— Нет. К артефакту уже пускают всех, даже безнадежных на первый взгляд, но пока нет никакого результата. Артефакт света не реагирует. — Как вы думаете, почему? — Не знаю. — Синтер задумчиво пожал плечами. — Видишь ли, Филипп, магия уровня магистра — дело редкое и не каждому по плечу. Таймус так и не успел воспитать преемника. Видимо, поэтому и толку нет. Остается ждать, пока не появится кто-нибудь с подходящей силой. А это длительный процесс. — Я понял. Можно идти? — Иди, — кивнул Дерек и снова погрузился в свои мысли, а я покинул кабинет куратора. Даже себе не хотелось признаваться в главном: рядом с предвкушением в груди жил страх. Здесь, в «Черной звезде», я чувствовал себя в безопасности. А что ждет меня там, за ее пределами? Оставалось только догадываться. ГЛАВА 7 Полина Стоял последний день осени, а снега так и не было. Более того, ливни не прекращались, и даже территория замка Дареаля больше напоминала болото. Мы с Вильямом стали домоседами. Все чаще сидели у камина. Я читала вслух, Вилли слушал, и нам обоим было хорошо и уютно. И все-таки я ждала, когда наступят холода и можно будет отправляться в дорогу. Однако я радовалась, что праздничный день герцог Дареаль проведет с сыном. С утра у нас было много дел. Несмотря на то что уже три дня замок украшали, нужно было развесить на окна шарики с искорками внутри — маячки для удачи в следующем году, а удача мне бы не помешала. Некоторые называли их огоньками души. Около полудня мы с Вилли засобирались к небольшому алтарю, спрятанному в глубине парка. Захватили с собой подношение для богов — сладкий пирог и настойку. — Будем загадывать желания, — веселился Вильям. Да, вот бы мое желание действительно исполнилось. Герцог Дареаль с нами не пошел. Он с утра работал с документами и о чем-то все время совещался со столицей, и мы решили его не отвлекать. С делами лучше покончить в течение дня, чтобы вечер посвятить Вильяму. К счастью, с предложением руки и сердца Этьен больше ко мне не приходил. Иначе было бы крайне неудобно отказывать ему опять, но я была благодарна ему за заботу и часто спрашивала себя, что было бы, если бы он не протянул мне руку помощи. Где бы я сейчас была? Смогла бы выжить? Или мне пришлось бы вернуться к матери, а она заставила бы выйти замуж? Варианты выглядели один безрадостнее другого. Что бы ни двигало Этьеном, он спас меня и дал ту необходимую передышку, в которой я так нуждалась. Дождь прекратился, и даже ненадолго выглянуло солнце. — Хороший знак, — пробормотал Вильям, шлепая по грязи к алтарю. Точно, хороший. Так во всех поверьях говорилось. Мы расставили на алтаре угощение, и я замерла, закрыв глаза. Светлые боги, прошу, пусть ко мне вернется Анри. Обещаю больше не беспокоить вас своими просьбами, только верните его. Сохраните, защитите в пустоте и укажите путь домой. — Что ты загадала? — тут же заерзал Вилли. — Секрет, — улыбнулась я. — А ты? — Тоже секрет, — фыркнул он и побежал домой, поднимая фонтаны брызг. Сколько в нем энергии! Особенно теперь, когда не надо скрываться от отца. А герцог Дареаль ждал нас на пороге. — Если бы мы знали, что ты так быстро освободишься, взяли бы тебя с собой, — сказал ему Вилли. — Я не верю в сказки, — усмехался Этьен. — А чтобы желание исполнилось, надо стараться самому, сынок, а не полагаться на чудо. — Капля чуда еще никому не помешала. — Я вклинилась в разговор. — А ты бы пошел и все-таки принес дары богам. Может, стало бы меньше срочной работы. Этьен улыбнулся и посмотрел на меня так, как смотрел на сына, — с теплотой, которую испытываешь к близкому человеку. Не возлюбленному, нет, а родственнику или ребенку. Спасибо, Этьен. — Раз уж у меня появилось время, может, поедем в город? — предложил он. — Даже по такой дороге здесь не более получаса езды. Купим подарки. Вилли тут же будто ветром сдуло. Еще бы! Какой ребенок не любит волшебного слова «подарки»? — Жаль, что я ничего не смогу вам подарить, — вздохнула я. — Ты и так много сделала для нас, Полли, — произнес герцог. — Поэтому не выдумывай, а иди собираться. Иначе Вилли убежит в город без нас. Это точно! Собиралась я быстро, и, как