из дневника Сегодня 16 июля 1845 Вчера возле форта Ларами состоялся военный парад, целью которого было припугнуть краснокожих. Дело в том, что Арапахи недавно жестоко убили с десяток белых охотников, которые бродили неподалёку от их стоянок. Что вызвало вспышку внезапной злости индейцев, сказать трудно, но они объявили, что отныне не пощадят никого из Бледнолицых, появившегося на их территории. Шайены и Лакоты тоже проявляют агрессивность. Возможно, их начинает раздражать постоянное появление обозов с переселенцами. В любом случае, приходится держать ухо востро. Охотников Арапахи убили не случайно, раз не поленились искромсать их тела. Тут-то и появились солдаты. Пять рот драгун и артиллерия. Я запомнил выражение величайшей растерянности на лицах дикарей. Солдаты показались им страшно грозными, когда скакали стройной колонной на мощных лошадях, одетые в одинаковые мундиры, пуговицы которых пылали на солнце. Потрясло индейцев и количество огнестрельного оружия, и число солдат. Степным племенам никогда прежде не доводилось видеть такого скопления белых, а тут, когда перед ними предстали только военные люди, индейцы, похоже, задумались: сколько же ещё всяких торговцев и охотников осталось в тех краях, откуда приходят белые? Больше всех тут собралось Сю, но пришли также Шайены и Арапахи. Со стороны Сю долго выступал Бычий Хвост, совсем дряхлый старик. Он обеими руками опирался на копьё, обёрнутое мехом и украшенное по всему древку орлиными перьями. Сегодня было много всяких разговоров. Обстановка несколько натянутая, хотя полковник Кирни предложил дружбу и раздал подарки. Но на Арапахов смотрел с подчёркнутой суровостью и пригрозил, что расправится со всем племенем, если они тронут ещё хоть одного европейца. Солдаты сделали пару выстрелов из пушки, что привело дикарей в ужас. Многие попадали на землю. Вечером в небо пустили сигнальные ракеты. Что тут творилось! Сколько неописуемого удивления и восторга проявили дикари! В этом лагере я повстречал Мато. Когда грянули пушки, он стоял возле меня, и я почувствовал, как мне передалось его возбуждение и даже дрожь в теле. Он странный человек. Таинственный. Он умеет перекидывать на других своё состояние. Я легко поддаюсь и ничего не могу с этим поделать. Он сказал, что немедленно отправится в свою деревню рассказать о том, что видел. Спросил, приеду ли я, потому что Мэгги давно по мне скучает. 20 августа Два дня назад Джек-Собака, Пьер Рилье и я приехали в лагерь Арапахов. Они очень любезны. Мы выгодно выменяли у них много пушнины. Их деревня ничем не отличается от стойбища Сю, разве что производит впечатление менее опрятного места. Угощали нас отменно, так как мяса в деревне было вдоволь после только что закончившейся успешной охоты. Я видел в нескольких местах большие груды мяса, вокруг которых растянулись без сил обожравшиеся собаки. Вождь активно предлагал мне взять в жёны его младшую дочь. Я отвертелся, сказав ему, что у меня не было при себе ни лошадей, ни достаточно хороших вещей, которые я мог бы дать ему за любимую дочь. Сегодня должна состояться церемония женского Буйволиного Общества. Нас пригласили посмотреть. Подчёркнутое дружелюбие индейцев я могу объяснить только тем, что они ждут появления армии [33]. Однако солдаты не приходят. Мы с Джеком-Собакой решили уехать, но Пьер Рилье хочет задержаться. Мне вдруг бросилось в глаза, что Джек совсем состарился за последний год. Ходит медленно, в седло садится тяжело, беспрестанно кашляет и дышит с каким-то неприятным свистом. Тот небольшой участок его лица, который не покрыт волосами, похож из-за бесчисленных морщин на растрескавшуюся от жары поверхность коричневой земли. 30 августа 1845 Никаких известий о Пьере. Думаю, что он погиб. Я слышал, что Арапахи вновь выслали военные отряды. 15 сентября Мы в лагере Оглалов. Мато всё время расспрашивает меня о белых людях, и вопросы его очень глубоки. Он с удивительной лёгкостью произносит многие фразы на английском языке, хотя очень редко имеет возможность общаться со мной. Я одолел диалект Оглалов потому, что у меня под боком частенько бывает Мэгги, правда, последний год я ездил без неё. Мато же успевает схватить за неделю моего пребывания в его лагере немыслимый объём английской речи. Если так пойдёт дальше, уверен, что вскоре он сможет уже объясняться со мной на моём родном языке без всякого труда. У него удивительная голова. Мой сын Дик заметно подрос за время моего отсутствия. От белого человека в нём нет ничего. Он выглядит стопроцентным индейцем. Меня не признал и убежал из типи, как если бы я напугал его. 20 сентября 1845 Сегодня состоялся любопытнейший разговор с Мато. Я спросил, что он думает о Боге белых людей, принимает ли он его. Он ответил только после того, как мы выкурили весь табак в трубке. – Ты говоришь так, будто Создатель Жизни у каждого народа разный. Но он один, он есть всегда и везде. Вчера он уже был в завтрашнем дне. А завтра он будет и во всех прошедших зимах. – Вы называете его Вакан-Танка. Это имя самого главного существа? – Нет. Это не имя. Это не существо. Это всё вокруг нас и внутри нас. Это Таку-Шкан-Шкан, то есть сила всех сил. – Какая