– Существует, – подтвердил Шурф. – На самом деле это не так удивительно, как может показаться. За его высокой квалификацией стоит многолетний опыт. Клари Ваджура, бывший Старший Магистр Ордена Семилистника, долгое время был личным секретарем Нуфлина Мони Маха и даже неофициально считался его будущим преемником. Во всяком случае, одно время ходили слухи о соответствующем тайном завещании Нуфлина. Однако, как это часто бывает, любимец внезапно впал в немилость и был вынужден удалиться в изгнание; интересно, впрочем, не это, а то, что он вообще остался жив, с впавшими в немилость Магистр Нуфлин обычно не церемонился. Тем не менее, Клари Ваджура уцелел и, на мое счастье, недавно вернулся в Ехо, чтобы предложить свои услуги осиротевшему, по его мнению, Ордену… Вот, кстати, сразу видно, что ты не застал Смутные Времена! Ты единственный, кто услышав имя моего секретаря, не поинтересовался, не сошел ли я с ума. А леди Сотофа даже не потрудилась сделать интонацию более-менее похожей на вопросительную. Впрочем, своим негласным правом отменять решения Великого Магистра она все-таки не воспользовалась, и на том спасибо. – То есть у твоего секретаря настолько скверная репутация? – нахмурился я. – Скажем так, довольно неоднозначная. – А ты точно не сошел с ума? Извини, я на всякий случай спрашиваю. Ну вдруг ты забегался и не заметил?.. – У меня самого та еще репутация, – пожал плечами сэр Шурф. – И что с того? Люди меняются. В противном случае было бы непонятно, зачем мы все так подолгу остаемся в живых. Крыть было нечем. Да и не хотел я ничего ничем крыть. Не то настроение. – В любом случае передай своему неоднозначному секретарю, что он очень вовремя вернулся в Ехо. И осчастливил этим как минимум одного человека – в моем лице. У меня были грандиозные планы на твой счет, но я понимал, что о них следует забыть лет на тридцать с лишним или на какой там срок ты продал свою душу Ордену Семилистника. А теперь получается… – Получается, – подтвердил мой друг. – Но с твоего позволения, я не стану передавать твои слова Магистру Клари Ваджуре. Он уже успел наслушаться Орденских сплетен и теперь совершенно уверен, будто я одержим демоном. Впрочем, не я один. Руководство Тайного Сыска им тоже одержимо. И даже отчасти Его Величество Гуриг Восьмой. А теперь, будь любезен, угадай, кто этот демон. – А. Ну да, у меня тоже довольно неоднозначная репутация, – вздохнул я. – Иногда, заешь, даже обидно, что этим ужасным сэром Максом, героем кошмарных городских легенд, лютым демоном, которым вы все одержимы, мне никогда не бывать. Ух я бы тогда развернулся! – Ничего, – утешил меня сэр Шурф. – С тем, что есть, тоже вполне можно жить. Я снова не стал спорить. Какой-то я был удивительно покладистый. Что за день. * * * Среди великого множества известных мне дурацких примет – ну, вроде того, что птицы низко летают перед дождем, взявший деньги голыми руками незамедлительно лишается способности влюбляться, упавшая вилка обещает визит незнакомки, а встреченная на улице шумная компания школьников сулит удачу в делах, причем чем громче они орут, тем выше твои шансы – есть одна работающая без сбоев. Если я по каким-то причинам не спал до утра, значит в Доме у Моста обязательно состоится экстренное утреннее совещание. И сообщат мне о нем в тот самый момент, когда моя голова коснется подушки. Вероятно, сэр Джуффин Халли тоже считает, что руководство Тайного Сыска в его лице одержимо демоном. И нашел верный способ этого демона извести. Но я пока как-то держусь. И всякий раз мужественно делаю вид, будто ничего страшного не случилось. Так что мы еще посмотрим, кто кого. Тем более, что в Мире, где добрые древние алхимики, предчувствуя мои грядущие