и обещал Этьен, чуть менее часа спустя мы уже шагали по городским улочкам, оставив экипаж под присмотром у ворот. С удивлением поняла, как же я отвыкла от привычной жизни! Город казался слишком оживленным, а ведь это не столица, всего лишь провинциальный городок, в котором раз в десять меньше населения. Всюду бурлило веселье. Лавки распахнутыми дверями словно приглашали покупателей. Манили уличные балаганы. У Вильяма сияли глаза, и если бы Этьен сжимал его руку менее крепко, мальчишка уже сбежал бы от нас. — Пап, ну пойдем туда! — тащил он отца к очередной диковинке. Я только посмеивалась. Видели бы в столице, как умело вьет веревки из грозы тайной службы двенадцатилетний мальчишка. Вилли достиг в этом сложном деле мастерства. Конечно, Этьен ему позволял сам, и оба испытывали радость, а вместе с ними и я. Так давно не чувствовала себя частью семьи! А Этьен и Вилли снова подарили мне это ощущение. Я думала о хорошем, прогоняя дурные мысли. — Папа, смотри! Этьен нырнул в толпу следом за сыном. Я засомневалась, стоит ли повторять их подвиг, и решила подождать. Все равно без меня не уйдут. Четверть часа спустя Этьен и Вилли выбрались обратно. Оба страшно довольные, напоминая двух заговорщиков. — Что вы задумали? — спросила я. — Дома узнаешь, — улыбнулся Вильям во весь рот и умчался к очередной лавчонке. — Он никогда не устает, — то ли пожаловался, то ли похвалился герцог Дареаль. — Неугомонный. Весь в мать. — Я думаю, не только в нее, — ответила с улыбкой. Легко было представить герцога Дареаля в том же возрасте, что и Вильям. Такого же неугомонного. Особенно сейчас, когда сам Этьен раскраснелся от легкого морозца и многочасового блуждания по городу. Он сразу стал казаться моложе. Самое удивительное, что на нас никто не обращал внимания. Видимо, горожане редко видели хозяина замка Дареалей и никак не могли подумать, что он станет покупать подарки в маленьких уличных магазинчиках, а не закажет их где-нибудь в столице. Наконец мы вернулись в экипаж. Этьен тащил огромную гору свертков. Когда кучер увидел хозяина, то охнул от удивления и кинулся помогать. Наверное, он тоже не ожидал подобной картины. Домой мы ехали довольными и счастливыми. Вилли трещал без умолку, тыкал пальцем в окно, выслушивал лекцию, что это некрасиво, и тыкал опять. То на причудливое дерево, то на птицу на ветке. А замок за время нашего отсутствия преобразился еще больше. Украшенный, он весь сиял. Наверное, давно здесь не встречали праздники с таким размахом. — Ух ты! — радостно воскликнул Вильям. — Красиво! И правда было красиво. Иллюминация в саду, которая ночью должна была выглядеть просто восхитительно, многочисленные огоньки в окнах, гирлянды из живых цветов. Удивительно. — Отдохни, Полли, — сказал герцог Дареаль. — Через час подадут праздничный ужин, а потом придут музыканты. Ты любишь музыку? — Конечно. Кто ее не любит? — Я тоже так подумал. Поиграют нам, а потом пусть прислуга веселится. Так странно. Я думал, буду ждать этого дня с ужасом, а оказалось, что еще можно быть счастливым. — Потому что Вилли счастлив. И это так заразительно! — Ты права. Я попрощалась с Этьеном и поднялась в свою комнату. Надо было немного отдохнуть и переодеться к ужину. Я прилегла ненадолго. Смотрела в потолок и вспоминала прошлогоднюю ночь смены времен. Как раз начались зимние каникулы — традиционное время балов. И тот вечер мы с Анри проводили вместе на городском балу. Уже падал снег, и мы стояли у окна. Анри рассказывал что-то о службе. Сейчас сложно было вспомнить что. А я упивалась идущим от него светом. Рядом с ним всегда было по-особенному тепло. Нигде и никогда больше я не ощущала себя так спокойно. Вокруг было столько людей, а мы никого не замечали, и потом, наплевав на приличия, скрылись в зимнем саду и целовались, пока не видят наши родители. Вспомнился граф Виктор Вейран — спокойный, величественный. И его супруга графиня Анжела в ярко-зеленом платье. Она безмятежно улыбалась. Фила с ними, конечно, не было, как и всегда. Я только сейчас задумалась почему. Граф Вейран всегда прикрывался возрастом младшего сына, но в конце зимы Филу должно