– Почитай энциклопедию, – посоветовала ей тетя Фира и, посмотрев на Кирилла, мягко улыбнулась глазами. – Ты голоден? Глава 23 Анна быстро поняла, о каком месте идет речь, хотя и удивилась тому, что Рэм назвал это заведение «их» кафе. Они были там лишь несколько раз, и всегда так получалось, что именно в этой уютной кофейне проходили самые жаркие их ссоры. Правда, громко кричать было невозможно, зато полушепотом они выговаривали друг другу все, что они думают. В этом кафе Рэм просил руки Анны, но она отказала ему, так как уже собиралась замуж за Влада, к тому же она ответила, что не любит Галеева. В тот момент она увидела в глазах Рэма ярость и испугалась, что он ударит ее. Он никогда не умел сдерживать эмоции, и присутствие людей за соседними столиками тоже не удержало бы его, однако его остановил страх, написанный на лице Анны, и ничем не скрываемое презрение в ее взгляде. Анна вспомнила, как в этом же кафе она ждала Рэма с твердым намерением соблазнить его. Тогда она отчаянно пыталась забеременеть, наивно полагая, что ребенок спасет ее рушившийся брак. Как выяснилось, Влад не мог иметь детей. Узнав о результатах анализов, Анна не сказала мужу правду о его бесплодии. Это было бы непростительной ошибкой, так как в подобных вещах нельзя проявлять слабость, жалость и тем более нельзя обманывать, думая, что твоя ложь может быть оправдана необходимостью. Не бывает лжи во имя спасения. В этом Анна убедилась уже гораздо позже, но тогда, три года тому назад, она искренне считала, что ребенок принесет долгожданное счастье ей и Владу. Обратиться в клинику и воспользоваться донорской спермой она не посмела: подобные процедуры носили официальный характер, к тому же врачи требовали согласия обоих родителей, чего, естественно, Анна не могла им предоставить. Обманув мужа, сказав, что скучает по сестре и матери, она прилетела в Москву. С родными она встретилась, чтобы отвести от себя возможные подозрения, но главной ее целью был Рэм. Галеев, рассуждала она, в идеальной физической форме, он красив и умен, что делает его идеальным биологическим отцом. Впрочем, не будь Анна знакома с Рэмом, вряд ли она решилась бы на такую авантюру. Познакомиться с мужчиной и использовать его только для того, чтобы познать радость материнства, казалось ей глупым и жестоким. Она не понимала, что именно так и поступает по отношению к Рэму, более того, даже не задумывалась о том, что он почувствует, узнав о ее обмане. Анне хотелось одного – иметь ребенка, от всех прочих мыслей, связанных с моральной стороной ее поступка, она отмахнулась, причем это получилось у нее весьма искусно. В последующие месяцы совесть не тревожила ее и не требовала признаться кому-либо в том, кто настоящий отец Саши. В третий раз – и последний – они с Рэмом окончательно разругались в этом кафе. Рэм просил ее уйти от мужа к нему, но Анна сказала, что боится его еще больше, чем одиночества. Что она предпочла бы всю жизнь жить, несчастная, с Владом, чем провести одну неделю с Галеевым. Действительно, она боялась Рэма, но и тянулась к нему, как к опасной игрушке, привлекавшей ее своей красотой и таинственностью. Рэм пугал ее, возбуждал – и опять пугал. Пожалуй, ни один человек в ее жизни не вызывал в ее душе таких противоречивых чувств. Они так тесно переплелись между собой, что сложно было определить, где ложь, а где правда. Порою Анне казалось, что она просто выдумала эту жестокость Рэма, а также свой страх перед ним. Нечто необъяснимое влекло ее в его объятия, но, стоило ей в них оказаться, как ее душу сковывал лед неприязни. Она отталкивала Рэма, но через какое-то время вновь стремилась к нему. Эта глупая непостоянность удручала ее, но еще больше страшил Анну сам Рэм и его опаляющая, неконтролируемая страсть. Анна содрогнулась, вспомнив, что он пообещал избавиться от Влада, если она не оставит его, но в тот момент эти угрозы показались ей пустыми словами. Она лишь с ненавистью прошептала, что сама убьет Рэма, если он посмеет приблизиться