– Подделка!.. Ты подделала запись!.. Кого-то из своих выгораживаешь, да?! Ненавижу!.. Кристина несколько раз порывалась броситься на меня, но пока сдерживалась. А я невозмутимо вещала дальше: – Потом ты решила обезопасить себя на тот случай, если кто-то будет расследовать это дело. Скорее всего, ты знала, что Олеся ведет компьютерный дневник, поэтому проникла в ее квартиру и сделала нужные тебе записи, что она якобы спала со своим отцом. Потом сама запаролировала этот файл, чтобы все выглядело жуткой тайной. Правда, сделала это непрофессионально – хакер назвал твои пароли плевыми. – Врешь! – с обидой, совсем уже по-детски выкрикнула Кристина. – На это тебя натолкнула Клара Севастьянова, которая сама придумала все и шантажировала бедную Олесю, – спокойно говорила я. – Я не знаю, почему Олеся так беспрекословно выполняла требования своей матери – видимо, мы так никогда и не узнаем. – Потому что дурой была всегда, папенькиной дочкой! – вдруг выкрикнула Кристина. – Потому что Милехин всегда за нее думал! А сама в жизни ничего не стоила! Так и не повзрослела к своим двадцати двум годам! – Это не давало, однако, тебе права убивать ее, – возразила я. – Однако вернемся к фактам. Ты не учла того, что русским литературным языком владеешь, мягко говоря, слабо. По этим предметам у тебя вечно были двойки в школе – мне подтвердили твои бывшие учителя. Да и дворовая твоя сущность прет из твоего, так сказать, «эротического эпоса». Тут Кристина не выдержала и бросилась на меня. Ну, справиться с ней мне не составило бы труда, но тут на помощь быстренько подоспели находившиеся в соседней комнате Мельников и его товарищ-оперативник. Они быстро и профессионально скрутили Кристину и надели на нее наручники. Та, яростно ругаясь, исподлобья глядела на меня. – Гадина! – вне себя от ярости закричал Милехин. – Я убью тебя! Он бросился к уже бывшей возлюбленной, но милиционеры схватили его, не подпуская к ней. Кристина одарила его взглядом, полным ненависти и презрения. – Ну вот, пожалуй, и все, – спокойно сказала я, дождавшись, пока у Кристины пройдет шок. – Андрей Александрович, теперь ваша очередь. Мельников подбоченился, как будто все заслуги в этом деле принадлежали ему. – Гражданка Воронкова, – раздался спокойный и вместе с тем решительный его голос. – Вы арестованы. Так что прошу… И он театральным жестом показал Кристине на выход. Она некоторое время словно размышляла, стоит ли ей подчиняться. Но выхода у нее не было, и немного погодя она встала и, слегка пошатываясь, пошла к двери. Сотрудник Мельникова придерживал Милехина, дабы он не натворил глупостей и не кинулся душить Кристину. По его виду было понятно, что он готов. Когда Кристину увели, хозяин квартиры бросился к аптечке и дрожащими руками вынул оттуда лекарство. Выпив две таблетки, он, тяжело дыша, сказал мне: – Врачи вчера прописали. Говорят, нужно принимать. – Вам бы отдохнуть не мешало, – участливо сказала я. – Да, и еще вот что… – Что? – спросил Милехин, откидываясь на спинку дивана и ослабляя узел галстука. – Может быть, стоит позвонить Маргарите Андреевне, чтобы она пришла к вам? Милехин молча кивнул головой, а я поспешила к телефонному аппарату. ЭПИЛОГ Нет, это не дело, а просто сказка! – радовался как ребенок подполковник Мельников. – Просто классика криминалистики! Можно студентам рекомендовать в качестве учебного пособия! Ты понимаешь, о чем я, Таня, а? С доказухой такой шоколад, я даже и не помню, когда в последний раз такое было! Вещественные доказательства – парик, очки и прочее барахло – раз, – принялся загибать он пальцы, – свидетельские показания соседа и соседки с опознанием – два! Запись телефонного разговора – это уже как косвенное – три! Ну просто праздник души! Вот бы все дела были такими, а, Таня? Ну чего ты молчишь-то, не рада, что ли? Подполковник обиженно посмотрел на меня. Я сидела напротив в его кабинете и лишь улыбалась, наблюдая за эмоциями Мельникова. – Ничего, ничего, – успокаивающе махнула я ему рукой. – Я очень рада за тебя, Андрей. Только… Помнится, ты настаивал на версии о несчастном случае, забыл? – поддела я его. – И даже слушать не хотел моих аргументов, всерьез их не воспринимал! А вот теперь представь, что было бы, если бы ты так и остался при той версии, а? Дело бы просто закрыли и тут же забыли о нем, списав в архив. И никто бы не вспомнил и не оценил твоих аналитических способностей! – Насмешливая ты, Иванова! – с досадой проговорил Мельников, почесав ухо. – Я же тебе уже принес и свои извинения, и свою благодарность! И гонорар ты получила от клиента двойной! А тебе все мало! Ненасытная ты! – Ошибаешься, – шутливо погрозила я ему пальцем. – Просто я хочу, чтобы ты и впредь не забывал и прислушивался ко мне с большей серьезностью. – Обещаю! – стукнул себя в грудь Мельников. – Вот прямо сейчас обещаю и даже присягаю! – Он прикоснулся к своим подполковничьим звездам на погонах. – Кстати, – покосилась я. – Когда повышение-то получишь? По моим подсчетам, давно пора полковником становиться! – Я с тобой полностью согласен, Таня! – подхватил Андрей. – Но, увы, у начальства порой бывает свое мнение, которое по совершенно непонятным мне причинам идет вразрез с нашим! Так что пока молчат, заразы! А я так надеялся… – вздохнул он, и в голосе его появились печальные нотки. – Ничего, потерпи, – сказала я. – Не последнее это