– Добрый день, добрый день, – приветствовал их вышедший из дома Марти с широкой улыбкой на лице. На нем были мешковатые джинсы, джемпер и синяя рубашка. Неряшливым видом он напоминал свой пришедший в упадок дом. – Вовремя, как договаривались. Вы со своими инженерными мозгами всегда все точно просчитываете, не так ли, Джек? Свэггер улыбнулся, пожимая пухлую мягкую руку. – Замечательный дом, – заметил он. – Вы про этого старого монстра? Он принадлежит семье уже в течение трех поколений. Я все собираюсь подкопить денег и привести его в порядок, тогда он действительно станет замечательным. Но налоги съедают меня заживо, и я едва свожу концы с концами. Проходите, пожалуйста. Внутри дома царил полумрак, пахло пылью и плесенью. Комнаты были заполнены предметами мебели, накрытыми простынями, что придавало им вид призраков. Лучи, пробивавшиеся сквозь окна с разбитыми стеклами, освещали мерзость запустения. Марти ввел их в комнату, по всей видимости, служившую кабинетом его отцу и деду. Только ее одну населяли шедевры таксидермии – чучела животных с выпученными стеклянными глазами, застреленные членами семейства Адамсов из разных поколений. Вдоль отделанных панелями стен стояли шкафы с книгами, посвященными оружию. Некоторые из них принадлежали авторству Марти. За заваленным бумагами столом находилась стена славы: на черно-белых фотографиях красовался молодой Марти в компании то с одним, то с другим процветающим представителем мира оружия. Некоторых из них Свэггер знал понаслышке, с некоторыми был знаком лично. – Послушайте, это, случайно, не Элмер Кейт, автор книг об оружии? – Он самый. Я познакомился с ним, когда он был уже очень старым. Вы любите старых писателей, писавших об оружии? Что за люди! Смотрите, вот Джек О’Коннор, а вот Чарли Эткинс из пограничной службы. Вот это Билл Джордан, тоже из пограничной службы. У него руки словно окорока, и, клянусь вам, я не встречал людей с более быстрой реакцией. Билл мог положить таблетку аспирина на тыльную сторону ладони правой руки, потом ею же выхватить свой «смит-и-вессон» и попасть из него в таблетку на лету, прежде чем она достигает пола. Однажды он проделал этот трюк в шоу Эда Салливана. Свэггер хорошо помнил большинство из этих людей. В юности они были его кумирами. Его восхищение всегда вызывали не знаменитые футболисты или боксеры, а стрелки, такие, каким был его отец. Он молчал, поскольку эти воспоминания принадлежали отнюдь не Джеку Брофи, бывшему горному инженеру. – Я кое-что читал о них, – сказал он наконец. – Судя по всему, они прожили интересную жизнь. – Это точно, – сказал Марти. – А теперь взгляните-ка вот на это. Следующие полчаса он демонстрировал свои сокровища, разложенные на полках. В его коллекции имелись пистолеты.22 для стрельбы по мишеням, которые производил его отец – первые серийные номера шести последних моделей, – хранившиеся в нераспечатанных картонных коробках; экспериментальный «кольт» калибра 9 мм, полуавтоматический, двойного действия, предложенный в начале шестидесятых в качестве замены для пистолета, стоявшего тогда на вооружении в армии; винтовка «винчестер булл.300 Н&H», из которой Арт Хэймон установил двадцать семь национальных рекордов в конце тридцатых годов, после чего его затмил великий Лон Скотт; отделанная латунью винтовка «Генри» № 15, которую можно «заряжать в воскресенье и потом стрелять всю неделю» и которая в конце концов трансформировалась в «винчестер 1873», завоевавший Запад; «кольты», «смит-и-вессоны», «марлины» – все эксклюзивные, все ни разу не использованные, все прославленные. – Продайте оружие, Марти, – сказал Ричард. – На вырученные деньги из вашего дома можно сделать картинку. – Ни в коем случае, – ответил тот. – История не продается. По крайней мере, эта. Я надеюсь – хотя это скорее мечта, чем надежда, – основать музей и выставить в нем эту коллекцию. Может быть, в этом доме. После ремонта, конечно. Это стало бы наследием семьи Адамсов. – Марти, может быть, вы