– У тебя все еще идет кровь. – Я в курсе. – Лука досадливо поморщился. – Надеюсь, Гаспар справится. Наверное, ты помнишь, что твои удары, они не… Она резко шагнула к нему вплотную, встала на цыпочки и осторожно поцеловала царапину. Лука реально опешил. – Это должно помочь. – Она отстранилась, пряча глаза… – Она просто хотела выразить свою благодарность, – пробормотал рыцарь. – Недоумок, – тут же обласкал его лекарь. – От такой благодарности будешь ходить со шрамом. – Гаспар, – влез в разговор Гера. – Ты отстал от жизни. Сейчас считается, что шрамы украшают мужчину. – Дебильное время. – Старик занялся взбиванием еще какой-то вонючей смеси. Трое волхвов, когда-то навестивших младенца Христа, не приобщались к Святыне. Но их духовное просветление, их мудрость давали им некоторые прерогативы. Конечно, Мельхиор, Гаспар и Балтазар умерли много столетий назад. Но их души в каждом поколении выбирали себе новые тела, чтобы продолжить Служение, а заодно набраться новых знаний. Правда, характеры волхвов к началу двадцать первого столетия нашей эры испортились окончательно. Мельхиор был замкнутым и немногословным. Балтазар – язвительным и саркастичным. Гаспар стал просто грубым. – Возвращаясь к твоему вопросу, – светским тоном сообщил Гера, – мы приехали сюда исключительно по твоей просьбе. Кто-то стучал тапками по плинтусу, требуя забрать того слепого лоха. А женщина… Наверное, было бы неплохо, если бы ты ее осмотрел… с чисто медицинскими целями, естественно. – Кобелина, – огрызнулся старик. – Если уж мне так повезло, так берите урода и уматывайте. А ее я сам отправлю к Балтазару. – Ты просто золотко, – иронично отметил Лука. – Завтра с утра и заберем, ласковый ты наш… Только не надо! Мы немного устали, знаешь ли. Драки, взрывы, толпа воинствующих сектантов, несколько магических ловушек и, наконец, торжественный суицид козла-упыря. Подвиги, знаешь ли, утомляют. Пока старик орал матом, описывая цветастыми эпитетами их умственные способности, сексуальные возможности и вообще стиль жизни, они с Герой резво направлялись к выходу… Утро было противным. Морозным, ветреным. Вчерашний снег давно растаял, замерзшая земля отвечала стуком на каждый шаг. Беспросветная серость давила на глаза. Особенно в этом старом уродском городе. Лука этого не понимал. Псков – один из древнейших городов земли русской. Но почему-то не было здесь того духа старины, что обычно придавал любому поселению некое неуловимое очарование. Не было тут златоглавых храмов, блестевших на каждом углу, как шары на новогодней елке. Не было благородных развалин. Одна только сталинская неуклюжая постройка, типовые многоэтажки и промзоны. Хотя, конечно, был кремль. Рядом с серой, лишенной всяческой оригинальности современной действительностью этот кусок старины выглядел как-то кургузо. Нет, рыцарю не нравился этот город, и ему очень хотелось покинуть его как можно быстрее. Клиника Гаспара, замаскированная под Центр восточной медицины, находилась на одной из центральных улиц города. Клиника явно процветала. Обычно рыцари заглядывали только в просмотровую на первом этаже, но сегодня им было дозволено подняться в палаты. Никаких тебе крашеных в унылые цвета стен, никакого драного линолеума. Палата больше напоминала уютный гостиничный номер. Полуторная кровать, застеленная бежевым покрывалом. Желтоватые шторы с причудливо присборенным ламбрекеном, палас, похожий на ковер осенних листьев с яркими всполохами рыжего и коричневого. В кресле у небольшого столика сидел клиент. Серый костюм, голубая рубашка. Белокурые волосы зачесаны назад. На глазах, естественно, черные очки. В соседнем кресле лежало коричневое кашемировое полупальто и трость. – Вы за мной? – спросил он, как только они вошли в палату. – Да. – У Геры, как и у Луки, не было никакого желания общаться с клиентом. – Куда меня повезут теперь? – К Регине. – Старший из братьев с трудом заставил себя не цедить слова сквозь зубы. – Значит, ее нашли. В его тоне было что-то неправильное. Ни надежды на встречу, ни радости скорого воссоединения с вроде как любимой женщиной. Он