- Вы будете учиться слышать и понимать с полувзгляда. Пока Тасмановы готовят возможность изменить настроение общества в сторону наших ресторанов, а Радовы займутся юридическими вопросами. До следующего этапа конкурса у нас две недели. Прием у мэра, не отменённые заказы и перебои с поставками. Думайте в две головы, решайте задачу, как команда, а не как сопливая вечно ноющая парочка капризных детей. Поняли меня? - Да, - хором отозвались Алиса с Елисеем, отводя взоры в сторону. - Этот ресторан, все это место – один живой организм. Так не дайте ему загибнуть из-за чьих-то мерзких козней. Сегодня и всю неделю будете вместе готовить. Через пять дней я жду ваши варианты совместных блюд для конкурса, - сухо отозвалась Алла, обходя их и шагая в сторону двери к своему кабинету. – Через два дня будет конференция. Вам придется выступать на ней вместе: как паре, как команде. Мне нужны все возможные идеи для привлечения людей в ресторан, пока мы занимаемся поиском поставщика, - ехидно добавила она, уже снимая блокировку с двери и оборачиваясь. - Кстати говоря. К вечеру вы должны приготовить семь блюд. И не дай Бог я найду хоть один косяк – заставлю переделать каждое, - промурлыкала Алла, наслаждаясь убитым видом парочки. - Можете тут хоть ночевать, детишки. Теперь это ваш дом родной, так что вперед, крошки. И никакой помощи от команды, иначе всю смену уволю! Стоило женщине покинуть помещение, Владимир опустил руку с полотенцем, сняв его с плеча и покосившись на понурую пару, хохотнул: - Ну, че, ребятки. Попали вы капец просто. - Мы точно умрем, - простонала Алиса, отмирая и прикрывая ладонью лицо. – Нам конец. - Тиранша, - рыкнул Лиса, кидая злой взгляд в сторону двери. - Я все слышу, сопляки! – раздался голос из от одного из ботов, передающего сигнал. Алиса с Елисеем вздрогнули, остальные работники кухни сбились в кучку и дружно перекрестились. - Кошмар, эта ведьма еще и за нами смотрит, - просипела Ежова, панически оглядываясь, и снова Алла проговорила: - Еще слово, девчонка, отправлю в духовку в качестве гарнира для основного блюда запекаться! Работать, холопы! Лиса сжал переносицу, унылое пробормотав: - Говорил же. Настоящий Ад, а не работа. Глава 29 - Откровенно о главном По официальной версии они поругались всего двадцать два раза, по неофициальной – все сорок пять. Оказалось, что договорится, когда скованные руки мешают даже нарезать продукты, практически невозможно. Они мешали друг другу, толкались, пихались, в конце концов дойдя до точки кипения и впервые сорвавшись через двадцать минут после начала работы. - Ты делаешь не так! - А ты мне не мешай, чтобы я все делала как нужно! Алисе казалось, что к концу рабочего дня они или поубивают друг друга, или вовсе расстанутся. Спор начавшийся из-за обычной нарезки лука перерос в настоящий скандал с криками о том, как правильно готовить «Рататуй». Попытавшись отстоять свое мнение если не словами, то силой – она кинула в него цукини. В ответ Лиса высыпал ей на голову чашку чищеного чеснока. Затем они попытались разойтись в разные стороны, забыв о том, что их запястья сцеплены наручниками и едва не рухнули на пол. Хождение в туалет, на перекур, питье чая – стало настоящей проблемой. Каждый тянулся в свою сторону в попытке отбить себе свободное пространство и, в итоге, был вынужден смириться с неизбежным. Им пришлось договариваться. - Ну, вы там давайте, удачки, - поддержал после смены Владимир ребят, подняв кулачки и глядя на измученные лица. Он уходил одним из последних, далеко за полночь, сочувственно бросив взгляд на время. Пять из семи положенных блюд стояли перед ним, а в духе