страдания, милосердно изобрели бодрящий бальзам Кахара, быть титаном духа не очень трудно. Если не каждый день. Столичный Тайный Сыск считается самой зловещей организацией в Соединенном Королевстве. И, положа руку на сердце, не то чтобы совсем зря. Однако, если бы на наши утренние совещания допускали сторонних наблюдателей, от этой репутации не осталось бы и камня на камне. Одного сэра Мелифаро в позолоченных тапочках, с закрытыми глазами сидящего на краю стола, хватило бы. А ведь кроме него были еще заспанная леди Кекки Туотли в цветастом куманском костюме, похожем на пижаму, Нумминорих Кута, прихвативший из дома бутерброд размером с мою голову, и сэр Кофа Йох, по какому-то случаю придавший себе облик пожилой трактирной актрисы, не смывшей с лица вызывающе яркий грим. Все, в общем, хороши. Несколько сглаживал общее сиротское впечатление только сэр Джуффин Халли, бодрый, умытый, безупречно одетый и явственно довольный происходящим. Не до такой степени чтобы заподозрить приближение скорого конца Мира, но на скромный дворцовый переворот его энтузиазм вполне тянул. – Все плохо? – деловито спросил я, усаживаясь на подоконник. – Смотря для кого, – откликнулся сэр Кофа. – Лично я не жалуюсь. А скажем, у сэра Тимбути Марияна дела – хуже не бывает. Не далее как минувшей ночью ему на голову рухнул старинный книжный шкаф. – И что?.. – И все. Там одни только «Хроники всех династий» в девяносто восьми томах, каждый в полпуда весом, а это малая часть его коллекции. И, по моим сведениям, никаких следов применения магии. Что само по себе довольно странно. Желающих поквитаться с Тимбути в столице предостаточно, и большинство из них, по моим сведениям, умеет колдовать. Однако убила его безобидная страсть к коллекционированию книг, помноженная на небрежность в выборе мебели. Удивительно порой поворачивается судьба. – Никаких следов применения магии, – повторил я. – А у нас, тем не менее, почему-то внезапное совещание. Или оно по другому поводу, а сэра Тимбути Марияна вы помянули просто так, чтобы поднять мне настроение? – Такого намерения у меня не было, – признался Кофа. – Но я рад, если твое настроение действительно поднялось. Потому что беднягу Тимбути все равно не воскресишь, а от тебя нам деваться некуда. – Так, погодите, – сказал я. – Дошло. Это надо рассматривать не как отдельное событие, а как продолжение? Девятый несчастный случай с начала лета? – Уже десятый. Девятым стал сэр Уриманди Файя, не далее как вчера утонувший в Хуроне, по мнению полицейских экспертов, по пьяному делу… – Уриманди Файя? – встрепенулся Мелифаро. – Утонул? «По пьяному делу»?! Не может этого быть. Он даже глаза открыл, причем оба сразу, а не по очереди, как у него по утрам заведено. У меня, впрочем, тоже. – А ты с ним знаком? – удивился Кофа. – Не лично. Просто учился с его дочкой. Анира могла выпить больше всех на курсе, вообще не пьянея. Объясняла, что научилась этому у отца. Он же состоял в Ордене Дырявой Чаши, как и наш сэр Шурф, то есть извините, уже не наш и вообще Великий Магистр, не до завтрака будь помянут. Так вот, чему их всех в этом грешном Ордене учили на совесть, так это двум вещам: не пьянеть и не тонуть. – Вот именно, – кивнул Кофа. – И со всеми десятью так. Я имею в виду, с каждым случилось несчастье, которое, по идее, именно с этим человеком произойти не могло. – Кроме укуса арварохского зайца, – вставил я. – От такого ужаса, пожалуй, не убережешься, будь ты хоть величайший колдун всех времен. – У меня к вам обоим всего один вопрос, – подозрительно ласковым голосом сказал нам с Кофой сэр Джуффин Халли. – Почему я до сих пор не в курсе? Ради какой драной лисьей задницы было скрывать от меня такие интересные происшествия? – Про