— Взаимно, моя милая сестрёнка! – с наигранной вежливостью сказал старший брат, а потом жёстко добавил: — Тебе конец. В этот момент на пороге кухни показались родители. — Лана! Ты где всё это время была? Мы уже начали переживать! – раздражённо воскликнула леди Лангоф старшая, изящно вскидывая руки к груди. Истинная аристократка, она не изменяла привычкам даже в такой ситуации.. — Розальда нас уже заждалась! — Благовоспитанной леди никуда ни в коем случае нельзя опаздывать, – прогремел голос отца. Лана слушала, сжав челюсти, и иногда, когда голоса их становились особенно громкими, она зажмуривала глаза. Габриель, конечно же, сразу рассказал историю их неожиданной встречи, после которой тирада усилилась. — Значит так, — нахмурившись, подвёл итог лорд Лангоф. – Сейчас ты, Лана, немедленно садишься в карету с мамой и едешь к миссис Розальде, вы и так уже много времени потеряли. — Хорошо, пап, — согласилась она, понимая, что спорить было бы подобно самоубийству. – Ты придёшь на приём в институт? — Да, — уже спокойно ответил тот, — мне необходимо сейчас во дворец, но к церемонии я должен буду успеть. Лорд Лангоф задумчиво погладил бороду и отправился наверх по лестнице. Как только звуки его шагов утихли, леди Лангоф примирительно подняла ладони и промолвила: — Лана, доченька, не будем больше ругаться. Немножечко опоздаем, — скорбно вздохнула, оглядев дочь с ног до головы, и сокрушенно покачала головой, — надеюсь, нашу очередь не отдадут кому-нибудь другому. Было слишком заметно, что она успокаивает сама себя. Все женщины в этом городе терпеть не могли куда-либо поздно приходить. Их кредо было «Везде, всегда, вовремя». Лана не осуждала свою мать, ведь та вращалась в этом обществе, пропитывалась им. Девушку коробило только то, что от нее пытаются требовать того же самого, наплевав на ее желания и мечты. До своей комнаты Лана так и не добралась. К главному входу ей пришлось понуро плестись следом за матерью через весь дом. На часах была половина третьего, да ещё и ехать десять минут. В общем, момент похода к портнихе оттягивался ненадолго, а потом Ланина учесть будет неизбежна. «Будем считать, что мне повезло, — размышляла девушка. – По крайней мере, мне не сказали «наказана на столько-то дней». Наверное, из-за праздника, хотя праздник ли это?» Глава 4 Роскошная карета из тёмного дерева с золотыми вставками неслась по улицам, бедные рабочие засматривались на блестящие стёкла, покрытые позолотой спицы, на дорогие занавески из красного бархата. Босоногие детишки бежали следом, показывая пальцами, и кричали: — Мама! Смотри, какая красивая повозка! Я хочу такую же! Встревоженные родители старались убрать своих ребятишек подальше и наказывали им не кричать вслед богатым господам. Ведь все они помнили, как такие прекрасные кареты беспощадно сбивали дорогих их сердцу малышей и даже не останавливались. «Бедняги, — подумала Лана, — они такие кареты, наверное, и во сне видят. Неужели так было и так будет всегда, куда же смотрят наместник и король? Одни живут прекрасной жизнью, а другие точно такие же люди вынуждены смотреть и завидовать, а то и вовсе бояться. Не справедливо...». С такими мыслями Лана прибыла к дому миссис Розальды. Белый с розовым фасад здания был украшен прямоугольными табличками с изображениями платьев, туфель, на некоторых были нарисованы иголка с ниткой. Девушка грустно вздохнула и толкнула стеклянную дверь с крупным колокольчиком на ручке. «Это, наверное, для того, чтобы было неудобно открывать, — ехидно подумала Лана. — Чего это я разворчалась про себя, почти как старая бабка? Подумаешь, всю оставшуюся жизнь придётся носить кошмарные платья и улыбаться всем идиотски-вежливой улыбкой». Внутри светлого помещения, пропитанного едким парфюмом, вдоль стен выстроились