© Корецкий Д. А., 2021 © ООО «Издательство АСТ», 2021 * * * Часть первая. Орден черного волка Глава 1. Замок и волки Австрия, 1591 год, весна Замок Маутендорф располагается в Западной Австрии, в предгорье Альп. Он стоит на высоком холме, как и положено, чтобы сподручней было контролировать окружающую местность и отбивать нападения иноземных захватчиков, завистливых и кичливых князей-соседей, и всяких прочих врагов. Это небольшой каменный город с узкими улицами, торчащими вверх круглыми и квадратными башнями, окруженный толстой высокой стеной и некогда глубоким, но уже изрядно обмелевшим рвом. Везде тревожно пахнет дымом печей и железом, в нос бьет резкий запах собак и мусора. Постоянно заезжают и уезжают обозы, кареты, всадники – среди них встречаются разбойники, убийцы и воры. Днем очень шумно: ругаются торговцы, ржут кони, блеют бараны, ревет скот, приведенный на продажу, лают собаки, скрипят повозки и телеги. По ночам замок засыпает, зато слышен вой подходящих вплотную волков… Неподалеку от Маутендорфа располагаются шахты, в которых добывают соль – это не только кулинарная добавка, но и необходимый для жизнедеятельности человека продукт, стратегическое сырье, поэтому тяжело груженные мешками телеги расползаются отсюда по всей Европе, а многие считают, что и по всему миру. Правее и ближе к горной цепи выглядывают из леса башни замка Моосхам. Эти две крепости должны преградить путь вражеским войскам, если они вздумают напасть на Австрийскую империю. Но обстановка была спокойной, враг не появлялся, и замки выполняли другие функции: в Маутендорфе размещалась таможня и управление соляными копями, а в Моосхаме находились суд, тюрьма и даже плаха: на центральной площади производились казни. Когда соперничающие между собой Господа замков хотели похвастать перед визитерами, то князь фон Веллинсгаузен гордо объявлял, что в его руках правосудие и меч палача, а князь фон Бауэрштейн, тонко улыбаясь, просил не угощать гостей этими лакомствами, предлагая взамен хлеб и соль, жареную оленину и изъятые таможенниками контрабандные меховые куртки… Надо ли говорить, кто из князей выглядел щедрее и умнее? Штефан много времени проводил на сторожевой башне Маутендорфа, оглядывая бесконечные леса вокруг, выстроенную рядом одноименную с замком деревню, проходящую мимо довольно широкую дорогу, по которой ежедневно проезжают в обоих направлениях десятки торговых обозов, карет, крестьянских телег, разномастных повозок, едут конные, идут пешие – поодиночке, а то и целыми семьями… Весь этот поток фильтрует пост таможенных стражников, которые пропускают обычных путников, а купцов и всевозможный торговый люд направляют в замок, на таможню, для проверки. Со сторожевой башни открывались великолепные виды на высокие горы, снежные вершины которых, в совокупности с бескрайним лесным массивом, создавали прекрасный пейзаж, с чистым воздухом, которым привольно дышалось и от которого радовалась душа. Но Штефан и его напарник Маркус, как и остальные местные жители, к этому привыкли и никакого внимания на природные красоты не обращали. Тем более что дежурили они по ночам, а ночью ничего этого, естественно, видно не было. Даже факелы у входных ворот потушила непогода. Собиралась гроза. Дождь уже начался, но еще не вошел в силу, резкий холодный ветер со всех сторон пронизывал насквозь пустые оконные проёмы наблюдательной башни, торчащей из толстой замковой стены. Двое ночных стражников дрожали и жались друг к другу не столько от тесноты: шлемы, нагрудники и кольчуги защищают от стрел и клинков, но не от холода, наоборот – выстывшее железо стремится охладить и упакованные в него мягкие, теплые тела. Дрожи добавляла и доля тревоги: угрожающе гремел гром, частые вспышки молний зловещим светом освещали раскинувшуюся в долине деревню, поросшие густым лесом холмы вокруг и дорогу – один из основных путей через Альпы, соединяющий Австрию и Италию. В такую ночь можно ждать чего угодно: и иноземной осады, и разбойничьего налета, и злых козней нечистой силы… – Спущусь, сделаю обход, – преодолевая себя, сказал Штефан. – Позже погода будет еще хуже… – Подожди! – схватил его за рукав Маркус. – Лучше держаться вместе и не покидать пост! Чего там ходить?! Всё заперто, улицы пустые… А вдруг за углом кто-то поджидает? Даст топором