«Какая коварная ловушка!» — подумал Стэдмен. Этот приказ по сути дела оправдывал все что угодно, лишь бы только это сошло с рук. Но если что-то пойдет не так, виноват в этом окажется не Норфолк. Вся вина ляжет на Ванна. «И на меня». Сложив листок, Стэдмен протянул его Ванну. — Этот приказ очень неопределенный. — Командир я. Имеет значение только то, как я его понимаю. Стэдмен едва сдержался, чтобы не выпалить поспешный ответ. Приказ содержал слово «разумные». Нападение на российскую атомную ракетоносную субмарину в мирное время едва ли попадало в эту категорию. — Если мы выстрелим в русских, все остальные пути решения поставленной перед нами задачи отпадут сами собой. — Какие еще другие пути? — лицо Ванна скривилось в отвратительную гримасу. — Нам приказано остановить неприятельскую подводную лодку, приближающуюся к сплошным льдам. Если ей удастся до них добраться, мы, возможно, больше не сможем ее найти. Куда направляются русские? Туда, где стреляют в американцев. Для вас этого недостаточно? Это и есть война. Стэдмен посмотрел на Ванна, на боцмана Брауна. На молодых матросов у рулей. Все в центральном командном посту «Портленда» было прозрачным и понятным. Точным и определенным. Каждое действие от пуска атомного реактора до прокачки балластных цистерн было регламентировано четко прописанной последовательностью операций, в которой в мельчайших подробностях, шаг за шагом, объяснялось, какой тумблер, какой клапан перевести в какое положение. Но как быть, если правильного ответа нет? — Центральный пост, докладывает акустик. Цель номер пять прямо по носу, справа по курсу пять градусов, дистанция девять тысяч семьсот ярдов, — отчеканил Шрамм, изучая призрачное облако шумов, стягивающееся к центру экрана. Ванн отвернулся от Стэдмена. — Приготовиться к торпедной атаке, торпедные аппараты один и два. — Торпедные аппараты готовы, — поступил ответ из торпедного отсека. — Система целеуказания готова, — доложил Киф. Не может быть, чтобы это было всерьез. Ванн снова повернулся к Стэдмену. — Командир, лодка готова. — Полный вперед, — приказал Ванн. — Ребята, возьмем его. «Байкал». Марков прошел в рубку гидроакустика. — Больше не повторялось? Беликов кивнул. — Ничего. Должно быть, это был естественный шум. Если бы его произвела машина, мы бы по-прежнему что-нибудь слышали. Марков продолжал сомневаться. В тишине леса внезапно хрустнувшая веточка что-то значит. — Рулевой пост, опуститься на глубину сто пятьдесят метров. Огромная ракетоносная субмарина плавно устремилась в черные глубины. — Переложить руль влево до конца, — приказал Марков. — Беликов! Слушай внимательно. Вполне может быть, что другой возможности нам не представится. «Портленд». — Дистанция до цели номер пять семь тысяч ярдов сокращается, — доложил Шрамм. Искаженный гул винтов русского «Тайфуна» нарастал по мере того, как «Портленд» настигал его сзади. — Опуститься на триста пятьдесят футов, — приказал Ванн. — Горизонтальные рули на пять градусов вниз, глубина триста пятьдесят футов, — повторил приказ Стэдмен. — Акустик! — продолжал Ванн. — Я хочу записать сигнатуру этого парня. Не забудь сохранить пленку. — Так точно. Дистанция пять тысяч ярдов. «Портленд» несся точно вслед за «Тайфуном». Шрамм на секунду оторвался от экрана, убеждаясь, что электрографический рекордер правильно записывает сигнатуру русской подлодки, а когда снова посмотрел на экран, изображение было другим. Осознав, что произошло, Шрамм побледнел. — Центральный пост! Говорит акустик! «Сумасшедший Иван»! Цель номер пять повернула влево! — Стоп машина! — приказал Ванн. «Портленд» будет оставаться неподвижным до тех пор, пока русская подлодка не ляжет снова на свой курс. — Центральный пост, говорит акустик. Цель номер пять проходит мимо нас слева по борту. Дистанция три тысячи ярдов. Она ниже нас, но ненамного. — Мы выровняем глубину, когда русская лодка будет снова проходить мимо нас, направляясь на север, — сказал Ванн. Стэдмен с каждой секундой нервничал сильнее и сильнее. Двигаться с большой скоростью на таком маленьком расстоянии от чужой подлодки — все равно что нестись следом за большим грузовиком по обледеневшей дороге. Если водитель грузовика только дотронется до педали тормоза, тяжелую машину занесет, и ты непременно врежешься в нее. «Байкал». — Возвращаемся на заданный курс, командир, — доложил рулевой. — Держать глубину сто пятьдесят метров. Что-то по-прежнему продолжало беспокоить Маркова. За звуком, которого никак не должно было быть, последовала мертвая тишина. Командир посмотрел на своего старшего помощника Гаспаряна. Тот как раз собирался объявить что-то по громкоговорящей связи, вероятно, предупредить о смене вахт. — На второй палубе готовность номер два, — объявил старпом. Он отодвинул «каштан». — Командир! — Это был акустик Беликов. — Прямо по курсу в восьми километрах сплошной лед. Матрос принес Беликову стакан чая. Старший акустик выпил чай залпом. «И все же гидрофоны Беликова что-то услышали», — подумал Марков. Возможно, это была крупная рыбина, а может быть, и нет. — Рулевой! — Да, командир! — Давайте сделаем еще один разворот. На этот раз переложить руль вправо до отказа. «Портленд». — Центральный пост! Говорит акустик! «Сумасшедший Иван!» На этот раз через правый борт! «Двойной Иван»? Стэдмен повернулся к Ванну. — Сэр? «Портленд» находился слишком близко. Необходимо дать задний ход, и быстро, иначе столкновение неизбежно. «Двойной Иван»? Ванн был хорошо знаком с тактикой русских подводников. Они выполняли развороты, отрываясь от возможного хвоста, неохотно, по расписанию, словно принимая горькое лекарство. «За исключением того капитана, которого я преследовал на «Батон-Руже»». Это была та же самая «ядерная дубинка». Возможно ли, что сейчас ею командует тот же самый капитан? — Дистанция две тысячи ярдов, — доложил Бам-бам. — Командир, — тревожно произнес Стэдмен. — Центральный пост, говорит акустик. Дистанция продолжает сокращаться. — Замечательно! — отрезал Ванн. — Переложить руль влево до отказа! «Портленд» по-прежнему несло на корму «Тайфуна». — Центральный пост, говорит акустик. Дистанция одна тысяча ярдов. — Командир! — Это уже был боцман Браун. — Нам пора уносить ноги! — Дистанция пятьсот ярдов. Для того чтобы избежать столкновения, «Портленд» должен был дать задний ход, и на полную мощность. Но при этом его гребной винт вспенит воду так, что это услышит даже русский шумопеленгатор. Однако выбора не было.