— Да заходи уже! Как будто ты что-то не видела у меня… — наполовину раздраженно, наполовину насмешливо хмыкнул Дамир. Марьяна на это только головой покачала. Вот именно. Видела она. В том числе и подобную сцену… — Может и видела, да только вспоминать не особо желаю, — передернула она плечами, и пока Дамир не ответил ей еще что-то пошлое, перевела разговор, переходя исключительно на «ты», поскольку «выкать» в подобной ситуации просто глупо было: — Ну, и зачем именно я тебе была нужна? Чем Олег не угодил? — Костюм у него плохой был. — Присаживаясь на краешек того самого стола, красивого, кстати, усмехнулся Дамир. — Вспомнил, что у тебя со вкусом проблем не было, решил лучше тебя на работу взять. — Я могу отказаться? — ровно спросила Мара, не поддерживая шутливый тон собеседника. — Нет. Сказал и как отрезал. — Ясно. И зачем все это? — Что это? — Я спрашиваю, зачем ты устроил все это? — начиная раздражаться от его попыток растянуть разговор, а не ответить четко и ясно, поджала губы Марьяна. — Просто так. Ты против? — Ну, что ты. — Едко улыбнулась Мара. — Работать с тобой — что может быть лучше?.. — Вот и я так подумал. — Ухмыльнулся Дамир, поднимаясь и направляясь к двери. Через нее. И Мара с трудом заставила себя не сделать шаг назад. Нельзя было показывать свою слабость. Поэтому, когда он затормозил прямо возле девушки, та лишь приподняла бровь. Дамир усмехнулся и, обойдя Мару, бросил: — Пошли, проверим, что вы там нам привезли. Мара позволила себе лишь на секунду прикрыть глаза, собираясь с силами. С мыслями. И выдохнула незаметно, потому что была рада, что Дамир не предпринимал никаких интимных поползновений к ней. Видимо, неплохо удовлетворила его та кукла. Поджав губы от последней мысли, недовольная, что вообще об этом подумала, Мара повернулась, молча кивнула и первой вышла в уже приоткрытую Дамиром дверь. — И кстати… Она замерла, как раз находясь чуть впереди Дамира. И буквально спиной ощутила, как он наклонился еще ближе к ней. — Признайся, ведь захотелось тебе на ее месте быть?.. Сука! Какой же он…!!!! У Мары даже слов подходящих не нашлось. — Единственное, чего мне захотелось, так это помыться. А-то больно мерзко все это выглядело… — как можно равнодушней ответила Марьяна, незаметно сжимая кулаки. — И, да, я бы на твоем месте проверилась у врача-то, анализы там сдала. А то от шлюшек, знаешь ли, всякое подхватить можно. Высказавшись, Мара направилась вниз, не оглядываясь. Но прекрасно услышала сзади отчетливое: — Стерва! Только к ее удивлению, вместе с недовольством, в его голосе звучало еще и восхищение. И почему-то мелькнула мысль, что это не к добру. Ой, как не к добру!.. Глава 4 Унылый пейзаж за окном в виде высокоэтажных новостроек, не разбавлял даже прекрасный солнечный, практический летний, день. Хотя Дамира сейчас вообще меньше всего интересовал вид на улице. Сейчас мысли были заняты совершенно другим. Задумчиво уставившись в окно, Дамир обдумывал, почему одна крепость, на завоевание которой он отвел неделю, учитывая прошлый опыт, вполне уверенно держится уже две с половиной. Хмыкнув, Дам в который раз качнул головой. Не то в восхищении, не то от задетого самолюбия. А в том, что оно-таки было задето, он и не сомневался. Это, конечно, жутко бесило, что он вообще так реагирует. Но отрицать этого мужчина не стал. Еще раз задумавшись, Дамир неторопливо вытянул из пачки сигарету. И делая первую глубокую затяжку, он все размышлял над теперешней ситуацией. Мара вообще не обращала на него внимания за время их сотрудничества. Ноль. Пусто. Все, чтобы он ни делал, билось в крепкую стену ледяного равнодушия. Да она даже порой и не отвечала ему! Он как к стене обращался. Дамир выпустил дым. Прищурился. В голове явно вертелась мысль, что надо что-то менять. Например, переходить от мягкого и осторожного наступления в более «бурное» и напористое. Потому что его шутки она просто пропускала мимо ушей, его необидные поддевки ее не трогали, его прикосновения она игнорировала, а часто еще и успешно избегала. Да и вообще, сводила все к деловой встрече и не более. И как только они заканчивали разговор — уходила. Не давая перейти на другие темы, не давая приблизиться. Больше не допускала намеков на прошлое, не допускала ни малейшего упоминания об этом. Заскрежетав зубами при этих мыслях, Дамир не мог поверить, что та, кого он видит — это та самая Марьяна, которую он знал. Раньше ведь она такой не была. И Дамир удивлялся, куда делать та девушка, которая могла взорваться по любому поводу? Где та, которая всегда была невероятно, удивительно живой и эмоциональной? Та Марьяна, которую он знал, могла завестись на ровном месте. Она была пылкой, абсолютно не умела скрывать эмоции и сдерживаться. Эта была не просто холодной, а ледяной и неприступной. Эмоции, если и возникали, то только не тогда, когда он был рядом. А в присутствии других. Да и то, он заметил, что они были часто «притуплены». Та Мара — могла обидеться, могла нагрубить, показать коготки и вполне могла при необходимости поставить зарвавшегося человека на место. Эта была язвительной и стреляла словами так, что человек себя мог почувствовать полным ничтожеством, при этом сама она оставалась