Ладно, еще выше. Выше было так же, как и ниже, никакой разницы — светлые стены, ковровое покрытие буроватого цвета с незамысловатым орнаментом и тишина, тишина. Никого и ничего вокруг. Вновь замер, прислушался — никаких сигналов тревоги, все спокойно. Пошел по коридору до самого конца, выглянул в окно — точно, вид на подступы к терминалу и прочему со стороны города. Толкнул дверь рядом и сразу разочарованно поморщился — в номере в нужной стене окон не было. Ну да, я же еще с улицы заметил, что в торцевой стене здания отеля всего три окна, друг над другом, как раз в коридорах. — Так, наблюдателя в коридор, смена отдыхает в номере, — сказал я тихо самому себе. — Только тылы укрепить, чтобы никто сзади не подобрался. Но это уже небольшая проблема. Марио? — взялся я за рацию. — Я здесь, — донесся ответ. — Где можно пересечь Миссури к югу от города? — В Улме. — Далеко туда? — Миль десять. — Сейчас в этот самый Улм и поедем. Но пока ждите. Связался с Базой, вызвал Хэнка, сразу сказал: — Бери двух человек и давай с ними сюда. Окружным путем, подъезжай так, чтобы тебя со стороны базы национальной гвардии не было видно. Машину с собой не брать, пусть вас кто-то привезет и сразу уедет. Приборы для наблюдения ночью, запас еды и воды. Не меньше двух боекомплектов на человека… и объясни остальным, что такое «боекомплект». И связь с Базой должна быть гарантирована, понял? Я здесь дождусь. Ну уже что-то, место для наблюдения нашлось. Если есть разведка от бандитов, в тех зданиях мы ее так не заметим. А вот движение в ту сторону засечем отсюда обязательно: там надо метров триста открытого пространства пересекать по плоской как стол местности. Плохо, что мин нет никаких, здесь бы неплохо было пару «монок»[25] установить в коридоре, например, и с прицелом на лестницу. Но нет мин у канадцев, отказались по причине негуманности оружия. Очень своевременно. Растяжки? Надо бы, но как-то не уверен, что они умеют их ставить. А поставив, их бы еще не забывать снимать. Или просто про них не забывать, на случай если ты куда-то побежишь, например, в темноте. К растяжкам и прочему всякому такому минированию привыкать надо, начинать сразу и с бухты-барахты все же не стоит, пожалуй. А наблюдение с этой позиции край как нужно. Может, в будущем как-то получится установить здесь камеру с дистанционной связью? Есть здесь такие? Должны же быть, «тэхныка далеко ушоль», правильно? — Разведка организуется и ведется непрерывно в любых условиях обстановки в целях добывания сведений о противнике и местности в районе предстоящих действий, — всплыла откуда-то из глубин подсознания заученная когда-то фраза. — Только так. Ладно, где вы там? Минут через десять подъехал зеленый «шеви», из которого высадились трое. Вооружены и навьючены всерьез, это хорошо, потому что до утра все равно никого не сменим. А так будут меняться — один за наблюдателя, один отдыхающий и бодрянка. Послышался топот с лестницы, затем запыхавшаяся троица забежала в коридор. С Хэнком была Солдат Джейн и еще один совсем молодой белобрысый парень с короткими волосами, которого, кажется, звали Алекс. А фамилия у него была Мак-Грегор, как у актера, вспомнил. Парень притащил солидно выглядящую винтовку с оптикой. — Умеешь пользоваться? — спросил я его, показав на оружие. — Умею… да, сэр. — Он вроде как немного смутился, не зная, как адресоваться ко мне. — Влад, — напомнил я ему, выдав наиболее отвратную для меня местную версию своего имени, зато всем привычную. — Влад, да, — кивнул он. — Я охотник и любил стрелять на дальние дистанции. — Ты откуда? — Из Айдахо. — Хорошо. — Я обратил внимание на толстую трубу глушителя, навинченную на ствол винтовки. — Он вообще как работает на таких калибрах? Что у тебя за патроны? — Обычные, сэр… Влад, — поправился он. — Триста тридцать восемь. Все равно неплохо глушит, и вспышки почти нет, а кучность почти не страдает. — Ночник есть? Он молча постучал по большому подсумку, висящему на боку. — Хорошо. Но больше за тылом наблюдайте, чтобы к вам никто не подошел и не съел. — Попробуем коридор мебелью забаррикадировать, — сказал Хэнк. — Под потолок. — А что, нормально, — подумав, согласился я. — Но так, чтобы хрен кто перелезть мог. И предусмотрите возможность просто бросить гранату за баррикаду. — Я понял. — Занимайте номер и пост у этого окна, — поставил задачу Хэнку. — Наблюдать постоянно за пространством