сила? – Сила, которая заставляет ветер мчаться над землёй, заставляет воду струиться в реке, заставляет дым подниматься вверх, заставляет кровь бежать в наших телах. Если нет Шкан, то нет ничего. – Ты сказал слово Шкан, а сначала Таку-Шкан-Шкан. Это одно и то же? – Да. – А Вакан-Танка тоже Шкан? – Да. – Это Великий Дух? – Великий Дух есть Шкан, и он есть часть Вакан-Танка. – Безумный Медведь говорил медленно, давая мне возможность разобраться в этой невообразимо сложной структуре. Я торопливо записывал наш разговор, а индеец внимательно следил за движением моей руки. Он говорил на родном языке. Поэтому я постоянно обращался к Джеку за уточнениями, ведь он знал все тонкости их причудливого языка, а я мог разговаривать лишь на бытовом уровне. – Объясни мне точнее, что такое Шкан? – Буквально это слово обозначает движение. Поэтому Шкан находится во всём, что двигается. Точнее сказать, двигаться начинает то, что имеет внутри себя Шкан. Это также и небо. – Это, как я понимаю, и есть Великий Дух. – Великий Дух – это Наги-Танка, – засмеялся Джек. – Зачем тебе нужно всё это, Скотт? – А что в точности означает Вакан-Танка ? – Танка – большой. А Вакан подразумевает очень много разного, но всегда это нечто таинственное и необъяснимое. О женщине во время менструации тоже говорят вакан. Даже виски, по словам индейцев, содержит в себе вакан. – Почему? – Выпивший человек становится ненормальным. Тогда я снова повернулся к Мато: – Вакан есть везде? – Вакан-Танка есть везде. У каждой вещи есть дух. Этот дух есть Вакан. Если Вакан-Танка желает что-то сделать человеку, то он сообщает ему об этом через видения. – Как он выглядит? – Никак. У него нет одного лица. Солнце, Небо, Земля, Камень – это Вакан-Танка. Это можно видеть. Но он не есть что-то одно из них. Существует много маленьких Вакан, они сильны каждый по-своему, но все они составляют Вакан-Танку. Если я молюсь кому-то из них, то называю его конкретным именем, чтобы именно к нему пришли мои слова. Но я могу обращаться и сразу к Вакан-Танке. Это как волосы на голове человека. Волосы не есть весь человек, но лишь незначительная часть его. И человек не есть волосы. Но волосы – часть человека, и их бесконечно много. – Значит, у вас нет изображения Вакан-Танки, как у нас есть Христос, которому мы молимся? – Я видел такую фигурку у Чёрной Рясы. Он не Вакан-Танка, потому что он человек, но он Вакан, Лила-Вакан. Ему можно молиться, так как он связан с Великим Духом и с Творцом. И тут Медведь сказал такое, от чего у меня глаза на лоб полезли от изумления. – Я разговаривал с тем, кому вы дали имя Христос. – Что? – Даже Джек-Собака поперхнулся. – У меня было видение. Он был голый, весь покрыт кровью и лежал за земле перед высоким деревянным крестом. Крест был громадным и тонул своей вершиной в густых облаках. А горизонтальная перекладина иногда становилась не деревянной, а живой, как крылья орла. Небо опустилось очень низко над окровавленным человеком. Мне казалось, что Шкан хотел тучами обернуть измученное тело этого человека, чтобы сокрыть его… Я подошёл и наклонился. У лежавшего были длинные светлые волосы, они спутались и слиплись от крови. Лицо его сильно распухло от многочисленных ударов. Видно, его долго били. Я не знаю, кто это сделал, я не заметил поблизости никого. Вокруг его головы были накручены колючки, и шипы глубоко вонзились в лоб. На первый взгляд он не был крепким воином, но я хорошо видел, как светилось в глубине его тела Ни. – Что такое Ни? – Ни есть то, что даёт человеку силу, но не силу рук и ног. Ни поддерживает чистоту внутри человека. – И ты видел, как Он светился изнутри? – Да. Он разлепил глаза, посмотрел на меня и встал. Но он сделал это так, будто кто-то невидимый поднимал его под руки. Он почти скрылся в облаках, когда распрямился. По телу его бежала кровь. Я спросил, не нужна ли ему помощь, и он улыбнулся мне. Я никогда не чувствовал прежде, чтобы кто-то был мне так приятен, как этот израненный человек. Он сказал, что исполняет важный ритуал, что должен пройти через страдания, чтобы очистить души многих людей. Я увидел глубокие рваные раны у него на руках и ногах и спросил, не проводит ли он Танец Солнца, ведь Лакоты тоже подвергают себя сильным истязаниям во время этой церемонии. Он объяснил мне, что его обряд можно сравнить с Танцем Солнца, но он более важен, более труден. И тут он сделался огромным, как гора, и из груди его, где была большая рана, кровь хлынула и превратилась в водопад. Я разделся и ступил в кровавый поток, чтобы омыться в нём. После этого я поднял голову вверх и спросил великана, как его называть. Он приложил к левой груди ладонь и сказал, что его не нужно называть по имени. – Что было дальше? – Он исчез. Его поглотило Небо. Я старался не пропустить ни слова. Казалось невероятным, что ему открылась такая фантастическая картина. Послушал бы это кто-нибудь из миссионеров. Мато говорил без тени волнения, говорил неторопливо и спокойно, словно его не потрясло то, о чём он рассказывал, словно такие вещи были ему привычны. Впрочем, Мато уже не раз доказывал, что он вхож в мир, о котором мне и не снилось ничего. Мне пора бы привыкнуть к этому, но увы.