— Колись, что там? — Да просто… Может, ну их, а? Уехать бы из этого проклятого города куда подальше, да прямо сейчас. Вдруг зомби разъярятся и за нас примутся? — Будем наблюдать за ними, — пожал плечами Хельмут. — Если честно, не думаю, что их заинтересуют два человека и собака. В любом случае, в этом городе хватает группировок покрупнее нас, способных принести больше проблем. Я думаю, что после такой грандиозной бойни все сейчас залягут на денек-другой — только идиот мог не понять, что лезть на эту нежить равно самоубийству. А бежать нам с тобой некуда, зомби ведь везде, забыл? И о плане нашем не помнишь. Нам еще, вообще-то, заложников вызволять. Вот ведь люди, а, устроили пир во время чумы, чтоб их всех. Территория вокруг общежития пустовала, лишь пикап так и остался на месте, слившийся в смертельном поцелуе со стеной. Людей было не видать, равно как и, например, одичавших собак — тот здоровенный мастиф никак не шел из головы Хельмута. Не дай Боже, такой йети подкрадется сзади. Тогда и Берта не спасет. Она, конечно, падет первой, не бросит, но что толку? Мастиф за полминуты разорвет обоих. А ведь кто знает, что у этих собак на уме. Болтали, что, мол, в Припяти они быстро отвыкли от присутствия человека и зажили своей жизнью, стайной, на манер волков. А потом кидались на полных романтического энтузиазма сталкеров, вырывая тех из постапокалиптических грез и спуская на грешную землю. Если честно, раньше Хельмут в такие истории не верил. Ну, рассказывают люди байки, они всегда этим занимались, но в то же время — а так ли хорошо мы знаем животных? После таких потрясений, да еще в отсутствии привычного контроля и среди моря доступной еды любой потеряет голову. Это случается с людьми, так почему не должно случиться с их меньшими друзьями? Словом, нужно держать ухо востро. Вскоре стояло ясным, что предположение Хельмута верно, а страх Бастиана не имеет под собой оснований. Зомби никуда не делись со своей позиции. Спустя час с небольшим, когда пыль улеглась, вырывающийся вверх столб света вновь стал различим. Он отражался от внезапно набежавших с запада низких туч, иногда проходя выше сквозь разрывы в облачном покрове, напоминая меч, нашедший брешь в доспехах. Настало время обеда. У Хельмута еще оставались кое-какие продукты, в темном сухом багажнике была картошка и морковь, реквизированные в первый день эпидемии из супермаркета. Он любил овощи и не выносил этой замороженной дребедени, именуемой «картошкой фри» или «овощным ассорти». Нет уж, пока есть возможность, лучше питаться натуральными продуктами. Это потом, если все будет также печально, придется пробавляться непортящейся химией. А еще Хельмут всегда подумывал о том, чтобы выращивать что-то свое. Может, стоит теперь попробовать? Бастиан энтузиазма Хельмута не разделил и набрал в магазине неподалеку разномастных сладостей, при виде которых у старика чуть не начался приступ язвы, вылеченной лет двадцать назад. Разместиться решили в столовой общежития. Благо, располагалась она на первом этаже, не пришлось подниматься. Студенты прятались выше, и там всюду царила разруха. Бастиан-таки отпросился у Хельмута и сбегал наверх, но вернулся бледный, с плохими новостями: — Двое ребят убиты, оба из моей группы. Больше никого. Хельмут сухо кивнул и невозмутимо развел небольшой костерок, на который пристроил кастрюлю с водой. Такая реакция показалась бы циничной еще несколько дней назад, но не сейчас. Каждый день кто-то умирает, причем не в далекой заморской Африке, как раньше, а на соседней улице. Хельмут и сам был готов к тому, что в любой момент его жизнь может оборваться, и это ни сколько не тревожило. Двум смертям не бывать, а одной не миновать. Только бы успеть