между тем домом, — я показал пальцем, — и окраиной города. Засекать любую активность и сразу докладывать. Организуй все сам, наблюдайте в три смены, сидеть будете до утра. Понял? — Ничего сложного, — усмехнулся он. Ну, надеюсь, что так. Впрочем, организацию службы и минометчик знает, так что разберутся. Сбежал вниз, обнаружил, что «шеви» уже уехал, а Марио с Джастином дожидались меня в «джи-вагене». — Все, поехали в этот Улм, или как там его, — сказал я, плюхаясь на командирское сиденье и закрывая за собой тяжелую дверь. «Джи-ваген», натужно подвывая дизелем, тронулся с места. Проехал по стоянке, выбрался на широкий пятнадцатый интерстейт,[26] и затем мы поехали вдоль Миссури, которую я, впрочем, не видел, а просто знал по карте, что дорога словно бы спрямляет ее прихотливые в этом месте изгибы. Поля до горизонта, еще прошлогодняя желтая трава, разделительный газон в несколько раз шире самих полос — не было здесь дефицита места, очень широко строились. Брошенных машин на дороге тоже практически не попадалось, равно как и заторов — пустота и тишина. Звук дизеля «джи-вагена», кажется, до горизонта слышен. А вообще пейзаж монотонный, как море вдали от берегов, даже взгляд ни на чем не задерживается, даже столбов вдоль дороги со скуки не посчитаешь — нет их здесь. Пару раз в отдалении мелькнули фермы — скопления длинных домов и длинных сараев, а больше ничего и не попадалось. Улм оказался скоплением пыльноватых премануфактеред-домиков, с навесами вместо гаражей возле них, и я по привычке начал разглядывать лобовые стекла стоящих машин, но чистых так и не увидел. Затем дорога вдруг обзавелась отбойниками, разделилась в развязку, на которой мы нырнули под мост, после чего чуть не влетели в кучу металлолома перед сгоревшей заправкой «Коноко», но Марио успел среагировать, заправив тяжелую и валкую машину в вираж. Слышно было, как выругался Джастин, ударившийся боком о край люка. Там же, перед заправкой, стоял расстрелянный из «полтинника», наверное, «хамви», и в кабине, за пробитыми стеклами, продолжали разлагаться два трупа в камуфляже, а на крыше сидели две жирные вороны, отчаявшиеся, похоже, добраться до добычи, так и запертой внутри. Потом на глаза попался большой рукописный плакат, извещавший, что в церкви каждый день, пока живы участники, будут идти службы, но краски на плакате уже потекли, а фанера, на которой он был написан, посерела и разбухла от непогоды. Никто не разговаривал, зрелище опустевшей земли, мертвого города подавляло и вгоняло в тихую депрессию. Отчаянно захотелось вернуться в замкнутый мирок терминала, с новыми трейлерами и населенный живыми людьми, который был как космическая станция посреди мертвого космоса. Там шум, там жизнь, там разговоры, там играют по вечерам в пинг-понг и пахнет чем-то жареным с кухни. Затем пыльная двухполоска, изогнувшись, провела на мост через Миссури, перебросивший нас с одного заросшего кустами берега на другой, и дальше вывела к другим дорогам, уже гравийным, которые шли, изгибаясь исключительно под прямыми углами, обратно в сторону Грейт-Фоллза, но подъехать мы должны были к нему с юга. Как я и планировал. Сразу за рекой пейзаж резко изменился, вдруг стал холмистым. Уже который по счету город на моей памяти в Америке оказывается на границе ровной степи и гор, или холмов, как в этом случае. Эти холмы, когда я разглядывал карту и вычислял по ней расстояния, и натолкнули меня на нынешнюю идею. Надо только с местом не промахнуться. Обратная дорога оказалась куда длиннее десяти миль, потому что петлять пришлось много. Но выехали как планировали и куда планировали — за пару километров от обратного ската пологого холма, в восьмистах метрах от места, обозначенного на карте как «Еврейское кладбище». И отсюда был ровно километр до некоего ранчо с несколькими ангарами и какой-то стройкой возле него, где я и заметил с воздуха след мотоцикла. Можно было бы и ближе подъехать, но я побоялся обнаружить себя шумом двигателя и пылью, так что предпочел остановиться заранее. Заодно обругав нелепую трехместность довольно большой машины: лучше было бы двумя парами действовать. Пара осталась и пара пошла. Дизель «джи-вагена» затих, слышно было, как он потрескивает, остывая. Я оставил автомат в машине и взял оттуда «марк-одиннадцать» — ей на такой местности самое место, это я уже проходил. — Марко, Джастин — остаетесь