— Опустить перископ! Объектив перископа был покрыт специальной резиной, поглощающей радиолокационные лучи. Обнаружить его было трудно, но возможно. — Прокрутить запись! — приказал Ванн старшине-рулевому. На экране появились кадры, заснятые через перископ. Стэдмен, заморгав, уставился на изображение. — Но ведь это же... — Вот именно, черт побери. Казалось, «Тайфуну» потребовалась целая вечность, чтобы вытянуть свое тело из-за полоски земли. На взгляд невозможно было оценить истинные размеры этих бегемотов. Как и у айсбергов, то, что виднелось над поверхностью, лишь позволяло строить предположения о том, что скрывается под водой. «Тайфун» в основе своей представлял собой два больших прочных титановых корпуса, сваренных вместе и заключенных в легкую стальную кожу, достаточно крепкую для того, чтобы пробивать своей тушей арктические льды толщиной почти в двадцать футов. В отличие от всех других ракетоносных подводных лодок, у «Тайфунов» ракетные шахты располагались перед массивной черной боевой рубкой. Подводная лодка не отличалась особой красотой, но зато ее командир имел в своем распоряжении большую огневую мощь, чем премьер-министр Великобритании. В годы холодной войны было заложено шесть «Тайфунов». Одна подлодка осталась недостроенной на судостроительной верфи. Три едва держались на плаву, вызывая не столько страх, сколько жалость. Еще одна получила серьезные повреждения во время неудачного запуска баллистической ракеты. Судьба шестой и последней также сложилась крайне печально: ей пришлось пережить и неудачный запуск ракеты, и аварию атомного реактора, вследствие чего лодка оказалась надолго погребена в тоннеле, пробитом взрывами в скалистых берегах Большой Лицы. — Кажется, вы сказали, что русские режут эти лодки на металлолом, — сказал Стэдмен. — Вашингтон тоже так думает. — Центральный пост, говорит Скавалло. Если вы еще ненадолго оставите мою антенну на поверхности, я смогу кое-что сказать про эту подлодку. Русские постоянно ведут переговоры и... — Лейтенант, если я оставлю вашу антенну на поверхности, русские обнаружат мою подводную лодку. Ванн резко вставил наушники системы внутренней связи в гнездо. — Центральный пост, докладывает акустик. Я произвел идентификацию этой «ядерной дубинки». Предположительно мы имеем дело с лодкой «Карское море» класса «Тайфун». У нас она числится как исключенная из состава флота. — Однако сегодня она выглядит очень даже бойкой, — заметил Ванн. Стэдмен раз за разом просматривал видеозапись «Тайфуна», выходящего из бухты. Скавалло сказала, что в переговорах упоминался буксир. Но где же он? Старший помощник повернулся к Ванну. — Что дальше? — Эти ублюдки прикарманили наши денежки, а лодку оставили. В доказательство их лживости мы сейчас снимем с нее скальп. — Так точно. На самом деле Стэдмен считал, что командир отнесся к вероломству русских, как к личному оскорблению. Хотя, несомненно, у него были на то все основания. Старшему помощнику довелось ознакомиться с заключением следственной комиссии. Командуя атакующей субмариной «Батон-Руж», Ванн забрался под днище выходящему в море на боевое дежурство «Тайфуну», но тут командир российской подлодки внезапно выполнил маневр «Сумасшедший Иван» — резкий разворот, призванный обнаружить преследующую субмарину. Ванн был готов к этому и успел вовремя отойти. Как только «Тайфун» завершил маневр, «Батон-Руж» вернулся ему под днище. И тут командир российской подлодки совершил нечто совершенно неожиданное: второй маневр отрыва. «Двойной Иван». Ванн был вынужден предпринять экстренные меры, и «Батон-Руж», уходя от столкновения, зацепил рубкой подводную часть глубокосидящего айсберга. От резкого толчка одного матроса в носовом кубрике сбросило с койки, он сломал себе шею и скончался. «Тайфун» как ни в чем не бывало ушел. «Батон-Руж» с трудом доковылял домой. Субмарина получила настолько серьезные повреждения, что с тех пор больше не выходила в море. В подводном флоте выполненное задание еще не является гарантией продвижения по службе и получения наград, но неудача практически всегда влечет за собой списание на берег. Казалось, эта катастрофа должна была стать концом карьеры Ванна, однако следственная комиссия после долгого разбирательства все же пришла к выводу, что агрессивность является не худшим качеством командира атакующей субмарины. Вопреки всем ожиданиям, Ванн был назначен командиром «Портленда». Но те, кто знал его еще по старым временам, с тех пор называли его за глаза «Двойным И-Ванном». — Центральный пост, говорит акустик. Цель номер один справа по носу, пеленг двадцать. — Пост управления торпедной стрельбой, приготовить торпедные аппараты один и два! — Торпедные аппараты один и два готовы, — поступил ответ из поста управления торпедной стрельбой. — Система целенаведения готова, — доложил лейтенант Киф. Последовала затянувшаяся пауза, в течение которой все взоры обратились на Мазилу. — Корабль готов, — наконец ответил Чоупер. — Лейтенант, старайтесь не заснуть. Ввести данные о цели. Специалист системы управления огнем, отвечавший за вооружение «Портленда», ввел данные в две самонаводящиеся торпеды «Мк-48», понимая, что они так и не будут выпущены. — Курс введен. Дальность введена. Торпеды запрограммированы. Торпедные аппараты один и два готовы к заполнению водой. Данные о российской подлодке были введены в электронный мозг торпед. У Ванна мелькнула