сытно покушать. Бастиан с отрешенным видом сидел рядом, качался на стуле и смотрел куда-то вдаль, сквозь витрины столовой и буфета, а потом вдруг встал и предложил Хельмуту помощь, которую тот охотно принял. — Научите меня стрелять. Пожалуйста, — негромко попросил парень. — После обеда немного поупражняемся, — кивнул Хельмут, занятый чисткой картошки — суп получался вегетарианский, замороженного мяса уже не найти, а тушенки прихватить не догадались. — Но у тебя будет лишь несколько выстрелов — бережем патроны. Постреляешь и из пистолета, и из винтовки. Я сам, конечно, никакой не мастер, но немного подскажу. — А эти не набегут? На шум, я имею в виду, — встревожился Бастиан. — Зомби вряд ли, — Хельмут отрицательно качнул головой. — Разве что двуногие наши сородичи, но тут уж ничего не попишешь, учиться все равно надо. Может, стрельба их наоборот всех отпугнет и заставит держаться от нас подальше. В суп Хельмут пустил все, что у него оставалось — кроме уже упомянутых моркови и картошки туда отправилась капуста, лук, огурцы, последний помидор, немного кукурузы и найденное в кухне за столовой куриное яйцо. На финальном этапе варево было сдобрено лимонным соком, и получилось просто на загляденье. И Бастиан, и Хельмут вмиг смели по две тарелки каждый, опустошив кастрюлю. После этого Хельмут принялся готовить оружие для стрельбы, а Бастиан поспешил забить желудок под завязку сладостями из супермаркета — какими-то батончиками и драже. У одного из вальтеров магазин оказался пуст, у другого же оставалось шесть патронов. Что ж, самый раз. Хельмут прекрасно понимал, что не научит Бастиана стрельбе вот так, с бухты-барахты. Единственное, чего он хотел, это убить у парня страх к огнестрельному оружию. Пусть пальнет разок-другой, промажет, конечно, но все равно ощутит эйфорию, она потом ему поможет бить врага. А еще откроет удивительную правду о том, что отдача, оказывается, не вырывает оружие из рук. Стрелять решили во внутреннем дворе общежития, предварительно поднявшись на крышу и осмотревшись. Зомби оставались на месте, город безмолвствовал, не шумели ни люди, ни машины. Словом, ничего не поменялось. Внутренняя территория была вписана в П-образное здание студенческого общежития и отсечена от соседнего жилого дома невысоким сетчатым забором. — Отличное место, — одобрительно кивнул Хельмут, предварительно осмотревшись. Из столовой они прихватил несколько банок и бутылок разного размера и расставил их на расстоянии двадцати шагов от Бастиана. Берте было велено погулять, что она и делала, с удовольствием носясь за какой-то невидимой мушкой, от чего жирные бока скакали вверх-вниз. Такая подвижность несколько озадачила Хельмута, вообще-то собака уже года два как не желала совершать никаких лишних телодвижений, а на прогулках предпочитала степенно вышагивать или же лежать под солнцем. — Так, ноги на ширине плеч, не приставляй левую, поставь на место, — командовал Хельмут. — Правую руку повыше, выпрями ее, а левую просто опусти вдоль тела. Неудобно? Ну, заложи ее за спину. — Лучше, — слабо улыбнулся Бастиан. — То-то же. С предохранителя снял? Снял. Теперь все, что тебе надо сделать, это совместить мушку и прорезь, куда уж проще. И еще — когда соберешься тянуть крючок, затаи дыхание. Хельмут любил пострелять из пневматического пистолета, но делал это явно не по науке. Все-таки в вопросах оружия он был обыкновенным дилетантом-энтузиастом, и любой профессионал сейчас посмеялся бы над ним, играющим роль учителя. Выстрел вальтера оказался не таким громким, как опасался Хельмут. Он даже не вздрогнул, как и Берта — она переключилась на бабочку, и теперь пара дергающихся бледно-зеленых крылышек занимала все ее внимание. Разумеется, пуля