к ней ближе чем на сто метров. Расстались они в состоянии полной вражды, но Анна быстро забыла об этом. Уже через две недели Влад объявил, что он намерен восстановить их отношения, и отвез ее в Грецию. А затем началась длинная история возвращения Анны к нормальной жизни, и ни разу за весь этот срок она не вспомнила о Рэме. Но страсть мгновенно вспыхнула в ней, едва он появился на пороге квартиры Виноградова. Слабость и неуверенность вновь толкнули Анну в объятия Рэма, причинив боль им обоим. Это надлежало исправить. Возможно, ей будет сложно закончить главу своего прошлого под названием «Рэм Галеев», но лучшего выхода, чем окончательный разрыв, она не видела. Подъехав к кафе, Анна остановила машину возле черного «Мерседеса», принадлежавшего, как ей показалось, Рэму. Он с юности предпочитал эту марку, полагая, что по статусу и красоте она подходит ему как никакая другая. Анна прошла вперед и еще раз посмотрела на машину, заметив светловолосого водителя за рулем. Тот как-то странно пригнулся к соседнему сиденью, словно пытался спрятать лицо. Анна не успела рассмотреть детали его внешности, но внезапно ощутила дрожь во всем теле, причины которой не могла объяснить. Рэма она увидела сразу. Он сидел за столиком в дальнем конце зала и со скучающим видом рассматривал посетителей. «Как всегда, вызывающе красив и дерзок», – улыбнулась Анна, на мгновение остановившись в проходе. Даже отсюда она ощущала высокомерие и притягательность, волнами исходившие от него. Это чувствовалось кожей, вдыхалось с воздухом и привлекало не только ее одну. Рэм сидел в стороне от всех, но казалось, он находился в центре зала, на возвышении, милостиво позволяя всем себя рассматривать. Он знал, что пользуется повышенным интересом со стороны молоденьких барышень, которых в зале было достаточно. Подобное внимание всегда льстило его самолюбию и возвеличивало Рэма в собственных глазах, ибо, несмотря на яркую внешность, Рэм порою испытывал неуверенность в себе, и чаще всего это случалось после очередной их ссоры с Анной. То, что она его отвергала, заставляло его недоумевать и сомневаться на свой счет. Конечно, он быстро приходил в чувство, проведя ночь с какой-нибудь обворожительной красоткой, но с каждым «уходом» Анны ему становилось сложнее стать прежним Рэмом, неуязвимым и ни в чем не сомневающимся. Заметив Анну, Рэм поднялся. Он хотел поцеловать ее в губы, но она быстро подставила ему щеку. Рэм коснулся губами ее мягкой кожи, взял Анну за талию и крепко прижал ее к себе. – Здравствуй, – прошептал он, вдыхая ее запах, не будучи в силах оторваться от нее. – Рэм, прекрати! На нас смотрят. – Считаешь, что в Москве сейчас целуемся только мы? – Рэм отодвинулся и указал рукой на стул, приглашая ее присесть. – Женя сказала, что ты хотел поговорить о моем сыне? – О нашем сыне, – поправил ее Рэм, с удовлетворением заметив, как побледнели ее щеки, и посмотрел на подошедшую официантку. – Чай, пожалуйста, черный. Анна, что ты желаешь? – То же самое, – попросила она, ни на кого не глядя. Когда они остались одни, она бросила на Рэма испытующий взгляд и неуверенно улыбнулась. – Ты, видимо, что-то перепутал, дорогой, – попыталась она переломить ситуацию в свою пользу, но была остановлена властным взглядом Рэма. – Не стоит, – он покачал головой. – Твоя сестра все мне рассказала. Кроме того, у меня есть результаты теста. Рэм не солгал, так как Малиновский, собирая вещи Вероники, чтобы создать видимость ее отъезда, нашел бумаги, подтверждавшие, что отец Александра вовсе не Влад, а также результаты анализа, где сравнивалась ДНК Галеева и ребенка. До сих пор оставалось загадкой, как Вероника достала образцы, на основе которых провели тест. Узнать это уже было невозможно. Ночью Малиновский и его люди избавились от тела, и даже Рэм не знал, в каком месте покоятся останки женщины, к которой он когда-то испытывал влечение. – Где Вероника? – треснувшим голосом спросила Анна, поблагодарив официантку, принесшую им чай. – Не знаю. Но