Для себя и для Динали он старался. Претворял в жизнь мои советы быть настойчивее. Поцелуй под омелой священен. Никому не позволяется отказывать. И я только что получила возможность на собственной шкуре ощутить, что чувствует застигнутая врасплох девушка. Хорошо, если влюбленная. Потому что кроме стыда и обиды на то, что так глупо попалась, в груди рождался трепет предвкушения. Мне давно не давала покоя мысль: “А нормально ли выходить замуж, ни разу не поцеловавшись?” Кеннет соблюдал ритуалы ухаживание: дарил цветы, писал письма. Но с одной крайне важной точкой на пути развития отношений вообще не спешил. “Из благородства”, - чудилось мне. Не хотел давить и принуждать. А мне робость мешала. Да, взрослые женщины тоже умели стесняться. Нам даже хуже было, чем девушкам вроде Динали. Общественное мнение давило сильнее. Если Бесо застанут с избранницей под омелой, то все улыбнуться. “Два влюбленных сердца, как мило”. А если меня с Кеннетом, то: “Чем она думала, выставляя личную жизнь напоказ?” — Здесь прохладно, — попыталась я уклониться от неизбежного. Даже слабо оттолкнула руки мечника. — Возьми мой плащ, — предложил он и дёрнул завязки на шее. — Нет, у меня там…Накидка. Романтический момент стремительно превращался в позорное бегство. Я уже чувствовала, как пылают щёки и лоб. Кеннет тоже почувствовал неладное. Отпустил меня, но сбежать не позволил. — Хельда, прости, дурацкая была затея с омелой. Не знаю, что на меня нашло. Ребячество. — Ничего, это я виновата. Не уследила за тем, что за украшения развешивают во дворе, сама встала под ленту. Глупее оправдание придумать невозможно. Стыд окончательно взял верх над другими эмоциями, и я замолчала. Дурацким вышло всё, начиная от откровенного декольте платья, заканчивая краской смущения на лице. Будто бы я не знала, чего хотела. Знала. Но так долго жила головой, а не чувствами, что до дрожи боялась на них положиться. “Сердечное томление нельзя измерить, — говорил отец — Посчитать во что выльются вложенные в него деньги. Оценить риски, предугадать пути отступления в случае краха. Если ты чуть-чуть умнее непроходимого тупицы, то никогда не позволишь себе влюбиться, Хельда”. Поздно, папа. Я пропала в тот момент, когда решила угостить Кеннета Делири пирогами. Всё, что было после — борьба разума с сердцем. Борьба, заранее обречённая на провал. Я — живая женщина, а не машина по зарабатыванию денег. И я имею право любить. Осталось поверить в это. — Хельда, — тихо позвал Кеннет и коснулся моей щеки. — В пекло трактир, Паучиху и весь мир с его проблемами. Я здесь только ради тебя. С первого дня, когда увидел, на что способна по-настоящему сильная женщина. Удивительная, неповторимая. Я слишком долго боялся даже подойти к тебе. Не понимал, зачем бы я тебе был нужен со своими шрамами, врагами, друзьями. Я до сих пор не научился складывать слова, когда внутри всё бурлит и рвётся наружу. Я сдаюсь тебе без боя. Решай, примешь ли ты… Его поцелуй был терпким на вкус. С лёгкой ноткой выпитого для храбрости вина. Но голова у меня кружилась сильнее, чем от хмельного напитка. Я не смогла ответить вслух и сделала то, чего хотела всем сердцем. Поцеловала Кеннета. Теперь вздрагивала в его руках, крепко обнимала за шею и совсем не чувствовала земли под ногами. Улетала в вечернее небо и мечтала оттуда не возвращаться. Как же легко нам было вместе. Каким простым оказалось моё счастье. Я спрятала пылающее лицо на груди у Делири, пока пыталась унять сердцебиение. Считала про себя удары и улыбалась, как девчонка, впервые услышавшая признание в любви. "Я здесь только ради тебя. Сдаюсь без боя". Я думала, Кеннет пришёл меня завоевать. А он сдался. Воин, который никогда не проигрывает. Тот, для кого признание его силы стоит выше всего остального. — Хельда, — он вытащил что-то из нагрудного кармана. — Я знаю, невесте принято дарить кольцо, но у моего клана свои традиции. Этот браслет-артефакт сделала для меня Верховная. — Сама Верховная? — я нервно