ушла в молоко. Точнее, в стену общежития, выкрошив из нее пару мелких обломков. Бастиан насупился, слишком близко восприняв первую неудачу, Хельмут же пристально следил за движениями своего подмастерья. Тот оказался очень хорош, на удивление хорош. Второй и третий выстрелы проследовали почти без перерыва, и две бутылки из-под газировки разлетелись осколками. Бастиан довольно осклабился, а Хельмут с удивлением продолжал наблюдать. Парень влет усвоил, что значит эта общая рекомендация, отскакивающая от лбов новичков, что горох от стенки — оружие должно быть часть твоего тела, организма, его продолжением. Пока ты считаешь пистолет или ружье чужеродным куском металла, ничего не выйдет. Даже если с таким отношением человек добивается успеха, это значит лишь, что его результаты значительно улучшатся, когда он поймет простую истину. Истину, которую талдычат все мастера, причем не только стрелкового оружия. Следующий выстрел прошел мимо, но два завершающих, опять с маленьким секундным перерывом, размолотили еще одну бутылку и огромную банку, где недавно хранился какой-то напиток. Отстрелявшись, Бастиан с довольной улыбкой повернулся к Хельмуту. — Невероятно, — заявил тот, решив не скупиться на эпитеты. — Феноменально. Фантастика, Бастиан, никогда не видел подобного. Все, вальтер твой, я дам тебе еще два магазина к нему. Один, если не возражаешь, оставлю себе. Мне тоже пригодится пистолет, как запасное оружие. — Вы еще что-то говорили про винтовку, — прищурился Бастиан — он вошел во вкус и хотел продолжат. Все оружие Хельмут всегда носил с собой, в старом рюкзаке, пошитом, наверное, полвека назад. Но, увы, длинная винтовка туда не помещалась. Пришлось смотаться за ней в машину, заодно проверив улицу. Там было все то же безлюдье и беззвучье, даже песни зомби не долетали сюда. А может, и нет больше никаких песен. Может, уже наступил следующий этап этой сумасшедшей эволюции, и зомби вот-вот полетят всем скопом на Марс. Было бы так здорово! — Ого! Как бластер из Звездных Воин! — с восхищением воскликнул Бастиан, аккуратно беря в руки футуристически выглядящую винтовку. Она казалась слишком сложной и громоздкой, и Хельмут сам толком не знал, как с ней обращаться. Впрочем, забрав ее у Бастиана назад и повертев немного в руках, он сообразил, что к чему. Из тридцати патронов в магазине осталось двадцать два — более, чем достаточно. Четыре было выделено Бастиану. Тот приволок пару новых мишеней, на замену разбитым стекляшкам — два огромных камня. — Интересно, расколет ли их такая пуля, — пояснил парень, нарвавшись на вопросительный взгляд Хельмута. — Отойду подальше, попробуем с пятидесяти метров. Оптический прицел оказался очень удобным, но вот само оружие в тощих руках Бастиана выглядело странно и неубедительно. Наверное, поэтому он попал из четырех раз лишь один. Пристрелявшись, последним выстрелом он сумел поразить самый центр камня. Камень отлетел назад, к уже пострадавшей сегодня стене общежития, а в его толще осталось аккуратное круглое входное отверстие. Пуля исчезла в глубине камня, невидимая глазу. На этом вводный курс в основы стрелковой науки был завершен. Бастиан усвоил все то немногое, что мог дать ему Хельмут. Винтовку он держал немного неправильно, оставляя слишком много места между плечом и прикладом, но Хельмут и не планировал доверять ее Бастиану. Он сам будет бить из нее по любителям юных дев, издалека, для рукопашной он уже не годится. Даже в молодости Хельмут вряд ли был бы достойным противником для того же Хаима Мессуди. Тем более Хаим, кажется, выступал на любительских турнирах то ли по боксу, то ли кикбоксингу. Дальше пошло долгое ожидание, иной раз приобретающие оттенок бесцельности и