лисью задницу это уже второй вопрос, – невинно заметил я. – Мы так не договаривались. К счастью, шеф не обратил внимания на мою реплику. Я вообще везучий. – Вы не в курсе, потому что сами просили не отвлекать вас по пустякам, – объяснил Кофа. – А до вчерашнего дня я вовсе не был уверен, что несчастные случаи, о которых нам с Максом рассказал Трикки, заслуживают сколько-нибудь серьезного расследования. Думал, собирал информацию, никаких особо подозрительных фактов за все время так и не выявил и понемногу утвердился в мысли, что мы имеем дело с обычной чередой трагических совпадений. Даже планировал для очистки совести побеседовать с кем-нибудь из знающих астрологов; насколько мне известно, они утверждают, что иногда наступают такие периоды, когда вероятность несчастных случаев резко возрастает, и я намеревался спросить, что творится со звездами этим летом. По-настоящему я встревожился только узнав о гибели Уриманди Файи, который, по идее, не мог ни напиться, ни утонуть. Пока выяснял подробности, беднягу Тимбути Марияна пришиб этот грешный шкаф. Я понял, что тянуть дальше некуда и попросил вас срочно собрать совещание, чтобы ввести в курс дела всех сразу. Хотя по-прежнему вполне допускаю, что единственным виновником всех этих несчастий может оказаться сама судьба. – Тем лучше, – усмехнулся Джуффин. – Всю жизнь ждал повода упрятать эту вздорную леди в Холоми. – Она заслуживает самого сурового наказания, – поддакнул я. – Скорее уж долгого приятного отдыха от всех нас, – совершенно серьезно возразил шеф. – Это могло бы принести пользу всем сторонам. Я знаю нескольких, скажем так, выдающихся людей с репутацией конченых злодеев, которые, оказавшись в Королевской тюрьме, вынужденно там выспались, спешить-то стало совершенно некуда. И это обстоятельство удивительным образом смягчило их нрав. Ответом ему стал общий вздох сотрудников, исполненный неподдельной зависти к государственным преступникам. Невозмутимость сохранил только Кофа: ему для хорошего самочувствия достаточно проспать два-три часа в сутки, да и то, как я понимаю, не каждый день. Удивительно удачное устройство организма. – Мне пока не хватает фактов, – неожиданно сказала Кекки, до сих пор сидевшая так тихо, что я думал, она использует вынужденное бездействие на совещании, чтобы досмотреть какой-нибудь приятный утренний сон. – Кто, с кем, где, когда, что делали, чем кончилось… Впрочем, с последним пунктом уже все ясно. Но с остальными – нет. – Справедливое требование, – согласился Кофа. – Вот факты. С начала лета, то есть за неполные две дюжины дней в столице умерло уже десять человек. Каждая смерть в отдельности может быть сочтена трагической случайностью, однако в таком количестве они производят довольно странное впечатление. Трикки Лай – и тот насторожился. Притом, что он, в отличие от меня, не знал, что все покойные в прошлом достаточно умелые и опытные колдуны. На этом месте Кофа, конечно же, умолк и принялся набивать трубку; уверен, что не со зла, а просто по привычке делать паузу в самом мучительном для слушателей месте. Но к нему обратилось столько негодующих взглядов, что Кофа тут же продолжил. – Валенсо Торавейс, бывший Старший Магистр Ордена Колючих Ягод, упал с лестницы в собственном доме и сломал шею, мгновенная смерть. Леди Шаторая Тариоти, покинувшая Орден Решеток и Зеркал буквально за полгода до его крушения, тоже упала, тоже в собственном доме и тоже со смертельным исходом: неудачно ударилась головой о какую-то декоративную дрянь; ее старшая сестра Марана, официально не состоявшая в Ордене, но неоднократно принимавшая участие в общих делах и развлечениях старейших Орденских женщин, умерла двумя днями раньше от тяжелой болезни, хотя