Я знаю, как сворачивать шею, меня и этому дядя Олег учил. Когда про такие уроки проведала мама, она устроила ему и отцу жуткий скандал, где прозвучало много разных слов, из которых «душегубы» и «головорезы» были не самыми резкими. Но кое-что из уроков, которые мне преподал лучший друг моего бати и бывший офицер ГРУ, я запомнил хорошо. Правда, непосредственно эти знания до сегодняшнего дня мне в ход пускать не приходилось, слава богу. Да и нынче это произошло, так скажем, условно. Нет, шею я свернул, все нормально, но черная Мария и не подумала умирать. Она, глядя вбок, только еще сильнее ругаться стала, обещая мне смерть страшную и лютую. Дескать, вот сейчас она с сестрицей своей разделается и за меня примется. Плохо дело-то. С теми, предыдущими обитателями предметов у меня все более-менее получилось, а как к этой твари подступиться, я теперь даже и не понимаю. Зато активизировалась белая Мария, которой мои действия принесли пользу. То ли они ей веры в себя придали, то ли противница маленько ослабила хватку, уж не знаю, что верно, но я оглянуться не успел, как женщины поменялись местами и сверху теперь оказалась представительница светлой стороны. Способ убийства, правда, остался тот же – удушение. Черная Мария дергалась, хрипела и пыталась скинуть с себя сестру, но та знай продолжала сжимать пальцы на неестественно вывернутой шее злодейки. – Помоги мне, – попросила светлая Мария. – Подержи ее, чтобы не вертелась! Причин для отказа я не видел, рассудив, что с этой дамочкой точно будет проще договориться, потому мигом ухватил костлявые конечности черной Марии и прижал к полу. Та сначала сипела, потом хрипела, после несколько раз дернулась и наконец затихла. – Вот и все, – дрожащим голосом пролепетала белая Мария. – Я ее убила. Это нестерпимо больно. Вот тут больно, в груди. Тело злодейки дрогнуло, замерцало, а после растворилось так, будто его и не было никогда. Впрочем, так ведь оно и есть на самом деле. – Но я хотела как лучше, – сообщила мне светлая сторона давно умершей помещицы виновато. – Чтобы никто больше не уми… Воздух на том месте, где она стояла, задрожал, как это обычно бывает при большой жаре, и белая Мария тоже исчезла в никуда. Следом за этим и помещение, где какую-то минуту назад шла схватка не на жизнь, а на смерть, погрузилось в темноту, которая под конец и меня прибрала к себе. Хорошо хоть, что не навсегда. – Дышит, – услышал я голос Ровнина. – Но ты не прав, это не транс. Тут что-то другое. Да какая разница, как мое состояние называется? Главное, что мне снова удалось вернуться из тех краев, которые на картах отсутствуют. Замечу отдельно: на этот раз после очень неравной схватки. Если бы черная Мария победила, то с огромной долей вероятности через три дня состоялись бы мои похороны. Не знаю почему, но я уверен в том, что эта тварь без своей белой половины прекрасно бы обошлась. Куда лучше, чем с ней. И меня бы прибила, можно даже не сомневаться, шансов на победу в данном случае просто не имелось. Да и то – как можно убить бессмертную нежить на ее территории? Да никак! А вот белая трансформация покойной помещицы после сделанного просто потеряла смысл собственного существования. Она совершила убийство, что полностью претило ее натуре, и это противоречие ее прикончило. Ладно, все хорошо, что хорошо кончается. Интересно, а мне как содеянное засчитается? В смысле как один предмет серьги пойдут или же как два? Их же, по сути, две? И сущностей было столько же. – Ну, не скажи, – произнес Михеев. – Я как-то раз на Кольском… Закончить фразу он не успел, поскольку я открыл глаза и уставился на него. – С возвращением, – невозмутимо поздравил меня Ровнин. – Что повидал там, за гранью реальности? – Ничего интересного. – Я встал с пола, на котором лежал, сел на стул и подвинул к нему коробочку с серьгами. – Все, они больше не опасны. – Почему-то я так и подумал. – Олег Георгиевич откинулся на спинку кресла. – Ну и замечательно. – Может, я все-таки что-то для вас сделать могу? Не люблю, знаете ли, в должниках ходить. – Для нас? – Ровнин снова открыл стол, достал было оттуда