не думаю, что она скоро появится. – Откуда такая уверенность? – Она уехала, намереваясь начать новую жизнь, – беззастенчиво солгал Рэм. – Я дал ей денег, – предупредил он вопрос Анны. – А Саша? – Сын у меня, – ответил Рэм, взяв ее за руку. – Слушай внимательно и не перебивай! Я хочу, чтобы мы стали семьей – ты, я и наш ребенок. Я дам вам обоим все, что пожелаете. Стану лучшим отцом и мужем. Прошу тебя серьезно подумать над этим предложением и не убегать от меня, как ты это постоянно делаешь. – То есть, – Анна медленно высвободила руку, – если я откажусь, мальчика ты мне не вернешь? Я правильно поняла? – Абсолютно верно, – улыбнулся Рэм. – Ты не в том положении, чтобы сопротивляться, – продолжил он. – У тебя нет поддержки: Романов-старший, который мог бы тебе помочь, мертв. Я с легкостью докажу в суде, что Саша – мой сын и что ты – безответственная мать. Поэтому вариантов у тебя нет. Либо ты с нами, либо – одна. – Ты думаешь, что угрозами заставишь меня быть с тобой?! Анна почувствовала холодок от страха, он пробежал по самым кончикам ее пальцев. Она видела, что Рэм не блефует. Он не внемлет ее мольбам, не воспримет ее слез, только одно его устроит – безоговорочное принятие выдвинутых им условий. – Я вовсе не такой плохой, каким ты меня считаешь, – сказал Рэм, вновь попытавшись дотронуться до руки Анны, но она не позволила, убрав ее под стол, что вызвало усмешку на его лице. – Не веди себя со мной как с последним дерьмом. Я этого не заслуживаю. Я всегда любил тебя и сейчас люблю, несмотря на то что ты все время отвергала меня и умолчала о нашем сыне. Прощаю тебе эту ошибку и все остальные. Но я никогда не пойму, если ты откажешь мне и на этот раз. – Ты не заставишь меня силой… – Неужели я настолько отвратителен, что ты готова забыть о ребенке, лишь бы быть подальше от меня? – Рэм повысил голос, но тут же смягчился, понимая, что скоро защита Анны рассыплется в прах и она уступит. – Наша последняя встреча говорит о другом. Я влеку тебя к себе. Я знаю это! – В голосе его прозвучала страсть. – В общем, не стану затягивать разговор. Он утомляет нас обоих и заставляет даром терять время. Поезжай домой, подумай о моем предложении и возвращайся к нам. – Рэм, прошу тебя, позволь мне забрать Сашу! Я так соскучилась по нему! Хочу провести с сыном несколько дней, а потом я приеду к тебе, и мы поговорим. Спокойно и без угроз решим, как нам быть дальше. – Не пытайся запутать меня. – Рэм покачал пальцем в знак протеста. – Забрав ребенка, ты немедленно покинешь страну. А я не желаю снова тебя потерять. – Но я никогда не была твоей! Рэм разозлился, вспомнив, что именно эту фразу выкрикнула Вероника. «Она никогда не будет твоей!» Но с этим утверждением можно поспорить, в особенности сейчас, когда у Рэма в руках находится главный козырь, который побьет любую карту. – Перестань наконец играть в детские игры, – сказал Рэм, поднявшись. – Вспомни о сыне. Он нуждается в тебе. Впрочем, если твоя гордость возьмет верх над чувствами к ребенку, мы это переживем. Саша уже прожил целый год без тебя, сможет прожить и всю оставшуюся жизнь. Последние слова укололи Анну больнее, чем все остальные, произнесенные им ранее. Она со слезами смотрела, как Рэм удаляется, потом подхватила сумочку и выбежала следом. На крыльце Анна остановилась, увидев, что он быстро подошел к «Мерседесу», стоявшему рядом с ее машиной. Водитель, выезжавший с парковки, был занят маневрами и не успел спрятать лицо, как сделал это несколько минут назад, что дало ей возможность хорошенько его рассмотреть. Анна поднесла ко рту руку и глухо застонала, внезапно узнав его: это он был рядом с Владом и Вероникой на острове. Незнакомец в считаные секунды перестал быть игрой воображения, он превратился в реального человека, приближенного к Рэму, что о многом ей сказало. Теперь Анна поняла, кто именно был инициатором ее несостоявшегося убийства, однако нисколько не удивилась этому. «Вот, значит, откуда все началось», – подумала она, наблюдая за