буквально за час до смерти была бодра и весела. Гламма Йонгутари, бывший Младший Магистр Ордена Потаенной Травы свалился с крыши дома своей возлюбленной – нет, в этом месте не следует понимающе кивать, они прекрасно ладили, к тому же несчастье произошло, когда леди была в отъезде. Бедняга полез на крышу, чтобы установить там новый флюгер, хотел сделать сюрприз. Лайори Макарайнис, в прошлом принадлежавшая к женщинам Ордена Ледяной Руки, а в Эпоху Кодекса прославившая себя искусством составления ароматов, умерла от отравления; похоже, просто неосторожно слизнула с руки попавшую на нее ядовитую смесь, которая используется парфюмерами старой школы для закрепления и усиления некоторых особо неуловимых запахов. Ее бывший соратник Тарайот Мулина, отставной Старший Магистр Ордена Ледяной Руки, был погребен под стенами рухнувшего Павильона Случайных Свиданий времен Хоттийской Династии. Это на берегу Хурона, неподалеку от Нового Города; по свидетельству близких, покойный в последнее время регулярно гулял в тех местах, присматривался к участкам, которые пока можно очень недорого купить… Так, кто там у нас остался? А, бывший Старший Магистр Ордена Посоха в Песке Тумара Абальонс умер от внезапной остановки сердца, хотя глубоким стариком его не назовешь, и на здоровье он никогда не жаловался. И бедняга Аринама Кота, Старший Магистр Ордена Могильной Собаки, владелец частного зоопарка редчайших животных, павший жертвой укуса арварохского зайца клец. Плюс два случая, о которых я вам уже рассказал. Утонувший в Хуроне Уриманди Файя и Тимбути Мариян, Старший Магистр Ордена Зеленых Лун, жертва собственного книжного шкафа. – Я вспомнил, откуда знаю это имя! – вдруг просиял Нумминорих. – Это же Магистр Тимбути Мариян выдал Ордену Семилистника слово-ключ, отменяющее защитные заклинания Тайных ворот резиденции Ордена Зеленых Лун? – По крайней мере, так говорят, – осторожно согласился сэр Кофа. И, подумав, добавил: – Возможно, не совсем безосновательно. Зная его, трудно поверить в такой поступок, однако Тимбути единственный из Магистров Ордена Зеленых Лун не лишился не только жизни, но и унаследованного от матери имущества. И не был привлечен к суду после окончания войны; это, на мой взгляд, роковая ошибка. Несколько лет в Холоми без конфискации собственности не такая большая плата за прекращение крайне неприятных слухов и уменьшение числа людей, желающих тебе отмстить. На его месте я бы постарался договориться о суде и обвинительном приговоре. – То же самое можно сказать обо всех остальных, – неожиданно добавил Джуффин. – С теми или иными поправками, однако по сути оно так. – То есть все эти люди когда-то предали своих соратников? – подскочил Мелифаро. – Никто никого не предавал. Включая, кстати, магистра Тимбути. Я имел в виду, что все они по тем или иным причинам избежали суда и наказания, с точки зрения поборников формальной справедливости, заслуженного. – Осталось найти какого-нибудь сурового судью, все эти годы страдавшего, что негодяи ушли от расплаты, – ухмыльнулся я, вспомнив Агату Кристи и ее «Десять негритят»[17]. Я и сам осознаю, что столь высокое доверие к художественной литературе, созданной, к тому же, для развлечения обитателей совсем иной реальности, выглядит, в лучшем случае, трогательной наивностью; как оно выглядит на самом деле, я даже думать не хочу. Тем не менее, моя привычка обращаться к литературным аналогиям уже не раз приносила отличные результаты. Так что вряд ли имеет смысл от нее отказываться. Моя гипотеза вызвала оживление в рядах молодежи. Нумминорих и Кекки дружно закивали, а Мелифаро посмотрел на меня с некоторым интересом, как на заговорившую статую, например. Но пожилая красотка, которую