Усмехаюсь – насколько это вообще возможно в данной ситуации: – А возможных последствий вы не опасаетесь? Я всё-таки не обычный прохожий с улицы – вы похитили военнослужащего армии США! Меня будут искать со всем прилежанием! – А я-то всё ждал – когда же вы это вспомните? – покачивает головою гость. – Смею разочаровать – никаких последствий лично я не опасаюсь. Те, кто вас, как это вы выразились, похитили – вот они да, могут чего-то там испытать… Но это уже их личные трудности. Неужели непонятно, что если кто-то решается на подобные действия, то уж все пути отхода давным-давно продуманы и подготовлены? Да меня тут вообще никогда и не было, и это может подтвердить масса вполне уважаемых людей! Судьба же уличной шпаны никому не интересна – это вы должны знать не хуже меня. – Он смотрит на часы – Между прочим, у вас теперь уже на десять минут меньше… Так что подумайте! Щёлкает замок, и я остаюсь в одиночестве. А фигово… Кадет, несомненно, доложил о произошедшем, и в посольстве все уже подняты на ноги. Стандартная процедура – звонок в полицию и в соответствующие «родственные» организации, повышенные меры безопасности, усиление охраны первых лиц… Хотя вот их-то никто как раз красть и не собирается. Посол или первый секретарь – слишком серьёзные фигуры, чтобы на них рискнул кто-то не то что руку поднять, но даже и косо посмотреть в ту сторону. Нет, все камни всегда подают на сошек помельче… Тень от рамы на полу сдвинулась в сторону – солнце следовало по привычному пути. Что бы тут сейчас ни произошло, на этом явлении ничего не скажется. Светило всё так же будет вставать и заходить в привычном месте. А внизу… внизу станет на одного человека меньше… И ведь ничего нельзя поделать! Руки скованы за спиной. А всяческие эффективные способы избавления от наручников успешно удаются только в кино – в жизни всё по-другому обстоит. Если бы я мог хотя бы видеть руки! Но они за спиной и вздёрнуты вверх. Тень снова сдвинулась вбок. Значит, ещё сколько-то там времени прошло. А что я ещё могу сказать визитёру? Да ничего… ничего из того, что могло бы заставить его изменить своё решение. Происходящее в посольстве его совершенно не интересует. Хотя вот тут можно было бы с ним сыграть… Но у него своя, насквозь конкретная задача. На этом поле я с ним соревноваться не могу – все козыри на его стороне. Солнечный зайчик скользнул по моей щеке, и я невольно отдернул голову. Солнечный? Мм… Под таким углом? От чего же он там тогда отражается? Никаких разбитых зеркал и стекол на полу нет! Повернув голову, с интересом наблюдаю за тем, как яркий отблеск пляшет вокруг висящей на стене камеры. Ну, если это солнечный зайчик, то я – папа Римский! Он красный! А не ярко-белый или золотистый! Вывод? Да солнце тут вообще ни при чём – это лазер! Скрежет! Со стороны окна, между прочим! И когда рама, скрипнув на петлях, откидывается вниз, я уже ничему не удивляюсь. Был бы тут какой-нибудь средневековый монах, он бы тотчас же возопил о враге рода человеческого. Ибо проскользнувшие в окно фигуры двигались почти бесшумно. Казалось, они даже сквозь предметы обстановки проходят, настолько плавными и какими-то завораживающими выглядели их движения! Хотя почему казались? Они именно такими и были! Движение сбоку (на какое-то мгновение я почувствовал на щеке чьё-то жаркое дыхание) – и мои руки бессильно падают вдоль тела. Наручники сняты. – Передохните… Руками двигать можете? – Нет. Всё затекло… мне нужно хоть какое-то время. – Ну, несколько минут у нас точно есть… будем уходить тем же путём! Через окно! – Да хоть через канализацию – только бы подальше отсюда! Глава 11 Ниточка Прилепин оторвался от компьютера и посмотрел