говорил так, будто кто-то с отличием выполнил его задание. – Да уж явно не ты сам постарался, – не выдержал Гера. – А как бы я мог в таком состоянии? – Теперь в голосе клиента появились чуть ли не скандальные ноты. – Я полностью лишен зрения, я ослаб. Моя память восстанавливалась с таким трудом… – Надеюсь, при всех твоих болячках сил доползти до машины тебе хватит. – Лука развернулся и направился к лестнице. Гера шел за ним. Сзади еще неслись какие-то возражения, но это никого не волновало. На улице они прислонились к капоту и дружно закурили. – Надеюсь, по дороге я не сверну ему шею, – поделился опасениями младший брат. – Эти принцы крови… – Лука презрительно сплюнул. – Педерастия в полный рост. – Бабу жалко, – высказался Гера. – Как только она дала такому? – Вопрос… – Старший из рыцарей недобро усмехнулся. – Смотри, болезненный наш как чешет. Не очень-то он похож на самого больного в мире человека. – Естественно, – усмехнулся младший. – Самый больной в мире человек – это Карлсон. А ты не знал? Лука отбросил окурок и сел на водительское сиденье, завел мотор. Наконец-то они покидали этот негостеприимный город. Гера рылся в дисках, отыскивая что-нибудь на свой вкус. Клиент обиженно сопел сзади, Лука боролся с сожалением, что не успел попрощаться с девой Генриеттой, которая на самом деле носила красивое русское имя Алевтина. Они переехали реку, свернули на трассу. Отсюда из-за редких кустов и голых веток деревьев кремль производил совершенно иное впечатление. Вот они, древние мощные стены, круглые башни романского стиля, чуть обветренные временем бойницы. Вид крепости рождал какое-то удивительное чувство. Будто бы давно затерянное в глубинах памяти воспоминание вдруг взвилось вверх и теперь бьется, стремясь вырваться на поверхность, но ему это никак не удается. Хотя это какое-то очень теплое и важное воспоминание. – Ты чего, тренируешься, что ли? – спросил насмешливо Гера, засунув в проигрыватель диск Высоцкого. Лука взглянул на него непонимающе, он и не заметил, как под влиянием того странного чувства стал меняться его облик. – Извини, старик, видимо, я просто устал, – искренне извинился он. – Впечатляет, да? – Брат кивнул в сторону оставленного кремля. Лука кивнул, сосредоточившись на дороге, зная, что свечение вскоре иссякнет. – А вы ангелы, да? – спросил вдруг клиент. – Вряд ли, – усмехнулся Гера. – Но я видел свет… Лука поморщился. – А что, твой папа так богат, что даже ангелам платит? – Мой отец довольно обеспеченный человек, – с достоинством сообщил клиент. – У него бизнес в Москве. – Ангелы, по-моему, находятся в другом месте. – Тон Геры был однозначно недружелюбным. – Но как иначе бы я увидел? – уязвленно спросил придурок. – Это был первый проблеск с той поры, как эта мразь лишила меня зрения. – Еще один раз так ее назовешь, – предупредил Лука, – я тебе еще и язык отрежу. Клиент посопел, а потом, не удержавшись, выдал: – А как еще я должен называть эту… женщину, – инстинкт самосохранения все же не позволил ему переступать рамки, – если это она натравила на меня своего безумного любовника, и он выкинул меня в окно! Рыцари многозначительно переглянулись. – Это такой худой, высокий, с длинными волосами? – как бы между прочим уточнил Лука. – Да! – Клиент распалился. – Он просто отшвырнул меня с подоконника! А когда я лежал там внизу, уверенный, что никогда больше не смогу ходить, она подошла ко мне и сказала, что, если бы я подождал, Регина была бы моей и… что-то про пять лет безумия. – Она ошиблась, – усмехнулся Гера. – Безумие – это болезнь мозга. А у тебя ее быть не может. Так как мозгов нет. – Тебе ведь и Регина наверняка говорила, что надо подождать, – продолжил чуть спокойнее Лука. – Но куда там! Сперма в голову ударила? Срочняк ей всадить надо было? – Вы не понимаете! – Еще немного, и клиент начал бы брызгать слюной. – Вы просто ее не видели! Регина… Да я любил ее больше жизни! Она же просто прекрасна. Одни волосы чего стоят! Чистое золото… А ждать? Чего ждать? До ее двадцатипятилетия? Это же бред! Она же жила в этой гребаной секте. Просто мистический бред!