дело в нашей с тобой практике. Кстати, как там эта Воронкова-то? Признание подписала? – Ты знаешь, такая зараза оказалась упертая! – с каким-то даже удивлением ответил Мельников. – Видимо, темное прошлое, общение с уголовниками и знание их законов дают о себе знать. Соблюдала принцип «никогда ни в чем не сознаваться» до последнего! – Что, так и не подписала? – неприятно поразилась я. – Ну, и мы тоже не лыком шиты! – успокоил меня Мельников, махнув рукой. – Приперли все же к стенке красавицу, сломалась она. Понимала, видимо, что на суде все равно не отвертеться – доказательства-то железные. Так что ждем вас, Татьяна Александровна, как одного из свидетелей на процессе. – Это пожалуйста, – кивнула я. – Ты же знаешь, я человек законопослушный! А спустя две недели я была приглашена в ресторан «Зеленая луна». Пригласившей стороной были Владимир Петрович Милехин и Маргарита Андреевна Зеленцова. Для встречи была выбрана отдельная кабинка, в которую меня проводил встретивший у входа Владимир Петрович. А там дожидалась Маргарита Андреевна. – Как ваше самочувствие? – первым делом поинтересовалась я у Милехина, когда мы расселись. – Сердце пошаливает, но, в общем, он весьма бодр, – улыбнулась Зеленцова, ответив за него. – Я очень рада. Потому что пережить вам, конечно, пришлось, не дай бог никому. – Я думаю, что мы все это переживем вместе. Правда, Володя? – Маргарита Андреевна заглянула в лицо Милехину. Тот, словно очнувшись от какой-то спячки, ответил почти машинально: – Да-да, конечно… Я почувствовала, что, несмотря на воссоединение, полная идиллия в этой паре установится еще не скоро. Милехин показался мне слишком амбициозным и эгоистичным для того, чтобы составить счастье склонной к самопожертвованию учительницы Зеленцовой. Однако она любит его, а следовательно, способна вынести многое. – Мы вам очень благодарны, Татьяна Александровна, – снова от лица обоих сказала Зеленцова. – Не будь вас, убийцу никогда бы не вывели на чистую воду. Я кивнула в ответ, показывая, что благодарность принята. – А что с господином Крупновым? – решила я перевести разговор на другую тему, обратившись к Милехину. – Ведь он, как ни крути, стал инициатором. Справедливости ради надо отметить, что Кристина не собиралась убивать Олесю – просто обстоятельства сложились таким образом, что ее порочная натура показала себя полностью… – Работа в этом направлении ведется, – сухо ответил бизнесмен. – Он свое получит. Правда, сейчас тяжело… Он состроил несколько страдальческую мину и откашлялся. И вообще, выглядел так, как будто отвечал на вопросы во время пресс-конференции – вежливо, но как будто вынужденно. – Налоговая полиция все никак не отстает, – пояснила Маргарита Андреевна. – Мы справимся, – отрезал Милехин. – Алексей поможет, разберется, он толковый парень. Милехин, видимо, питал явную слабость к адвокату Привольнову. Я же обратила внимание на яства, которые принес официант. Это был черепаховый суп, коктейль из креветок и котлеты из рябчиков. Все экзотические блюда заказал сам Милехин, поставив меня перед фактом и подчеркнув: это лучшее, что есть в меню данного ресторана. Привыкнув к мысли, что он человек авторитарный и бескомпромиссный, я не стала даже возражать. Собственно, эта встреча в «Зеленой луне» была ритуальной. Отметив, что суд над Кристиной состоится скоро, и выразив удовлетворение по этому поводу, Милехин и Зеленцова высказали массу комплиментов мне, как детективу и человеку. Было ясно, что на этом наше знакомство, видимо, можно будет считать законченным. Я получила причитающиеся деньги и признание клиентов. Но человеческого общения, по большому счету, не получилось. Во многом из-за Милехина. Я подумала, что, видимо, слишком глубоко влезла в его личную жизнь, а самовлюбленные и властные люди не любят подобного, допускают в экстремальных ситуациях, но потом, когда все успокаивается, снова принимают на себя достаточно холодный и самодовольный вид. Впрочем, мне тоже все равно, что про меня думает Милехин. Мне больше понравилось общение с Маргаритой Андреевной, ненапыщенной и доброжелательной женщиной. А Милехин, по всей видимости, слишком занят мыслями по поводу перспектив своего бизнеса и разборок с Крупновым. Что ж, это его проблемы, к которым я теперь не имела никакого отношения. Привольнову-младшему я позвонила сразу же после окончания своего расследования. Сухо сообщила ему, что вина Кристины Воронковой в убийстве дочери его шефа практически доказана. И не стала ничего больше говорить, лишь пожелала спокойной ночи. Я также решила ничего не рассказывать Милехину, что Привольнов замешан в кознях Крупнова и Кристины. Все же мне было его немного жаль. Тем более что именно он инициировал расследование и являлся моим клиентом параллельно с Владимиром Петровичем. К тому же, если Милехин начнет копать, он все равно изобличит Привольнова. А если нет, то бог с ним, с Лешенькой. Все равно когда-нибудь в чем-то другом проколется из-за своего безволия. «А может быть, и нет. Может быть, сумеет взять себя в руки и исправить некоторые неприглядные стороны своего характера», – подумала я, глядя на пару Милехин – Зеленцова. Ведь жизнь – штука непредсказуемая. Кто мог предполагать, что они снова будут вместе? Все течет, и все изменяется… И никогда наперед не знаешь, где упадешь, где поднимешься, где потеряешь, а где приобретешь…