– Сколько раз сложный? – Всего один и неизвестно пока, будет ли в нем необходимость. – Где? – На самых богатых улицах, – с удовольствием произнес Чарли. – Лондона? – уточнила она. – А что, ты работаешь где-то еще? – хмыкнул Капитан. – Вот же черт! Конечно! – со сладким негодованием осадила его Эйлин. – Пока ты отсиживал штаны в Лондоне, я много где побывала и много каких дел провернула. И не только трюки с богачкой. Это, к вашему сведенью, уже не такая новая техника. Полицейские откуда-то мозгов набрали, так что теперь на классическом трюке с богачкой попасться легче. Особенно в Лондоне. – Простите, – дождавшись, когда она закончит, заговорил Жан-Антуан. – Но в чем заключается трюк с богачкой? Эйлин вопросительно взглянула на Чарли и тот снова одобрительно кивнул. Прежде чем ответить, она получше рассмотрела Жана-Антуана, обратила внимание на его осанку, чем-то схожую с осанкой Чарли, но не настолько утрированно горделивую, и отличающуюся от сутулости Щенка и рабочей грузности Капитана. Взглянула на его бледные чистые руки, затем с загадочной полуулыбкой удовлетворила любопытство француза, начав со своего уже имеющего ответ вопроса: – Не случайно вы так заинтересовались этим названием, верно? Я объясню. Трюк с богачкой делится на четыре вида… – Четыре? – удивился Щенок. – Раньше ведь было всего три. – Да было, но искусство развивается. – согласилась Эйлин и повернулась к Жану-Антуану. – Итак, первый вид. Простой. Когда под видом богато одетой юной леди исполнительница заходит в самые ужасные и опасные переулки Лондона, где обитают самые бесчестные и опасные уроды, убийцы и воры. Кто-то из обитателей таких мест увязывается за глупенькой богачкой, чтобы ограбить, а за ним незаметно следят ее компаньоны. Когда они заходят достаточно далеко, на вора, собиравшегося ограбить и убить богачку, нападают ее компаньоны и грабят его самого. Так чужая выручка становится добычей более хитрого вора, – появившаяся улыбка Эйлин вызвала у Жана-Антуана головокружение, и он был вынужден придержаться за стену. Тем временем девушка продолжила, явно наслаждаясь возможностью рассказать интересному ей человеку о своем ремесле. – Второй вид. Классический. Представьте себе ситуацию: еще богаче одетая юная леди прогуливается мимо дорогих магазинов, в которых обеспеченные лондонцы покупают предметы роскоши. Она рассматривает витрины и случайно сталкивается с вами, потому что вы наглым образом залюбовались ее внешностью. Что вы сделаете? – Немедленно извинюсь, – поправившись, благородно ответил Жан-Антуан. – А если по вашей вине она упустила свой кошелек, который достала, чтобы расплатиться за приобретение, сделанное ею в магазине? – изобразив слегка обиженный тон девушки из представленной ситуации, спросила Эйлин. Сдавленный вздох невольно вырвался у француза, нашедшего подобную ситуацию ужасным недоразумением, которое непременно могло смутить бедную девушку. – Поднял бы ее кошелек и еще раз извинился, как подобает истинному мужчине, – твердо сказал он. – Надо же! Чарли, и как ты в наше время нашел такого доблестного друга? – с восхищением отвлеклась Эйлин и снова вернулась к разговору. – Что ж, мсье Ревельер, а если вдруг из магазина, возле витрины которого вы столкнулись, выскочит человек и скажет, что видел, как вы незаметно украли из кошелька леди ее деньги, и когда она проверит свой кошелек, выяснится, что это правда? Побледнев, Жан-Антуан в поисках помощи метнул взор на Чарли, но тот вдруг закричал, заставив француза вздрогнуть: – ВОР! Гнусный вор! Леди обокрал! – Нет-нет, я бы никогда не стал… – Вы меня обокрали? – со слезами на глазах Эйлин вдруг заговорила с Жаном-Антуаном голосом до того разочаровавшемся в юноше, что его сердце оборвалось. – Леди надумал обокрасть, а еще джентльмен называется! – продолжал Чарли. – Парни! Давайте вышибем из него дух, чтоб вернул девушке награбленное! – Нет, лучше полицейского позвать, – закричал Щенок, враждебно глядя на попятившегося Жана-Антуана. – На виселицу отправлять за такое нужно. – Я бы отдал ей деньги! – поспешно выпалил Жан-Антуан. – Спросил бы, сколько у нее было, и отдал свои деньги, раз уж сложилась такое недоразумение. Чарли и Щенок замолчали, довольно переглядываясь. Эйлин посмеялась. Юноша метущимся взглядом смотрел на нее, в ожидании, что теперь будет. – Вот это и есть классический трюк с