– А это точно ты? – спросил, сильно засомневавшись в своём рассудке, от картины, находящейся передо мной. – В каком смысле? – ещё больше изумилась она. – Как-то сильно ты изменилась вдруг, – осторожно прокомментировал я предыдущее заявление. Может, просто глючит меня после потери сознания, второй за такой срок. – Стала лучше или хуже? – неожиданно спросила она не о моём состоянии. – Не знаю, но такую тебя точно невозможно забыть! – выдал я как на духу. – Батюшки, какие люди! И как это тебя занесло к нам в первый класс? – неожиданно прервал наш разговор со Светланой тот воевода из порта. Вот кого-кого, а того необычного, пугающего уверенностью старикашку встретить тут так сразу не ожидал! – Дядя, ты знаешь Ваню? – вдруг выяснилось, что моя новая знакомая хорошо его знает, да ещё и его родственница. На этот вопрос он только удивлённо поднял бровь. – Свет, мы познакомились в порту, – вмешался я со своими пояснениями. – Даже так?! Просто по имени?! Ну, племяшка, ты меня удивила… Он первый, кому ты позволила себя так называть! Ну, раз она не считает это для себя зазорным, то и я не стану. Так-то мы Лучезар Агафонович, но ты можешь просто по имени. Надо же, Света… Мы ведь тогда так и не представились в порту, а, КулешоФФ? – проговорил он с чувством собственного достоинства. Оказывается, он всё запомнил, и это про случайного встречного! Монстр… – Иван, и если быть точным, Кулешов, – я тоже не стал терять купеческого достоинства и представился вослед. – Ну и что ты хотел сказать про нашу красавицу? Да ты не красней, аки девица, – последним знакомец, видимо, хотел меня подбодрить, но только смутил ещё больше. – Это… – больше с первого раза я выдавить из себя не смог. Ну как рассказать о том, что вижу? Такое чувство, будто в бреду и никак в себя прийти не могу! – Ну чего как язык проглотил. Неужто влюбился? – с такой ехидцей поинтересовался он. – Вот ещё! – возмутился я в ответ, но про себя испугался: а вдруг дедок прав? – Ну, наконец, отмер, – удовлетворённо проговорил Светин дядя. – Понимаете, у неё волосы не просто золотые, а как будто в них там действительно песчинки золота и сверкают на солнце, а глаза стали фиалковые, и ещё кожа… – на этом я замер, не в силах сразу и точно всё описать. – И что с ней, молодой человек? – слегка подтолкнул он меня. – Она слегка красноватая, как у выходцев с Потомака! – я наконец подобрал подходящее сравнение. – А… Это у неё от матери, а она, к твоему сведению, Иван, из княжеского рода Навахо. А у тебя какой, кстати, ранг? – объяснил все мои затыки дядя и тут же поинтересовался не самой моей сильной стороной. Светлана же хлопала глазами, смотря на меня, как будто чудо какое увидела. – Первый, – с тяжёлым вздохом таки признался я. – В таком возрасте, и уже достигнуть уровня мастера сил света! – с пафосом прокомментировал он мой ответ. – Да нет, боевой, – поправил я его, сообразив, что он просто ошибся, но не поняв причины. – Ну, так себя принижать не стоит, – он почему-то не хотел признавать очевидного. Уж, наверное, сам-то я как-то лучше знаю свой ранг сил! – Я серьёзно, всего немногим больше полугода, как прошёл квалификацию, – объяснил я реальную ситуацию. – М-да-с, умеешь ты удивлять. Ещё там, в порту, ты выделялся какой-то необычностью. Будто и не с нами находишься, а так, в гости заскочил. А тут ты вообще отчебучил. Понимаешь, Иван, ты пробил полог тьмы от заколки в её волосах. Между прочим, который вообще-то светлые и с пятым не могут. Вот такие дела… Да… Жёстко… И просто невозможно… – Э… – промычал я, не зная, что говорить в ответ. Даже почесал затылок, да только от боли в шишке скривился, но всё едино никаких умных мыслей в голову не пришло. – А как же тогда лепесток? С таким-то рангом, – растерянно проговорила Светлана. – Честно скажу, сложно. Потому он такой маленький, что с силой у меня беда, – ответил я уже ей. – Но ведь это вообще невозможно! – возразила она на мои объяснения. – Как сказать… Если нельзя, но очень хочется, то можно. Кольчуга моя тоже мало общего имеет с обычной. Если привычная защищает от повреждений, то в моём случае всего лишь снижается их величина, но всё равно они наносятся, – стал я терпеливо объяснять необычность ситуации. – Получается, у тебя свет и ветер? – сделала она вывод. – Я шестисил, – проговорил я грустно в ответ. – Как же так?! – чуть не расплакавшись, проговорила она. Да, такой диагноз в этом мире приговор. – Наставников у меня не было. Где что прочитаю или услышу, вот и вся учеба, – прокомментировал я её вопрос. – Вот тут ты, Иван, не прав. Ты думаешь, так просто попасть в Нахимовку? – вмешался в наш разговор её дядя. – Нет, конечно же. Я сам не поверил сообщению о зачислении, – на всякий случай уточнил я для него. – Видишь ли, таких, как ты, кого некому тренировать, но имеющих потенциал, принято отслеживать и ненавязчиво помогать. Потому у тебя