Как поступила Настя, не спросив у ее мнения. Как это делал Елисей, не рвавшись разделить с ней победу на конкурсе и не давая шанса проявить себя. Как поступали все вокруг, а особенно Канарейкины, привыкшие повелевать и ожидая в ответ полного подчинения. Она собралась с последними силами, почувствовав ногами кровать, в которую они уперлись. Заставила себя вырваться из огня обжигающей страсти, отталкивая Елисея с такой силой, что он едва не рухнул на пол, отшатнувшись и ошарашенно уставившись на нее. - Какого? – выдохнул, но замолк, увидев растерянный взгляд девушки, облизнувшей пухлые покрасневшие от поцелуев губы. Попытался подойти, но она только выставила руку и с придыханием заявила: - Нет уж. Стой так, любитель командовать, - прорычала, поправляя бюстгалтер под футболкой и заодно собирая волосы в хвост. На глазах обалдевшего парня схватила с кровати подушку, затем подумав, одеяло и взглянула на Елисея решительно. Будто не она сейчас вздыхала ему в губы и позволяла ласкать себя. - Лис? – тихо позвал ее Канарейкин, но ответа не дождался. Только выпучив глаза смотрел, как Ежова шагает из спальни в гостиную, стелясь на диване. Напрочь игнорируя непонимающие взоры и его самого, устраивая себе спальное ложе в другом месте. – Ты что, с ума сошла? – поинтересовался, бегая за ней и возмущенно вздохнув. – Головой ударилась? Салат несвежий был? А нет, погоди. Ты ж с Радовым сидела. Так и знал, что медвежьи флюиды дурно влияют на женскую психику. – раздраженно фыркнул, получив в ответ по лицу диванной подушкой. - Ай! Какого хрена?! - Никакого секса, никаких поцелуев, ничего, пока не научишься со мной считаться! – рявкнула Ежова, забираясь под теплое одеяло и командуя: - Система, отключить свет в гостиной! Темнота накрыла комнату, но сквозь шелковые шторы пробивался лунный яркий свет, вместе с легким весенним ветерком, чуть шевелящим ткань. Елисей открыл рот, закрыл и раздраженно сжал переносицу, глядя в повернувшуюся к нему спиной Алису, завернутую в одеяло. - Ты серьезно сейчас? Из-за того, что я просто упрощаю нам работу. Будешь теперь играть в недотрогу?! – голос сорвался на фальцет, а из-под одеяла показалась рука, показавшая ему фигу.\, а затем указательный палец показал в сторону дверного проема. - Издеваешься?! – прорычал Лиса, начиная бесится и сделав круг возле дивана. Затем еще один, и еще. - И не топчи, спать мешаешь, - глухо отозвалась Алиса, накрываясь с головой. - Это вообще мое одеяло! – огрызнулся зло, топнув ногой, но отбирать одеяло не решился. Вместо этого нарочно громко потопал в свою комнату, на пороге обернувшись. – И ладно, переживу. Подумаешь, обидчивая какая. Сильная и независимая, блин. Буду я еще твои капризы слушать. - Кто из нас двоих капризный, ну-ну, - фыркнула Алиса, подняв голову и высунувшись из-под одеяла. – Начни со мной считаться. Вроде немного прощу, а рычишь будто всю власть у тебя забираю. - А я лучше знаю, как надо! - Ну вот и спи один, как надо, - лаконично отозвалась, улегшись обратно. - И буду, - буркнул Лиса, хлопая дверью и выхода. - Вот и иди, - шикнула Алиса, услышав шум открывшейся вновь двери. - И пойду! - Да иди! - Хорошо. - Ладно! - Ладно! Уже будучи в спальне, Елисей упал поперек кровати, прислушиваясь к тишине квартиры. Гнев постепенно сходил на нет, оставляя после себя неприятный осадок на душе и сердце. Разглядывая потолок, он потянул руку, пытаясь нащупать одеяло, но вспомнил о том, что его отобрала Алиса и фыркнул недовольно. - Ишь какая, не будет она. – пробурчал, хватая одну из подушек и обнимая ее, прикрыл глаза. Сон не шел, взбудораженная адреналином кровь все еще кипела в венах. Канарейкин со вздохом вновь посмотрел на потолок, по которому пробегали тени от света на лице, недовольно сминая подушку и подкладывая под голову диванную, брошенную в него Алисой. Моргнул раз, другой, втянул сносом воздух и выдохнул, попытавшись успокоится. - Коза упрямая, - выдохнул он, косясь на дверь. – Да хрен там, ага. Одна она спать будет. Еще посмотрим! И с этой мыслью повернулся на бок, решив поспать пару часов до будильника. А уж завтра он будет воплощать план в жизнь. Если только его придумает и