стойки с платьями. В углу был красивый кремовый диван для ожидающих гостей. Как только Лана тяжело опустилась на него, из противоположной комнаты выпорхнула маленькая, полненькая тётенька в ярком оранжевом платье, в туфлях ядовито-зелёного цвета и с ослепительно белым чепчиком на седой голове. — Анита, дорогая! Как я рада тебя видеть! – запищала старушка и бросилась целоваться с леди Лангоф. Лана, чтобы её не заметили и не зацеловали, поспешно поднялась и спряталась за огромную стеклянную вазу в человеческий рост. Сделала вид, что рассматривает картину на стене. «Какой кошмар», — подумала она как о картине, так и о предстоящем разговоре. — Здравствуйте, Розальда! Вы прекрасно выглядите! – в свою очередь ответила Ланина мама, звучно чмокая в обе щёки приятельницу. — Благодарю, милая, – весело отмахнулась старая женщина. – Неделю назад ты упоминала о том, что твоей дочурке нужно платье на приём. Я так долго не видела мою маленькую Ланусичку, — продолжала щебетать портниха. – Она, наверное, уже ого как выросла? «Ну вот, — обиделась «Ланусичка», — дожили». Тут взгляд юрких серых глазёнок старушки упал на Лану, отражение которой она увидела в зеркале. Ротик её расплылся в сладкой жабьей улыбке, брови поползли наверх: — А вот и наша принцесса. Иди ко мне Ланушка, я тебя расцелую. «Только без рук и не надо мне сюси-муси делать», — пояснила ей про себя девушка и, видя суровый мамин взгляд, повиновалась и разрешила мисс Розальде поцеловать её один раз. — Да ты уже настоящая невеста, Ланочка! – восхитилась та. – Анита, у вас должен быть жених для такой красавицы, есть кто-нибудь на примете, а? — Конечно, дорогая. Наш избранник – Хэйвард Фринверт. Он замечательный юноша! Такой учтивый, милый, умный, хорошо относится к Лане, а главное у его семьи огромное состояние. Они просто созданы друг для друга! Почему бы и нет? «Что? – ошеломлённо подумала Лана. – Этого не может быть!». — Ах, Хэйвард! Да, да, это будет замечательная партия. Не упустите этот шанс. Знаете, мои душеньки, мне леди Отрис, которая у меня кружева на прошлой неделе покупала, сказала, что у Фринвертов на юге кто-то из дальних предков умер. Им досталось целое имение на несколько сотен тысяч! — Да ты что! — восхитилась Анита Лангоф. — На несколько сотен тысяч?! Это же целое состояние. Интересно, интересно... «Кошмар, — с отвращением подумала Лана. — Их даже нисколько не тронуло, что умер человек, который в жизни, возможно, сделал что-то прекрасное, кому-то помог. И вообще, вместо того, чтобы отдать ему должное, они думают о его деньгах». Женщины побеседовали на разные житейские темы. В конце концов, леди Лангоф спохватилась и поспешила сказать Розальде: — У нас не очень много времени, дорогая. Может быть, приступим к делу? Лана, иди сюда, мы подберём тебе самое лучшее платье. Лана с опаской приблизилась к матери, та осмотрела фигуру дочери придирчивым взглядом и повернулась к старушке. — Вы такая худая, юная леди Лангоф! — испуганно заухала, как сова, Розальда. — Нельзя же так, вы посмотрите на остальных леди — они все такие кругленькие, а вы? Кожа да кости. Анита, вы её совсем не кормите ? — Да что за глупости, милая моя. Она просто слишком много времени проводит за активными занятиями. Я ей уже не раз говорила, что это не модно и даже дурно для леди высшего света. Мы ничего не можем с ней поделать, — строго глядя на стройную, гибкую фигуру дочери, сказала Анита Лангоф. — Но не будем об этом, в институте у неё не будет так много свободного времени, поэтому надеемся, что там ее перевоспитают и выбьют всю дурь из головы. Лана стиснула зубы от злости и хотела было уже сказать что-нибудь обидное матери, но, вспомнив их бывшую ссору, когда она без разрешения ушла гулять по горам с Адрианом, решила остыть и проглотить