Здоровье +5 Ловкость −5% Несмотря на все статы, у броньки был существенный недостаток это минус пять процентов от ловкости, что для меня или «Бэка» было неприемлимым ослаблением. «Жаба» на предложение оставить броню себе, отрицательно покачала головой. Похоже броня тоже на продажу или обмен. — Одень её. Приказываю молчаливой «Жабе». — Помоги. Это уже «Бэку». Пока сокамандники разбираются, что и как одевается, размышляю на, что менять трофеи. Выходило, если для себя то брать бижутерию на контроль своих стихий, если для «Жабы» то тот же контроль только для земли. «Бэку» скорее всего, что нибудь на ловкость. Дождавшись пока «Жаба» втиснется в маловатые ей доспехи, пешком отправились в гостиницу за вещами и сразу же на уже ждущий нас самолёт. Похоже, что ради нас задержали рейсовый самолёт. Не утруждая себя покупкой билетов идём на посадку. Высокая азиатка стюардесса, видимо предупреждённая заранее, посадила нас в бизнес классе. Мне все равно, упав в кресло я мгновенно заснул сном человека с чистой совестью. При этом не забыв, сказать «Бэку», что бы он не спал и держал ухо востро. «Жаба» всё ещё полностью не восстановилась, поэтому летела в полном самурайском доспехе. Во сне, почувствовал как буквально в нескольких метрах от меня вспыхнуло пламя, от удивления проснулся, какое пламя когда мы в воздухе? Окончательно проснулся от панических криков пассажиров. — Горим! Пожар! Выглянул в иллюминатор, турбина на крыле горела, шлейф черного жирного дыма тянулся за крылом. Усилием воли погасил огонь. Недовольно повернулся к сидяшему через проход «Бэку». — Что за херня здесь происходит? Крики ужаса паникующих пассажиров помешали мне раслышать ответ. Немного уплотняю воздух прямо в лёгких людей. Крики оборвались, перейдя в натужные хрипы. — Так, что ты говоришь произошло? — Какая-то дурная чайка попала в турбину. Стюардессы метались по салону, тщетно борясь с массовым приступом удушья у пассажиров, кислородные маски совсем не помогали. Под потолком ожили динамики. — Уважаемые пассажиры, говорит командир корабля, наш самолёт по техническим причинам совершит вынужденную посадку. Пожалуйста сохраняйте спокойствие. Голос пилота был напряжен. Судя по тишине у самолёта не работают оба двигателя, похоже мы вылетели на изначально не исправном самолёте. И теперь просто падаем, вряд ли у пилотов получится планировать на многотонном куске железа. Даю возможность дышать попутчикам, встаю с кресла. — Мы летим дальше! Кто будет орать, тот будет дышать через раз. Все уяснили⁉ На мой спич стали оборачивается люди, и похоже меня узнали, удивлёный гул голосов это ясно дал понять. — Это же «Горыныч»! — Точно! Я его узнал! Не знаю чего было больше в возгласах узнавания, страха или надежды. Сел на место. — Будьте любезны принесите мне коньяку и закусить чего нибудь! Обратился я к стюардессе. Я был спокоен, потому что единственный из всех пассажиров имел сто процентную гарантию выживания в авиакатастрофе. Даже «Жаба» с «Бэком» не имели шансов, но видя моё спокойствие были спокойны сами. Так как отдельные индивидуумы, не вняли моим увещеванием и продолжали вопить и чего то требовать, перекрываю им воздушный «краник». Несколько уроков удушьем и даже самые тупые поняли, что лучше бы им заткнутся. Тем временем подхватываю самолёт воздушными потоками и без особых усилий удерживаю его в воздухе. Самолёт резко прекратил терять высоту и выровнял свой полёт. Облегчение и радось от пассажиров можно было потрогать руками, настолько сильными были их эмоции, на порядок сильнее недавней паники. — Передайте пилотам что самолёт летит до Москвы без посадки. Обратился я к белокурой красотке, принёсшей коньяк. — Но у нас дозаправка в Новосибирске! — Теперь нет! Иди и передай, что я сказал. Похоже блондинка ещё не поняла, что их самолёт теперь кусок летящего металла, который я тащу по небу. Бросив на меня испуганый взгляд стюардесса убежала в сторону кабины пилотов. Не успели мы принять с «Бэком» по первой, как к нам подошел высокий мужчина в белой рубашке с черными погонами с сержантскими лычками. — Прошу прощения. Тихо, в пол голоса обратился ко мне мужчина слегка наклонившись. — Меня интересует, как долго вы сможете удерживать самолёт в воздухе? — Не беспокойтесь сержант, четыре-пять часов легко. Пилот дёрнулся, что то хотел сказать гневное но передумал и сказал другое. — Но за это время мы не успеем долететь до Москвы!