* * * Тот звонок прозвучал три дня спустя. Ло только вышла из душа, когда услышала, как телефон заливается в кухне. В других обстоятельствах она бы не стала отвечать, дождалась, пока включится голосовая почта. Кто бы это ни был, он перезвонит позднее. Но в глубине души она гадала, не Грант ли это звонит из Парижа. Три дня от него не было никаких известий. И хотя Ло попрощалась с ним, любовь по-прежнему жила в ней. Возможно, она будет жить в ней вечно. Ло завернулась в полотенце и побежала в кухню. С волос на деревянный пол капала вода. – Алло? – Ло? – Да, это я. – Ло, это Джон, лучший друг Гранта. Ее сердце забилось быстрее. Она встречалась с Джоном всего лишь раз. Он был единственным человеком из жизни Гранта, с которым ее официально познакомили. – Привет, Джон. – Прости, что я вот так вываливаю на тебя эту новость, – его голос прерывался. – Но я уверен, что он бы хотел, чтобы ты узнала. Он бы хотел, чтобы я позвонил тебе. Ло изо всех сил вцепилась в телефон. – В чем дело? Что происходит? – Ло, Грант умер. – Он… что? У нее перехватило дыхание, во рту пересохло. – Мы только что узнали об этом. В Париже он пошел пообедать в ресторан и там умер. Грант был один. Это была аневризма. Ничего нельзя было сделать. Просто пришел его час. – Нет! – крикнула Ло, падая на колени. – Нет… – Мне очень жаль, – произнес Джон и надолго замолчал. – Я хотел, чтобы ты знала о похоронах. Служба состоится завтра днем в церкви Святого Луки. – Снова долгая пауза. – Ведь ты же знаешь, что Грант любил тебя, правда? Он очень сильно тебя любил. Я никогда в жизни не видел более влюбленного человека. * * * Ло вошла в церковь. Она была в черном платье и черных очках и незаметно проскользнула на последнюю скамью. Ло не хотела, чтобы ее видели. Более того, она сознавала, что не заслужила того, чтобы ее видели. При жизни Гранта она оставалась в тени, в тени она останется и после его смерти. Для друзей и семьи Гранта она всего лишь краткий миг в его жизни. Для его жены она муха, которую бы та с удовольствием прихлопнула. Но для Ло Грант был мужчиной, который научил ее любить всем своим существом. Пусть их история случилась несвоевременно, оставила разочарование и страдания, пусть Ло сожалела о той боли, которую она причинила его жене, она не жалела о том, что любила Гранта. Ни минуты. Угрызения совести и сожаления – это разные вещи. Пришел пианист, сел за инструмент, зазвучала траурная мелодия. Похоронная процессия двинулась к выходу из церкви. Первым по проходу прошел священник, потом Джон и три брата Гранта пронесли гроб. Ло заплакала. Она не могла больше сдерживать слезы и свое горе. В этом деревянном ящике лежал мужчина, которого она любила всем своим сердцем. Мужчина, которого она могла бы любить вечно. Дженнифер следовала за гробом мужа. Она была очень красива в черном платье с длинными рукавами. Когда Дженнифер проходила мимо, из пальцев Ло выскользнул платок. Вдова Гранта остановилась, подняла его и повернулась к Ло. Их взгляды встретились. Ло почувствовала приступ паники. Ей стало стыдно, она понимала неуместность своего появления на похоронах и подумала, что ей надо уйти отсюда. Не стоило ей приходить. Это не ее место. А ее присутствие только усугубляет боль. Но прежде чем Ло успела сделать хотя бы шаг, Дженнифер положила платок в карман пальто Ло и протянула ей руку. Ло всхлипнула и пожала ее. – Идем со мной, – спокойно сказала Дженнифер. Ее глаза были полны слез. Изумленная Ло кивнула. – Грант любил тебя, – шепнула Дженнифер. – Я видела это по его глазам в тот день на свадьбе. – Я… Мне… – Ло попыталась шепотом извиниться. Она старалась подыскать слова, подходящие для такого момента. – Он бы хотел, чтобы ты стояла рядом со мной, – сказала Дженнифер. – Он бы хотел, чтобы я простила и тебя, и его. И этот подарок я могу сегодня ему сделать. Женщины вдвоем шли за гробом, обе с разбитыми сердцами, любящие мужчину, которого они больше никогда не увидят. И все же любовь Дженнифер к мужу оказалась сильнее