Луи тоже выбрался на свежий воздух и встал рядом с Вильямом. – Ты уверен, что сообщать ему о нашей принадлежности было правильным решением? – спросил Форсетти, глядя на покрытое звёздами небо. Луи покосился на него: – Ты хочешь знать честный ответ? – Естественно. – Да. Уверен. Это позволит ему лучше оценить наши возможности. – Если он действительно поверил, что мы те, за кого себя выдаём. – Естественно. Но после показанных ему доказательств у него просто не осталось выбора. Учитывая информацию, которой мы обладаем, нам ничего не стоит разрушить его жизнь, просто сообщив кое-что его отцу. Доказательств у нас достаточно. Форсетти застегнул форменный китель, чтобы защититься от холодного ветра. – Мне не нравится этот план. Если этот ублюдок Торвальд будет действовать в привычной для него манере, прольётся чертовски много крови, Луи. Верль тоже застегнулся. Прохладный ветер резко контрастировал с тёплым воздухом внутри грузового флаера, набитого электронным оборудованием. – Что поделать? – спокойно произнёс он. – Жертвы будут всегда. Уж кому, как не тебе, знать об этом. – А если всё пойдёт не так? В этом деле слишком много переменных. Что, если мы неправильно просчитали действия Торвальда? – Ну, на этот случай у меня уже подготовлен запасной вариант. Если события будут развиваться так, как мы предполагаем, но Франциско погибнет, то мы сможем обратиться к его отцу. Если он выживет, естественно. – Ты серьёзно? – Конечно. Да, он менее предсказуем, чем его сын, но, возможно, даже он захочет воспользоваться той силой, что мы готовы ему предоставить. Конечно, вряд ли мы получим от него всё, что хотим. Да и способов давления у нас на него практически не будет. Несомненно, иметь в качестве губернатора свою марионетку куда более практично. Так что… ты даёшь разрешение на отправку курьера? Форсетти вздохнул, ещё раз взвесив все «за» и «против». Риск был. Его не могло не быть, но на миг ему показалось, что они смогли предусмотреть практически всё. Тем более что у него в руках ещё оставалась возможность прервать операцию даже на её поздней стадии. – Хорошо, Луи. Пошлите сообщение для отправки курьера. * * * Верль не стал мешкать. Он отослал сообщение своему помощнику, всё ещё находясь за пределами города. Получив его, личный помощник и заместитель Верля спустился на несколько этажей, чтобы попасть в центр связи. Сообщение, предназначенное курьеру, ушло через сеть планетарных ретрансляторов связи на орбиту и уже оттуда было отправлено на курьер Чака Сайлза, который ожидал за пределами гиперграницы звездной системы Абрегадо. На то, чтобы преодолеть это расстояние, сигналу потребовалось почти двенадцать минут. После того как сообщение было принято, курьер активировал генераторы мотиватора гиперпространства и исчез из реального мира. По странному стечению обстоятельств это произошло через три минуты после того, как курьерский корабль Рика Брайтли также ушёл в гипер, направляясь на Траствейн. Глава одиннадцатая 17 апреля 784 года после эры колонизации. Складской блок Б66. 15 часов 27 минут Маврикио Торвальд торопливо спустился в просторный ангар. Когда-то пустое пространство сейчас было заполнено более чем полутора десятками легковых и грузовых флаеров. Вокруг них суетилось множество людей, проверяя системы самих машин и, что было даже более важно, их драгоценный груз. Увидев его, Манфред, который до этого разговаривал с одним из своих людей, прервался и подошёл ближе: – Практически всё готово. – Что с зарядами? – Заканчиваем последние проверки. Всё будет готово в срок. Торвальд улыбнулся, предвкушая то, что произойдёт. – Превосходно. Вы разобрались с телами? От сказанного лицо Манфреда скривилось в гримасе отвращения. Это не имело никакого отношения к