зачем-то продолжал изображать сэр Кофа, с сомнением покачала накрашенной головой. – Вопрос пока даже не в том, кто и зачем мог бы убить этих несчастных. А в том, как это ему удалось. Трикки по своей инициативе проверил следы магического воздействия в первых восьми случаях, я – в двух последних. Никакого намека на магию, выходящую за рамки повседневных бытовых нужд. Ни-че-го! Он так веско это сказал и придал своему загримированному лицу столь трагическое выражение, что мне захотелось зааплодировать. Но я, конечно, сдержал свой порыв. Вместо этого спросил: – А когда эти чокнутые тетки из Решеток и Зеркал проводили свою Лотерею Смерти, следы применения магии оставались? Или тоже нет? – И еще какие следы! – заверил меня Кофа. – Аж воздух звенел, – и ехидно добавил: – Я, конечно, понимаю, что тебе уже надоело платить учительнице Базилио, и ты готов упрятать бедняжку в Холоми, лишь бы избавиться от лишних расходов, но придется тебе придумать что-нибудь другое. Этот номер, извини, не пройдет. – Неправда. С леди Тайярой мы вчера отлично поужинали. И она мне понравилась. Настоящий сумасшедший профессор. В смысле профессорша; ай, неважно. Местами хуже нашего Луукфи. Газет никогда в жизни в руках не держала, представляете? И даже со второй попытки не запомнила, как меня зовут. Все как я люблю. – Это не самая лучшая рекомендация, – заметил Джуффин. – Если вспомнить всех, кто тебе нравится, поневоле насторожишься. Лично я уже начинаю подозревать леди Тайяру в самых страшных грехах. – Да ладно тебе. Я не настолько сноб. Иногда мне нравятся вполне приличные люди. Включая присутствующих. – То-то и оно, что включая, – ухмыльнулся сэр Кофа. – То-то и оно. – Получается, одно из двух, – вдруг сказал Мелифаро и так заразительно при этом зевнул, что я чуть не уснул на месте. – Или мы все-таки имеем дело с чередой трагических случайностей, или способ убить человека, не оставляя следов, существует. Просто мы об этом пока не знаем. Или даже только я один не знаю, а все остальные в курсе, просто в этом сезоне модно держать полезные знания при себе. – Я, кстати, действительно знаю такой способ, – кивнул Джуффин. – Считается, что к любому человеку можно подобраться по Темной Стороне, нащупать там нить его бытия и разорвать ее в нужном месте. Но это только в теории так складно звучит. Лично мне ни разу не удалось. – Не удалось?! – хором переспросили Мелифаро и Кекки. На их лицах было совершенно отчетливо написано невежливое продолжение этого восклицания: «Кончайте заливать!» – Не удалось, – жизнерадостно подтвердил Джуффин. – У Темной Стороны свое мнение по этому вопросу, и она по какой-то причине не хочет, чтобы я добрался до того уровня, где можно нащупать и повредить линии чужого бытия. А пока она не хочет, будьте уверены, я и не доберусь. Придется и дальше убивать врагов Соединенного Королевства старыми добрыми дедовскими методами: яд, кинжал, удавка, Зеленый Огонь[18]… – То есть кто-нибудь другой смог бы до них добраться? – спросил я. – Теоретически? – Теоретически, сэр Макс, возможно вообще все. С практикой несколько сложнее. Впрочем, мне рассказывали об одной ведьме, которая именно так и расправлялась со своими врагами. Но дело было очень давно. И кстати, леди не слишком долго прожила, по крайне мере, по меркам древних. Причем умерла вместе с именем, с тех пор даже близкие не могли вспомнить, как ее зовут; говорят, такое случается с некоторыми особо вздорными колдунами, ухитрившимися восстановить против себя не только многих людей, но и сам Мир. Этой еще, можно сказать, повезло, хотя бы память о самом факте ее существования осталась. – И больше такое никогда не удавалось? Вообще никому? – нетерпеливо спросил Нумминорих.