Знаете, какая моя самая большая претензия к США? Они не имеют дела с последствиями своих провалов. Они просто уходят обратно за океан. А мы остаемся с тем, что натворили чьи-то шаловливые ручки… Подонки… — Еще один вопрос. Почему принято решение именно убрать? — Не знаю. — Твое любимое слово. — Я больше не работаю напрямую на дядю Сэма, я — подрядчик. Думаю, одно из двух. Либо, они знают что-то такое, что может стать причиной больших проблем в Вашингтоне. Либо… Либо они стали нас шантажировать. История с импичментом Трампа уже показала нашу уязвимость. Если же есть еще что-то… … — Думаешь, врет? — Нет. Думаю, он говорит правду. Вопрос в том, что с этой правдой теперь делать. Ты кстати, матэ неправильно пьешь. Надо сразу глотать. Матэ портит зубы. … Со Слоном мы встретились недалеко от посольства— сели в кафе, заказали перекусить. Слон с подозрением смотрел на грушевидный стаканчик. — А желудок? — Все пьют и никто не умер, индейцы до ста лет живут, это их напиток — так что пей. Ты понимаешь, что если американцы хотят убрать этого Костенко руками хорватов — значит, нам нужно его спасти. А вы может, думали, что его надо убрать, наказать? Это бред, так только идиоты работают. Наказывать… наказывать вообще немного смысла — вред уже причинен, что будет, если ты накажешь за это? Ничего кроме морального удовлетворения. А вот если ты сможешь обратить нанятого против тебя человека против его же нанимателя — вот тут ты получишь не только моральное удовлетворение. — Ну… — Он что-то знает. Что-то очень опасное для Вашингтона. Вред с кокаином уже причинен — нам надо перехватить инициативу. А мы сможем это сделать, только если в руках у нас будут доказательства причастности американцев к этому дерьму. И, наверное, не только к этому. Он что-то знает. — Понятно, что. Если они скажут, что это дядя Сэм приказал подбросить наркоту в чужое посольство, да еще и дал ее… — И кто ему поверит? … — Украинцы изолгались, им никто больше не поверит. Они публично изолгались. Есть что-то еще, о чем никто не подозревает. Что-то очень опасное. … — Я думаю, что-то связанное с хорватами. Не просто так они засветились в этой истории. — И что делать будем? — вернул меня на землю Слон. — С Сикердом как-то решим вопрос — возьмем этого хохла, сфотографируем, якобы мертвыми. Сикерд отчитается, а мы их вывезем. — Ты сам себя слышишь? На это никто санкцию не даст. — Почему? — Я же говорил — Украина тема закрытая. — Черт, они хотят узнать, кто подбросил кокаин в посольство или нет? — Это мы уже узнали. — Но не наказали тех кто все это затеял… … — Если не наказать, это будет раз за разом повторяться, ты это понимаешь? — Да все я понимаю. — А если так, тогда что? Увольнения что ли боишься? Слон сплюнул на пол — Да пошел ты. — Я уже — пришел. Пора и тебе. … — Эй. Жизнь — есть. — Ладно… Аргентина, близ Кордовы. 15 марта 2018 года Когда ты едешь по дороге, прямо в пампасах, и сама дорога — всего лишь след в твердой как камень земле, и вдруг видишь особняк — что ты подумаешь? Что, наверное, кто-то сбрендил, чтобы строить в таком месте. Посредине нигде. Но тут — никто не сбрендил. — Готовность! Несколько человек в полицейской форме — проверили автоматы. У них был нетипичный для этих мест Мерседес-Спринтер черного цвета и такой же пикап, Машины полиции безопасности аэропортов. — Готов… готов… готов… Впереди, метрах в пятиста — здание. Посреди сельской местности это выглядит дико: здание в четыре этажа — прямо посреди голого поля. Но так — здание как здание, те кто его строил — вопросов не задавали. Надо человеку зачем-то строить — и строили. В здании нет окон, а двери — просто коробки и фанера. Так надо… — Пошел! Мерседес — срывается с места, пылит по накатанной грунтовке. Земля здесь глиняная, когда нет дождей — тверда как камень… — Три… два… один… оп! Прокатывается на роликах дверь, один за другим — из машины выскакивают бойцы, бегут к зданию. У того что идет первым — Моссберг-590, у остальных автоматы АКС-74. Есть и пистолеты, есть бронежилеты. Выстраиваются в штурмовую колонну у стены. — Оп! Идущий первым боец дважды стреляет в замок и отступает. Второй врывается, с ходу дает очередь в потолок. — Лежать, с…и! … — Итак, ошибки. Первая и главная — стрельба на входе. Кто стрелял? Поднимается здоровый детина. — Я, пан инструктор. — Зачем? — Мы так на Донбассе делали. — Большая ошибка. Рикошеты — могут попасть по вам же самим, могут привести к появлению раненых на самом первом этапе. Здание, которое предстоит захватить, имеет капитальную конструкцию, все стены и пол мало того, что каменные, еще и с облицовкой. Рикошеты очень вероятны. Поэтому… — Может шумовыми дать? — Как вариант. Но…