удалявшейся машиной Рэма. Вытерев слезы, Анна осмотрелась по сторонам, увидела машину Виноградова и обрадовалась другу. Сейчас, как никогда прежде, ей хотелось поддержки и любви, но вместо того, чтобы подбежать к машине, сесть туда и расплакаться на его плече, Анна взглядом попросила Артема следовать за машиной Рэма. Тот кивнул, показав, что все понял, и быстро исчез, оставив ее одну в толпе незнакомых людей. Глава 24 Больше часа Анна сидела в машине у кафе, обдумывая свой разговор с Рэмом и размышляя о том, как ей забрать ребенка. Возвращаться к Рэму она не собиралась, но женщина понимала, что, не выполнив его условие, она навсегда лишится возможности видеть сына. Анна даже не предполагала, что все закончится так плачевно. Избавившись от Влада и остальных, она мечтала вернуть свое прежнее положение, что непременно получилось бы, не расскажи Вероника Рэму, кем ему приходится Саша. В то же время Анна понимала, что обманывает саму себя. Рэм не отпустил бы ее никогда, и подтверждением этому был их недавно состоявшийся разговор, в котором он недвусмысленно предъявил ей свои права на нее. Теперь ей никто не поможет, потому что нет в городе человека, имеющего столько связей во влиятельных кругах, как семья Галеевых. Сражаться с ними бесполезно, более того – опасно. Даже Виноградов с его способностями выкручиваться из любых ситуаций ее не защитит, так как он по сравнению с Галеевым выглядит мелкой рыбешкой, которую незамедлительно уничтожат, если она необдуманно заплывет на территорию могущественной и безжалостной акулы. Привлекать Кирилла Анна не желала, как и не хотела рассказывать ему, кто такой Рэм Галеев и какие отношения их связывают. И все же разговора о настоящем отце Саши ей не удастся избежать, однако нужно как следует подготовиться к этой беседе, чтобы в очередной раз не шокировать Юманова. Он и так сбит с толку последними поступками Анны, а новости о Рэме и вовсе покажутся ему пугающими. Считая себя отчасти виновной в жестоком поведении Рэма, Анна чувствовала грусть. Именно ее нерешительность спровоцировала подобные действия с его стороны. Если бы она не мучила его в течение стольких лет, появляясь и исчезая без всяких объяснений, он уже забыл бы о ней. Возможно, Рэм нашел бы в себе силы открыть свое сердце другой женщине, и она сделала бы его счастливым. Но теперь поздно что-либо менять, ей оставалось лишь пожинать плоды собственного эгоизма, ведь она никогда не нуждалась в Рэме и не любила его, но манила его к себе, а потом без сожалений покидала. Зато страсти Рэма хватило бы на двоих, сделав их связь неравной и болезненной для обоих. Глядя на прохожих, спешивших по своим делам, Анна лихорадочно обдумывала, как заставить Рэма вернуть ребенка. Внезапно в голову ей пришла мысль, вначале показавшаяся женщине абсурдной, но при более детальном рассмотрении она стала выглядеть единственным выходом из ситуации. Анна знала человека, способного повлиять на Рэма, и намерена была обратиться к нему за помощью. Через два часа молодой шатен в темном костюме с вежливой улыбкой на лице провел ее до двери кабинета и пропустил вперед: – Прошу вас, госпожа Романова. Войдя следом, он быстро подошел к столу, за которым торжественно восседал черноволосый старик, и остановился, почтительно ожидая дальнейших приказаний. – Можешь идти, Олег, – раздался властный голос старика. Анна посмотрела прямо в лицо мужчине, который с неприкрытым любопытством рассматривал ее, и удивилась сходству между дедом и внуком. Роберт Рустамович и Рэм были очень похожи. Наверное, таким же черноволосым и статным будет Саша, когда подрастет. В нем уже сейчас проявляются характерные черты генов Галеевых, а со временем это станет еще заметнее. Роберт Рустамович обошел стол и галантно дотронулся до протянутой ему руки. – Рад встрече, госпожа Романова. Если позволите, я стану назвать вас Анной. У вас прекрасное имя, хочется чаще произносить его вслух. Прошу, – он указал ей на диван и присел в кресло напротив. – Что