богачкой, – сказала она. Какое-то время Жан-Антуан еще приходил в себя после потрясения и не до конца осмыслил ее слова, потом с недоумением переспросил: – Трюк? – Да, – медленно сказала она. – Но куда? Куда делись ваши деньги? – У меня их и не было, – просто ответила Эйлин. – Жертва грабежа добровольно отдает свои деньги, думая, что мои пропали. Вот в чем трюк. – Не было? Какое облегчение, – выдохнул Жан-Антуан. Она посмеялась. – А сложный трюк требует длительной подготовки, четкого плана и большой осторожности, – продолжила Эйлин. – Я изображаю богатую иностранку, которая недавно приехала в Лондон и свела общение с заранее выбранным человеком из светского общества. Я общаюсь с ним, делаю визиты к нему домой, он все больше проникается доверием. А потом я впускаю своих компаньонов, и пока мы с намеченной жертвой устраиваем обед на свежем воздухе, дом этого несчастного обчищают. Самый прибыльный вид трюка с богачкой. Если все проходит гладко, связать ограбление со мной невозможно. Вскоре я якобы получаю письмо с извещением о моей заболевшей матушке и исчезаю, якобы отправившись на родину ухаживать за ней. – Какой изощренный ум все это придумал, – проговорил Жан-Антуан. – Но как вы узнали об этих трюках? – Я их и придумала, – ничуть не смутившись после его слов, сказала она. Жан-Антуан не нашелся, что на это ответить. – А теперь, не могла бы просветить меня, что еще за четвертый вид трюка? – с особым вниманием к важности своего вопроса, попросил Чарли. Эйлин непринужденно пожала плечами и стала расправлять свое платье. – Ну, в нем есть что-то от простого и классического трюков. В тихую безлюдную подворотню завлекается хорошо одетый платежеспособный джентльмен, а потом, – неожиданно она достала из дивана по барабанному пистолету в каждой руке и направила их на Чарли с Капитаном. – И несчастный сам уже рад расплатиться, лишь бы сохранить себе жизнь. Может быть, кто-то окажет сопротивление и мне придется убить этого джентльмена. Не хотелось бы, чтобы кто-то начал нервничать по этому поводу, поэтому этот трюк я проворачиваю исключительно для себя и в дело никого не беру. – Блестяще! – воскликнул Чарли, не обращая никакого внимания, на ствол, направленный ему в лицо. – Ясно, а теперь убери оружие, – переступая с ноги на ногу, потребовал Капитан. – Отчего же? – улыбнулась Эйлин. – Тебе страшно, Капитан? Минута прошла в напряженном молчании, потом она опустила оружие. – Кстати, для трюка мне понадобиться новое платье, верхняя одежда, перчатки и головной убор. Без этого ничего не удастся, – не выпуская револьверов, сообщила Эйлин. – Я надеялась, вы поможете мне с тратами на подготовку к дельцу. – Вот еще! У тебя достаточно нарядов, – сказал Капитан, нервозно заходив, чтобы на него больше не наставляли оружия. – Не будь дураком, они вышли из моды. Если попробовать провернуть дельце в вышедшем из моды тряпье, меня тут же раскусят, а я непременно сдам вас. Жан-Антуан решил выступить в роли адвоката Эйлин и шагнул вперед: – Действительно, господа. В обществе с хорошим достатком подмечают любую мелочь. Вам не простят, даже если вы явитесь в одежде плохо подобранного цвета. Я уже не говорю о вышедших из моды фасонах. Кроме того к дамам предъявляются особые требования. Для подобного дела даме нужно подобрать безупречное платье и аксессуары. – Чего? – как будто услышав оскорбление, развернулся к нему Капитан. – Дополнительные детали облачения. – Согласен со всем, что ты сказал, – поддержал Чарли. – Но если ты так много об этом знаешь, почему до сих пор выглядишь как свинья, Вычура? – Простите, это по вашей милости мне приходится жить в доме, потонувшем в копоти и застаревшем жире, валяться в грязи на кулачных боях и мокнуть после этого в сугробах снега, несущих нечистотами, – горячно упрекнул его Жан-Антуан. – Не удаляйтесь от темы, – напомнила Эйлин. – Да, хорошо, – рукой остановив Капитана от необдуманных слов, согласился Чарли. – У Лихих Малых сейчас туго с деньгами, давай вскладчину. – Брось ты! На те деньги, которые у нас есть, мы и сами могли бы купить себе одежды и еды, Чарли, – все же вмешался Капитан. – Милостыню я не подписывался подавать. – Идет, вскладчину, – согласилась Эйлин, отложила пистолеты и поднялась. – А теперь, вынуждена попрощаться с вами, джентльмены. На сегодня у меня запланировано много дел, к которым я еще не приступала. Как-нибудь