Маврикио – Манфред до сих пор не смог окончательно убить в себе совесть. Хотя и научился заставлять её молчать. – Да. Это более не проблема. Торвальд уловил эмоции своего друга. Он был удивительно проницательным человеком в том, что касалось общения с другими людьми. Наверное, это и было, по крайней мере, одним из секретов его харизмы. Того обаяния, которое притягивало к нему людей и заставляло идти за ним. Пускай он и вёл их в ад. – Я понимаю, что это было тяжело. Но это было необходимо, Манфред. Тебе это известно. Иначе я бы не попросил тебя заняться этим делом. – Я знаю, Маврикио, знаю. Но мне всё равно тяжело. Сколько ещё людей погибнет сегодня? – Меньше, чем в «тот» день, мой друг. Гораздо меньше. Что с оружием и нашими машинами? Он неспроста задал этот вопрос. Это был самый шаткий из всех пунктов его плана, и Торвальд требовал, чтобы всё подготовили идеально. А также он хотел отвлечь мысли Манфреда. Вновь занять их работой, не позволяя думать слишком много. – Всё идеально. Почти. У одной из машин барахлит транспо́ндер, но меня уверили, что до вылета всё починят. Информация и коды, которые предоставил нам мальчишка, проверены и введены в бортовые системы флаеров. Мы уже почти закончили погрузку, отправимся через час. Остальные вылетят вместе с нами и направятся к своим целям. – Превосходно, просто превосходно. – Торвальд, если ты не против, у меня ещё есть дела, так что я оставлю тебя. – Конечно, конечно, мой друг. – Я найду тебя минут через сорок. Торвальд кивнул ему. Он наблюдал за оживлённой деятельностью, царящей перед его глазами, и ощущал удовлетворение от проделанной работы. Можно сказать, всё, что он делал в последние два года, вело его к этому дню. Возможно, даже к этому самому моменту. Пальцы Торвальда нащупали под рубашкой небольшой амулет, висящий на серебряной цепочке. Небольшой подарок на день рождения от его супруги. Амулет раскрывался на три части, а находящийся внутри голографический проектор создавал в воздухе портреты его жены и двух маленьких сыновей. Она подарила ему этот кулон всего за несколько месяцев до «того» дня. В тот день огромная паникующая толпа буквально растоптала его жизнь. Его будущее. Но теперь пришёл его черёд. Теперь отбирать будет он. И те, кто допустил то, что случилось в тот день, дорого заплатят за его горе. * * * 16 часов 2 минуты. Парковочная орбита. В десяти тысячах километров над Абрегадо-3. Лёгкий крейсер «Фальшион» – Просто представь, Исаак, какая это прекрасная возможность. Окунуться в эту невероятную среду политических разговоров и расшаркиваний. Изысканные напитки и дорогая еда в маленьких тарталетках. Будешь ходить, улыбаться и несколько часов отвечать на глупые вопросы. Всё как ты любишь. Довольное выражение не сходило с лица Виолетты, когда она смотрела на кислую рожу Маккензи. – О да. Просто обожаю. Думаю, как бы вот не застрелиться от такой радужной перспективы, – проворчал Исаак, и на мостике раздались приглушённые смешки. Маккензи сделал вид, будто ничего не заметил, и посмотрел в объектив камеры. – Понимаю, ты слишком огорчена, что не сможешь побывать на этом мероприятии вместе со мной, вот и язвишь. Как обидно, что ты задержалась во время патрулирования и теперь опоздаешь к приёму. Сказав это, он откинулся на капитанское кресло и принялся ждать ответа. В данный момент «Сицилия» находилась на расстоянии в две световые минуты от планеты и сообщения шли с задержкой. – Ну, не переживай, – наконец ответило её изображение и улыбнулось. – Уверена, что тебе там не будет скучно. Увидимся через шесть часов, когда вернёшься. Виолетта подмигнула ему с экрана и отключила связь. Притворно горестно вздохнув, Маккензи повернулся к Магде: – Издевается. Знает же, как я ненавижу все эти сборища.