допекалось шестое – киш с грибами и шпинатом. Лиса устало вздохнул, заправляя соусом салат и сбрызгивая сверху лимонным соком, искренне надеясь, что в этот раз Алла примет все блюда. Количество отправленных в мусорку продуктов просто зашкаливало. Он только с ужасом смотрел, как вываливает Кенина все содержимое тарелок в машину для переработки отходов и ставя вновь, и вновь на стол, заявляла категорично: - Переделать. Ему казалось, будто он вернулся в студенческие годы. Тогда Алла тоже не церемонилась. Начиная с обычного официанта, Елисей постепенно, набирая опыта, поднимался наверх по карьерной лестнице. Вспоминая свои унижения, передернул плечами, покосившись на Алису, когда только смогла прислониться к краю стола и прикрыть на секунду глаза. - Устала? – осторожно спросил, помятую о ссоре еще час назад. Все шестьдесят минут они попросту не разговаривали, за исключением моментов, необходимых для обсуждения рецепта, формы блюда или замены продуктов. Вместо ответа Ежова пару минут медитировала с закрытыми глаза, а после резко повернулась к нему и шагнула в объятия, крепко прижимаясь к груди. Положив ладонь ей на затылок, Лиса наклонил голову, коснувшись губами макушки и осторожно поглаживая пальцы ее руки, что была пристегнута к его. Вдыхая аромат шампуня, еды, пропитавшей форму, он чуть крепче сжал объятия, позволяя девушке немного навалиться на него и дать отдохнуть гудящим ногам. - Если бы я знала, что это настолько сложно, никогда бы не ставила под сомнения твой авторитет, - пробормотала Алиса спустя пару минут, все еще не отрываясь от его груди и тихо вздыхая. Болело все: ноги, руки, плечи, голова. Казалось, словно она целый день отработала в шахтах, таская тяжелые камни и разбивая в кровь руки. Нежная кожа на запястье, где металл браслета от наручника соприкасался с ней, покраснела и местами содралась. Алиса не очень бы удивилась, появись у нее там мозоли. А уж про количество кровоточащих мелких ран от порезов ножом вовсе не стоило считать. Сейчас, стоя в объятиях Лисы, она даже отдаленно не представляла, что его путь к успеху был таким сложным. Сколько ему пришлось вытерпеть? Каким трудом досталась работа? До сего момента, Алиса не осознала масштабов. Да что говорить, ей всегда казалось, будто Канарейкину все доставалось легче, чем остальным. Будущий наследник, богатый мальчик, золотая молодёжь – в ее понимании он вообще не должен был испытывать трудностей и шагнуть в эту жизнь, преодолев часть преград одним прыжком. Даже его временные подработки в ресторанах и клубах отца не считались для нее чем-то показательным. В конце концов, немного увидеть другую сторону жизни ведь не помешало бы? О, как она ошиблась! - Не могу поверить, что твой отец заставил тебя пройти через это, - она подняла голову, едва Лиса шагнул назад со скрипом пододвигая к себе высокий стул и усаживаясь на него. Он потянул ее за талию на себя и позволяя забраться сверху. - У Павла Канарейкина всегда были нетрадиционные методы воспитания в детях ценности денег, – хмыкнул Елисей, прикусывая нижнюю губу девушки, чуть оттягивая, спускаясь ниже с поцелуями на подбородок и шею. - Силы-то откуда, Лисень? Я еле держусь, а он поползновения устраивает, - проворчала Алиса, в тайне наслаждаясь каждым прикосновением и тем, как ладонь парня скользит вверх-вниз вдоль позвоночника. Она поддалась вперед, уткнувшись носом ему в шею и прикрывая глаза. - Мы ничего толком не придумали, - пробормотала полусонно, непроизвольно засыпая от мягких поглаживаний, его запаха и прикосновений губ. - Не-а, вообще ни одной мысли в голове, - проурчал Елисей, крепче подтянув девушку и