я зайду к вам в дом на Собачьем острове, и мы обязательно обсудим все детали. Чарли тоже поднялся. – Рада была повидать тебя, Чарли, – улыбнулась Эйлин, провожая гостей. – Щенок, спасибо, что зашел. Жан-Антуан, – окликнула она, потому что юноша откланялся первым и уже направился к двери, но тут он оглянулся. – Я надеюсь, вы составите мне компанию, когда я отправлюсь покупать все необходимое. Мне хотелось бы услышать мнение француза о фасонах, вы ведь разбираетесь в этом? – Конечно, я… – Он подумает, – быстро ответил разбойник, увлекая замявшегося Жана-Антуана за дверь. – Всего хорошего, Эйлин! Капитан, сухо кивнув, вышел вслед за разбойником. А Щенок все улыбался, довольный, что Эйлин не сердится на Лихих Малых и робко топтался в дверях. – Ах, ну вырос, а все такой же мальчишка! – посмеявшись, Эйлин обняла Щенка на прощание и потрепала за волосы. Эту часть встречи со старой знакомой Лихих Малых Щенок расписывал Питеру Тиду, Крысе, Рыжему и Десяти Кулакам красочнее всего, когда вернулся в дом на Собачьем острове. Довольные, что снова поучаствуют в трюке с богачкой, те устроили небольшой шумный пир. Развели огонь пожарче, разлили всем по пинте из бочки купленного эля, выставили бутылки рома и собрались за столом в свете огарков свечей, слушая рассказ друзей. Щенок пересказал жутковатые предсказания пожилой китаянки с рынка. Чарли тоже был весел и шутил, рассказывая о противоречиях Капитана и Эйлин. Сам Капитан не был так уж рад результатам встречи с мошенницей, но ему ничего не оставалось, кроме как поддерживать дух компании. Жан-Антуан в разговорах почти не участвовал. Он просто сидел, размышляя о том, как стать для Эйлин кем-то особенным, чтобы она заметила его не просто как француза, знающего толк в искусстве облачения и потому понимающего ее, но и как мужчину, способного со всем благородством оценить ее красоту и должным образом оказать внимание. Он сидел дальше всех от огня и свечей, в темноте, но согревался светом воспоминаний об этой удивительной девушке. Из наивных романтических раздумий по временам Жана-Антуана вырывали громкие ругательства и гогот воров. Юноша остро чувствовал, что не имеет права упустить еще одну прекрасную девушку. Только если Полин казалась ему прекрасной из-за того, что в ее обществе он провел больше времени, чем с другими особами, то Эйлин Вэйвуд была в понимании француза совершенной музой, пленительные чары которой опутывали мгновенно. И потому рвение юноши вернуться домой во Францию вдруг стало несущественным для него самого. Противоречить желанию встретиться с Эйлин еще раз не мог теперь никакой здравый смысл и никакие из потерявших актуальность побуждения заблудившегося путешественника. За всеми своим раздумьями он неожиданно понял, что смотрит в пустое пространство, хотя только что (или, возможно несколько минут назад) там, как ему казалось, сидел Чарли. Опомнившись окончательно, Жан-Антуан оглядел содрогающийся от пьяного хохота стол и понял, что среди них разбойника нет. Улучив момент, юноша встал из-за стола и по темноте прокрался к лестнице на второй этаж, стараясь ступать так, чтобы доски ступеней не заскрипели. Поднявшись наверх, Жан-Антуан остановился, прислушиваясь к темноте. Кроме несущихся от стола голосов Лихих Малых ничего слышно не было. Тогда Жан-Антуан решил проверить каждую комнату. Он начал с ближней к лестнице комнаты Капитана, решив, что тот мог бы хранить у себя какие-то ценные вещи, о чем мог прознать Чарли. Но в захламленной комнате Капитана разбойника не было. Француз двинулся дальше по темному проходу, подсвеченному через щели в полу светом свечей. Приоткрыл дверь и заглянул внутрь в большую комнату, которую также звали корабельным термином «кубрик», где жили Питер Тид, Десять Кулаков и Рыжий. Быстро оглядев помещение пахнущее джином, Жан-Антуан убедился, что здесь разбойника нет. Осторожно он стал закрывать дверь, когда позади скрипнула половица. Испуганный юноша тут же оглянулся и с ужасом увидел спускающегося по лестнице Чарли. Разбойник вновь выглядел невероятно огорченным, выбитым из сил, но у Жана-Антуана создалось впечатление, что Чарли его не видел. Подождав, пока Чарли спустится и направится к столу, Жан-Антуан прокрался в свою комнату и улегся на матрас, чтобы в случае чего притвориться спящим. – А Вычура где? – донесся мрачный голос разбойника с первого этажа.