было исполниться шестнадцать. Значит скоро у него день рождения. Надо будет, когда вернусь в столицу, попросить Пьера передать ему подарок. Шестнадцатого февраля. Да, точно. Я улыбнулась воспоминаниям. Они больше не приносили боли. Наоборот, согревали. С Анри я действительно была счастлива. Поднялась с кровати и подошла к окну. Уже почти стемнело — зимой темнеет рано. — Люблю тебя, — прошептала в пустоту. Конечно, Анри меня не услышит, но все-таки… Пора собираться. Позвала служанку. Она помогла мне надеть праздничное платье — Этьен настоял и не желал слушать возражений. И как мне отплатить ему за доброту? Платье было бледно-голубым, украшенным мелкими бутонами синих цветов, больше похожих на полевые, и тонкой серебристой паутинкой. Я взглянула в зеркало. И все-таки я сильно изменилась. Стала старше, наверное. Сдержала тихий вздох и пошла в парадную столовую. Этьен и Вильям уже были там. — Полли, ты такая красивая! — тут же кинулся ко мне Вилли. — Прекрасно выглядишь, — кивнул Этьен. — Позволишь проводить тебя к столу? Но раньше, чем успела ответить, мою руку перехватил Вильям и увлек к стулу. Сам сел напротив, а Этьен занял место во главе стола. Слуга наполнил вином наши бокалы. Только Вильяму досталось совсем немного, и он забавно фыркнул. — Мал еще, — шикнул на него отец. В кои-то веки Вильям промолчал, а Этьен взял в руки бокал. — В ночь смены времен принято благодарить за все минувший год, — заговорил он. — Мне трудно его благодарить, но все-таки он принес нечто такое, что я ценю. Я благодарен уходящему времени за то, что стал по-другому ценить семью. За то, что лучше узнал собственного сына. И что познакомился с тобой, Полина. Да, о многом можно пожалеть, но пусть прошлое останется в прошлом, а в будущем будут только светлые дни. Я улыбнулась. Действительно, сложно было благодарить этот жуткий год. Но я благодарила его за то, что жива, и Анри, пусть далеко, но все же жив. Что я познакомилась с Пьером, Филиппом, Этьеном, Вильямом, и среди всех людей, на которых я надеялась, были те, что меня оттолкнули, но нашлись и те, кто протянул руку помощи. Да, их было немного, но тем ценнее. Вилли и вовсе что-то перечислял шепотом довольно долго. Бокалы со звоном соприкоснулись, я пригубила вино. Как необъяснимо нами играет жизнь. Ни одного хода нельзя угадать. Ни одного поворота. Пусть новое время прояснит хоть что-то. За ужином мы обсуждали наши дневные покупки, болтали, смеялись, и мне было легко и хорошо. А затем перешли в небольшой зал, где уже разместились музыканты. Играли они замечательно. Вилли тут же позвал меня танцевать, и под смех Этьена мы кружились по залу под тягучую мелодию скрипки и переливы флейты. Прекрасный день. Уже перевалило за полночь, когда Этьен и Вилли заговорщицки переглянулись. Вильям исчез куда-то, а затем вернулся с маленькой шкатулочкой. — Это тебе. С праздником, — протараторил он. В шкатулке оказался набор шпилек, украшенных бабочками, которые под магией так походили на настоящих! — Спасибо, — обняла я мальчишку. — Спасибо, Этьен. Герцог кивнул с улыбкой, а Вилли тут же вставил пару шпилек в мою прическу. Получилось забавно — будто цветы запутались в волосах, и к ним прилетели бабочки. Мы отпустили музыкантов, и вскоре звуки инструментов послышались из другого крыла замка, а мы разместились перед камином в гостиной и играли в шарики, а затем просто сидели и смотрели на огонь. Вилли уснул, опустив голову мне на колени. Я боялась пошевелиться, чтобы его не разбудить. — Волшебный вечер, — тихо сказал герцог Дареаль. — Да. Я очень благодарна тебе, Этьен. Не знаю, что бы делала без вас с Вильямом. — Жила бы, — пожал плечами герцог. — А вот что делали бы мы? С тобой Вилли забывает обо всем плохом, это дорогого стоит. — Я тоже… забываю рядом с ним. И это была правда. Все плохое будто подернулось дымкой. Не стерлось из памяти, нет, но оно больше не мучило и не болело. — Снег идет, — задумчиво сказал Дареаль. — Если завтра выпадет достаточный снежный покров, послезавтра сможем отправиться в путь. — Это было бы хорошо, — откликнулась я. — Только в столицу возвращаться не хочется.