массивный золотой перстень, похожий на те, что в 90-е братки носили, глянул на меня и убрал его обратно. – Можешь, Валера, можешь. Но не сегодня. Ты на самом деле утомился за последние дни, а я всегда работаю на результат. Езжай домой, выспись, а там, глядишь, мы еще разок встретимся. Хорошо? – Как скажете. – Я на самом деле ощущал лютую усталость, она, словно скала, легла на мои плечи. – Тогда просто спасибо. Нет, правда, вы меня здорово выручили. – Всегда к твоим услугам. – Начальник Отдела встал с кресла и протянул мне руку, давая понять, что аудиенция окончена. – И – рад знакомству. Я уже почти вышел из кабинета, когда он меня окликнул: – Да, Валера, есть небольшая просьба. – Буду рад оказаться полезен, – отозвался я, понимая, что в данной ситуации «нет» не скажешь. – Ты же непременно будешь общаться с Карлом Августовичем, верно? И он, как воспитанный человек, обязательно спросит у тебя, как дела. – Скорее всего. – Абсолютно точно, – заверил меня Ровнин. – Так ты расскажи ему, каковы они. Ну, про нашу встречу можно и промолчать, здесь ничего интересного не случилось, а вот про то, как тебя стая Дормидонта похитила, поведай, если не сложно. В красках, со всеми деталями. Хорошо? И обязательно упомяни о том, что именно этот мощный старик от вас хотел. Ты в разговоре с нашими сотрудниками упомянул про некую вещицу, без которой Дормидонту жизнь не в радость? Так вот, господину Шлюндту про нее непременно поведать следует. Он же антиквар, он в этом разбирается. Понятия не имею, какую комбинацию эти товарищи крутят, но что она есть – не сомневаюсь. И я стану ее частью. Не люблю подобного, но деваться снова некуда. – Хорошо, – пообещал я. – Сделаю. Домой я добрался на такси, в котором заснул почти сразу после того, как адрес назвал. Хорошо еще, что торт не помял. Какой торт? Здоровенный, на пять с лишним кило, с кремом, орехами и безе. Я его в кондитерской купил, что рядом с отдельским особняком находилась. Просто нехорошо получается – пообещал подъездным вкусняшку, а слово не сдержал. Так у нас, в мире Ночи, не делается. – Анисий Фомич, никак ты запах вот этой красоты унюхал? – подняв повыше коробку с кондитерским изделием, изумленно спросил я у подъездного, который, как оказалось, ждал меня в коридоре. – А, я понял! В окно меня увидел! – Чего? – Подъездный глянул на разноцветье картонных роз и отмахнулся. – Да нет, Валерий, я тут по другому поводу. Полчаса назад к тебе в дом гостья заявилась. – Какая? – обреченно вздохнул я. – Стелла? Или Изольда? Ну, грудастая такая ведьма, помнишь? Или же вообще кто-то новенький? – Та еще гостья. Шиплявая, в чешуе и с короной на голове, – оглянувшись, пояснил Анисий Фомич. – Смекаешь? – Ага. – Покивал я. – И чего, она в комнате? – Да нет, уже уползла, – успокоил меня подъездный. – Но перед тем велела передать тебе одно слово. Чего ты удивляешься? Давно живу, многое понимать обучен. Она прошипела, я смысл смекнул. – И что это за слово? – совсем уж напрягся я. – Два, – веско произнес Анисий Фомич. – Что ты глазами хлопаешь? Слово это – «два», соображаешь? Вот такой тебе от нее привет. Хороший привет. Отличный привет. Желаю этой владелице короны встретить нынче коллегу по монаршьему цеху, сиречь – царевну-лягушку. Да повкуснее! Ну или кого там едят гадюки? – Есть что праздновать. – Я снова тряхнул тортовой коробкой. – Теперь уж точно. Созывай, Анисий Фомич, обчество на посиделки, а я умоюсь и пойду чайник ставить. – А и то, – оживился подъездный. – Что нам? Завьем грусть-печаль веревочкой, а после возьмем да ее и сожжем! Хорошо сказано. Так и поступлю – забуду на сегодня обо всех и всем. Ну, разве что Стелле надо позвонить, обещал же. Хотя… Чуть позже. Сначала водные процедуры, торт и отдых в хорошей компании. А все остальное – потом. Конец третьей книги Автор благодарит всех тех, кто помогал в работе над этой книгой: Нури Магомедова, Евгения Петрова, Евгения Прядеева, Василия Крысина, Дениса Шишокина, Сергея Карпенко, Михаил Жданова, Павла Nightmare Сергеева, Игоря Таратенко. Отдельное спасибо Вадиму Лесняку, Дмитрию Нефедову и Дмитрию Овдею.