— Закончил? — спросила Наташа мужа, закрывая журнал. — Поехали, Никитка уже звонил, просил его из компьютерного клуба забрать. Сергей и участковый обменялись рукопожатиями. Они познакомились осенью, во время драматического финала дела о Стражниках Ночи, которое Наташа пыталась расследовать самостоятельно, тайком от подруг. Но капитан и прежде был наслышан о героизме Градова, задержавшего крайне опасного преступника Тимура, персонажа первого дела «Золотой шпильки». Мало того что неугомонные парикмахерши и маникюрши сами лезли ловить преступников, они еще втягивали в это занятие своих близких. Например, во время дела Стражников Барабас, явившись на место преступления, застал там весь личный состав парикмахерской вместе с мужьями, ухажерами и даже детьми. Возмущаясь этой наглой бесцеремонностью, Казюпа тем не менее то в шутку, то всерьез подумывал о том, не записать ли ему «Золотую шпильку» себе в актив работы с населением и добровольной помощи милиции, что могло бы принести скромные премиальные. — Пока добежала до телефона, положили трубку, — сказала Марина Станиславовна, появляясь на пороге. — Может, подождем еще, а, Сереж? Наташа поджала губы и снова взялась за каталог. У нее в сумочке лежала последняя переведенная книга Шелдона, но в последнее время она с трудом могла заставить себя читать, хотя прежде дамские и авантюрные романы были неотъемлемой и самой яркой частью ее жизни. Но после того как ее подруги нежданно-негаданно стали сыщицами, а главное — после подвига мужа Сережи, любимый мир литературных героев стал раздражать Наташу. Она теперь знала, что настоящие герои обожают футбол, читают в туалете компьютерные журналы и бросают грязные носки мимо корзины для белья. Капитан Казюпа от нечего делать подошел к аппарату с водой и налил себе кипятку в пластиковый стаканчик. С тех пор как перестала работать Карина, кофе в этом заведении можно было получить лишь по большим праздникам. Вахтерша Морозова приблизилась к нему и, оглядываясь на женщин, сидящих в очереди, заговорщически прошептала: — Виктор Семенович! Удалось что-то установить? Барбос чуть не фыркнул на весь парикмахерский зал над этим неприкрытым любопытством да еще профессиональным термином «установить». Молодец бабулька, насмотрелась милицейских сериалов, теперь излагает грамотно, что твой прокурор. Он с таким же таинственным видом прижал палец к губам, и она понимающе закивала. На Наташино счастье снова раздался телефонный звонок. На этот раз Марина Станиславовна была удовлетворена работой телефона, и Градовы смогли отправиться домой, по пути собираясь забрать младшего сына Никиту из компьютерного клуба. — Виктор Семеныч, заходите! — замахала из кабинета заведующая. Видимо, она была рада впервые за целый день спрятаться за своей дверью от шума и посторонних глаз. — И вы, Ольга Васильевна. Посидим по-стариковски, почаевничаем, — продолжала Марина Станиславовна, явно кокетничая. Она была моложе Барбоса, не говоря уж о Морозовой, и выглядела так, что никто бы не назвал ее старушкой. — Вам, как всегда, кофе без кофеина и без сахара? Да что это вы там лакаете, пустой кипяток? Бросьте! Ольга Васильевна, не в службу, а в дружбу, — за углом на кухне, в шкафчике, такая низенькая баночка, и чай там же. Наконец гостям подали чай и кофе, что при Марининой непривычке прислуживать заняло достаточно времени. Да еще два раза звонил телефон, и Викина клиентка подходила к столу рассчитываться за педикюр. — Да ну их совсем, о деле поговорить не дадут! — возмутилась заведующая. — Девочки, принимайте деньги сами. Лена, Люба, вы слышите? Только пишите в журнал, вот, я вам на столе оставляю. Закрыв дверь, Марина Станиславовна