по башке, и шлем не спасет. – Кто может меня поджидать? – Злодей какой-то с постоялого двора или разбойник… А то и нечисть какая… В такую злую ночь лучше сидеть здесь! Будто в подтверждение его слов со стороны недалекой деревни донёсся собачий лай, но тут же прервался – собака придушенно заскулила и, взвизгнув, смолкла, словно кто-то большой и сильный схватил ее за горло и перегрыз в один миг… – Волки! – поднял палец Маркус. – Их столько развелось, что уже и на людей нападают. – Похоже, ты прав! Прошлой ночью у самых стен выли. – У стен… Мне Харди Хитрый рассказывал, что они даже сюда пробираются как-то. Он сам, говорит, видел волка ночью внутри замка. – Верь ему больше! Ворота всегда засветло запираем… Как они перелезут через стену? – Не знаю как, а только Харди нет никакого смысла мне врать… В это время разверзлись небеса, и крупные капли частой дробью застучали по черепичной крыше. – Нехорошая ночь! – сказал Маркус. – Зловещая. В такую ночь души невинно убиенных летают и кричат… Только их никто не слышит… Штефан вздохнул. – Вчера как раз в «замке ведьм» одну казнили, мне брат сказал, он там был. Говорит, красивая – глаз не отведешь… – Да все знают, откуда в этом Моосхаме берутся ведьмы! – с досадой воскликнул Маркус. – Вся округа болтает: как красивая девка князю не дала, так ее тут же и объявляют ведьмой! Могут в монастырь заточить, а могут и голову отрубить! Штефан испуганно оглянулся, как будто здесь кто-то мог услышать их разговор. – Ты меньше языком трепи! А то нас быстро отправят в соляную шахту… А там каждую неделю кого-нибудь заваливает! – Ладно, ладно… – Маркус сунул руку за пазуху и достал маленький бурдючок. – На вот, успокойся и согрейся! – Да тут и одному горло не промочить! – А ты попробуй, попробуй! – загадочно улыбнулся в усы Маркус. Штефан вытащил пробку, сделал большой глоток, поперхнулся и закашлялся. На глазах выступили слезы. – Что это?! – прокашлявшись, спросил он. – Это не вино! – Шнапс! Новый иноземный напиток из пшеницы, жена сделала. А ей рецепт дала Грета, свояченица Дитмара! Он куда крепче вина пробирает и веселит. Сейчас тебе теплее станет, вот увидишь! Он протянул товарищу откуда-то появившуюся в руке сухую лепёшку с ломтиком вяленой говядины. – Глотни ещё и закуси! Штефан отказываться не стал и в точности последовал совету. Затем Маркус взял бурдючок и тоже выпил. – Ну как, потеплело? – спросил он. – Угу, – кивнул напарник, хрустя сухарём. – Вот видишь! И страхи всякие в голову не лезут! Они помолчали, прислушиваясь к шуму дождя и ветра. – Это какой Дитмар? – вдруг спросил Штефан. – Он из таможенной стражи, здоровый такой. Охраняет тех, кто товары проверяет. Они все новинки первыми пробуют. Вот какой хороший рецепт вызнал у немецкого купца! Штефан кивнул. – И вообще… Днем проверяют, по ночам спят, а мы тут торчим на ветру… Маркус оживился и еще раз приложился к бурдюку. – Мало того! Говорят, что они не всю пошлину в казну сдают, часть себе оставляют. Ты пей, пей! – Кто говорит? Опять Хитрый? Так ему точно верить нельзя! – А ты думаешь, они всё отдают? – Не знаю. Они же монахи, люди божьи. Зачем им деньги?! И потом, они все в книгу записывают! – Ну, не скажи! Записать можно все что угодно! – Не знаю, – повторил захмелевший Штефан, снова пригубил быстро пустеющий бурдючок и вернул напарнику. – Всё равно не завидуй им! – сказал он после паузы. – Ты утром пойдёшь домой, к своей жене, будешь любить её и пить это крепкое иноземное вино… – Обязательно! – расплылся в улыбке Маркус. – Ну вот! А они же монахи, им вообще женщин любить нельзя. Да и вино пить – тоже… – И то верно! – согласился Маркус. – Не хотел бы я с ними поменяться! Лучше помёрзнуть тут немного… – Во-оо-от! – назидательно поднял палец Штефан. – Тем более что уже и не холодно. Только Дитмар, скажу я тебе, все равно лучше всех устроился. Дежурит днем, жену любит, крепкое вино пьет… – Да, но смотрителю Вагнеру всё равно лучше: он и не монах, а спит сейчас не в деревне, а здесь, в тёплой постели с какой-нибудь бабенкой, имеет слуг и иноземное вино раньше нас попробовал. А мы его охраняем… – Ты еще Господину позавидуй! Или самому императору! – Штефан даже присел. – За такие слова – мигом голова с плеч слетит! – А что я сказал? – понизил голос Маркус. – Что ты всего боишься? Как он узнает?