оглядываясь разбросанные тарелки, доски, ножи, а также остатки продуктов, овощей. Складывалось впечатление, словно на кухне побывали воры. Где-то неподалеку тихо шумел А2757, двигаясь к своему подзаряднику. Использовать робота-уборщика Алла тоже не разрешила. Заявив, что после всего им еще и придется убираться. При условии, что они все-таки закончат готовить. Стоило ему подумать о главном шеф-поваре, как она сама явилась по их души, тихо пискнув дверным замком. - О, смотри-ка. То собачились почти весь день, то у них теперь лисья идиллия, - раздался ее голос. Он поднял палец к губам, обхватывая покрепче уснувшую по итоге Алису. Сама Кенина успела только вскинуть брови и двинулась внутрь, оглядывая часть блюд, расставленных на столе. Пальцы побарабанили по гладкой поверхности гранитного стола, и женщина посмотрела на Канарейкина. - А последнее? – тихо поинтересовалась, поправляя часы на своем тонком запястье. Лиса молча указал на огромную духовку-печку, где сейчас томился французский пирог. - Выглядит неплохо, - промурлыкала она, подойдя ближе и рассматривая сквозь закаленное толстое стекло киш. В желтом свете он смотрелся невероятно красиво и выгодно, словно сошел с картинок кулинарных книг. Идеальной круглой формы, без видимых изъянов. Бросив на Елисея взгляд, Алла с довольным видом подошла ближе, активируя на смарт-часах кнопку «Отмена» и тяжелые браслеты мгновенно расстегнулись. Он едва успел их поймать, снимая в начале с Алисы, затем с себя и передавая Кениной. - Полагаю, ничего в голову не пришло? – мягко спросила шеф-повар, наблюдая из-под ресниц за тем, как бережно устраивает Лиса свою девушку на коленях и изучает ее запястье. Недолго думая, она добралась до одного из шкафчиков, где всегда хранилась запасная аптечка на экстренный случай и достала заживляющую антибактериальную мазь с эластичным бинтом. Вскрывая защищенную упаковку, протянула красный тюбик Елисею и тот быстро открутил крышку, выдавливая немного прозрачного густого вещества на пальцы. Пока втирал в кожу, Ежова чуть морщилась, но не проснулась., только громко фыркнула точно еж и вызвала улыбку у обоих. - Есть пара идей, только теперь придется учитывать опыт и знания Алисы, - потянул Лиса, не дав женщине перетянуть руку Ежовой. - Да неужели? – иронично хмыкнула Алла, поймав на себе раздраженный зеленый взор. – Ладно, тест на командную игру и готовку вы, считай, прошли. Судя, по твоему виду, ты наконец-то начал доверять ей. Елисей поморщился, соединяя края бинта и закрепляя его, опуская руку, чтобы крепче обнять Алису. - Ей еще многому предстоит учиться, - потянул задумчиво Канарейкин, чуть покачиваясь в объятиях с девушкой. – И может не ей одной. - Я провела кое-какое расследование пока вы были заняты, - потянула Алла, внимательно смотря на заинтересовавшегося парня и постучав пальцами по столу. – Вряд ли это кто-то из постоянного персонала. У каждого из них контракт, при том такой, что выгоднее застрелиться, чем шпионить на конкурентов. Твой отец лично с юристами и мной разрабатывал каждый, учитывая всевозможные лазейки. Она развела руками, однако Лиса чувствовал, что женщина чего-то не договаривала. Будто тянула специально время, обдумывая говорить ли ей правду, или оставить это себя. Спустя полминуты он не выдержал, проворчав недовольно: - Ну, говори уже. Что там? Алла внимательно посмотрела на него задумчивым взглядом, затем перевела его на тихо спящую Алису, и Елисей будто непроизвольно прижал ее крепче к себе. Словно пытался защитить от возможных нападок. - Насколько сильно ты уверен в своей девушке, Елисей? – неожиданно спросила Кенина и Лиса ошарашенно