Ну, пойдем, говорит папаша Сигвалд и Асле, глядя в спину папаши Сигвалда, который зашагал прочь, заметил, что в длинных волосах, перехваченных на затылке шнурком, прежде черных, таких же черных, как у Асле, теперь много седины, да и сами волосы поредели, и ступает папаша Сигвалд тяжеловато, он ведь уже немолод, хотя и не стар, и тут слышится чей-то голос: мол, им нельзя здесь находиться, Асле открывает глаза и видит перед собой высокую черную шляпу и бородатое лицо, перед ними стоит мужчина с длинной тростью в одной руке и факелом в другой, и факел он держит у лица Асле и смотрит ему прямо в лицо Нельзя тебе стоять тут и спать, говорит Мужчина Нельзя вам тут спать, повторяет Мужчина и Асле видит, что на нем длинная черная шинель Уходите, говорит Мужчина Ладно, говорит Асле Только идти нам некуда, говорит он У вас нет жилья, говорит Мужчина Верно, говорит Асле Тогда придется мне забрать вас с собой и посадить под арест, говорит Мужчина Разве мы сделали что-то дурное, говорит Асле Пока нет, говорит Мужчина и тихонько посмеивается и опускает факел Сейчас ведь не лето, говорит Мужчина Поздняя осень на дворе, темная, холодная да промозглая, говорит он Но где нам найти приют, говорит Асле Ты у меня спрашиваешь, говорит Мужчина Да, говорит Асле В Бьёргвине много постоялых дворов и ночлежных домов, говорит Мужчина Здесь, на одной только Инстегате, их несколько, говорит он Постоялых дворов и ночлежных домов, говорит Асле Да, говорит Мужчина И мы можем найти там приют, говорит Асле Ну да, говорит Мужчина Где же они, говорит Асле Один – вон там, маленько подальше, на той стороне улицы, говорит Мужчина и показывает где Там у дороги ночлежный дом, говорит он Но вам, само собой, придется заплатить, говорит он Ступайте туда, говорит он и Мужчина уходит, Асле же глядит на Алиду, которая спит, сидя на корточках и опустив подбородок на грудь, нельзя им здесь оставаться, само собой, нельзя, на этаком холоде, впотьмах, под дождем, поздней-то осенью, но, пожалуй, совсем немного, чуточку они еще могут отдохнуть, им это пойдет на пользу, ведь и Асле ох как устал, от усталости лег бы прямо тут и проспал целую неделю, и он тоже садится на корточки, кладет руку на волосы Алиды, а волосы у нее мокрые, он гладит ее по голове, погружает пальцы в ее волосы, закрывает глаза, и чувствует себя таким тяжелым, таким усталым, и видит папашу Сигвалда, тот сидит в лейтенской горнице и играет, и длинные его волосы, черные с проседью, перехвачены на затылке шнурком, и папаша Сигвалд взмахивает смычком, завершая слотт, встает, отпивает глоточек из бутылки и глоточек из кружки, потом обводит взглядом горницу и видит Асле, и подзывает его к себе, и протягивает ему скрипку Давай-ка теперь ты, Асле, говорит папаша Сигвалд Так-то вот, говорит он И тебе маленький глоточек не помешает, говорит он и протягивает бутылку Асле, и Асле делает добрый глоток, потом еще один и возвращает бутылку папаше Сигвалду, а тот протягивает Асле кружку И маленько пивка хлебни, говорит он Музыканту надобно подкрепиться, говорит папаша Сигвалд и Асле отпивает глоток пива и возвращает кружку папаше Сигвалду, потом садится на табурет, берет скрипку, проводит смычком по струнам, чуть подстраивает скрипку, кладет ее, как положено, на плечо и начинает играть, притом звучит совсем недурно, он продолжает играть, и народ пускается в пляс, а он знай играет-наяривает, не отступит, так и будет играть, усмирит топочущую печаль, облегчит ее, чтобы она легчала и развеивалась, пока не взлетит, не воспарит ввысь, невесомая, так оно и будет, и он играет, играет, и вот уж музыка взлетает и парит, да-да, парит, и ему уже незачем продолжать, ведь музыка улетает сама по себе и играет сама собою, и все, имеющие уши, слышат, и Асле поднимает глаза и видит ее, вон она стоит, видит Алиду, видит ее черные густые волнистые волосы и черные глаза. И она тоже слышит. Слышит парение и сама парит. Стоит недвижная и парит. И вот уже они оба парят, вместе парят, она и он. Алида и Асле. И он видит лицо папаши Сигвалда, тот улыбается, и в улыбке его сквозит счастье, и папаша Сигвалд подносит бутылку к губам и отпивает добрый глоток. И Асле не останавливает музыку. Алида – с ним. По ее глазам Асле видит, что Алида с ним. И Асле не останавливает парение. И пока все невесомо парит в воздухе, поднимает смычок, и парение ускользает в пустоту. И Асле встает, протягивает скрипку папаше Сигвалду, а тот обнимает Асле за плечи и прижимает к себе. И папаша Сигвалд стоит со скрипкой в руке и прижимает к себе Асле. А потом папаша Сигвалд встряхивает головой, кладет скрипку на плечо, притопывает ногой, задавая такт, и начинает играть. Асле же идет к Алиде, туда, где она стоит со своими длинными черными волосами и большими черными печальными глазами. А Алида идет к нему, Асле кладет руку ей на плечо, и они выходят на улицу, и оба не говорят ни слова, пока не выходят во двор, там они останавливаются, и Асле снимает руку с плеча Алиды Ты Асле, говорит Алида А ты Алида, говорит Асле и оба опять умолкают Раньше-то мы никогда не разговаривали, говорит Асле Нет, говорит Алида и так они стоят, опять молчком Но я видела тебя раньше, говорит Алида И я тебя тоже, говорит Асле и опять они стоят молча Ты так хорошо играл, говорит Алида Спасибо тебе, говорит Асле Я в прислугах тут, в Лейте, говорит Алида И нынче подавала на свадьбе, но теперь начались танцы, и я свободна, говорит она Мамаша моя тоже была тут прислугой, говорит Асле Может, погуляем, говорит он Давай, говорит Алида Вон там, подальше, есть пригорок, откуда хорошо видно море, говорит она Пойдем туда, говорит она Да, давай, говорит Асле и они бок о бок идут туда, Алида показывает рукой и говорит, что вон там Пригорок, откуда видать море, а когда стоишь на Пригорке, усадьбу Лейте и тамошние дома не видать, и это хорошо, говорит она У тебя нет братьев-сестер, говорит Алида Нет, отвечает Асле А у меня есть сестра, Улина ее зовут, говорит Алида Но мне сестра Улина не по душе, говорит она А у тебя и отец есть, и мать, говорит она Да, говорит Асле У меня тоже были и мать, и отец, но потом отец ушел и сгинул, много лет назад, говорит Алида Никто не знает, что с ним приключилось, говорит она Н-да, говорит Асле Он просто сгинул, говорит Алида