безнадежности. Бастиан нервничал, раздражался, то и дело бегал в высокий дом, ставший на сегодня наблюдательным пунктом. Он все боялся, что зомби, в конце концов выкинут какую-то новую гадость, и везде носил с собой пистолет, как будто тот мог спасти от нескольких сотен и даже тысяч существ, освоивших левитацию. Хельмут же до самой темноты просидел в столовой, с листком бумаги и ручкой. Он нарисовал план дома и участка, которым владели Мессуди, и все думал, гадал, с какой же стороны лучше подступиться. Просчитывал варианты и для двоих, и для четверых участников спецоперации по спасению заложников. Когда на часах было десять вечера, Хельмут с разочарованием признался себе, что друзья подстреленного паренька уже не объявятся. Но Бастиану он подобное говорить не спешил, тем более что тот вроде бы все-таки успокоился — сидит, курит, поглаживает довольно прищурившуюся Берту и, самое главное, не мешает и не отвлекает. Странное дело, Хельмут так привык жить один. Все в его существовании было распланировано, расставлено по полочкам и расписано, каждой важной вещи он отводил конкретный и не слишком гибкий диапазон минут и часов. Тогда он даже представить не мог, что жизнь вот так повернется и мало того, что выбьет его из колеи, так еще и заставит делить быт и кров с незнакомым человеком. С человеком, обязанным Хельмуту жизнью! «Да, Хельмут, ты спас человека. Сохранил ему жизнь, рискнув своей. Ты сделал доброе дело», — думал Хельмут, глядя в окно, где лиловость тихого, почти летнего вечера перетекала в густые чернила теплой ночи. — «А еще взял на себя ответственность. Огромную, причем. И на всю оставшуюся жизнь». Они просидели еще час или два, Хельмут уже не помнил точно, а потом решили ехать — Бастиан наотрез отказывался ночевать в городе. Он так яростно уговаривал Хельмута покинуть пределы Дюссельдорфа, что тот, наконец, сдался. Понимал он и то, что стены общежития для Бастиана навевают отнюдь не воспоминания о бурных студенческих деньках и вечеринках. Нет, их вытеснили кровавые картины последних дней, так что оставаться тут, с двумя мертвецами на верхнем этаже, не хотелось. Как не хотелось и никого хоронить. Хватит с них. Тяжелая входная дверь со скрипом отодвинулась, и Хельмут обмер, а Берта залилась лаем. Напротив входа, возле помятого пикапа, остановилась небольшая легковушка — в потемках и не разглядишь, что за модель. Оттуда вышли два крепких парня, один рослый и плечистый, второй — невысокий. Без лишних слов оба пошли к Хельмуту, который в нерешительности встал на крылечке. Увидев утратившие симметрию лица гостей ближе, Хельмут понял, что их кто-то хорошенько поколотил. Что ж, неужто все-таки приехали друзья из России? — Добрый вечер. Мы ищем наших друзей, они ехали в том пикапе, — водитель — тот, что был пониже — махнул рукой назад, показывая на рейнджер. — Есть у меня для вас новости и, боюсь, не самые хорошие, — ответил Хельмут, глядя собеседнику в глаза и испытывая странную смесь эмоций — сочувствие к путникам из далекой страны и радость от того, что эти двое молодых ребят с оружием теперь точно помогут им с Бастианом в штурме крепости Мессуди. Русский акцент приезжих не оставлял сомнений, перед Хельмутом стояли именно те, кого он ждал. Глава 18. Месть — Значит, вы оба видели этого кренделя во сне, да? — задумчиво спросил Хельмут уже в который раз, адресуя этот вопрос в большей мере себе, нежели кому-то из нас. Я не стал отвечать, только кивнул. Вместе с Лехой мы стояли у аккуратного чуть заметного возвышения — холмика ванькиной могилы. Леха не стал бросать на меня укоризненных взглядов и выдавать что-то в стиле «задницей чувствовал» или «я же говорил, что…». Леха ворчун и зануда, но не идиот, и он прекрасно