мысль, сможет ли пара «Мк-48» проломить «Тайфуну» хребет, или же они лишь разозлят его? — Поднять перископ! — приказал Ванн. Снова щелкнул секундомер, включивший отсчет времени. Ванн покрутил перископ, отыскивая цель. Над рубкой «Тайфуна» трепетал российский военно-морской флаг. При максимальном увеличении можно было разглядеть движущиеся точки на открытом мостике, настолько просторном, что на нем смогли бы разместиться все офицеры «Портленда». — Центральный пост, докладывает акустик. Дистанция до цели тысяча двести ярдов. Российская субмарина осторожно выходила в открытое море. Впереди двумя сторожевыми псами, вынюхивающими волков, кружили корабли сопровождения. — Перископ поднят шесть секунд. — Опустить перископ. — Центральный пост, докладывает акустик. Цель номер один заполняет балластные цистерны. — Уходит под воду, чтобы ее не заметили наши спутники, — усмехнулся Ванн. — Слишком поздно. Мы ее уже засекли. Снова послышался голос Шрамма: — Центральный пост, докладывает акустик. Начинаю терять шум обтекающей воды цели номер один. Старший акустик покачал головой. Атомные реакторы «Тайфуна» работают достаточно тихо, но какой смысл добиваться бесшумности силовой установки, установленной на такой огромной субмарине? Даже если «Тайфун» станет приводиться в действие пердячим паром, и то он будет производить страшный шум, лишь рассекая воду своим корпусом. В движении ракетоносная подводная лодка грохочет, словно прибой, разбивающийся о скалы. Но после того как российская подлодка замедлила ход, Шрамму пришлось настроить пассивный шумопеленгатор на максимальную чувствительность, чтобы различать слабые шумы ее механизмов. — Цель номер один остановилась в подводном положении. — Вы полагаете, русские поняли, что мы здесь? — спросил Стэдмен. — Об этом не может быть и речи, — ответил Ванн. Он пытался сложить воедино отдельные элементы загадки, перебирая их так и сяк, выискивая правдоподобное объяснение. — Русская подлодка просто пропускает «Гриши» вперед, чтобы те все разнюхали и убедились наверняка. Русские нарушают договор, который принес им большие деньги, и не хотят, чтобы их поймали за руку. — Командир повернулся к рулевому посту. — Пропустим корабли сопровождения над нами, после чего проследуем за «Тайфуном» в море. Это был классический прием Невидимого Ванна: пропустить противника, а затем сесть ему на хвост. «Портленд» начал подкрадываться к застывшему неподвижно «Тайфуну», и тут Шрамм засек с помощью пассивного шумопеленгатора слабое завывание. Он сразу же сосредоточил на этом звуке все свое внимание. Завывание стало громче, отчетливее и вдруг оборвалось глухим стуком. — Центральный пост, на цели номер один работал механизм. По-моему, наш приятель только что открыл крышку ракетной шахты. — Прямо в заливе? — Открытие крышки ракетной шахты являлось первым шагом при запуске межконтинентальной баллистической ракеты «РСМ-52», который выполнялся только на испытательных полигонах — или в случае начала Третьей мировой войны. — Вы уверены, что русские просто не регулируют носовые горизонтальные рули? Прежде чем Шрамм успел ответить, что он еще не совсем спятил и может отличить разницу между шумом носовых горизонтальных рулей и крышки ракетной шахты, центральный пост «Портленда» содрогнулся от гулкого удара, за которым последовал рев вырывающейся из сопла реактивной струи и бурлящий свист миллиардов миллиардов пузырьков воздуха. Это был запуск российской баллистической ракеты, услышанный через корпус «Портленда». — Центральный пост, докладывает акустик! — крикнул Шрамм. — Русские запустили ракету! — Поднять перископ! — отрывисто бросил Ванн. — Живо! Живо! Живо! Торпедный пост! Заполнить водой аппарат номер один! Заполнить водой аппарат номер два! Запуск баллистической ракеты мог быть учебным, а мог знаменовать начало Третьей мировой войны. У Ванна были считанные мгновения на то, чтобы принять решение. Перископ поднялся над поверхностью воды как раз вовремя, чтобы Ванн успел увидеть яркое оранжевое пламя ракетного двигателя и оставленный в небе след белого дыма. — Боже милосердный! Внезапно произошла ослепительная вспышка, и ракета взорвалась в воздухе, раскрывшись огненным цветком. Это была не ядерная боеголовка. В этом случае выжженной дотла оказалась бы половина Кольского залива, и в том числе «Портленд». — Русские сами взорвали ракету в воздухе! Как только вместе с перископом над поверхностью показалась радиоантенна, аппаратура Скавалло тотчас же ожила. Экран озарился пиктограммами переговоров. Подключившись, молодая женщина успела услышать, как кто-то на берегу докладывал о «взрыве над морем». Затем поступило предостережение патрульному кораблю держаться подальше от остатков ядовитого ракетного топлива, падающего на поверхность моря. Новый голос ответил: — Нам следовало бы избавляться от наших ракет, извлекая из этого хоть какую-нибудь пользу. Например, запуская их в Чечню. — А почему не в Москву? И тотчас же вмешался другой голос, властный и недовольный: — Кто использует эту частоту? Разговор оборвался. Но Скавалло встрепенулась. «Избавляться?» Она схватила микрофон прямой связи с центральным постом. — Центральный пост, говорит Скавалло. Русские не запускают эти ракеты! — Не мешайте своими разговорами! — одернул ее Ванн. — Я хотела сказать, они их не запускают, а взрывают умышленно! Русские уничтожают свои ракеты, запуская их!