был приоритет при поступлении. Да и учили вас там всё же пользоваться силой, хотя, конечно, индивидуально с тобой никто и не занимался, даже несмотря на твоё отставание. Но ведь и не препятствовали самотренировкам? Дали широчайший доступ к библиотеке, во всяком случае, к открытой её части. Вспомни, ведь были случаи, что тебе подыскивали книги и не из каталога? – терпеливо стал дядя объяснять мне, как неразумному. – Есть такое, – согласился я в ответ. – Правильно, потому что их выписывали со всего света, – неожиданно рассказал мне реальную ситуацию он. – Ну, если так посмотреть… – растерянно ответил я. В таком разрезе всё начинало играть совсем иными красками. – Пожалуй, придётся пояснить и про твоё зрение, и тебе, племянница, заодно освежу знания. Иван, свет и тьма – силы-антагонисты во всём. Недаром их ещё «правдой» и «кривдой» зовут, хотя, по мне, всё же первое ближе к их сути, потому что их противостояние только на поверхности, а в глубине очень много общего. Вот взгляни на тот стакан на столике. Для меня он просто стоит. У светлого же это ещё и тысячи связей и взаимодействий. Ага, судя по твоим глазам, видишь, – последними словами он прокомментировал мою реакцию. – У меня сейчас голова взорвётся! – выпалил я, зажмурив глаза. – Кое-что проясняется. Судя по твоей реакции, способности у тебя эти совсем недавно, и ты даже на уровне инстинктов не умеешь ими пользоваться. Неужто на тебя так сурово шишка на затылке повлияла? Для тебя там мешанина помещений, людей, каких-то отметин, а самих стаканов миллион, – со смешинкой в голосе проговорил Лучезар Агафонович. – И это есть, но что это?! – ответил я, продолжая жмуриться. – Открой глаза и просто старайся ни во что не всматриваться, в крайнем случае рассредоточь взгляд. Ты видел прошлое и будущее этого стакана и все его взаимодействия во времени, но отделить их друг от друга сможешь только сам и для как-то связанного с тобой предмета, – объяснил он суть видимого мной. – Мне что, его в руку взять надо? – тут же задал я в ответ уточняющий вопрос. А что, учиться никогда не поздно, и у кого угодно! – Нет, достаточно захотеть. Хотя, если сделаешь это в реальности, будет легче. Но уточню, прошлое – оно одно, а будущее вероятно. Что было, видится куда дальше и чётче. С грядущим же намного сложнее. Это, скорее, гадание. И точность предсказания зависит только от опыта светлого. Однако всё равно нет гарантий в истинности видимого, даже без вмешательства другого приверженца этого направления. Потому сильно надеяться на подобное никогда не стоит. Только на самое ближайшее и касающееся непосредственно тебя. Именно из-за этого его так часто выбирают второй силой. В бою это колоссальное преимущество, если против тебя действует не такой же двусил. Видел бы ты, как комично выглядят их схватки, особенно примерно равных по силе. Вот и выходят из практикующих свет лучшие специалисты по безопасности и следователи. И это уже говорит, что ты никак не – можешь иметь первый боевой по свету, но, с другой стороны, не бывает разных рангов в направлениях у одного человека, – задумчиво проговорил Светин дядя в конце. – Но почему, когда смотрел на Светлану, ничего такого не видел? – опять поинтересовался я у него. – Тут я не специалист, и как в точности всё работает, узнавай лучше у своих коллег. Если, конечно, сможешь кого уговорить поделиться знаниями, – проговорил Лучезар Агафонович. – Ясно, – грустно констатировал я свои шансы на подобное. – Я же продолжу. Так вот, сила тьмы в сокрытии всех этих связей и их искажении, создании иллюзий. Полог на моей племяннице и искажал истинный цвет кожи, глаз, волос. А потом ты увидел сквозь него. В таких ситуациях не известны обходные пути, важен только ранг. Чтобы преодолеть тот, что на Светлане, нужно более высокий, чем пятый боевой, – проговорил он, внимательно на меня глядя. – Но у меня никаких подобных сил до этого же не было! А ранг был, хоть и первый боевой, – я решил прояснить ситуацию, пока разрешают. – Первый, да ещё и боевой… На нём только ощущение неправильности, незаконченности, озарения. У тёмных же с рангом сильно растут интеллект и способности к обработке информации, потому-то из них выходят лучшие аналитики и всякие финансовые спекулянты, а дар внушения… А теперь скажи, есть ли у тебя что из этого? – Не сказал бы… Пожалуй, лучше соберу пока всё, что рассыпалось из моего лепестка, – я решил съехать с темы, раз пошли такие подробные расспросы. – А что у тебя тут в коробочках и свёртках? – тут же живо заинтересовалось Света. – Я ювелир, начинающий. Сначала же просто огранкой самоцветов занимался, а тут разные материалы, инструменты да заготовки. Ещё то, что ценным для себя посчитал, – с неохотой стал я отвечать, сгребая всё в кучу и думая, куда это всё добро пристроить пока на хранение. – А это что блестит? – заинтересовавшись, спросила она. Вот сорока.