— Дэда? Ты не хочешь сказать мне, что с тобой? — Да оставь меня! Убирайся отсюда, выпей пару аперитивов и оставь меня в покое, — воскликнула Дэда и резко стукнула ее по руке, прежде чем подняться на бортик, схватить полотенце и уйти. Мария-Луиза осталась в воде, но Дэда даже не оглянулась. — Что делают остальные? — Тутти, Аманда и Джованна пошли прогуляться. Какое безумие, в такую жару. Спасибо, но это не для меня. Мария-Луиза пошла в бассейн, полагаю. — Я знаю, я сейчас оттуда. — Что-нибудь случилось? — Лючия была слишком проницательна. Выйдя из бассейна, Дэда быстро вытерлась, оделась, потом прогулялась по одной из тропинок, что терялись в лесочке за виллой. Она надеялась успокоиться, найти внутреннее равновесие, которое покатилось ко всем чертям с того момента, когда она подняла глаза и увидела движущуюся тень в своей комнате. Это произошло всего несколько часов назад. Как же медленно тянулось в это утро время. На тропинке Дэда почти сразу же встретила Лючию (будто бы подруга инстинктивно поняла, что она была ей нужна), и теперь они молча шли вместе. Лючия действительно была прозорлива, умна и, к сожалению, язвительно весела. Дэда знала, что этот случай мог бы обрасти выдумками, поэтому попыталась смягчить ситуацию. — Да, случилось… Не то чтобы поругались, ну так, ты же знаешь, какая она. — Да, конечно, вы почти как сестры. Я вам всегда немного завидовала. — Действительно? А чему, собственно, было завидовать? — Ну вы всегда вместе, одна защищает другую. Прекрасные отношения, которые длятся столько лет. — У тебя, следовательно, никогда не было впечатления, что я принцесса на горошине? Почему же тогда и ты тоже, будучи девчонкой, обожала вертеться вокруг меня? — А, так, значит, это послужило причиной ссоры? Я тебя раскусила! Проклятая Лючия. Дэде она казалась слишком хитрой. Не зря же она работает судьей и к тому же имеет славу безжалостного судьи. А потом… Вся эта болтовня о сестрах, будто бы она завидовала, и так далее — это способ, чтобы вытянуть из нее признание о причине ссоры с Марией-Луизой. А теперь? Как это уладить? Язык у Лючии длинный… — Да нет, я просто спросила. Теперь, когда я стала женщиной средних лет, я хотела бы понять, как вы меня воспринимали в юности. Я этого сама уже не помню. — Ты это серьезно говоришь или стараешься переменить тему разговора? — Лючия на мгновение пристально взглянула ей в глаза. — Скажи правду. Прежде всего, ты не синьора средних лет и никогда ей не станешь. Во-вторых, хочешь знать, какой ты была? Ты была великолепна, это правда. Мы все тебя обожали. Мы сомневались, за кем признать лидерство, за тобой или Джованной. Она была воплощением интеллигентности, долга, амбиций, таланта, а ты… — Большое спасибо, но если Джованна была воплощением всего этого, то что же тогда оставалось мне? — спросила Дэда раздраженно. — Ты была совершенством, — просто ответила Лючия, не глядя на нее. — Мы все были немного влюблены в тебя, Джованна тоже. Они молча пошли дальше. Вокруг все утопало в зелени. Время от времени какой-нибудь шорох в лесочке заставлял их вздрогнуть, но это были всего лишь прячущиеся маленькие лесные зверьки, скорее всего белки. Дэда не знала, что сказать. Она чувствовала себя успокоенной, но в то же время уставшей от своих эмоциональных перепадов. Это состояние продолжалось с того момента, как она проснулась. Настроение постоянно менялось: радость, страх, раздражение, плач, волнение, умиротворенность и злость. Она действительно была измотана резкими перепадами настроения. О пропаже белья она уже должна была перестать беспокоиться. Глупая шутка одной из подруг или ее же забывчивость, неподдающаяся объяснению? Нет, с этим покончено, хватит об этом думать, а то с ума сойти можно. Усилием воли она отбросила эту проблему. — Я почти уже собралась уехать, — сказала она, подумав, что это действительно так. Лючия вздохнула, ей было досадно это слышать. — Я не понимаю, что я здесь делаю. Мне совсем не весело. — Большое спасибо! — Извини, это правда. Мне здесь не весело, и я могу найти по крайней мере сотню более удачных возможностей, чтобы встретиться с каждой из вас. А это что-то вроде поминок по прошлому. Я ворошу воспоминания о своей прошедшей юности и других бесполезных вещах. Я поссорилась со своей самой лучшей подругой, у меня пропали трусики, а эта кретинка Пьера, которая меня сюда вытащила, даже не появилась! Я на самом деле подумываю уехать отсюда. — Расскажи мне эту историю с трусиками. В этом замешана Мария-Луиза? Вы из-за этого поссорились? О боже, нет. Только этого еще не хватало. Теперь Лючия начнет сплетничать, пока язык не отсохнет. — Извини меня, Лючия, но сегодня и вправду не тот день. Лучше я вернусь на виллу и немного