на часы. Пора. Он вышел из офиса, сел в машину и помчался в направлении Приозерска. На пятидесятом километре он свернул на грунтовую дорогу и через тридцать минут въехал в небольшую, полуразрушенную деревушку. Поехал по поселковой дороге, по бокам которой стояли заброшенные дома. Когда-то это был богатый колхоз, славившийся своими молочными стадами. Сейчас все население составляло полтора десятка старух да десяток стариков. На улицах никого не было, и Прилепин незаметно проскочил через всю деревню и подъехал к дому, стоявшему в километре от окраины. Возле дома припарковался черный джип с тонированными стеклами. Значит «клиент» уже доставлен на базу. Войдя в дом, он первым делом напился холодной воды, набранной из колодца. И вопросительно посмотрел на своего сотрудника, вышедшего из соседней комнаты. Тот отрицательно покачал головой. – Плохо, – сказал Прилепин. – Я надеялся, что уже все закончилось. – Ты же запретил его прессовать. А моральная обработка не действует. Своих хозяев он боится больше, чем нас. – Прессовать нельзя, поскольку хозяева могут заметить следы. Сразу возникнет подозрение. Ладно. Приступаем к последней части. Яма готова? – Яма у нас постоянно готова. – Поехали. Прилепин вышел из дома и сел в машину. Через несколько минут трое его сотрудников вывели из дома человека со скованными назад руками, завязанными глазами и заклеенным клейкой лентой ртом. Когда багажник за ним закрылся, джип двинулся по дороге в сторону леса. Машина Прилепина последовала за ним. Остановившись у опушки, прилепинцы вытащили наркодилера из багажника и повели в лес. Он шел, спотыкаясь и иногда мыча сквозь пленку. Один из сотрудников вел его, держа под руку. Вот и яма. Прилепин сделал знак, и с «клиента», как обозначали подобную публику прилепинцы, сняли повязку. Затем подвели к глубокой яме, выкопанной между двумя соснами. Двое сотрудников держали в руках лопаты. – Итак, родной, – обратился к нему Прилепин, – у тебя только два варианта. Или ты работаешь на нас, я имею в виду – поставляешь информацию, или мы тебя сейчас закапываем в этой яме. На размышление одна минута. Кандидат в покойники замычал. Прилепин кивнул ближайшему сотруднику, и тот отодрал пленку. – Я покойник, если сообщу вам хоть что-нибудь. – Если не сообщишь, тоже покойник. Но если будешь сообщать, имеешь шанс остаться в живых. Мы не собираемся подвергать тебя риску. – Кто вы? – Не полиция и не конкуренты. У нас другой интерес. Ну что, минута прошла. Что решил? В яму или работаешь на нас? – Работаю, – уныло сказал наркодилер. – Не вздумай рассказать все хозяину. Помнишь, как несколько дней назад шлепнули твоего соратника Прибыткова? Он согласился на нас работать. – И вы его грохнули. За что? Раскололся? – Раскололся. Все рассказал хозяину. Но грохнули не мы. А ваши хозяева. На всякий случай. Вдруг решил двойную игру вести? А может, что и рассказал на сторону. И тебя грохнут, если узнают, что ты побывал в наших руках и остался жив. Сейчас поедем обратно, и ты расскажешь нам все, что знаешь. Говори все. Если дашь зацепочку, то на этом наше знакомство закончится. Переключимся на другого. Более важного. А ты нам тогда на хрен не нужен будешь. – Вы ж тогда меня грохните. – Зачем? Для нас ты безвреден. В машине наркодилер настолько осмелел, что даже задал вопрос: – А как вы на меня вышли? – Сообщил один торговец, которому ты поставлял героин. – Я должен буду вам назвать всех сбытчиков? – На хрен нам они нужны. Нам нужен верхний босс. – Вам что, ребята, жить надоело? Вы самоубийцы. – Самоубийцы, – утвердительно кивнул Прилепин. – А ты что, знаешь верхнего босса? – Откуда я его могу знать! Его никто из нас не знает.