потеряли чехол? – спросил Свэггер шутливым тоном. – А теперь пытаетесь смягчить удар? – Нет-нет, что вы, он на месте. Извините, что заставил вас ждать. Присаживайтесь, пожалуйста. Кофе? – Не сейчас, – сказал Боб. – Боюсь, пролью его на чехол. Все трое рассмеялись. – Хорошо, – сказал Марти. Он подошел к стене и потянул за что-то похожее на рычажок. Стена с книжными полками повернулась на шарнирах наружу (техника уровня 1932 года), открыв взору дверцу сейфа – черная, стальная, тяжелая. Марти наклонился и взялся за ручку, располагавшуюся под наборным диском с комбинацией цифр. Раздался громкий металлический лязг, который был способен разбудить чучела животных, смахнуть пыль с книг и, возможно, заставить перевернуться в гробах покойных Адамсов. Марти нырнул в отверстие за открывшейся дверцей. Когда он выпрямился и повернулся, в его руках, облаченных в белые перчатки, находился чрезвычайно элегантный чехол из свиной кожи и брезента, шестьдесят сантиметров в ширину, девяносто сантиметров в длину. Марти положил его на пустой кофейный столик перед Свэггером, который наклонился вперед и принялся с жадностью изучать вожделенное сокровище. Чехол вполне соответствовал своему возрасту – имел царапины и темные пятна, а кожу покрывала сетка мелких трещинок, – но находился в целости и сохранности. Боб не прикасался к чехлу, а склонил над ним голову и тщательно осматривал его на расстоянии пяти сантиметров. Замки потускнели. Крышка плотно прилегала к корпусу, и зазоров между ними не было. – У вас нет ключа? – спросил Свэггер. – Нет. Возможно, если вы съездите в полицейское управление Арканзаса и получите в свое распоряжение имущество, оставшееся после смерти мистера Олбрайта в 1993 году, среди него и окажется связка ключей… – Мне бы не хотелось взламывать его, – произнес Ричард. – Он может получить повреждения. – Мы можем воспользоваться услугами слесаря, – отозвался Боб. – Он вскроет его, не повредив, и заодно оценит возраст замка. – Мне это даже не приходило в голову, – сказал Марти. – Послушайте, Марти, у вас есть увеличительное стекло? Я хочу рассмотреть транспортные бирки. – Разумеется, – ответил Марти. Он подошел к столу, достал лупу и протянул ее Бобу. – Я предпочел бы прикасаться к биркам в перчатках. – Они у вас на руках, – проговорил Боб. Марти приблизился к Бобу сбоку, аккуратно взял бирки за края и приподнял их, чтобы тому было лучше видно. Ричард подошел с другой стороны. Боб навел лупу на красную бирку и нашел фокус, отрегулировав расстояние. Он внимательно изучил каждый квадратный сантиметр и на слогане авиакомпании «Бранифф Эруэйз»: «В светлое завтра» – увидел сделанную черным карандашом надпись: Дата: 24.11.63 Рейс: 344 Даллас – Ричмонд Пассажир: Скотт Л. Д. Бирка была обернута вокруг двух ручек футляра, прикрепленных к двум разным его половинкам, и ее концы были склеены вместе. Из этого следовало, что футляр не открывали с 24 ноября 1963 года. Бирка из толстой, плотной бумаги была абсолютно целой, и какие-либо следы манипуляций – то есть отклеивания и повторного склеивания концов – отсутствовали. Но выглядела она довольно хрупкой, и казалось, что, если согнуть ее, с нее посыплются хлопья высохшего клея. – Чертовски похожа на подлинную, – сказал Боб. – Думаю, нам нужно найти соответствующего специалиста, который подтвердил бы, что это действительно бирка авиакомпании «Бранифф», что она была использована в тот самый период времени и что склеена тем самым клеем, который использовала авиакомпания. – Где мы найдем такого специалиста? – спросил Марти. – Это слишком узкие области знания. – Эксперты ФБР большие доки по части документов. К тому же не забывайте, это улика. Думаю, нам придется представить ее в следственные органы. – Мне такая идея не очень нравится, – сказал Марти. – Эти ребята могут оказаться ушлыми и прибрать чехол к рукам. Не хочу выглядеть меркантильным, но мне нужно привести в порядок дом. А это чистое золото. – Если он содержит то, что мы