сглотнула. — Может, обойдёмся колечком? Согласна даже на серебряное. — Я подарю тебе все кольца мира, если захочешь, — мечник улыбнулся. — Но сейчас нужно соблюсти традиции Клана Смерти. Это мои обязанности перед людьми и знак, что ты готова. — Готова к чему? — задала глупый вопрос женщина, всю жизнь считающая, что она умная. — К браку,— с непробиваемым спокойствием пояснил Делири. — Лина Хельда Беринская, ты готова стать моей женой? Тишина во дворе, наверное, мне почудилась. Пустая и глухая, как бывает в обмелевшем колодце. Когда слышишь, как кровь бежит по венам, а дыхание кажется невероятно громким. — Хельда? Хельда. Хельда Делири? Жена главы Клана Смерти. Жена Первого Фитоллии. Жена лучшего мужчины во всех мирах. — Да... — Это ответ? — М-м-м? — О, Хельда, не заставляй меня переспрашивать, - простонал Делири. – Я пытаюсь устроить нам романтику. Итак, ещё раз. Хельда Беринская, ты выйдешь за меня замуж? — Да, — я медленно кивнула. — Надеюсь, твоей жене не полагается сидеть дома и целыми днями рожать детей? Романтику я всё-таки испортила. Кеннет с трудом сдержал смех. И я заулыбалась, глядя, как он кусает губы и старается вернуть моменту серьёзность. — Знаешь, рожать каждый день затруднительно. Это во-первых, — Делири взял меня за руку и защелкнул на запястье браслет. Белое золото, тонкая работа. Прозрачные камни в причудливом узоре, цветы, листья — и всё это на фоне красного бархата моего платья. — Во-вторых, единственное, что полагается моей жене - быть любимой и счастливой. Остальное мы будем решать по мере необходимости. Ты согласна? — Да, — повторила я и больше ни о чём не спрашивала. Поставила день на паузу. Позволила себе сбежать с Кеннетом на полчаса в зимний сад и вдоволь нацеловаться. Ароматы цветов обволакивали нас, тишина баюкала и укрывала покоем, как мягким одеялом. Но зря я надеялась, что мир согласен подождать. Часы пробили обед. Динали, смущаясь невероятно, вышла из зарослей к нашей скамейке. — Лина Беринская, лин Делири, мы ждём только вас. А у меня взгляд виноватый и губы, припухшие от поцелуев. Да уж. Ещё один удар по репутации мудрой наставницы, идеальной хозяйки трактира и примера для подражания. Кеннет не выдержал и рассмеялся над тем, как сильно я смутилась. — Идём, — прошипела я и за руку потянула жениха к выходу. — Перестань хохотать, пожалуйста. Вообще не смешно. — Ты права, не смешно. Забавно. Ты милая, когда краснеешь, а у меня впервые за тысячу лет прекрасное настроение. Наверное, потому, что я влюбился, как мальчишка. Я старалась идти быстрее, чтобы Динали нас не слышала, выбирала самые тёмные закутки зимнего сада. Щёки до сих пор горели, и хотелось отыграться на женихе. — Тысячу лет? Не думала, что ты настолько старый, — я поцокала языком и хитро взглянула на мага. — Хотя вот морщинки эти, седина в волосах… И явно чувствуется лет двести успешной практики в поцелуях. — Невозможная женщина, — возмутился Кеннет. — То морщины не нравятся, то поцелуи. Или поцелуи всё-таки нравятся? Как прикажешь отвечать на твои выпады? — Мысленно, милый. Исключительно мысленно. — Милый глава Клана Смерти? — хмыкнул он. — Хорошо, что тебя мой отец не слышит. — А как его твоя мама называет? — Когда злится, мужланом. Когда в хорошем расположении, то по имени или "свет мой". — Серьёзно? — Да, — Делири положил мою руку себе на сгиб локтя, ибо мы уже подходили к трактиру, а выглядеть нужно чинно и прилично. — Моя мать — женщина с великим терпением. Я очень хочу вас познакомить. Решу проблему с Паучихой, устроим отпуск? — Мы решим, Кеннет, — с лёгким нажимом поправила я. — Вместе. — Теперь и навсегда, — пообещал мой жених. Ждали действительно только нас. Я слегка удивилась, что столы накрыли прямо во дворе. До праздничного пикника у костра оставалась ещё половина дня. По какому поводу банкет? Еды было много, но не чересчур. Собравшиеся уже смотрели на эту красоту голодными глазами, так что, когда мы пришли, все радостно заулыбались. — Первый тост принадлежит хозяйке, — сказала