Лазарев недовольно откашлялся, и я понял, что он надеялся обойти этот тонкий момент. Эх, зря я рассчитывал на кровное родство, для Лазарева я был всего лишь инструментом, пусть он и заявил не так давно, что я его внук. Был бы один, я бы уже потребовал меня высадить. Но с учетом того, что я лично вытащил Аню, ситуация вырисовывалась не в нашу пользу. Нужно будет засесть за законодательство, что ли, чтобы в следующий раз так глупо не подставляться. Здание, где находились дознаватели, несмотря на то что было на окраине города, впечатляло размерами и толщиной стен. Больше ничем не впечатляло, даже защита у них была слабее, чем в Огурцово, хотя тайн наверняка хранилось не меньше. Это было понятно: какой идиот в здравом уме полезет грабить государственную организацию, в которой часть секретов таковы, что с случайно узнавшего их даже подписку о неразглашении не возьмут, убьют сразу. Пришлось постоять перед воротами, ждать пока нас пропустят, причём Лазарев, хоть и шипел что-то сквозь стиснутые зубы, но звонить и ускорять проезд не стал. Получается, эта контора стоит над кланами. Но когда я спросил об этом Лазарева, тот страшно оскорбился и бросил, что над кланами стоит только император. — А дознаватели? — Лишь исполнители его воли. Голос императора. Взаимоотношения все равно остались для меня загадкой, но уточнять я не стал. Мои вопросы Лазарева злили, а идти к дознавателю со злым сопровождающим — та еще глупость. У двери с табличкой «Куликов Арсений Платонович, старший дознаватель» нам тоже пришлось посидеть. Лазарев делал вид, что ничего особенного не происходит, но такое отношение его унижало, и он медленно, но верно закипал. Мы с Аней сидели тихо и старались привлекать внимания поменьше, хотя и были основными действующими лицами в надвигающемся допросе. Наконец нас все же попросили в кабинет. Хозяин кабинета полностью седой, грузный, с очень светлыми серыми глазами смотрел на нас с интересом. — Девушка с вами — это? — Анна Ермолина, — звонко представилась она сама. — Мальцевы незаконно удерживали меня в Огурцово. Она села на один из стульев для посетителей так, чтобы между ней и дознавателем оказались мы с Лазаревым. — И за помощь в побеге вы расплатились технологией? — ласково спросил ее дознаватель — Не было этого, — возразил я. — Технология моя, Анна к ней отношения не имеет. Где тут надо поклясться? Дознаватель укоризненно повернул голову к Лазареву: — Андрей Кириллович, вы бы молодому человеку объяснили процедуру, чтобы нам не отвлекаться. — Артефакт активируется автоматически, он уже работает, — неохотно пояснил Лазарев и замолчал. Неужели он боялся, что какие-то его слова воспримутся артефактом отрицательно? Тогда мне тоже стоит говорить поменьше. — Итак, вы утверждаете, что технология ваша. А откуда она у вас взялась? Придумали? Желание ответить: «Да» я задавил и сказал: — Получил в подарок. От кого, отвечать не буду. Но не от Ермолиной и не от лица, связанного с Мальцевыми. — И за что вам сделали такой, не побоюсь этого слова, королевский подарок? — За мою жизнь. Поэтому он не кажется мне королевским. Только теперь я обратил внимание, что дознаватель после моего ответа каждый раз поглядывал на панельку на столе. Наверное, там как раз и находился упомянутый артефакт. — Может ли еще кто-то предъявить право на эту технологию? — Уверен, что в этом мире — никто. — Вы утверждаете, что те образцы, которые предъявляли Мальцевы, в качестве доказательства своих прав, похищены у вас? — Да, это первая партия накопителей. Если вы сравните с теми, что есть у нас, то выясните, что они идентичны. Я не был уверен, что уровень магии или технологии позволяет это сделать, но тем не менее артефакт принял мой ответ. — Обвинение по присвоению технологии снято, — неожиданно сказал дознаватель, вызвав облегченный выдох Лазарева. — Теперь перейдем к вам, Анна Ермолина. Я не вижу на вас клановой метки. — Мальцевы нарушили свои обязательства по отношению ко мне, — коротко ответила Анна. — Мальцевы утверждают, что вы были похищены Лазаревыми. Можете ли вы опровергнуть это утверждение? — Я не знаю, как прошло