вновь не облажается. Глава 22 - И даже в Раю бывает холодно Прожить под одной крышей с Елисеем целую неделю, а в довесок получить родителей – сойти с ума без права на выздоровление. Во всяком случае, на третий день Алисе уже мерещилось, что ее преследуют навязчивые идеи и видения. Слишком много полуголого Канарейкина, его взглядов, вздохов, касаний и ненавязчивых объятий. Особенно, когда на нем почти ничего не было. - С ума просто сойти, - выдохнула Алиса в очередной раз за утро, рассеяно водя подушечкой пальца по краю стакана с соком. Рядом суетилась мама, а Канарейкин сейчас терроризировал ближайший парк своей красотой, рассекая по нему с белозубой счастливой улыбкой. Той самой, которой он сегодня наградил ее утром, зажав между дверью в ванную и собой, когда Ежова шла в душ. - Мужчины, - фыркнула Лана, откусывая теплый хрустящий тост и покосившись в сторону дверного проема, убедившись, что супруг еще не встал. – У парня харизма отца, хочу заметить. Хотя Кенар не такой красавец, но одним взглядом баб штабелями укладывал. Что уж говорить про его очаровательную копию, - развела руками женщина, отпивая кофе и устраиваясь с удобством на стуле за барной стойкой. - Мам, - сморщила нос Алиса, прячась лицо в ладонях и качая головой. – Это просто невозможно! Когда я пытаюсь с ним поговорить насчет шоу или хотя бы работы, он просто отмахивается. Мол, зачем тебе думать о таком! Это вообще нормально? Разве так относятся к партнеру? – она с раздражением постучали пальцами по столу, повернув голову в сторону окна и подмечая яркий солнечный день, обещавший жару и навевающий мысли о скором приближении лета. Интересно, будет ли у них возможность съездить куда-нибудь за город с Елисеем? Алиса мотнула головой, отметая эти мысли. Для начала, ему стоило бы понять, что девушка – это не только постельная грелка! - Он привык к тому, что мать находится в тени его отца, - пожала плечами Лана, массируя шею и покачиваю ею в стороны, пытаясь разработать мышцы. – Но Кире всегда нравилось положение «за мужем». Хотя я бы не сказала, что она мало участвовала в бизнесе. Просто делала это незаметно. - И что хорошего в роли домохозяйки? – раздраженно спросила Ежова, потирая переносицу. – Я бы, в конце концов, варить борщи могла бы и с Игорем! - Так не варишь же, - отозвалась Лана, хитро посмотрев на дочь, сунув в рот мягкий теплый рогалик. Ответить на такое было нечего. Алиса только надулась и сделала вид, что очень занята завтраком, пытаясь придумать достойный ответ. Пока она разбиралась с молочной кашей, соком и слушала болтовню матери о планах на день с Кирой Владимировной, где-то в коридоре хлопнула дверь. Даже не зная о том, кто пришел – Алиса почувствовала Елисея еще задолго до того, как он вошел на кухню с привычной улыбкой. Сняв наушник, он первым делом скользнул к Лане, целуя ее в щеку. - Тетя, выглядите аки богиня. Признайтесь, вы пьете в тайне от нас эликсир молодости? – завел шарманку, от которой Алиса закатила глаза, отпивая еще немного сока. - Шут, - фыркнула Лана, хотя было видно, как ей приятно. Она похлопала парня по крепкой груди, обтянутой влажной футболкой, проворчав: - И не вздумай меня обнимать, ты весь мокрый. И вообще, тебя не учили, что болтаться ранней весной на улице в одной футболке – верный путь к воспалению легких? - Клянусь, теперь буду натягивать шапку до самых трусов, а на ноги – рейтузы с начесом, - отрапортовал Лиса, шутливо отдав честь, принявшись паясничать. - Оболтус, - фыркнула мать Алисы, переглянувшись с дочерью. – Прямо чувствуется чья кровь, да Канарейкин? - Канарейкин-Леонов по паспорту, вообще-то, - поправил Елисей, доставая минеральную воду из холодильника и отвинчивая крышку, глотнул, прислонившись к краю столешницы. Алиса отвернулась и тем самым пропустила момент, когда он быстро перетек из положения «стоя подле ее матери» в положение «прижавшись к Ежовой». - Лиса! – зашипела Алиса, попытавшись отодрать его руки. Однако тот ловко скользнул по ее талии, будто случайно, устроив ладони на поверхности барной стойки, улыбаясь, заключив девушку в своеобразный плен. Дрожь прошла по телу, мгновенно скользнув по венам и сосредотачиваясь