думаем… Позвольте мне взглянуть на вторую бирку. Ричард отпустил первую бирку и взял вторую, багажную. Она была заключена в пластик. Надпись на ней, сделанная синей шариковой ручкой, предположительно рукой Лона, гласила: Лон Данн Скотт Скоттс Ран, RR 224, Клинтонсбург, штат Виргиния – Возможно, под пластиком имеются отпечатки пальцев Лона, – сказал Боб. – Думаю, они также имеются на замках и на содержимом чехла. Чем их больше, тем лучше. Марти, можно я еще раз взгляну на рентгеновский снимок? – Конечно. – Марти опять подошел к столу, через несколько секунд вернулся и положил тяжелый темный целлулоидный лист на чехол. Снимок был выполнен в натуральную величину. – Заднее освещение использовалось? – спросил он. – Да. Вон там стоит стол с подсветкой. Я его использую, когда делаю иллюстрации для книг. Марти подвел их к большой металлической раме, на которую опирался квадратный лист матового стекла. Он повернул переключатель, и внутри загорелась люминесцентная лампа. Марти приложил снимок к листу с лампой, и на нем отчетливо проступило изображение содержимого чехла. Изысканное, ни с чем не сравнимое ложе «Монте-Карло», овальный предохранитель, затвор, ударно-спусковой механизм, ствольная коробка, прорезь затвора, ствол с прицелом – длинной трубкой длиной около тридцати сантиметров, крепившейся над ударно-спусковым механизмом и параллельно ему с помощью древних креплений «рэдфилд» и колец той эпохи; и над всем этим длинная труба с фланцем на одном конце – глушитель «максим». В углу располагались комплект винтов, нечто похожее на свернутый кусок ткани для протирания винтовки и небольшая бутылочка, предположительно, с чистящей жидкостью. В другом углу виднелись очертания трех патронов. Боб вытащил что-то из кармана и положил рядом с изображением трех патронов. Это был патрон «винчестер магнум».264 с охотничьей пулей с заостренным кончиком весом 140 гран. – Взгляните-ка вот на это, – сказал он. – Гильзы одного и того же размера. Видите, у пули Лона кончик более тупой, чем у охотничьей. Вот почему он вставил пулю «манлихер-каркано» в гильзу 0,264. Свэггер вкратце изложил свою версию баллистической фальсификации, лежавшей в основе операции. Возможно, Марти понял суть версии или принял ее на веру. Лицо Ричарда оставалось непроницаемым. – Стало быть, мы разрешили загадку, – сказал Марти. – Пока нет, – ответил Боб. – Остается нерешенным вопрос скорости. Если маршрут кортежа президента стал известен только вечером 19 ноября, у них было всего два с половиной дня на подготовку. За столь короткое время подготовить такую операцию было практически невозможно. Они не могли сделать это. И все-таки сделали. – Ну, тогда вы обязательно разрешите эту загадку, – произнес Марти. – И окажется, что разгадка лежит на поверхности, и ее просто никто не замечал. – Если она лежит на поверхности и я ее до сих пор не заметил, что это означает? – спросил Боб. – Это означает, что я глупец. – Думаю, мы уже готовы разрешить загадку, – вставил Ричард. – Вы располагаете материалом, какого прежде не было ни у кого. Поверьте мне. Я занимаюсь этим не первый день. – Простите, что вы сказали? – спросил Боб. – Я сказал, что мы уже готовы разрешить загадку. Вы нашли главное. Остальное – детали. Уже готовы! – Уже готовы, – проговорил он. – Черт возьми, уже готовы… На него как будто снизошло откровение. – О чем вы говорите? – спросил Марти. – Это последний недостающий элемент головоломки, – произнес Свэггер, он же Брофи. – Я не мог понять, как они смогли подготовиться так быстро. Они уже были готовы выполнить другую работу. У них уже имелся Освальд, подготовлена баллистическая фальсификация, уже прибыл Скотт. Затем судьба послала им подарок в виде Джона Кеннеди, и они не смогли от него отказаться. Это было так легко сделать! – Так что, можно открывать шампанское? – поинтересовался Марти. – Мне не нужен слишком уж большой повод для того, чтобы поднять тост. – Рано. Я еще пока размышляю над этим. – Звучит обнадеживающе.