– Надеюсь, ты меня правильно понял, Левон. Как только она появится, сразу сообщи мне. А я не обижу, ты меня знаешь, – произнес коренастый мужчина, одетый в китель без погон. Он сидел в кресле около журнального столика, широко расставив ноги. Простая стрижка бокс, невыразительное лицо с приплюснутым носом и квадратной челюстью, небольшие, запавшие глаза уставшего и, возможно, невыспавшегося человека… В облике не было ничего примечательного – пройдешь мимо такого на улице и через мгновение забудешь. И в то же время в этом человеке чувствовались сила и жесткость боксера, готового к выходу на ринг, – особенно если поймать взгляд. А вот его собеседник, сидевший напротив, чем-то напоминал сытого кота. Невысокий, полный, с выступающим из-под свитера брюшком. Кудрявые черные волосы, приглаженные усики, пухлые губы, вислый нос с горбинкой… И блестящие, живые глаза с длинными ресницами. Кот не кот, но на эстрадного артиста смахивал. Или, если обрядить в соответствующую униформу, на шеф-повара ресторана среднего уровня. Только вот глядел он исподлобья – как шеф-повар, у которого пригорело фирменное блюдо. Или как кот, которому вместо свежей рыбки подсунули вяленого пескаря. И разговор с «боксером» ему явно не нравился. – Ну так как, Левон? Договорились? – Было бы лучше, если бы вы перехватили их по дороге, – со скорбным выражением на лице наконец отозвался Левон Осипян. – Если о Форте пойдут слухи, что здесь пропадают люди, это сильно ударит по нашей репутации. – Мы и собираемся перехватить. Однако сам понимаешь – все тропки перекрыть нельзя. Вот я и решил предупредить, – человек в кителе произносил слова ровно, без эмоций, словно механическая кукла. – А о репутации можешь не беспокоиться. Слухов не будет. – В смысле? – Если что, сделаем все тихо, без шума и пыли. И без свидетелей. Главное, чтобы твои люди не проболтались. А остальное мы зачистим. – Даже не знаю, Вальтер. Озадачил ты меня… В дверь громко постучали. – Входите! – крикнул Левон. Дверь приоткрылась, и в комнату просунулась голова мордатого официанта. – Чего тебе, Гурам? – поинтересовался Левон. – Только быстро, я занят. – Хозяин, тут клиент один объявился – с хабаром. – Что за клиент? Официант многозначительно зыркнул на человека в кителе. – Говори, при нем можно, – разрешил Левон. – Так что за клиент? – Девка это. Говорит, что дочь Ирода. Марой ее кличут. Левон несколько секунд молчал. Потом спросил: – Значит, она принесла хабар? – Ага. – Много? – Ну-у… рюкзак здоровый. – Так она не одна, видимо? – Нет. С ней мужик какой-то. – Что за мужик? – вмешался Вальтер. – Уж не Грек ли, случайно? – Нет, не Грек, – официант отрицательно мотнул головой. – Того я знаю. А этот… Здоровенный такой бугай. Просто мужик, я и не припомню его. Вальтер пристально посмотрел на Осипяна. Тот поерзал в кресле, глубоко вздохнул, почесал лохматый затылок. И сказал: – Ладно, Гурам. Раз она хочет со мной поговорить, пусть зайдет сюда. Только одна, без бугая своего. И немного позже. Пусть подождет. – Понял. Когда дверь захлопнулась, Вальтер пробормотал: – Вот и славненько. На ловца и зверь бежит. – Бежать-то бежит, но… Левон, поднявшись, подошел к письменному столу. Побарабанил по столешнице пальцами. Вернулся к журнальному столику. И вкрадчиво спросил, нагнув голову к Вальтеру: – Ты гарантируешь, что все пройдет тихо? – Гарантирую. – Ну, смотри… Ирод такого не простит. – Не парься. С ним давно пора кончать. Вот и убьем сразу двух зайцев. – А ты