— Пойду спать, — сказала Этьену. — Спокойной ночи. — И тебе, — откликнулся он, не отрываясь от бумаг. На этот раз сон пришел быстро. Кажется, уснула, едва голова коснулась подушки. А во сне передо мной стояла красивая женщина с серебристыми волосами и смотрела так, как, наверное, на людей глядят всесильные боги. — Достала! — улыбнулась она, а я не поняла, что моя собеседница имеет в виду. — Не пугайся, Полли, это всего лишь сон. А во сне можно все, правда? Иди сюда. — Не пойду, — сделала шаг назад. — Трусишка. Твой друг Филипп куда смелее, как таракан — не вытравишь. Ну же, Полли. Или ты не хочешь видеть Анри? — Ты — Пустота? — поняла я. — Какая догадливая. Мне нужна твоя помощь, Полина. Понимаешь ли, моя сила несколько нестабильна в последнее время, настолько нестабильна, что я потеряла твоего жениха. Ты не могла бы его позвать? Наш разговор напоминал полный абсурд. Я уставилась на Пустоту, не понимая, серьезно она или шутит. — Ну же! Рассвет близко. Зови! — Не стану, — отшатнулась я, и на месте красивого лица Пустоты вдруг явственно проступил оскал черепа. Я проснулась с криком ужаса. Дверь тут же дрогнула, и в комнату влетел полуодетый Этьен. — Что? — кинулся он ко мне. — Что стряслось? — Ничего. — Стало так стыдно! — Я видела сон, очень страшный. — Слава богам. — Этьен присел на край кровати и принялся сосредоточенно застегивать рубашку. — Я уж думал, напал кто. И что же тебе снилось? — Пустота. Ей что-то от меня нужно. — Пустоте? — Этьен едва не покрутил пальцем у виска. — Полли, но это же магия, а не живой человек. — Я понимаю, но… Я уже видела ее в женском облике, когда попросила магистра Эйлеана погрузить меня в сон и дать поговорить с Анри. И вот опять… Этьен смотрел на меня так, будто сейчас переворачивался его мир. — Значит, магистр отправил тебя в пустоту? — сосредоточенно спросил он. — Нет, я уснула и видела Анри, а с ним — эту женщину. Теперь она требует, чтобы я его позвала, потому что из-за возникших проблем не может его найти. Герцог нотер виски. Готова была поспорить, в эту минуту он усомнился в моем рассудке. Я и сама иногда сомневалась, но Пустоту видела совершенно точно. Что же происходит с Анри? И я так далеко! У Пьера не спросить. От тревоги готова была идти в столицу пешком. — Тише. — Прохладная ладонь накрыла мою руку. — Раз эта женщина в твоих снах просила позвать Анри, значит, он жив и здоров. Не о чем беспокоиться. Этьен был прав. Мне бы его здравомыслие! — Спасибо, — нашла в себе силы улыбнуться. — Я в порядке. Просто волнуюсь. — Я понимаю, но там от тебя ничего не зависит, а здесь — наоборот, слишком многое. Поэтому постарайся снова уснуть, хорошо? Завтра нас ждет сложный день. Я кивнула и легла, а Этьен скрылся за дверью. Ну вот, разбудила — и герцог, в отличие от меня, спать не собирался. Судя по тому, что в гостиной зажегся светильник, он снова сел за работу. А я боялась закрыть глаза. Но, вопреки опасениям, остаток ночи прошел без снов. Проснулась я на рассвете. Умылась, переоделась и вышла в гостиную. Не прошло и получаса, как в дверях второй спальни показался сонный Этьен. — Пойду закажу завтрак, — на ходу пробормотал он. Завтракали мы быстро. Видимо, Этьену, как и мне, не терпелось задать судье Гарднеру свои вопросы. Едва пробило восемь, когда мы вышли из дома. Экипаж брать не стали — городок небольшой, а погода радовала. Белые пушистые снежинки казались ненастоящими. Дома еще хранили следы пролетевшего праздника. Если бы еще цель нашего пути не была такой зыбкой и неприятной, было бы и вовсе хорошо. — Не