к низу живота. - Что-о-о? Я просто за рогаликом потянулся, - пробурчал, потянувшись к выпечке, делая самые честные глаза. Рядом хмыкнула мать Алисы, фыркнув в кружку с кофе. - Да, определенно в отца. До ресторана они поехали на машине Елисея. Возможности сбежать у девушки не было, пришлось сцепить зубы и сесть в Бугати, в очередной раз вдыхая запах кожи в дорогом салоне. Система мгновенно включилась, а компьютер поприветствовал пассажирку и хозяина, приветливо мигнув светодиодами на панели. Подключив автопилот, Лиса задумчиво раскрывал упаковку из-под жвачки, сунув пару пастилок в рот после перекура на парковке, устроив солнцезащитные очки на макушке и с удобством устроившись в водительском кресле, пока они выезжали на улицу со двора. - Так и будешь злиться? – спросил будто невзначай, на что Алиса устало вздохнула, сползая по спинке ниже. - А ты продолжишь меня игнорировать? – раздраженно поинтересовалась в ответ, глядя перед собой и слыша недовольное фырканье. Как она думала - терпение у Елисея не самое сильное качество. Он уже начал проявлять настойчивость, устав играть в игры. - Я не игнорю тебя. Что за бред? – возмущенный взгляд зелёных глаз обжег ее недовольством, а сам Канарейкин одернул с раздражением ворот куртки. – Почему тебе так важно показать, что ты независимая? Откуда такая тяга к этой бабской хрени, обсуждаемой на каждом углу? Я что, отобрал у тебя работу и заставляю сидеть дома? Или может к плите на цепь посадил? Он действительно не понимал. У Алисы было больше, чем могло быть у среднестатистического человека. Она была его девушкой, партнером. В конце концов, имела право голоса в ресторане, хотя у нее не было даже вполовину больше опыта, чем у остальных сотрудников! И теперь эти странные претензии. Елисей был уверен в том, что именно с его стратегией они победят. Ей всего лишь надо бы умерить свои амбиции, которые тут были не к месту. - А я прошу разве многого? В чем проблем обсудить со мной заранее блюда, меню и посмотреть на меня не как на бесполезный придаток или помощницу. аА реального человека, способного думать и анализировать! – отозвалась Ежова, скрещивая руки на груди и глядя перед собой. Было обидно до слез, она даже губу прикусила, понимая, что их спор снова ведет в тупик. Неужели они никогда не смогут договориться? Ей придется уступить или ему? Но Алиса не хотела, не так… - Алис, вот давай сейчас по-честному, - Лиса повернулся к ней, глядя на мрачную девушку из-под ресниц и устало вздохнув. – У кого больше опыта? Неужели еще не поняла. Что это шоу не место для почесывания твоих амбиций, а наша возможность вывести рестораны отца на мировой уровень! Понимаешь? Мы не можем рисковать, учитывая отсутствия у тебя даже базовых навыков. Это было обидно, очень. Будто он ударил наотмашь, хотя в душе девушка понимала. Что в его словах есть резон. Она бы и должность су-шефа не получила, если бы Павел Александрович не подсуетился. Причем об этом его, скорей всего, попросила Настя. И хотя она вроде неплохо справлялась, но реальных проблем у нее еще не было – отлаженная система в ресторане, опытные сотрудники, хороший персонал. Именно это помогало ей, а не безмерный талант и невероятные навыки. Все это Алиса знала, понимала и принимала. Но разве обязательно повторять сие из раза в раз? Тем более, она всего лишь просила с ней делиться! - Я поняла, - вздохнула расстроенно, отводя взор. Проще промолчать, ничего не говоря. Бесполезно с ним спорить, он ее совершенно не послушает, в чем Алиса успела убедиться. - Алис, - вздохнул рядом Лиса, а она почувствовала аромат его одеколона и отодвинулась немного, ощущая горячие слезы, набежавшие в уголки глаз, - Не обижайся. - Я не обижаюсь, - выдохнула. Стараясь не выдавать свое состояние, сжавшись его больше. Особенно, когда ощутила его ладонь на плече. - Обижаешься, - пророкотал рядом его голос. Елисей прекрасно все чувствовал, понимал и знал, как нужно воздействовать. А она слабая перед ним, даже свое мнение не способна выгрызть. Такая глупая наивная дура. Против воли девушка всхлипнула, прикрывая глаз, почувствовав, как он уткнулся носом ей в волосы, пощекотав теплым дыханием кожу.