– Ну, он же на лестнице всё время лежал… Лицом вниз. – Хм… – чешет затылок полицейский. – А вот задержанные уверяют, что он стрелял по ним! – Ну… они много чего могут говорить… Что-то я не припоминаю, чтобы они сталкивались лицом к лицу. Впрочем, я не всё время контролировал его положение. Может быть, он когда-то голову и приподнимал? – делаю я осторожное допущение. Мало ли что он там на допросе рассказал? – Откуда у вас русский автомат? Неужели морских пехотинцев США уже вооружают и этим оружием? – У нас и своего вполне достаточно! Да и, кроме того, вынос в город автоматического оружия запрещён! Инструкция гласит… – И всё же? – Взял у убитого бандита – у меня уже кончались патроны. – Насколько я в курсе… – заглядывает в бумаги коп, – у вас были полная обойма в пистолете и ещё несколько патронов в пачке… – Автомат – в любом случае предпочтительнее! И здесь он спорить тоже не стал. Надо полагать, что, как неглупый человек, он понимал бесперспективность работы со мной и моими ребятами – продолжения в любом случае не последовало бы. Но вот моего случайного «попутчика» он явно хотел раскрутить по полной. Пока это выходило не очень – никаких показаний против него я не давал. Так что спустя некоторое время меня вежливо попросили обождать в специальной комнате. Разумеется, я не мог покидать пределы участка, но это меня сильно не напрягало. Тем более что уже через полчаса ко мне заглянул представитель консульства – «кавалерия из-за холмов» прибыла вовремя и готова была оказать нам всяческую поддержку. Впрочем, этого уже и не потребовалось. Мюррея к данному моменту уже отвезли в больницу, и мне предстояло дождаться лишь возвращения отобранного при задержании снаряжения и вооружения. Выхожу на улицу глотнуть свежего воздуха, и почти тотчас же рядом появляется Джузеппе Скарлати, знакомый полицейский инспектор. Надо полагать, его тоже «вдруг» потянуло на улицу. Меня он видел мельком – еще когда нас всех привезли в участок. Но тогда он ко мне не подошёл – и правильно, между прочим, поступил! Это сейчас наш разговор может выглядеть вполне нейтрально – никаких обвинений мне никто не предъявлял. И следовательно, каких-либо негативных последствий для него наша беседа не повлечёт. – Нашумели вы, однако… – Мы защищались, и не более того! – Так никто и не спорит! – пожимает плечами полицейский. – Тем более что банда Фарано уже всем тут намозолила глаза. Сейчас они понесли серьёзные потери и на какое-то время снизят активность. – Что это вообще было? Почему они на нас напали? – Не на вас. Их интересовал тот, кто придёт к вам на встречу. Вообще-то… – Он улыбается. – Это конфиденциальная информация! Так что… Всё понятно, я буду должен. Не вопрос – это мы быстро урегулируем! – Понимаю. И всё же? – Тот человек ушёл – у него была собственная охрана. – А-а-а! Так вот почему вашего следователя заинтересовал этот… ну… что на лестнице около меня валялся! Он принял его за охранника! – Увы… парафиновый тест показал, что он не брал в руки оружия – на них нет следов пороха… Виски! Вот зачем он им протирал руки! Да и лицо, по-моему, тоже… Но пороховой налет может быть и на одежде? Может. И что это доказывает? То, что р я д о м с ним кто-то стрелял? Так, к слову, никто этого и не отрицает… Похоже, что у копов сегодня не слишком удачный день. – Ну, – пожимаю плечами, – это меня уже никак не касается. Случайный человек… попал в чужую разборку (снова русское словечко!)… Пусть будет рад, что так легко отделался! – Ну, – искоса посматривает на меня Скарлати, – всё равно он тут ещё долго просидит… – Лучше сидеть тут, чем лежать на столе в морге! – Не стану спорить! – усмехается коп. – В любом случае, ему повезло! Что ж, всё, что было возможно, я для «гангстера» сделал! Надеюсь, мы теперь квиты… А в консульстве меня взяли в оборот офицеры безопасности… Несмотря на все свалившиеся на мою голову сегодня неприятности, они жаждали любой ценой получить от меня исчерпывающие пояснения всему произошедшему. Ни отдохнуть, ни попить – так прямо сразу и за стол – пиши! Однако я не успел исписать и половины листа. Стукнула дверь, и в кабинете появился Генри Ольбрехт. Весьма загадочный персонаж, кстати говоря. Чем конкретно он занимается в посольстве, никто толком и не знал. Вход в занимаемые им и его командой помещения преграждался стальной дверью с основательными замками. На мой осторожный вопрос, начальство ответило кратко; «В их дела никому не рекомендуется совать нос!» Вот и всё, как хочешь – так и понимай. Благо что обеспечение их безопасности и не входило в наши обязанности – спасибо и на этом! – Сэр! – приподнимается со стула офицер. – А… погуляй-ка за дверью, сынок… – кивает в сторону выхода Ольбрехт. – Но… Гость удивлённо приподнимает бровь. По-видимому, безопасник гораздо лучше меня осведомлён о статусе визитёра, поэтому никаких вопросов более не задаёт. Проводив взглядом удаляющегося офицера, Ольбрехт усаживается на его место: – Итак, сынок, что там у вас стряслось? Игра в доброго и злого полицейского? Не многовато ли для одного дня? – Но, сэр… при всём уважении я могу отвечать на подобные вопросы лишь своему руководству и уполномоченным лицам! – Правильно… Хорошо тебя учили! – кивает собеседник. – На вот, почитай… «Предъявитель данных полномочий подполковник (ого!) Генри Ольбрехт является специальным агентом Агентства национальной безопасности США и имеет право…» Проще уж сразу было написать – чего он не может. Думаю, что всё это легко уместилось бы в одну строчку. – Вопросы? – Нет, сэр! Никаких! – Тогда рассказывай! К чести подполковника, он ничуть мне не мешал и со всякими там каверзными вопросами не лез. Слушал внимательно, не делая никаких записей. Хм… а вот это странно! А с другой стороны, кто ему мешал попросту фиксировать всю нашу беседу на диктофон, например? Лично я на его месте так бы и поступил! Вполне, кстати, возможно, что именно так всё и происходит – камера-то в комнате имеется! И огонек на ней горит! То есть она работает и из комнаты ведётся трансляция. И кто сейчас сидит за пультом внутренней охраны – большой вопрос! – Всё? – поднимает он на меня внимательный взгляд. – Да, сэр! – Ничего не упустил? – Нет, сэр! – Значит, так… Этого самого «гангстера», как ты его называешь, не было. В том, разумеется, смысле, что он тебе не помогал. На полу, и верно, валялся какой-то тип… Так мало ли их там в то время было? Внизу так вообще десятка два! Внешность его ты запомнил мельком, автомат отобрал у убитого бандита. Ясно? – Да, сэр! Но, что я должен сказать офицеру безопасности? Не станет ли он интересоваться этим вопросом уже и в полиции? – Не станет – это уже не твоя забота. Скажешь ему то, что я тебе сейчас пояснил. Вопросы? – Никаких, сэр! – Что ж… – встает Ольбрехт, – хочу отметить должную выучку твоего подразделения! Полагаю, что подобное желание вскорости возникнет и кое у кого ещё… Обычно так всегда почему-то получается! И как правило, в тех случаях, когда кто-то нам хорошо помогает… Он открывает дверь и окликает безопасника. – Благодарю вас, я получил ответы на все интересующие меня вопросы. Не смею вам более мешать! Проводив подполковника, офицер усаживается на своё место: – Продолжим? А огонёк-то на камере погас!