Доминика. Рядом с ней согласно кивнул Сашар. Аппетит у меня начал портиться. Они выглядели, как заговорщики, а я не любила сюрпризы. Даже приятные. Вместе с ними появлялся страх, что я теряю контроль над ситуацией. Так, ладно. Не стоит ждать подвоха от друзей, верных мне работников трактира и детей из приюта. «Успокойся, Хельда», — сказала себе я, принимая бокал из рук Динали. — О, если бы я заранее знала, что готовится праздничный обед, то написала бы речь. Прикусив язык, чтобы больше не выдавать своей нервозности, я пошла к столу. Мне приготовили место во главе, а рядом поставили второй стул. Неужели для Кеннета? Я краем глаза проследила за мечником. Он сел туда, как ни в чём не бывало, и даже Бесо зубами не скрипнул. Нет, помощник традиционно был недоволен, но уже без задора в глазах. «Так, ладно, — пришлось повторить себе снова. — Подвоха нет, подвоха нет». — Друзья, нам многое довелось пережить, со многими проблемами получилось справиться, но я не ошибусь, если скажу, что большее ещё впереди. Жизнь не даёт нам расслабляться. А принимая испытания, стоит помнить, что за ними всегда следует награда. Мы теряем врагов и обретаем друзей. Учимся на ошибках, лечим раны, становимся сильнее, мудрее. Я горжусь, что прохожу свой путь рядом с вами. И сегодня поднимаю бокал за каждого. Пусть боги хранят вас, а удача следует по пятам. На счастье. — На счастье! — повторили за столом, и мы выпили хмельного напитка из фруктов. Доминика раздобыла его где-то на торговом тракте. Я угадала яблоко и виноград, что чувствовалось что-то ещё. Жаль, бокалы не звенели, как хрустальные. Звук от стекла получался тихим и глухим. В богатых домах столицы хозяйку упрекнули бы за прижимистость, а здесь умели радовались мелочам. Теплому солнцу, синему небу, вкусной еде. Оттого праздник казался настоящим. Искренним. Таким, каким и задумывался. Все приступили к трапезе, я тоже потянулась за куском хлеба, но тут встал Кеннет. — Минуту внимания, пожалуйста, — попросил мечник. — Я присоединяюсь к пожеланиям лины Беринской, но хочу прояснить одну ситуацию. Раз уж мы все здесь собрались. Наверняка вы читали последние выпуски газет, где журналисты намекали на причастность Хельды к шпионажу в пользу Фитоллии. Обвиняли её в продаже детей «ведьмам на зелья» и ещё Пекло знает в чём. А всё потому, что меня и моих друзей часто видели в трактире. Якобы это указывает на нашу связь и автоматически делает лину Беринскую преступницей. Я сидела, приоткрыв рот. Зачем он говорит об этом? — Кеннет. — Пожалуйста, я не закончил, — мягко остановил меня Делири. — Подхожу к самому главному. Сегодня утром я решил пресечь лживые сплетни и остановить волну клеветы в печати. Как именно? Сказав правду, разумеется. При этом я не стал бороться с проплаченными журналистами, а пошёл напрямую к королю. О, боги, что он сделал? От волнения я была на грани обморока. Ситуация не просто вышла из-под контроля, она катилась в Пекло! Почему к королю? Зачем?! — Кеннет! — Хельда, — тихо, но с нажимом произнёс маг. — Я должен был объяснить Его Величеству, почему, на самом деле, так часто приезжал в твой трактир. Я признался, что влюбился в тебя. И, желая как можно скорее добиться расположения, скрыл свою связь с фитоллийцами. Был уверен, что иначе ты откажешь мне в ночлеге. Да, сознательно обманул, да, прощения мне нет, но ты ни в чём не виновата. Ты не знала. Кеннет отчаянно врал, и я не понимала зачем. А осознание того, что врал он королю, придавливало к земле могильной плитой. «Остановись. Хватит, перестань, — хотела сказать я, но не могла даже вдохнуть. И мечник продолжал: — Всё дело в любви. Да, господа, я полюбил Хельду всем сердцем, всей душой. Мы долго говорили с королём. Я был готов отказаться от фитоллийского титула, но это не потребовалось. Его Величество лично дал благословение на наш брак. Если, конечно, лина Беринская скажет мне "да". — Так это предложение? — вполне искренне возмутился Бесо. — И оно происходит прямо сейчас? А где кольцо?