понимает, что даже если мы все ехали бы сюда в одной машине, Ваньку, а то и нас всех, ждала бы аналогичная смерть. Так что нам, в некотором роде, свезло. Никогда еще идея разделиться не приносила таких неожиданных результатов. Бастиан угостил нас сигаретами. Он запасся двумя блоками Мальборо, крепких, и от них немного саднило в глотке, что хоть чуточку отвлекало от мыслей небывало мрачного оттенка. — Димыч, может, харе уже обсуждать и мямлить? — у Лехи был точно такой же голос, как в тот страшный день на огороде, когда он бросился на меня — полный глухой злобы, готовый перейти на крик или, скорее, животные рев. Собственно, рев и был, только иная его ипостась, более жуткая из-за своей похожести на обычную, спокойную манеру разговора. — Нет уж, давай обыграем все красиво. Хельмут сказал — утром и днем их основных нет, они разъезжаются по своим веселым делам. Перебьем всю шваль, что осталась в доме, а потом устроим гнидам теплый прием. Или не устроим, заберем своих и дадим деру. — А если Семена к этому времени расфасуют по пакетам? — Убить его они могли и здесь, сразу. Давай дадим им несколько часов, не будем переть на всех сразу. Ты посмотри на меня или на Бастиана, какие мы бойцы? Вы с Хельмутом вдвоем тоже не сладите, их там может оказаться много. Это только в кино размен один к дюжине или сотне, Леха. Здесь может получиться иначе. Друг умолк. Он, кстати, не курил, что меня удивляло. Какая первая, автоматическая мысль на уровне рефлекса у наркомана, когда в его жизни происходит какое-то потрясение? Доза. Срочно дозу, во что бы то ни стало. У курильщиков, например, аж зубы сводит, а слюна становится такой мерзкой, кислой и вязкой, что всю эту помойку можно перебить только еще большей гадостью. Клин клином, это тот случай. — Нам надо найти его, — сказал мне Хельмут, когда мы зашагали назад, к машинам. — Но как? Единственное, что я знаю — этот парень живет где-то, где тепло, есть море и красивые виды. Таких мест в мире сотни и тысячи, многовато, чтобы сидеть и перебирать. — И то верно, — он вздохнул, почесал короткостриженую седую голову. — Что ж, будем ждать зацепки. Не думаю, что он играется с нами ради забавы. Судя по твоим рассказам, это похоже на записанное радиосообщение. Ты ведь, по сути, видишь одно и то же, просто в чуть разных декорациях. Ну, на то это и сны, они два раза никогда не повторяются… Берсеркер Леха так жаждал битвы, что уснул в одно мгновение в надежде скорее проснуться и отправиться вершить справедливость. Повертевшись на разложенном сиденье форда, я вскоре тоже устроился мало-мальски удобно и последовал примеру друга. В отличие от предыдущих примеров, в гости к то ли человеку, то ли призраку я нагрянул решительно и намеренно, задавшись такой целью еще бодрствуя. Я оказался возле небольшого трехэтажного здания с бассейном и маленьким уличным баром, состоящим из стойки и соломенной крыши — явно отель — и, быстро сориентировавшись, начал выискивать хоть какой-то намек на то, где это безобразие находится. Ну же, где таблички, где название? Узнать бы хоть язык, а дальше разберемся. Подход у меня на сей раз был сугубо предметным, больше никакой демагогии. Странное дело — на отеле имелось название, а также плашка с указанием улицы и номера. Но буквы и цифры оказались размазанными настолько, что я не мог ничего прочесть, даже подойдя в упор. Единственное, что я смог рассмотреть, так это какой-то трезубец или нечто подобное над входом. Изучать его подробнее смысла не имело — и так вижу, что не кочерга. Недолго думая, я направился внутрь в надежде разыскать подсказку там. Мне совсем не нравилась вся эта затянувшаяся игра, но что ж поделаешь — я уже принял чужие правила, сворачивать на полпути глупо.