Она опустила его руку, ее соски снова сжались. — Мне нужно идти. — Она поспешно пятилась, застыв, когда ее занесло на мокрую плитку. Знак «Не бежать!», словно издевался над ней, когда она ворвалась в женскую раздевалку. Она сбегала? О, да. Она завязала с журналистами и неважно, насколько он был сексуальным. 11. Таннер вышел из спортзала с мокрыми волосами и направился к своему внедорожнику. Он оглядел парковку в поисках стройной женщины с восхитительной фарфоровой кожей и мокрыми волосами, но ее нигде не было. Она оказалась для него полной неожиданностью. Он даже не мог подумать, что в этом захолустном городке он сможет найти конкурентоспособного пловца, вернее пловчиху, уровня его приятеля по университету. Она скользила по воде, как газель. И, черт возьми, у нее была отличная фигура. Как в воде, так и на суше. Если бы он не увидел прядь рыжих волос, выбившихся из шапочки, он бы подумал, что это Мередит Хейл, но он знал, что Мередит блондинка. Ему захотелось, чтобы она побыстрее сняла очки и шапочку для плавания, тогда он мог точно сказать. Женщины-пловчихи, с которыми он был знаком, всегда жаловались на не сексуальность наряда. Но купальник не смог скрыть ее выступающие соски. Он подозревал, что их реакция была вызвана не холодной водой, но до конца не был в этом уверен. И заметил интерес в ее глазах, прежде чем ее очки затуманились. Бог знает, что его шары напряглись, глядя на ее влажную кожу и подтянутое тело. Потом она почему-то замерла, став напряженной, и убежала. Может она была замужем. А может, ему все же пора сосредоточиться на том, зачем он сюда приехал. Но он не мог выбросить ее из головы. На коже у нее имелись веснушки, родинка под правой лопаткой и отличная округлая задница. Ему хотелось сжать ее, когда она нагнулась за полотенцем. Он не знал ее имени, но ему хотелось узнать. Он восхищался женщинами в городе и его окрестностях, но эта женщина… ну, в ней было что-то такое… И ее голос. Напоминал ему смакование «Бейлис», сливочный, мягкий, ядреный в конце. Она была женственной, но сильной, именно такой он любил тип женщин. Ну, в конце концов, он снова увидит ее в бассейне. Возможно, даже пересечется с ней где-нибудь раньше. Жаль, что он не мог пойти с ней на свидание, подумал он. Он не собирался встречаться здесь с разными женщинами, не в этот раз, когда ему нужно было влюбить в себя Мередит Хейл и заставить ее проводить с ним время, независимо от того, что он хотел убраться подальше от Соммервиля, мать твою. И думая об этом, он отправился в кофейню, принадлежащую сестре Мередит, Джил, о которой упоминалось в файле Соммервиля, как неплохом местечке, где он мог столкнуться со своей «целью». Он въехал на парковку Мейн Стрит. В магазинчик неторопливо подтягивались посетители. Боже, он надеялся, что ее кофейня не какая-то фиговая лавка, которая продает только спраут и другое органическое дерьмо. Если у нее не будет обычного гребаного цельного молока, он готов был очень разозлиться. Толкнувдверь, его нос дернулся от резкого запаха кофе сильной обжарки. Быстро осмотрев помещение, он даже обрадовался, что не увидел Мередит. Неохотно направился к прилавку. Господи, во что превратилась его жизнь? У него не выходила из головы незнакомка-пловчиха, он должен был найти чью-то бывшую и сейчас сильно желал кофе с цельным молоком? Ричард Соммервиль, однозначно, заплатит за это. * * * Джил закрывала кассовый аппарат. Она постукивала ногой в такт песне Гарри Конника-младшего, льющейся через динамики. Джемма выиграла утренний бросок монетки, поэтому играла не «АББА». Она не собиралась с ней спорить. Стервозная бариста — это прежде всего плохой кофе. Она прокричала еще один заказ, когда дверь со звоном открылась. Она обратила внимание на клиента, и ее глаза широко раскрылись, будто только что выпила эспрессо. Вошел парень, который понравился Мере в «Хэйри» пабе. О, да! Сис сутенер сегодня утром может проделать некое сватовство и тем самым компенсировать тот бардак, который случился вчера вечером. Когда он подошел к прилавку, изучая выпечку, она широко улыбнулась. — Привет всем. Ты недавно приехал в город, верно? Он поднял глаза от длинной вереницы кексов. — Да, а как вы догадались? — Когда работаешь в кофейне, как правило, знаешь всех. Я Джил. А вас как зовут? Он выпрямился, с любопытством поглядывая на нее своими шоколадными глазами. Мере однозначно клюнет на его глаза. Он был почти на десять лет старше Джил, но она все же восхищалась его внешностью. Он был похож на Клуни… с возрастом будет только лучше, вероятно, стареть будет красиво. Мере точно будет ей должна. — Я Таннер. — Привет Таннер, что я могу вам предложить? Он просмотрел меню на доске. — Пожалуйста, скажите, что у вас имеется цельное молоко. — Конечно. Мы называемся «Без сои со мной». Это… — Игра слов. Понятно. Как насчет большого мокко с дополнительной порцией шоколада? О, оказывается он был сладкоежкой, полное соответствие глазам. — Взбитые сливки сверху? — Да, пожалуйста. Ох, и он — мужчина, который говорит «Пожалуйста». Прежде чем открыть магазин, она работала уже в ритейле, и знала, насколько редко можно было услышать это слово. Джил прокричала Джемме заказ. — Здесь или с собой? — С собой. — Что еще? — На ваш вкус, какой самый лучший? Она пропела: — Ну, если бы я собиралась раскошелиться… ты готов раскошелиться, Таннер? Его губы искривились в милой улыбке. Мере умрет за такую. — Потратиться на…? — Калории. Я должна следить за собой. — Она указала на себя. Она была нормального веса, восьмого размера для своего высокого роста, но Джил знала, что может легко набрать вес, если не будет следить за своим питанием. — Вы, женщины, слишком беспокоитесь об этом дерьме. Ты хорошо выглядишь. И да, я планирую раскошелиться. Например, на эклер? — Не моя любимая история. Как ты относишься к пончикам с начинкой? Есть с черникой. Он вытащил бумажник из заднего кармана. — Никогда не ел с черникой. Звучит неплохо. Она пробила пончик, обрадовавшись, что за ним никого нет. Значит она могла выкачать из него информацию. — И что привело тебя в город? — Я буду преподавать на факультете журналистики в Эммитс Мерриам. И ее осенило. — О, вы Таннер МакБрайд, корреспондент международник, о котором я слышала. Он склонил голову, пристально оценивая ее. — Ты студентка факультета журналистики или что? Она засмеялась, покручивая крышку банки в руках. — О, смешно, но тебе не стоит об этом так громко говорить. У людей могут возникнуть разные соображения. — Она показала ему запястье. — В этих венах не течет черная краска. К большому разочарованию моей семьи. Итак, Таннер, не хочешь прийти на семейный ужин в пятницу вечером к нам домой? — спросила она, решив, что лучше воспользоваться домом ее родителей, поскольку у мамы была большая и очень хорошо оснащенная кухня, нежели у нее или у дедушки. Он опустил голову, стараясь скрыть выражение своего лица. — Я ценю приглашение, Джил, — мягко произнес он, — прости меня за прямоту, но ты всегда приглашаешь новых клиентов на ужин? Она зажала рукой рот, пытаясь подавить смех. — Конечно нет. Не волнуйся, я не буду напрашиваться к тебе домой. — Она тыкнула себя в грудь пальцем, пробормотав: — Ты для меня староват. Без обид. Джемма засмеялась у нее за спиной.