нервничай. Видимо, я переменилась в лице, раз Этьен заметил. — Стараюсь, — ответила тихо. — Если хочешь, можешь вернуться и подождать меня в номере. — Нет, ни за что! Идем же. Герцог усмехнулся и ускорил ход. Мы остановились перед небольшим домиком человека достатка явно ниже среднего, потому что ставни и двери были покрашены слишком давно, а стены знавали и лучшие времена. Покосившаяся цифра десять украшала калитку. — Точно здесь? — спросила я. — Точно. Этьен толкнул калитку и уверенно пошел к дому. Постучал в дверь — тишина. Он постучал громче. — Кто? — раздался надтреснутый старческий голос. — Именем магистрата, откройте. Я ожидала чего угодно, только не того, что раздастся выстрел. И только благодаря безупречной реакции Этьена мы оба остались живы. Он сбил меня с ног, прижал к земле и дождался, пока выстрелы стихнут, а затем поднялся и уверенным движением вышиб дверь. Внутри завязалась борьба — недолгая, потому что, когда я поднялась с земли, все уже было кончено. Пожилой мужчина лежал на полу, а над ним стоял Дареаль с пистолетом в руках. — А теперь поговорим. — Он рывком поднял Гарднера с пола. — Тонио Гарднер? — Да, — хрипло ответил тот. — Пригласите гостей в дом. Или вам есть что скрывать? — Вы кто такие? — добивался судья. — Законопослушные люди сначала спрашивают, а потом стреляют, месье Гарднер. Я — Этьен Дареаль, главный дознаватель магистрата. — Что вам понадобилось от меня? — Поговорим внутри. Мы прошли в гостиную. Этьен подтолкнул Гарднера к креслу, а сам сел напротив, поигрывая оружием. Я осталась стоять у двери. Дом производил гнетущее впечатление. Пахло немытым телом и сыростью, всюду валялся разный хлам. Даже на полу лежала одежда. Видимо, судья мало заботился о своем быте. — Ваше полное имя, — потребовал Этьен. — Тонио Мильен Гарднер, — хрипло ответил собеседник. — Месье Гарднер, как давно вы проживаете в этом городе? — Вот уже десять лет. — Выезжали ли за это время из города? — Нет. — А ваш сын? — Нет. Послушайте, к чему вы клоните? Мы не бывали в столице, живем мирно, никого не трогаем. Оставьте меня в покое! — Вопросы задаю я, — рыкнул Дареаль, а я вдруг захотела слиться с дверью. За эти месяцы забыла, каким может быть Этьен. И что он далеко не мягкий человек. — Какое отношение вы имеете к убийству Виктора Вейрана? — Что? — Гарднер даже привстал. — Этот мерзавец мертв? Спасибо за добрые вести, месье Дареаль. И он гулко, безумно рассмеялся. — Отвечайте, — потребовал Этьен. — Нет. Нет, я не имею к этому отношения, но был бы счастлив иметь. Когда узнаете, кто это был, скажите, я лично пожму ему руку. — Как вы можете так говорить? — не выдержала я. — Это вас поймали на взятке, не его! — Виктор никогда не гнушался выбором средств. Думаю, как и ваш друг. — Гарднер покосился на Дареаля. — Сам все это устроил. — Ложь! — Вы слишком юны, чтобы что-то понимать, мадемуазель. А я никогда не брал ничего сверх меры. Тоже мне, искатель справедливости нашелся! У самого рыло в пуху, да никто не доказал. И знаете что? Да, я просто счастлив, что он издох раньше меня. И имею на это право. Ясно вам? — Отец, что происходит? — послышался голос за спиной. Я обернулась. В комнату спешил мужчина лет сорока, до того похожий на бывшего судью, что сомнений не осталось, кто перед нами. — Здравствуйте, месье Жан Гарднер, — кивнул ему Дареаль. — Я — главный дознаватель магистрата… — Убирайтесь! — побелели губы Жана. — Убирайтесь немедленно! Мой отец — старый больной человек. Он даже из дому не выходит, а вы не даете ему дожить последние дни в покое. Вон!