полежу. Лючия смотрела на нее с любопытством, ее носик подрагивал. Она приподнялась на цыпочки, чтобы заглянуть Дэде в глаза. Лючия была маленького роста, но люди, непонятно почему, этого не замечали. — У тебя усталый вид. Может быть, истощение нервной системы? Этого еще не хватало. — Нет, Лючия, нервного истощения у меня нет, — ответила Дэда слабым голосом. — Тогда что? Расслабься, не думай об этом. Ты все та же, самая лучшая. — Лючия улыбнулась ей своей несравненной улыбкой, от которой Дэда опять вся засветилась и которая напоминала ей, за что подруги продолжают любить Лючию, несмотря на ее ядовитый язычок и ненасытное любопытство. Лючия пожала Дэде руку, может, немного крепче, чем надо. — То, что касается Пьеры, если это тебя утешит, то мы нашли одну записку. — Правда? — Нет, не я нашла, одна из наших девочек. Пьера извиняется, у нее неожиданно умерла тетя, ей позвонили еще до того, как она отключила сотовый телефон. Ей срочно нужно было уехать. — Какая тетя? Тетя Эдвина? Надеюсь, что не она, я всегда испытывала к ней симпатию! — В общем, Пьера надеется, что тетя оставила ей драгоценности. — Лючия, да ты ведьма! — Ты тоже, золотце, поэтому я тебе и нравлюсь. Оставить Лючию и пойти дальше в глубь леса одной прогуляться Дэде было несложно, тем более что Лючия не проявляла интереса к природе и возможности подышать свежим воздухом. Пройдя еще несколько сотен метров и исчерпав все темы для разговора, Лючия начала тяжело дышать от усталости и предпочла вернуться на виллу. Дэда курила десять сигарет в день, если нервничала, могла выкурить даже пачку, но ее походка оставалась легкой и стремительной, у нее не было ни одного лишнего килограмма. Ей были впору джинсы, которые она носила двадцать лет назад: пару старых джинсов с заплатами и вышивками она бережно хранила в глубине одного из ящиков шкафа. Время от времени Дэда их доставала, надевала и с удовольствием отмечала, что может застегнуть молнию. Ну может, иногда и нужно было для этого выдохнуть, но не более того. Она быстро удалялась в глубь лесочка по тропинке, опасаясь, что Лючия передумает и опять увяжется за ней, но нет, та уже возвращалась на виллу. Дэда ступала по мягкому ковру травы и примятых листьев, наклоняя голову, чтобы не задеть ветки. Ей казалось, что она передвигается совсем бесшумно. Вокруг нее стояла тишина. Птицы тоже примолкли, возможно потому, что осторожно наблюдали за непрошенной гостьей, пожаловавшей в их мир. Иногда сквозь кроны деревьев то там, то здесь просачивались лучи света, а вообще можно было подумать, что ты за тысячи километров от города, хотя вилла была совсем недалеко. Дэда устала от людей, устала до смерти. Сейчас ей хотелось побыть наедине с самой собой. Она никогда не задумывалась над выражением «оголенные нервы», но теперь прекрасно понимала, что оно значит. Ей казалось, будто с нее сняли кожу, полоска за полоской, острым лезвием, оголив нервы. Некоторое время назад она прочла детектив, в котором с одним несчастным героем случилось нечто подобное. У Дэды мурашки побежали по коже, когда она живо представила себе ту картинку. Окровавленное тело, оголенные мускулы, нечеловеческое лицо и ужас, застывший в глазах. Это был ее недостаток — умение представлять все как наяву. Подобные книги выбивали ее из колеи, и поэтому ей почти никогда не удавалось дочитать их до конца. Как же назывался тот детектив? Нет, не вспомнить. За спиной послышался шорох. Дэда вздрогнула от неожиданности. У нее и вправду нервы были на пределе. Даже шорохи тихого леса могут выбить из колеи. Неожиданно потемнело, Дэда посмотрела на небо: огромная туча, принесенная ветром, нависла над кронами деревьев. Похолодало. Сама того не замечая, она ускорила шаг, и теперь ей казалось, что она ушла очень далеко от того места, где рассталась с Лючией. «Вот глупая, как мало надо, чтобы испугать тебя, — сказала она себе, глядя по сторонам, чтобы сориентироваться. — Но ты же не побежишь? Это не в твоем стиле». Тропинка была та же самая, Дэда не сомневалась. Она пришла с этой стороны. Когда она опять услышала шорох, то даже не обернулась. Лишь краешком глаза заметила, что чья-то тень быстро промелькнула и исчезла: возможно, тень от тучи на фоне листвы создала впечатление чьего-то присутствия, и ничего более. Она побежала по мягкой листве. Шорохи позади нее становились все слышнее. Опять нелепая шутка одной из подруг, выбравшей ее своей целью развлечься? Но почему? Почему? Ничего смешного в этом не было. Дэда решила остановиться и встретиться лицом к лицу с преследовательницей, понять, кто это, но она этого не сделала. Просто потому, что ноги ее не слушались, и она продолжала бежать, и бежала, пока не увидела совсем близко стены виллы Камерелле.