привело вас ко мне? Анна решила нарушить правила приличия, опустив витиеватое начало, и сразу приступила к сути, что очень понравилось Роберту Рустамовичу, который в первую очередь ценил в людях лаконичность и прямоту. Однако, слушая Анну, он постепенно мрачнел. Она не могла понять, чем вызвана подобная реакция: жестокими поступками внука или тем, что ему, деду, довелось узнать об этом? Когда Анна замолчала, в комнате воцарилась такая тишина, что стало слышно тиканье старинных часов из соседней комнаты. Наконец Роберт Рустамович поднялся и прошелся по кабинету. Он продолжал хранить молчание, просто расхаживал взад-вперед перед диваном, на котором сидела Анна, и что-то обдумывал. Анна не отвлекала его, она рассматривала старика и убранство кабинета. Насколько она знала, Рэм вырос в этой квартире, роскошной и очень похожей на своего хозяина. Роберт Рустамович, видимо, отразил всего себя в окружавшей его обстановке: она была богатой и внушала трепет перед могуществом владельца. Дорогие гобелены, работы известных художников в золоченых рамках, массивная мебель. Со всеми этими историческими экспонатами прекрасно уживалась новейшая техника в виде дорогой стереосистемы, огромного телевизора, стоявшего в дальнем конце кабинета, и двух компьютеров. Дед, похоже, несмотря на его возраст, подружился с новшествами прогресса. Анна представила себе тетю Фиру, нажимающую кнопки на клавиатуре, и едва не улыбнулась, но вовремя сдержалась, потому что Роберт Рустамович остановился перед ней и окинул ее раздраженным взглядом. – Значит, Александр принадлежит Галеевым? – спросил он. – Я не хочу, чтобы мой внук отказался от своего ребенка. Это будет неправильно по отношению к мальчику, который должен расти рядом с отцом. Поэтому я не вижу причин, по которым должен повлиять на Рэма. Назовите мне хотя бы одну. Анна поняла, что она совершила ошибку, приехав сюда. Она полагала найти союзника в лице Роберта Рустамовича, однако этого не произошло. Было естественно, что дед стал на защиту внука, но этот благородный жест не принес выгоды Анне, надеявшейся на иной исход разговора. – Я – мать, – ответила она, поднялась с дивана и подошла к старику. – И я в полном отчаянии, поэтому могу решиться на действия, которые причинят вред всем нам. Поверьте, я пришла не угрожать, я лишь молю вас о помощи. Прошу, верните мне моего мальчика! Знаю: Рэм прислушается к вашим словам. Он всегда уважал вас, – прошептала она и расплакалась. Роберт Рустамович легко дотронулся до плеча Анны. – Прекратите, – попросил он, сморщившись, ибо не выносил женских слез, а еще больше проявлений слабости в своем присутствии. – Я поговорю с Рэмом. Но и вы не должны забывать, что в мальчике течет кровь Галеевых. А почему вы так категорически не желаете быть с моим внуком? – спросил он, с удовольствием отметив, что Анна перестала всхлипывать. – Я люблю другого мужчину, – призналась она, не желая в очередной раз лгать. – Ко всему прочему я не могу быть рядом с человеком, который стоит за всеми несчастьями, произошедшими со мной. – Дорогая, это лишь предположения, – отмахнулся Роберт Рустамович и очень удивился, когда Анна схватила его за руку. – Спросите у Рэма, – жарко говорила она. – Или у его помощника! К сожалению, мне неизвестно его имя, но я помню, как он столкнул меня, раненную, в море. Он не станет лгать вам, я уверена в этом. Спросите! – еще раз потребовала Анна и отпустила руку старика. – Непременно, – пообещал ей Роберт Рустамович, потирая ладони. – Я свяжусь с вами, когда поговорю с внуком, – добавил он, обозначив тем самым окончание их разговора, и Анна вдруг поняла, что он ее обманывает: с ней никто не свяжется, и Сашу ей не вернут. – До свидания, – произнесла она, направляясь к двери кабинета. Роберт Рустамович догнал Анну и лично проводил ее к выходу. Когда за женщиной закрылась дверь, он посмотрел на своего помощника и задумчиво произнес: – Вызови Малиновского. Где бы он ни был, пусть немедленно отложит все дела и едет ко мне.