Роскошные усы Энглера, мокрые от пота, прилипли к губе. — Обещаю, я обязательно замолвлю за тебя слово, — сказал Ванн. Он стоял, протягивая руку ладонью вверх. Его пальцы почти касались «беретты». — Вы предлагаете мне положиться на ваше слово? Да вы не смогли даже удержать в руках свой мостик, твою мать! — Отдай мне пистолет! Глубина тысяча сто футов. Стэдмен почувствовал, как палуба у него под ногами начинает вставать дыбом, сдавленная сминаемым корпусом. Времени на разговоры больше не осталось. — Энглер, — сказал Стэдмен. — Скольких человек ты успеешь убить, прежде чем тебя разоружат? Ванна, меня, Брауна, кого еще? — И меня, — вставила Скавалло. — Молчите! — воскликнул Стэдмен, делая шаг, чтобы заслонить ее собой. Пистолет Энглера, пометавшись в разные стороны, наконец остановился на Скавалло. — Ты будешь первой. — Центральный пост! От резкого крика Шрамма Энглер вздрогнул. Шагнув вперед, Ванн схватил пистолет за ствол. Пока рука командира еще описывала дугу в воздухе, Энглер нажал на спусковой крючок. Звук выстрела раскатился по всему центральному посту. Ванн отшатнулся назад к консоли управления вооружением, схватил лейтенанта Кифа за плечо, словно пытаясь опереться на него, но затем бессильно опустился на палубу. Тысяча двести футов! Радист повернулся к Скавалло. — Стерва, ты думаешь, что взяла верх? Ты думаешь, что взяла верх? Он снова поднял пистолет. — Энглер, нет! — прокричал Стэдмен. Расхохотавшись, радист приставил пистолет к виску. — Попробуйте, возьмите меня, — сказал он. Глядя Скавалло прямо в глаза, Энглер нажал на спусковой крючок. Глава 37 ОПАСНОСТИ В ГЛУБИНАХ «Байкал». — Пожар уже перекинулся в седьмой отсек, шестой отсек сильно задымлен, — доложил Финогенов. — Высокое давление проталкивает дым через места прохода кабелей сквозь переборку. Здесь уже невозможно дышать. — Надевай противогаз и уходи, — приказал Гаспарян. — Противогаз я уже надел, — ответил Финогенов. — Но дизель никак не хочет работать стабильно. Постоянно выходит из строя впускной клапан. Я управляю им вручную. Если я оставлю свой пост, мы лишимся энергоснабжения. — Даю тебе еще пять минут. Затем бросай все и переходи в центральный пост. — Электричества не хватит даже на аварийное освещение... — Повторяю, бросай все и уходи! Гаспарян чувствовал надвигающуюся катастрофу. Вода в носовых отсеках, огонь и дым в кормовых, управление потеряно. Маркову никак не удается открыть люк во второй отсек, а теперь еще дым проник в систему воздуховодов. Хорошо если спастись удастся хоть кому-нибудь. Старший помощник поднялся на «балкон» над центральным постом и открыл люк одной из двух спасательных капсул «Байкала». Распахнув люк, он забрался внутрь. Капсула имела размеры небольшого автобуса без окон: голый стальной цилиндр со сферическими концами; внутри деревянные скамейки. Рядом с люком была закреплена металлическая коробка. Внутри ярко-красная кнопка. В случае катастрофы экипаж «Байкала» должен был перебраться в капсулы, задраить люки и нажать красные кнопки, после чего теоретически капсулы должны были доставить всех живыми и невредимыми на поверхность. Гаспарян начал выбрасывать через открытый люк на палубу центрального поста спасательные жилеты. Пять, десять, двадцать ярко-оранжевых жилетов из пенопласта. Внизу собралась толпа. Моряки передавали жилеты друг другу и помогали их надевать. Даже здесь, наверху, уже чувствовался запах гари. Выбросив из капсулы все жилеты, Гаспарян спустился на «балкон». Неужели еще минуту назад здесь было так же дымно? Оглянувшись вокруг, старший помощник увидел оранжевые спасжилеты и лица. Некоторые были испачканы копотью. Но на всех был написан страх. — Так, — приказал Гаспарян, обращаясь к одному из старшин. — Открывай нижний рубочный люк, а затем верхний. Поднявшись по трапу наверх, старшина повернул маховик. Массивный люк распахнулся вниз и вперед, открыв гладкий, круглый тоннель, ведущий к палубе 0-1. — Поторопись! — крикнул Гаспарян. Старшина быстро полез вверх. Его ботинки скрылись в тоннеле. Подойдя к трапу, Гаспарян задрал голову, пытаясь разглядеть что-либо вверху. Старшего помощника беспокоила та же мысль, что и всех остальных: если чертов верхний люк не откроется, все окажутся замурованными внутри гибнущего «Байкала». Послышался металлический лязг, и на лицо улыбающегося Гаспаряна упали холодные, соленые брызги. Однако теперь тоннель превратился в трубу, через которую отравленный воздух высасывался из всех отсеков. Дыма в центральном посту сразу стало больше. Сначала один, потом другой, третий моряки закашляли. У Гаспаряна начали слезиться глаза. — Нужно достать из ангаров на палубе надувные плоты. Добровольцы есть? Взметнулся лес рук. Кому хотелось оставаться погребенным внизу? Старший помощник ткнул пальцем. — Вы четверо отправляетесь к носовому ангару и надуваете плоты. — Он отобрал еще четверых. — Вы отправляетесь на корму, достаете плоты, перетаскиваете их на ракетную палубу и только потом надуваете. Всем остальным собраться на ракетной палубе. — А может, спустить плоты на воду и добираться до них вплавь? — предложил кто-то. — Температура воды пять градусов. Решайте сами. Все всё поняли? А теперь шевелитесь. Моряки не заставили себя долго упрашивать. Они хлынули на Гаспаряна сплошной волной. — Подождите! — Старший помощник достал список личного состава и карандаш. — Перед тем как подниматься наверх, каждый назовет свою фамилию! — Старшина второй статьи Борщов, торпедист! — Проходи! — Старший матрос Шевчук, трюмный! — Проходи! — Главный старшина Саблин, моторист! — Проходи! Люди потоком текли мимо Гаспаряна, спасаясь от ядовитого желтого дыма и радуясь тому, что им повезло оказаться первыми в очереди. «Портленд». — Фельдшера в центральный пост! — объявил по громкоговорящей связи Стэдмен. — Машинное отделение! Восстановить управление рулями глубины! Старшина Купер уже вбегал в центральный пост, вызванный по рации боцманом. Увидев открывшуюся его взору картину, он застыл в дверях. — Господи! Лейтенант Чоупер лежал распростертый на палубе. Он получил 9-мм пулю в грудь. Купер с первого взгляда понял, что у лейтенанта остановилось сердце.