– Ну и пизда, – сказала Алена. – Чего она так докопалась до Сэма? – не понимал я. – Да дура потому что. Правду же говорят, что все беды из-за баб. – Ты реально так думаешь? – Сто процентов. Парень же нормальный, а эта никак не угомонится. Рыжая мурыжила только Сэма. Он уже стал объяснять ей как за неделю проехал по Европе 11 тысяч километров. Что побывал во время этой поездки в Албании, Германии, Испании, Хорватии… Это была игра в бесконечные вопросы. Остальных пропустили быстро. Мы поздоровались, оставили отпечатки пальцев и пошли на выход. После этого таможенники посмотрели резину на колесах. Перекинулись парой фраз, когда увидели на одной покрышке следы от шипов. Проверили салон. Сэм и Гарик с двумя норвежцами понесли наши вещи на сканирование. Обратно туда, где сидела рыжая и нормальный парень. Мы обрадовались Сэму, но по его виду радоваться было нечему. – У него в сумке нашли нож. Нас сейчас развернут домой. – Да что ж такое-то, а!? – проговорил про себя я. – Он еще похож на латиноса. По-любому закроют въезд или еще хуже – аннулируют визу. Земля проваливалась под ногами. Казалось, что это никогда не закончится. Я уже думал о том, что вернусь в Мурманск и оттуда на самолете полечу в Москву. Обратно на машине я бы не выдержал такой путь. Разве может отпуск быть таким тяжелым? Все едут в Турцию, на Гоа или в Тай, а меня какого хрена потянуло на этот Север? Но тут выбежал довольный Гарик. Нож был туристический, небольшой, и по нему у таможни вопросов не возникло. Просто у Гарика были с собой какие-то лекарства, и норвежцы долго изучали состав и свойства этих таблеток. А впереди была Норвегия. Загадочная и долгожданная земля. Гив ми плиз Киркенес, как и Мурманск, уже давно встретил зиму. Перед нами простиралось Баренцево море. Это вам не Анапа или Геленджик. Здесь своя красота, и ее сложно описать одним словом. Вот знаете, есть такие стеклянные шары с искусственным снегом внутри, елками и домами. Это похожий эффект, только трясти ничего не надо. Не покидает ощущение, что ты попал в сказочный мир. Фьорды, заснеженные скалы, водопады. Люди живут в разноцветных, и поэтому кажется, что в игрушечных домах. Есть теория, что яркие цвета выбирают специально для борьбы с депрессией. На севере холоднее и световой день короче. По крайней мере, в зимнее время года точно. Когда едешь на север, то встречаешь памятники Второй мировой войны. Советская армия боролась не только за свои земли, но и помогала Норвегии освободить территорию от немцев. Это был десятый сталинский удар. Я не представляю как можно вести боевые действия в таких климатических условиях. Однажды мне удалось побывать в Архангельске, и там был такой лютый мороз, что холод пробивал до костей, а от дыхания на куртке появлялся иней. В Норвегии название адресов дублируются на русском. Да и родная речь в этих краях не редкость. Это и туристы, и те, кто приехал сюда жить. Слышал такую тему, что многие норвежцы женаты на русских женщинах, потому что местные любят свободу, и не могут дать им столько ласки, тепла и заботы. Мы зашли на заправку. Я купил малиновую колу и хот-дог. Вот тут и пригодилось дежурное «Гив ми, плиз». Вышло 15 евро. На русские деньги – 1000 рублей. Это были самые дорогие в моей жизни кола с хот-догом. Но чему удивляться? Норвегия находится на первом месте по уровню жизни в мировом рейтинге. На трассе мы увидели двух северных оленей. Из-за меха они кажутся плюшевыми. Особой боязни людей с их стороны мы не заметили, и даже успели заснять их на телефон Деревня Санты «Это Рованиеми, братан. Это, мать его, деревня Санты! Это Лапландия, которая казалась волшебной, далекой и недостижимой». Туристы со всего мира едут сюда провести Рождество. И подыскать здесь жилье в декабре очень и очень проблематично. Сама Элеонора Рузвельт приезжала в Рованиеми, и ей отстроили домик в деревне Санты. Мы остановились на заправке перекусить. Заправки в Финляндии напоминают супермаркеты. Было примерно пять часов утра, но сотрудники уже раскладывали еду. Ассортимент огромнейший. Пюре, макароны, каша, котлеты, сосиски, овощи, супы, кофе, какао, газировка, сок. К нам неожиданно подлетела женщина. – Ребят, услышала русскую речь, решила подойти. На 9 Евро вы можете поесть несколько раз. Сколько влезет короче. Это тот же самый шведский стол. – Спасибо, что подсказали, – ответил Сэм. – Не за что. Понадобится помощь – обращайтесь. – А вы здесь живете? – Не на самой заправке, конечно, – она засмеялась. – А так, да, живу. Примерно лет десять уже. – И как вы здесь оказались, если не