здесь, — взялся я распоряжаться. — Джастин за старшего. Каждые пятнадцать минут даю проверку связи двойным щелчком, подтверждение — тройной двойной щелчок. Если не выхожу на связь тридцать минут — медленно езжайте в направлении на вон ту ложбинку между холмами, видите? — Я показал пальцем. — Если меня там не обнаружили — отходите, я выберусь сам. В драку не лезть, проблем не искать. Если появятся твари и придется стрелять — я услышу, выходим на связь, и вы меня эвакуируете. Но этого избегать изо всех сил. Понятно? Оказалось, что понятно. На этом я их и оставил, быстрым шагом уходя по указанному направлению. Подобраться, пользуясь тем укрытием, что давали мне невысокие холмы, удалось на восемьсот метров, как мне дальномер подсказал. Пока шел, ничего подозрительного не заметил и не почувствовал. Поднявшись по обратному скату почти до верха, залег, дальше уже ползком, только трава прошлогодняя шуршит. И хорошо, что ветерок легкий, колышется эта трава, так что если даже кто-то специально сейчас наблюдает за гребнем этого холма, то скорее всего меня сразу не заметит. Странно обнаружить это в такой момент, но как-то весной пахнет. Такая смесь сырой земли, сена и того несуществующего, но такого ощутимого запаха свежего воздуха. Не удержался, вдохнул несколько раз глубоко-глубоко, так что в глазах круги пошли. Посмотрел, где солнце — почти за спиной, пользоваться биноклем можно без опасения, бликов не ожидается. Пристроился поудобней, раздвинув локти для опоры, начал осматривать ранчо по секторам. Похоже, есть там кто-то все же, следы еще кое-где заметны… Еще минут двадцать лежания в сухой траве потребовалось для того, чтобы засечь на ранчо активность — из дома вышел человек в камуфляжных штанах и черной майке, остановился на крыльце, закурив, кажется. Мощности восьмикратного бинокля не хватало для того, чтобы разглядеть черты лица, но сам человек был как на ладони. Не ошиблись мы, кто-то на этом ранчо живет. Минут через десять увидел еще двоих, одетых разнообразно, но опять же с примесью камуфляжа разных оттенков. Все вооружены. Машин и мотоциклов не видно, но думаю, что они в ангарах, я бы тоже на виду транспорта не держал. Если кто захочет прижать, то транспорт вывести из строя — первое дело. Наблюдения с воздуха не боятся, двигатель самолета слышно издалека. Был бы умным — может быть, спланировал бы с выключенным, но это без гарантий, в это время во дворе никого могло не быть. Кстати, я был прав в том, что дальше пролетел, не стал здесь крутиться. В результате те, которые прячутся на ранчо, обеспокоенными никак не выглядят. Все спокойно, все хорошо. Что и требовалось получить. Что теперь? Пока надо наблюдать. Хотя бы потому, что черт его знает, кто тут прячется. Может, и бандиты, а может, и вовсе нет. Мародеры, например, искатели всякого добра. Просто люди. Нервные «синдромники», старающиеся держаться подальше от всех. Нет, я на бандитов ставлю, но гарантий дать все равно не могу. А вообще нужны приборы наблюдения, напарник и… хорошая дальнобойная винтовка. На всякий случай. Идешь наблюдать в такое место — имей все при себе. Включая напарника. На Базу вернулись без приключений, тоже окольным путем, через Улм. Не увидев по пути ни единой живой души, если не считать всякого зверья и «гончей», которую заметили возле церкви в Улме. Услышав, как поворачивается башня на крыше, я едва успел остановить Джастина: — Не стрелять! Мало ли кто услышит! — Все знают, что мы здесь, — удивился он. — В чем проблема? — Проблема в том, что мы обозначимся в Улме, — взялся я объяснять вроде очевидное. — Кто-то может подумать о том, что не к мосту ли мы ездили? А если к мосту и именно сейчас, после всей стрельбы и активности, — то зачем? Балуются, черт бы их побрал. — Джастин, ты кем раньше работал? — В ай-ти-компании, программистом, — откликнулся он, спускаясь в люк и усаживаясь в кресло. Лицо у него раскраснелось от встречного ветра, только под очками все оставалось белым, так что получилось что-то вроде маски. — Вот как, — кивнул я. — А стрелять где научился? Говорят, что Джастин из пулемета лихо стреляет, так? — Здесь уже, на стрельбище. Ага, вот оно как… А что в местном понимании «хорошо стреляет из пулемета», кстати? Он по движущейся упреждение сумеет взять, интересно? Или быстро пристреляться метрах так на восьмистах? Ой, ой, а не переоцениваю ли я способности личного состава?