моргнул, раскрыв рот. - Ты, о чем вообще? – выдохнул парень, и Алла, вздохнув, прислонилась спиной к краю столешницы, повернувшись к нему боком. Она уставилась на огромную вытяжку, очищающую воздух и задумчиво прикусила губу. - В случае Алисы, Павел не стал использовать стандартный для нас трудовой договор, ты знал? – она повернула к нему голову. Заметив, как отрицательно мотнул головой Лиса, Кенина прищурилась, вновь косясь в сторону Ежовой. - Несмотря на то, что мы дружны с ее матерью, могу тебя уверить, брали сюда Алису не за великие заслуги. Протекция твоей младшей сестры и матери – именно они уговорили Павла взять Алису на работу. Соответственно и отношение к ней было совсем другое, - она скрестила на груди руки, а вот взгляд Лисы, понявшего куда клонит женщина, стал жестче. Он прищурился, сцепив зубы и процедил: - Ты, нахрен, на что намекаешь вообще? Что это Алиса сливает информацию и шпионит на Хроменко? Да она его даже не знает! - Тихо, не кипятись, - сурово отбрила Алла, чуть топнув каблуком своих полуботинок. – Мне самой неприятно, что дочь Ланы может быть в этом замешана. Но может непроизвольно, где-то в разговоре… - Херня! – рявкнул Лиса так громко и зло, что Ежова обеспокоенно зашевелилась в его руках. Спохватившись, Елисей обнял ее покрепче, касаясь губами виска и пытаясь унять раскаленную ярость в бушующей крови. Прикрыл на пару секунд глаза, словно призывая себя к спокойствию. - Отец никогда не подписал бы заведомо невыгодный контракт, - проговорил он уже тверже и спокойнее, едва сумел справиться со своими эмоциями, глядя в темные глаза женщины. Алла молчала, продолжая следить за парнем. Канарейкин мог понять ее позицию. Как главный менеджер над всеми ресторанами, Алла теперь занималась не только вопросами продвижения, но еще безопасности и репутации. Она четко следила за тем, чтобы персонал оставался доволен, никто нажаловался в профсоюзы и трудовые инспекции. Не мог в случае перехода к конкуренту выдать корпоративные секреты. Последнее у них случалось всего пару раз за два десятка лет. И оба раза это были судебные тяжбы в течении пары лет с огромным штрафом в отношении таких недобросовестных работников. Каждый, кто нанимался в рестораны, кафе, фонды, бары Павла Канарейкина проходил тщательный отбор, проверялся службой безопасности, получая в последствии кучу привилегий. Здесь работали дружескими компаниями, семьями, едва ли не династиями. Это считалось нормальным, работники крайне редко уходили от них в принципе и почти никогда к конкурентам. И тут Алиса - она выбивалась из общей картины. Для Елисея было новостью тот факт, что отец мог подписать трудовой договор с особыми условиями. Про протекцию матери с сестрой он догадывался, хотя не думал, что они уговорили Павла. Разве такое возможно? Его отец всегда четко разделял личное и рабочее. - Лиса, - мягко и терпеливо ответила Алла, усмехнувшись под его недоумевающим взглядом. – Да твой отец подписал бы даже путевку в Ад, если бы его об этом попросил кто-то из вас. Тем более Кира. Твоя мать – единственная в мире женщина, способная влиять на решения Кенара. И нет ничего удивительного в том, что, подыскав, по ее мнению, отличную невестку. Захотела бы помочь тебе тоже это осознать. Не считай свою маму наивной дурочкой, она управляла этим местом, воспитывала вас троих, пока Павел пробивал себе дорогу в большой и суровый мир бизнеса. Нет в мире женщине более упрямой, чем Кира Леонова-Канарейкина, которая смогла ужиться с мерзким характером твоего папы. А уж он отвратительный, поверь. Его в молодости все с трудом терпели, а к старости совсем невыносимый стал.