секрет, – любопытство Сэма было активно даже в пять утра. – Приехала из Питера. Влюбилась. Вышла замуж. Обычная история. А сами вы откуда приехали? – Из Москвы. Вот, проводим в ваших краях отпуск. – Неплохо. Ладно, ребят, приятного аппетита. Если что, то я рядом. Женщина спешила обратно к игровым автоматам. В Финляндии полно лудоманов. Автоматы стоят на заправках и в магазинах. Часть денег, которые проигрывают люди, идут на благотворительность и социальные проекты. Я взял сосиски, омлет, маленькие тефтели, овощи, кофе и апельсиновый сок. Но не это было самым вкусным. Гарик и Сэм стали накладывать в карманы порционное масло. И мне посоветовали брать с собой по максимуму. Они объясняли, что вкуснее этого я больше нигде не попробую. Я их не послушал, но потом привез с собой из Финки пять больших упаковок сливочного масла. Оно приятное, сладковатое на вкус, и даже немного отдает молоком. Еще одно открытие ожидало нас в туалете. На двери красовалась надпись MIEHET. Это обозначение мужской комнаты, которое еще долго не давало покоя нашим воспаленным умам. Все это время Алена сидела в машине. Через дорогу находилась резиденция Санта-Клауса. Мы усиливали шаг, и радовались словно дети. Перед входом нас встречал большой красный баннер с надписью Santa Claus Village. По периметру стояли деревянные бревенчатые домики, а между ними проходила большая площадь. Гирлянды подсвечивали постройки и высаженные рядом с ними ели. Играла добрая, красивая, новогодняя музыка. Атмосферно, черт возьми, атмосферно! Дом с треугольным куполом принадлежал Санте, в Финляндии его еще называют Йоулупукки. Жалко, что в это время мы никого здесь не встретили. В новом месте первые 5-10 минут ты находишься под впечатлением, а потом эмоции постепенно идут на спад. Помню, когда в студенческие годы я работал курьером. Помню, как начальник нашей юридической конторы планировал на новогодние праздники поездку в Лапландию. Тогда мне это казалось нереальным. Какая там деревня Санта-Клауса? Я даже не мог представить, как люди добираются к Деду Морозу в Великий Устюг. Это Питер? Перед поездкой Сэм распечатал на работе фотку девушки Гарика и вставил по его просьбе в рамку. Гарик хотел сделать ей такой подарок после возвращения. Во время аварии в Оленегорске рамка разбилась. В Мурманске Гарик взял ее с собой в номер и там же забыл. Его девушка очень не хотела, чтоб он ехал в отпуск без нее. Алена предположила, что череда наших неудач была связана с ней. Когда мы остались втроем, она сказала: – Вы заметили, как только исчезла фотка, так сразу все пошло как по маслу. – Реально, – ответил Сэм. – Это просто стечение обстоятельств. – Я бы так сильно не была в этом уверена. В пригороде Хельсинки Вантаа мы нашли хостел. Это большой дом с комнатами на первом и втором этаже. После оплаты Сэму на номер скинули пароли от номеров. Хозяев мы не видели. Мы просто ввели цифры и вошли в свои комнаты. Но не это меня удивило больше всего. Я был под впечатлением от местной осени. Вот вроде бы обычные листья, но настолько насыщенные цвета, как будто их обработали с помощью фотошопа. Финляндия привлекает скромностью. У людей небольшие, аккуратные дома. Если есть забор, то его высота доходит тебе до коленки. Не сравнить с нашими неприступными дворцами в той же Салтыковке. До ближайшей станции метро «Меллунмяки» мы добирались пешком минут 15. Поезда тут, как и дома в Норвегии, кажутся игрушечными. Они оранжевого цвета, а в самих вагонах оранжевые пластиковые сиденья. В метро Хельсинки своя система оплаты. На нашей линии A-B – от пригорода до центра – билет стоил 2, 80 Евро. Тикеты действуют полтора часа. Сначала мы оплачивали поездки, но потом наш менталитет дал о себе знать. Проход свободный, турникетов в метро нет. Зачем тогда платить деньги? Мы стали ездить бесплатно. Но если тебя поймают контроллеры, то за штраф придется выложить 80 Евро. Мы вышли на станции Хельсинский университет. Это центр города. В одном из киосков Гарик купил сигареты. Пачка «Мальборо» обошлась ему в 8 Евро. – Какая красивая продавщица. Разложил бы ее? – спросил он. – Еще бы. Она реально в порядке. – И я бы не отказался от такой чикули. Мне показалось, что мы вышли на улицу Марата в Питере. Так воздействует на сознание атмосфера города и его архитектура. Наш путь через Северную набережную стремился в сердце города – к Рыночной площади. В гавани припарковались катера, лодки, паромы. Сразу вспомнился фильм «Пролетая над гнездом кукушки», когда Макмерфи забрал психов порыбачить в открытом море. И мне нужен был свой Макмерфи.