— Смотрела, — заверила его Кили, пытаясь не выдать тот факт, что ее колени ослабли. — Поистине впечатляющая работа, Очаровашка. Одна из лучших, что я когда-либо видела. Его лицо не выражало ничего, хоть грудь его и раздувалась от гордости — такую реакцию она видела у него только однажды. Тогда ей понравилось, сейчас же она просто влюбилась. — Я могу быть устрашающим, — заметил Торин. Кто-то говорил ему обратное? Я поставлю виновника перед ним на колени и заставлю молить о пощаде, которая так и не будет дарована! — Ты можешь… и был. Торин кивнул, удовлетворенный подобным ответом. — За тобой придет еще больше демонов? — Наверное не сегодня. Но скоро. — Когда пауки не вернутся к Гадесу, он поймет, что их убили. И захочет отомстить. Он не из тех, кто позволит сойти с рук даже малейшему преступлению. — Почему они напали на нас? — спросил Торин. — Им поручили доложить Гадесу о моем состоянии. Торин широко расставил ноги, будто готовился к еще одной схватке. — Зачем? Он все еще хочет тебя? — Возможно. Но не потому что любит, если ты подумал об этом. Он не любил меня, даже когда мы были вместе, иначе не продал бы Кроносу за бочонок виски. — Показалась горечь. — Я для него угроза, а он не переносит угроз. В глазах Торина взорвалась ярость. — Бочонок виски? За тебя, бесценную? И вот так просто, образовалась связь. С губ Кили сорвался крик боли, а внутри нее разбушевалось пламя. Ее сила поднялась, потрескивала, потребность в Торине внезапно усилилась до невозможности. — Что не так? — потребовал Торин. — Что случилось? Как я могла это допустить? Не могу сказать ему. Не следует даже думать об этом. Не должна никогда на это полагаться. — Я… в порядке, — выдохнула она, переходя от слов к делу. — Просто прекрасно. — Никогда не испытывала ничего более восхитительного. Должна прикоснуться к нему. Нет, нет. Торин издал резкое шипение. — Твои глаза пылают. Это и уже плохо, но если прибавить к этому то, как ты смотришь на меня… Кили облизнула губы. Должна поцеловать его. — И как же я смотрю на тебя? — Словно я не просто герой… будто я чрезвычайно особенный. — Он выплюнул слова так, словно сам не мог поверить в то, что сказал. — И не удивительно. Я тебе говорила об этом. — Но я не такой! — воскликнул он. — Пока нет. Пока? Только после… чего? Должна заполучить его. — Я проигранное пари, — сказал Торин и попятился от нее. — Ты знаешь это, но позволяешь желанию влиять на ход твоих мыслей. Я думал, ты умнее. Осуждает ее? Или борется со своими эмоциями? Именно. Его желание пульсировало сквозь узы, подпитывая ее нужду. Придется притвориться, что я этого не чувствую. Не могу прикидываться. Слишком отчаянно в нем нуждаюсь. — А я думала, ты умнее, — парировала Кили. — Не тебе решать, что между нами происходит. Больше нет. — Она медленно и целенаправленно подошла к нему. Кили могла прикоснуться к воину, но не стала. Еще рано. Она остановилась и прошептала. — Ты не хищник в этой ситуации, а я. Я беру то, что хочу. Торин продолжал пытаться увеличить расстояние между ними, хоть и щеки его покрылись страстным румянцем. Кили решительно последовала за ним. — Я не откажусь от своего приза. Пристальный взгляд Торина опустился к ее губам, его зрачки расширились, словно радужку залили чернилами. Исходящее от него тепло казалось удивительной лаской. — Приз… за информацию? — Используй любой предлог, какой тебе нравится. — Впервые за очень долгое время она не беспокоилась о завтрашнем дне, только о сегодняшнем. Об этом моменте. Быть с этим мужчиной. — Но это происходит. — Наконец-то Кили прижалась к нему грудью. Торин не отшатнулся, не в этот раз. Остался на месте, скрипя зубами, пытаясь сохранить контроль. Я помогу ему потерять самообладание. Кили осторожно провела кончиком пальца от ворота его рубашки до пояса штанов, аккуратно избегая ран. Торин проклинал ее, но все еще не отходил. — Еще? — спросила она, прижимая обе ладони к его груди. Его сердце забилось быстро, неравномерно. Кили медленно скользила руками вверх… вверх… пока не обхватила ими затылок Торина. — Кили, — простонал он. Затем покачал головой. — Нам нужно подождать. Утренняя Звезда. — Я не хочу ждать. Больше нет. — Кили приподнялась на цыпочки с каждой секундой все ближе приближаясь к его губам. Все ближе и ближе к точке невозврата. — Я получаю, то что хочу и когда хочу. Он перестал дышать. Она перестала дышать. Там они и застыли, погрузившись в подвешенное состояние абсолютной агонии. Агонии и наслаждения. Ммм, наслаждение. Фактически они ничего не делали, и все же обещание большего стало непреодолимым искушением… вело ее все ближе и ближе… пока Кили не могла больше терпеть это напряжение ни секундой дольше и прижалась к его губам. Торин дернулся. Кили лизнула. Его губы оставались закрытыми для нее, но они смягчились. Все еще думает сопротивляться мне? Она растворилась в нем, соединяя их тела, и вновь лизнула, в это раз Торин скользнул языком и встретился с ее. Вот и все, что требовалось. Со стоном он открылся для нее. Их языки сплелись, волна экстаза полностью поглотила Кили… утащила ко дну и заставила наслаждаться этим… и даже жаждать конца. Когда Торин прижал девушку к стене, его поцелуй стал грубым, резким и даже отчаянным. Он схватил ее за талию и приподнял, не отрывая от нее своего рта. Внезапно их тела сошлись в идеальном совмещении. Два кусочка мозаики соединились вместе. Кили обвила его талию ногами, руки Торина зарылись в ее волосы, сжимая в кулаках пряди. Но остались там не на долго. Торин исследовали ее ладонями, стискивал плечи и ласкал грудь. Нижняя часть его тела вжималась в развилку ее бедер. — Ты так восхитительно тверд, — выдохнула Кили. — А ты на удивление мягкая. — Торин вжимался в нее с декадентской силой. Кили простонала его имя, вложив в голос все желание, что накопилось в ней, а он… …мучительно зарычал и оторвался от нее. Девушка упала на пол. Торин дрожал. Еще большая дрожь сотрясала Кили, она задыхалась. Затем поднялась на ноги. Какое-то время он просто стоял, смотрел на нее прищуренными глазами и пытался вдохнуть. — Тебе не следовало делать это. Я не должен был позволить тебе. — Ущерб уже нанесен… если в этом вообще есть хоть какой-то вред. — Длительный контакт… — Мне все ровно, — прервала его Кили. — Я хочу большего. Его кулаки сжимались и разжимались, пока Торин подбирал слова. Наконец-то он произнес: — Хочешь большего, принцесса? Прекрасно. Вопреки моим лучшим побуждениям, ты это получишь. Я только надеюсь, что ты готова.