положила руки на стол и, жадно уставившись на участкового, спросила: — Ну? Узнали чего? Эк ее разобрало, подумал Казюпа. Он один знал секрет заведующей «Золотой шпильки»: все связанное с расследованиями ее страшно занимало, но она боялась проявить интерес перед подчиненными, чтобы не уронить свой авторитет. Милиционер коротко рассказал о своих скромных успехах. По всему, теперь надо было ждать возвращения из-за границы парапланериста Олега. Есть еще, правда, список проживающих в элитном поселке, но что с ним делать, непонятно. Кончатся праздники, капитан попробует договориться, чтобы всех этих «витязей» проверили по уголовной картотеке, но пока на Петровке половина народа в отпусках и помощи не допросишься. — Как это по картотеке, а компьютеров нет разве? — удивилась Ольга Васильевна. Казюпа только махнул рукой. Он продолжал говорить по старинке «картотека», хотя это давно уже называлось «база данных», и компьютеры у МУРа, разумеется, были. Но не в этом суть, работают-то все равно люди, а не компьютеры. — Давайте, где он! — не унималась Марина Станиславовна. — Да список, господи ты боже мой! Алло! Нет, сегодня подстричься нельзя, все мастера заняты, — крикнула она в телефон. Поколебавшись, Барабас отдал ей распечатку. Марина Станиславовна вцепилась в нее, пробежала глазами и начала как-то странно не то хмыкать, не то хрюкать, не то откашливаться. Участковый и Ольга Васильевна терпеливо ждали членораздельного продолжения этой увертюры, но заведующая все усмехалась — все-таки это был смех — а потом без слов протянула лист вахтерше, отчеркнув ногтем одну фамилию. — Березин, в скобках Переяславчиков Эл-Вэ, публицист, кинокритик, — прочитала вслух Ольга Васильевна и снова озадаченно уставилась на Марину Станиславовну. — Ну и что? — Это он! — торжествующе воскликнула заведующая. — Он? — Ну да! Не узнали? У вас разве списка жильцов нет? Березин-Переяславчиков Леонид Викторович. Хозяин Карининой квартиры. — Ух! — только и смогла произнести Ольга Васильевна. — А зачем ему столько фамилий? Одной мало? — Псевдоним, — важно объяснила Марина Станиславовна. — Он же пишет, публикуется. А Переяславчиков — это смешно. — По-моему, как раз красиво, — возразила Ольга Васильевна. — Переяславчиков. Ничего смешного. Она вдруг прыснула. — Дамы, вы о чем? — одернул их Барбос, пододвигая к себе список. Дело приобретало неожиданный оборот, а эти сороки, которые только что клещами вытаскивали из него новости, теперь обсуждали дурацкую фамилию. О женщины, кто вас поймет? — Да-да-да! — спохватилась Марина Станиславовна. — Я же говорю! Человек сдает квартиру на том этаже, где нашли труп, и тот же человек живет в поселке, над которым он летал. На какие мысли это нас наводит? Она гордо оглядела своих собеседников, приглашая их порадоваться четкости, с которой была сформулирована проблема. — На мысли о летающих трупах, — сказал милиционер. — Тебе бы, Марина, сценарии для фильмов ужасов сочинять. Но в целом рассуждение правильное. — Конечно правильное! — с энтузиазмом согласилась Ольга Васильевна. — Надо Любочке сказать. Марина Станиславовна не могла сдержать досады. — Да ну, — сказала она недовольно, — зачем Любочке? Сами разберемся. Алло? На массаж? Да, записываю. Нет, только утром. Десять тридцать. Как вас зовут? Морозова с сомнением покачала головой, но участковому было все равно, кто из сотрудниц «Шпильки» ринется по следу. Тем более заведующая знакома с этим многофамильным Эл-Вэ. — Как бы тебе пообщаться с ним, красавица, а? — сказал он. — Сможешь? — Подумаю, — загадочно ответила Марина и подмигнула Барабасу. — А что мне за это будет? А? — Как что? Благодарность от всего народа. И от меня лично, — растерялся