невозмутимой, что задевало других собеседников еще больше. Дамир опять хмыкнул. Даже он временами испытывал не особо приятные чувства, когда она окидывала его брезгливо-равнодушным взглядом и бросала что-нибудь оскорбительное. И это его определенно не устраивало. Вот совершенно. А ведь он в эти дни вел себя нормально, между прочим! Дамир всегда умел признавать собственные оплошности и ошибки. И поэтому с того раза, когда Мара застала его с танцовщицей, он не допустил больше ни разу, чтобы она подобное заметила. Тогда это вышло случайно, и в его планы не входило устаивать ту сцену. После он более осторожно относился к своим интрижкам. Правда, тех в последнее время практически и не было. Не только из-за Марьяны, но и из-за дел. Порой он изматывался так, что не хотелось вообще ничего: ни есть, ни пить, ни тем более секса. Только одно в такие моменты было нужно — сон. На этот раз Дамир поморщился. Не вовремя на него свалилось все. В бойцовском клубе сейчас проходили важные соревнования городского уровня, поэтому там постоянно возникали те или иные проблемы, и необходимо было часто выезжать туда. В Интриге — какой-то чиновник захотел через неделю устроить праздник своему сыночку, что тоже изрядно выматывало и требовало контроля и частенько личного присутствия. Да еще и с отцом проблемы были. В который раз. Над последним думать вообще не хотелось. Не потому что ему было плевать. А потому что как раз с этой проблемой он не был властен справиться. Был бессилен. Не мог ничем фактически помочь. А он терпеть этого не мог. Быть не в силах управлять чем-то — это напрягало по-настоящему. А уж если учесть, что это касалось близкого и родного ему человека, то и вовсе накатывала ярость. Внутреннюю злость от последней мысли притупила боль в пальцах, в которых дотлевала сигарета. Дам тут же затушил ее, абсолютно не переживая, что, задумавшись, почти и не покурил. Он это делал весьма редко, в общем-то. Предпочитая думать и расслабляться на ринге. Или с помощью груши. А эту слабость он себе позволял исключительно раз в месяц-два. Когда не было возможности воспользоваться первым способом. А на данный момент ее как раз и не было. Шла подготовка к тем самым соревнованиям, отчего все ринги были забиты тренирующимися людьми, а свободных груш уже неделю не оставалось. Кинув взгляд на часы, Дамир понял, что скоро ему еще предстоит встреча с Марой. И мысль, что он не придвинулся ни на йоту в отношении их сближения, заставила его опять скривиться от недовольства. Да и то, что он вновь о ней думал, не прибавляло наслаждения. Нет, серьезно, что-то слишком часто он стал о ней думать. Этого только не хватало. Там, глядишь, еще и ностальгия по прошлому накатит. — Бред. — Самому себе фыркнул мужчина, вновь глядя на время, прикидывая, сколько у него еще до встречи. И того было не так и много, однако Дамир, плюнув на мысль, что может опоздать, подошел к мини-бару и откуда достал коньяк. Налив себе немного, он устроился в кресле. Откинувшись на спинку кресла, Дам задумчиво крутил в руках бокал, размышляя. Поймав самого себя о своих лишком частых думах о Марьяне, что Дамиру не понравилось совершенно, он задал себе вопрос о том, нахуй вообще ему так приперло с ней возиться? Ну, раззадорила его Мара, и что? Это ведь не было причиной. А факт того, что ему-то все равно сразу же захотелось вернуть ее в свою постель, оставался. Пусть даже и на время, но захотелось. Его желание, в принципе, понятно было. Он далеко не монах, а Марьяна и раньше была красивой. Только тогда, в прошлом, в ней не было того шарма. Сейчас она была еще изысканней, уверенней и самое главное она самой себе сейчас знала цену и знала, что красива и привлекательна. От этого и в глазах других Мара теперь отражалась такой. Глоток коньяка обжёг горло, а в груди разлилось приятное тепло. Но Дамир это отметил лишь на краю сознания. Потому что, анализируя причины его возрастающего и не утихающего интереса к Марьяне, он мысленно вернулся в день их встречи после разрыва. Еще раз воспроизведя всю ту сцену, Дамир осознал, что как только вошла Мара… Уже тогда что-то новое в ней почувствовалось. И он откликнулся на эти изменения. Это скорее на уровне инстинктов произошло. И именно тогда Дамиру захотелось… Покорить? Заставить ее опять сходить с ума под ним? Да-а-а. Определенно. А потом все и закрутилось. Его желание вновь иметь доступ к ее телу, ее отказ лишь еще более распаливший его… Вот и итог. Он вновь хотел Мару. Всю. Без остатка. Потому что с ней ему всегда было мало просто тела. Марьяну Дам и в прошлом желал абсолютно всю. А если к этому всему добавить и его азарт, желание победить в их «мини-войне», то вот и складывались все причины. — Именно так, — Дамир довольно усмехнулся, вслух как бы подтверждая последние мысли, что вот он и разгадал все. Теперь осталось лишь придумать новый план по завоеванию Мары, раз уж просто отмахнуться от нее явно не получится. Возможно, он займется этим как раз после встречи с ней. Дамир одним глотком допил коньяк и в приподнятом настроении встал с места, двигаясь к выходу. Только не дойдя до двери, Дам остановился от внезапно возникшей идеи. Пришедшая в голову мысль заставила его ухмыльнуться.