гнева и обиды, нарушенных обещаний, разочарования, которые разрушили ее мир. В ее любви не было гордыни или эгоизма. Ведь это была любовь. Просто любовь. Глава 27 Рождество Мне следовало поторопиться. Уже наступила вторая половина дня, до заката оставалось совсем мало времени. Заканчивалось мое путешествие, подходил к концу очередной год моей жизни. Мне предстояло еще одно, самое серьезное дело. Я поставила цветочную композицию для Мэри – квадратная ваза с бледно-зелеными цветами – на пассажирское сиденье своей машины и поехала в больницу. Лифт остановился на пятом этаже, и я вошла в родильное отделение. – Здравствуйте, – запыхавшись, поздоровалась я с постовой медсестрой. – Меня зовут Джейн Уильямс. Я должна присутствовать на родах моей подруги Мэри. Она меня ждет. Медсестра надела очки и посмотрела на экран компьютера. – Да, ваше имя есть в списке, – наконец сказала она. – Она в палате 523. Ребенок скоро появится на свет. Вы как раз вовремя. Я поспешила по коридору, постучала в дверь палаты и заглянула внутрь. – Мэри, это Джейн. Я пришла! – Заходи, – раздался голос моей подруги. Я вошла и увидела, что у нее очередная схватка. Лука крепко держал ее за руку, сопереживая каждому ее крику, каждой потуге, каждому слову врача, стоявшего в изножье кровати. – Еще разок тужимся, и вы встретитесь с вашей дочкой, – сказал доктор. Мэри напряглась, и спустя мгновение в палате раздался громкий крик новорожденной. Я поставила цветы на столик у окна и наблюдала, как медсестра быстро искупала младенца, завернула его в одеяльце, потом передала его Луке, а уже тот с гордостью положил девочку на руки Мэри. – Джейн, – просияла она, – подойди и познакомься с моей дочкой. Я подошла к кровати с трясущимися руками и колотящимся сердцем. – Она красавица, – сказала я, с трудом сглотнув. – Посмотри, у нее такие же зеленые глаза, как у тебя. – Мэри смахнула слезинку. – Грейс. Я назову ее Грейс. – Красивое имя, – согласилась я. – Хочешь подержать ее, Джейн? – Да, – ответила я, не в силах сдержать слезы, покатившиеся по моим щекам, когда я взяла малышку на руки. Я легко коснулась ее щечки и почувствовала, как меня затопило необыкновенное тепло. Это была передача энергии от одной души к другой. Это произошло. Дело было сделано. Глава 28 19 января 2014 года На цыпочках подкрался январь. В канун Нового года Джейн сидела перед телевизором вместе со своим золотистым ретривером Сэмом и смотрела, как опускается сверкающий шар в Нью-Йорке. Она думала о прошлом новогоднем празднике, когда она провела вечер в компании Кэма. Кэм… Джейн попрощалась с ним навсегда, но все-таки не могла забыть слова Колетт о том, что она увидела между ними любовь. Джейн завершила свое путешествие, выполнила все то, что требовал от нее ее дар. И даже доктор Хеллер согласилась, что не было больше никакой необходимости в операции. Возможно, такой необходимости вообще не было, и, хотя томограммы ее мозга продолжали ставить врачей в тупик, доктор Хеллер согласилась с тем, что некоторые данные не поддаются медицинскому объяснению. Работа Джейн была выполнена, ее здоровье в порядке. Но в сердце жила пустота. На Гавайях было замечательно, думала Джейн, когда самолет пошел на посадку в Сиэтле. Великолепное «убежище» для девушек: море солнца, песка и выпивки. Мэри решилась взять с собой новорожденную дочку, и Грейс проявила себя с наилучшей стороны. Она тихонько спала на руках у Мэри, когда Джейн взглянула на них через проход. Кэти и Ло тоже спали в своих креслах рядом с Джейн. Черная шелковая повязка для глаз на лице Ло съехала в сторону. Кэти похрапывала. Она узнала о ситуации Мэри и Луки и смогла с Гавайев уладить иммиграционные проблемы итальянца, потянув за нужные ниточки в Сиэтле. Мэри была в восторге, ведь, судя по всему, скоро Лука должен был стать постоянным жителем Сиэтла и получить работу. Мэтью рассказал в своих архитектурных кругах о Луке, который только что основал свою строительную компанию, и его телефон разрывался от звонков.