это оскорбление. — Я думаю, ей больше подойдёт пышная юбка, возможно, даже с обручами. А какое ваше мнение, милая? — уже вовсю углубившись в своё любимое занятие, поинтересовалась мать. — Нет! Пышная юбка на обручах – это слишком тяжело для такой юной леди. Я считаю, вам необходимо что-нибудь более лёгкое. Мне известно, Анита, что вам нравится, как ходят королевские дочери, но ведь у них это традиция. А для вашей дочурки я бы советовала, как можно позже собираться надевать подобные вещи. «Вот это уже более здравая мысль. Нужно во что бы то ни стало взять инициативу в свои руки, а то они вырядят меня, как попугая, дай только волю», — успокоившись, подумала Лана, а вслух произнесла: — Миссис Розальда, а что вы думаете по поводу атласной ткани? Мне кажется, — тут она подошла к одной из стоек, — что мне пойдёт чёрный атлас. Он будет хорошо смотреться с моими тёмными глазами. Старая мисс и Анита Лангоф переглянулись. Немного растерявшись из-за проявления столь странного на её взгляд вкуса, портниха нахмурила седые брови: — Детка, ведь ты идёшь на праздник, а не на похороны. Зачем чёрный цвет? Леди в твоём возрасте надевают яркие платья, пёстрые кружева. У меня тут есть одно замечательное платье, недавно сшитое. — А по-моему, чёрный цвет очень благородно смотрится, — пропустив её слова мимо ушей, парировала Лана. — Хорошо, хорошо, — затараторила мисс Розальда. – Я поняла, что тебе нравится эта ткань. Это просто прекрасно! Но только в честь такого праздника лучше выбрать атлас серебряного цвета. У меня как раз где-то было одно такое платье. Старушка умчалась в соседнюю комнату, что-то одобрительно бубня себе под нос. Анита Лангоф рассматривала ленточки и банты на столике у выхода. Похоже, она ничего не имела против атласных изделий. Пошуршав чем-то в соседней комнате, вернулась Розальда, развернула платье и приложила его к стройной фигуре девушки. — По-моему, очень даже красиво! Я сшила его довольно давно, но оно всё такое же модное и красивое, – восклицала она, подходя то с одной стороны, то с другой. – Ты в нём прелестна, иди скорей примерь, дорогуша. Лана зашла за деревянную ширму, натянула наряд и, увидев себя в зеркало, пробормотала: — Да, серебряный атлас без всяких кружев смотреться будет элегантно. Она вышла показаться и узнать мнение своих «помощниц». По их первой реакции «Как ты прекрасна!», «Настоящая королева!» Лана поняла, что этот вариант окончательный. — Красивое платье? – спросила она у мамы. – Мне нравится. — Да! Я считаю, что тебе нужно идти в нём, — ответила та, проверяя качество ткани, которое оказалось исключительным. Мисс Розальда, довольная тем, что её вещь как всегда признана неподражаемой, расплылась в улыбке: — Ну, вот и всё! А ты, Анита, боялась, что могут возникнуть серьёзные трудности. Видимо, ты ошибалась, у твоей дочери прекрасный вкус. Леди Лангоф печально улыбнулась, но потом вздохнула с облегчением. — Лана, теперь ты готова к празднику, — промолвила она. – У нас ещё есть немного свободного времени. Поедем домой, ты передохнёшь, покажем Габриелю платье. — Ну уж нет, меня в платье он увидит только с завязанными глазами, — возмутилась девушка. — Твой брат хорошо разбирается в таких вещах, — удивлённо вскинула аккуратнее бровки Анита Лангоф. – Я считаю, что он должен увидеть тебя нарядной. Может, что-нибудь даже посоветует. — Мама, ты издеваешься? – разозлилась Лана. – Я лучше море десять раз переплыву на плоту, чем покажусь этому придурку в платье! — Да как ты можешь так говорить? Что за выражения, ты же леди, следи за языком, сколько раз тебе повторять, — сурово нахмурилась Анита. — Он твой брат! Вы должны с ним любить друг друга! К тому же Габриеля тоже пригласили на приём, — закончила мать, резко смахнув светлую прядь волос с глаз.