– Пить! – сказал Воронцов и демонстративно облизнул губы. – В горле печет. – Потерпишь. Уже недолго осталось. Воронцов бросил на нож быстрый и жадный взгляд. Парень этот взгляд перехватил, все понял и недобро засмеялся. – Оставь глупые мысли, – посоветовал он. – Целее будешь. – И повел стволом автомата. Воронцов прикрыл глаза. У него кружилась голова, и хотелось приостановить стремительное движение предметов, которые, как казалось Воронцову, со страшной скоростью вдруг завращались вокруг него. – Зачем вы сюда пришли? – спросил он. – А ты не догадываешься? – Но мы не сделали вам ничего плохого. Я никогда не видел вас прежде. – Это совсем необязательно – видеться прежде. Воронцов не открывал глаз, опасаясь вновь увидеть развернувшуюся вокруг него свистопляску. – Там, в спальне, в чемодане – деньги. Несколько тысяч долларов. Заберите их и уходите. Парень засмеялся: – Дело не в деньгах. Просто ты должен умереть. – Лично я? – Лично ты. – Тогда не трогайте Хельгу! – Кого? – не понял парень. – Женщину, которая со мной. – Ах, это, – поскучнел парень. Воронцов понял, что Хельгу они не оставят в живых. – А того, на пальме, тоже вы убили? – вспомнил он вдруг. – На какой пальме? – Там, в зарослях, на пальме – труп. – Повесился, что ли? – удивился парень. – Нет, просто лежит на ветках. Парень засмеялся: – Далеко отсюда? – Далеко, – сказал Воронцов. – Вот он где прятался, бедолага, – со смехом произнес его собеседник. – Мы его подстрелили, но неудачно, ушел он от нас. Ну надо же. Мы весь остров прочесали, а его и след простыл. Оказывается, на пальму залез со страху. – Он перестал смеяться. – И все равно сдох. – Ты знаешь, кто это? – Какой-то жир. – Жир? – удивился Воронцов. – Жирный кот, мешок с деньгами. Богатей, одним словом. – Фамилия его как? – Не помню. – А знал? – Да. Мы его паспорт здесь нашли. – Зубков, – с замиранием сердца подсказал Воронцов. – Точно! – восхитился парень. – А ты откуда знаешь? Зубков его фамилия, точно! Воронцов открыл глаза. И увидел Хельгу. Она заглядывала в дом через окно, пытаясь рассмотреть, что здесь происходит. Автоматчик ее не видел, потому что стоял у самой стены, лицом к Воронцову, и это еще оставляло Хельге хоть какие-то шансы. Только бы она не вошла в дом. Воронцов рванулся и закричал: – Беги! Беги!! Его страж поспешно вскинул автомат и, пятясь к стене, обеспокоенно озирался по сторонам, но силуэт Хельги за окном уже растворился. Воронцов с облегчением уронил голову на ворсистый ковер. Он решил, что Хельга, услышав его крик, теперь сможет укрыться в спасительной роще, но вдруг дверь распахнулась, и Хельга переступила порог. Воронцов оцепенел от ужаса и нелепости происходящего. – Саша! – выдохнула Хельга. – Что с тобой? Она, наверное, была на прогулке, потому что держала в руке зонт, и по ней было видно, что она даже не догадывается о происходящей трагедии. Парня с автоматом Хельга не видела – он оказался у нее за спиной – и медленно подходила к Воронцову, а он потерял дар речи, пытался что-то сказать и не мог. – Крошка! – позвал парень. Хельга быстро обернулась и наконец-то увидела его. Она, наверное, совершенно растерялась, потому что попятилась, подняв перед собой зонтик, будто хотела с его помощью защититься, и это смотрелось так бестолково и нелепо, что парень даже рассмеялся. Он шел на Хельгу, поигрывая автоматом, и скалил желтые, прокуренные зубы в нехорошей жадной усмешке. – Все будет хорошо, крошка, – пообещал он. Это были его последние слова. Зонт в руках Хельги дернулся, раздался громкий хлопок – и парня отшвырнуло к стене. В его лбу, прямо посередине, Воронцов увидел аккуратное темное отверстие, из которого засочилась кровь. Хельга стремительно выдернула автомат из руки только что убитого ею человека, отсоединила и тут же, убедившись в том, что оружие заряжено, вновь присоединила магазин, затем отрывисто спросила: – Сколько их здесь? – Я видел еще двоих, – пробормотал ошарашенный происходящим Воронцов. Хельга обернулась к нему. У нее было строгое и сосредоточенное лицо. – Спокойно, Саша! – сказала она негромко. – Я из спецгруппы «Антитеррор». Глава 59 На том конце провода трубку сняли не сразу. Стас терпеливо ждал. – Алло, – послышался голос Кочемасова, негромкий и настороженный. – Это я, – сказал Стас. – Надо встретиться. – Хорошо, приезжай. Мы с Богданом… – Нет, не годится. Встречаемся в порту, у пассажирских касс. Вещи возьмите с собой. – Что случилось? – встревожился Кочемасов. – Ничего особенного. Расскажу при встрече. – Стас взглянул на часы. – Через час, – сказал он. – Не опаздывайте. – И положил трубку. Мертвый Бэлл сидел рядом с ним, на соседнем стуле. Изрезанное ножом лицо англичанина было залито кровью. Кровь уже запеклась, и все это выглядело очень безобразно. Стас вздохнул и хрустнул пальцами. Четверть часа он потратил на то, чтобы протереть платком все предметы, которых касались его руки. Дом он покинул через окно, которое с этой стороны было прикрыто деревьями. Вышел на соседнюю улицу и через два квартала взял такси, попросив отвезти его в порт. Он специально говорил по-английски с американским акцентом, потому что знал, что его будут искать, и хотел сбить полицейских ищеек со следа. Кочемасов уже был в порту. Он нервно прохаживался мимо касс, и Стас пришел в немалое раздражение – Кочемасов пребывал в таком возбужденном, взвинченном состоянии, что первое, что должен был сделать любой оказавшийся здесь полицейский, – немедленно проверить документы у этого подозрительного субъекта. Стас стрельнул глазами по сторонам и процедил сквозь зубы: – Поспокойнее! Что за паника? Кочемасов побагровел, но смолчал.