Казюпа. — Вашей благодарностью налоги не заплатишь! — отрезала начальница «Золотой шпильки». — Сколько вы уже дел нашими стараниями закрыли, а все: благодарность! — передразнила она милиционера. — Здрасте! А чего ж ты хочешь? Денег? — Молодец, угадали! Денег я хочу. Рождественскую скидку, но на всю оставшуюся жизнь. — Ты что несешь, Марина? — А то и несу. Снимите плату за «крышу» наполовину. — Вот ты о чем! Побойся бога, на какую половину? — Нет? Так колите вашего подозреваемого сами! — Постой, постой, — Барбос выставил руки вперед. — Тьфу, не готов я к этому разговору… Ну хорошо, двадцать процентов скину. — Сорок пять. — А может, тебе еще и приплатить? Тридцать. — Сорок, и ни копейкой меньше. Хватит кровь нашу трудовую пить. — Твою кровь никто пить не станет — отравится. Сорок так сорок. Ну и стервозина же ты, Маринка. Ольга Васильевна, которая с изумлением наблюдала за этой перепалкой, ничего в ней не понимая, робко спросила: — А что конкретно надо узнать у Леонида Викторовича? Пусть вам Виктор Семенович составит вопросы. — Вопросы, — пробурчал участковый. — Хорошая идея. Не знаю я, что у него узнавать. Ориентироваться по ситуации. — Ой, идиотка! — вскрикнула вдруг Морозова, и теперь уже Марина Станиславовна и Барбос уставились на нее. — Надо же, забыла! — сокрушенно сказала Ольга Васильевна. — Мне Изольда про этого Леонида Викторовича рассказывала, наша старшая по дому. Оказывается, он знаете почему сдает квартиру то цыганам, то армянам? Потому что с русского человека ему стыдно деньги брать! — Ага! — оживился Барбос и стал похож на ищейку, взявшую след. — Вот и тема появилась. Возможно, националист. Может оказаться связан с какой-то организацией, вплоть до скинхедов или фашистов. — А это не одно и то же? — наивно спросила Морозова. — Мне казалось… — Да какая разница, некогда сейчас политинформацию проводить, — вмешалась Марина Станиславовна. — Значит, подкатываться к нему надо на предмет патриотической организации? — Ну, — сказал Барабас, оценивающе глядя на заведующую. — Сможешь притвориться сочувствующей? — А что мне притворяться? Я и так сочувствующая, — с вызовом ответила Марина. — Подождите-ка, — сказала Ольга Васильевна. — Я немножко запуталась. Фотограф что-то снял в поселке. Его за это убили. При чем тут организация, скинхеды? И разве убийца будет бросать труп рядом со своей квартирой? — Ну почему же сразу убийца, Ольга Васильевна? — всплеснула руками Марина Станиславовна. — Леонид Викторович — солидный человек. Даже если он состоит в какой-то организации, это не значит, что он должен кого-то убивать. У нас многие в стране патриоты — писатели, журналисты. Газеты выходят. Я просто буду говорить с ним на эту тему, чтобы вызвать доверие. — Патриоты тут ни при чем, а вот его проживание в новорусском поселке — при чем, — подвел итог Барабас. — Таких совпадений не бывает. Про подкидывание трупа, это да, действительно странно, я об этом не думал. А как ты собираешься с ним говорить, красавица? По телефону? Марина Станиславовна покачала головой и задумалась. — Нет, — сказала она наконец. — Не по телефону. Я этот телефон уже видеть не могу. Я приглашу его в гости. — А он придет? — усомнилась Ольга Васильевна. — Вы говорите, известный человек, занятой небось. — Есть одна вещь, из-за которой он придет, — загадочно произнесла заведующая. — Вы мне перевозку одного груза организуете, Виктор Семеныч? Из салона в дом и обратно, в нерабочее время. — О господи, кресло, что ли, повезешь, на котором твоя Ленка людей пытает? — удивился участковый. — Там увидите, — пообещала Марина Станиславовна. — Значит, я зову его в гости. И вас тоже. На день рождения в узком кругу друзей.