похищение. Когда я проснулась в лесу, я уже была вне поселка. — Вы проснулись в лесу одна? — В компании Ярослава Елисеева. — Вот как? — Он повернулся ко мне. — Какое отношение вы, Ярослав Елисеев, имеете к похищению Анны Ермолиной? — Непосредственное. Я ее выкрал из Огурцово. Как — рассказывать не буду, это секрет моего клана. Лазарев еле слышно хмыкнул. — Вы считаете нормальным похищать представителя другого клана? — Я считаю ненормальным сказать родственникам мага, что тот ограбил клан, и удерживать мага против его воли в заключении. А там было именно заключение. Противоправного действия я не совершал. Дознаватель уставился в артефакт и потер кончик носа. Недовольно так потер. Видимо, рассчитывал на красивый взрыв в кабинете, а тут пришли мы и взрывов не получилось. — Обвинение с Лазаревых в похищении мага Ермолиной снято. Лазарев может покинуть кабинет. Лазарев не просто покинул кабинет, а очень шустро, успев только вежливо попрощаться с дознавателем, но не успев сообщить мне, как я буду отсюда выбираться. — Вернемся к вам, молодые люди. Представитель клана Елисеевых похитил мага. — Я тогда еще не был представителем клана, — возразил я, чувствуя, что судьба подложила мне очередную подлянку. — Анна Ермолина выдвигает обвинение против клана Елисеевых, — с нажимом сказал дознаватель, не обратив ни малейшего внимания на мои слова. — Но я не выдвигаю обвинение против Елисеевых… Анна растерялась. Признаться, растерялся и я. Почему обвиняют меня, а не Мальцевых? — За вас выдвигаю я. Будь вы клановым магом, за вас бы решал глава клана, но принадлежность к клану вы потеряли, поэтому в ваших интересах сейчас выступает государство. И государство выдвигает обвинение в отношении нарушившего закон клана. — Я, Анна Ермолина, присягаю на верность клану Елисеевых в лице Ярослава Елисеева, — неожиданно выпалила Анна и, пока дознаватель соображал, успела произнести клятву полностью. Мне осталось только принять, что я проделал, не раздумывая. Глава 10 Лазарев старший дожидался нас в машине, хотя мог бы и уехать. Атмосфера и в самом здании дознавателя и около него была очень уж давящей для мага. Не-магу здесь было бы проще, но не-магов сюда приглашали крайне редко, только высокопоставленных особ, для обычных людей хватало полицейских отделений, в которые при необходимости приглашали мозгодера. Места мы заняли те же: совершенно пришибленная Анна умостилась на переднее сиденье, а я сел рядом с главой недружественного клана. — Смотрю, выкрутился, — одобрительно хмыкнул Лазарев. — Вашими молитвами, — довольно резко ответил я. — Или вопреки им? Не вяжутся ваши слова, Андрей Кириллович, с вашими делами. — Вступил бы в наш клан — получил бы защиту нашего клана, — жестко ответил он. — Захотел независимости — получай все, что с ней связано. Но ты в любой момент можешь передумать. Он сделал паузу и выразительно посмотрел на меня. — А не боитесь? — с насмешкой спросил я. — Чего? — Что передумаю. Я вошел во вкус власти. Мне нравится, когда надо мной никого нет. Придется вас всех убирать. Лазарев поперхнулся приготовленными словами и раскашлялся. — Наглость хороша, когда она подкрепляется силой. В противном случае — это недостаток, с которым нужно бороться. И если я позволяю тебе некоторую фамильярность, то это не потому, что я слаб. — А потому, что вы нуждаетесь во мне, а я нуждаюсь в вас. Но подставлять меня все-таки не следовало. — Не забывайся, — процедил он. — Мы не ровня. — Да-да, я помню. Я всего лишь незаконнорожденный отпрыск вашего сына. Непризнанный. Разговор меня веселил, хотя Лазарев ожидал от меня совсем другой реакции, поэтому, чтобы не портить с ним отношения полностью, я попросил: — Не могли бы вы нас высадить где-нибудь здесь? Мне проще будет добраться до производственных корпусов отсюда, чем из вашего офиса. В том, что он не предложит подвезти до места, я даже не засомневался. Так и вышло. Лазарев скомандовал шоферу остановиться, и мы с Аней вышли, чтобы добираться дальше самостоятельно. На мое прощание Лазарев даже не кивнул. Видно, чтобы я осознал, насколько я ему не ровня. Но мне было наплевать.