уверен, что справишься? Целая война может получиться – наверху такого не любят. – А я согласую. Говорю же – Ирода с его бандой давно надо было зачистить. Сейчас наступил подходящий момент. – Ну ладно… – Осипян закатил глаза кверху. – Ладно. Но у меня есть условие. Весь хабар я забираю себе. И мы в расчете. Только умоляю – без лишнего шума. Я дорожу своей репутацией… * * * Официант подошел к столу и поставил на него поднос. Там разместились две кружки с чаем, большая тарелка с полудюжиной бутербродов, графинчик с каким-то темным напитком и две рюмки. Глаза Фомы плотоядно блеснули. А вот Мара, нахмурившись, сказала: – Мы выпивку не заказывали. А на провалы в памяти я не жалуюсь. – С вашей памятью все в порядке, мадам. – Расплывшись в улыбке, Гурам показал золотую коронку. – Все за счет заведения, включая коньяк, так распорядился хозяин. Он готов с вами встретиться. Я вас приглашу – минут через десять. А пока отдыхайте, перекусывайте. Он отступил на шаг, не снимая с лица угодливую улыбку. Но она моментально исчезла, едва Гурам, развернувшись, посмотрел в сторону бара. – Приятно, когда тебя уважают. – Фома взял графинчик и налил в рюмку коньяку. – А уж на халяву и уксус сладким покажется. Маруся, ты будешь? – Я пока что чаем обойдусь. Да и ты не увлекайся раньше времени. А то ведь знаешь, где бывает бесплатный сыр? – Почему бесплатный? У нас есть чем расплатиться. Да ты не переживай, мне одна рюмка, что ктулху дробина. – Фома хохотнул. – Ну, давай, за твое здоровье! * * * Они остановились, потому что об этом попросил Шмак. Даже не столько попросил, сколько потребовал, прохрипев: – Все, тормози, Тимур! Я сейчас сдохну. Тимур «затормозил». Он и сам к тому времени изрядно устал. Однако не до такой степени, как Шмак и Петр, буквально валившиеся с ног. Хотя они регулярно сменяли друг друга, в отличие от Тимура. Тот пер носилки с Греком без подмены, отдыхая только во время коротких привалов по команде Митяя. А вот тот в роли грузчика выступать не желал – командир, мол, по статусу не положено. Топал всю дорогу позади, поглядывая по сторонам – типа, все под контролем – да смолил свои цигарки. Даже вперед ни разу не вышел, чтобы самому повести группу хотя бы некоторое время. Ведь в Зоне кто идет первым, тот и рискует первым угодить в аномалию. Поэтому Митяй топал последним, не забывая изредка подавать команды – чтобы не забыли, кто главный. Вот и сейчас, услышав хриплый возглас Шмака, Митяй с недовольством заявил: – Что значит – тормози? Ты, Шмак, всего десять минут назад менялся. Еще время не вышло. – Я тебе тягловый мерин, что ли? Все, Тимур, опускай носилки. Привал. Шмак демонстративно нагнулся, ставя носилки на землю, и парню поневоле пришлось следовать его примеру. Иначе бы тело Грека съехало вниз. – Я, между прочим, команды не давал, – раздраженно сказал Митяй. – Мог и потерпеть. До базы всего ничего осталось. А если каждые пять минут привалы устраивать, то до захода солнца не управимся. Уже и так темнеет. – Если боишься, что не управимся, тащи сам. – Шмак был настроен решительно, если не сказать – агрессивно. – Назначил себя командиром и сачкует. А мы тут паши как лошади. Уже вся задница в мыле. Верно, Петро? – Верно, – согласился белобрысый Петр. – Ты, Митяй, и в самом деле мог бы помочь. – Еще погундите мне тут, – проворчал тот, приближаясь к носилкам. – Я за безопасность всей группы отвечаю. И за здоровье Грека. Если не доставим его на базу в срок, Ирод со всех шкуру спустит.