— Все-таки, значит, Бухара. — Только, давайте, без этих штучек! Восток дело тонкое, пусть там вояки работают. Нам пока надо свои проблемы решить. Вы меня хорошо поняли? Назад дороги нет! Члены оперативной группы переглянулись, они то знали, за что рискуют в настоящий момент. И уж точно не за прожекты проклятых коммунаров! Алена не привыкла долго спать, поэтому успела приготовить Олегу завтрак, а себе сделать кофе. — Вот уж не думал, что обо мне кто-то будет так заботиться — открытая майка не скрывала мощные мускулы спортсмена. Кадышев успел сделать утреннюю разминку и поупражняться на турнике. — Но это же закон нашей организации — забота о ближних — девушка насмешливо взглянула на мужчину. — Ну, одно дело теория, другое практика. Я и ем то все больше на ходу, в основном столовское. — Вот и зря! Правильное питание — залог крепкого здоровья. Если уж вам некогда самому готовить, то найдите постоянную сеть здорового питания. Сейчас в Москве их несколько. Это не дорого, вкусно и полезно. — Там готовят также изумительно? — Олег кивнул в сторону одной тарелки с разваренными хлопьями и второй с сырниками. — Почти — улыбнулась Алена. — Когда готовят лично для кого-то, то все равно получается гораздо вкуснее — резюмировал Кадышев, быстро проглотил завтрак и побежал к выходу — Оставляю вас, неофит, на попечение учебных программ. Алена вздохнула и прошла в комнату. С помощью друзей Олега ей удалось перенести сдачу зачета, но готовиться к нему все-таки было необходимо. Да и заодно прочитать несколько книг по социальной истории и социальной инженерии, новой, набирающей силу науки. «Вопросы синтеза белковых продуктов» мелькнуло на экране, и девушка погрузилась в чтение, тут же делая необходимые пометки. Сама ведь согласилась приготовить бифштекс. А как говаривала бабушка — «Назвался груздем, полезай в кузов». Алена опять отвлеклась мыслями. С бабушкой все в порядке, она находится в подмосковном пансионате, но сейчас даже посетить ее нельзя. Коммунары, правда, обещали за ней следить, и то ладно. Неожиданно со стороны коридора дохнуло воздухом, это открылась входная дверь, и на пороге комнаты стремительно появился Степан, с взлохмаченной светлой головой и всегдашней улыбкой до ушей: — Аленушка! — Мой добрый молодец! Девушка вскочила с кресла и повисла в мощных руках молодого человека. Она придвинулась ближе, заглядывая в глаза этого милого и уже такого родного для нее человека, их головы сблизились вплотную, но в этот волнующий момент кто-то деликатно кашлянул. Алена испуганно взглянула за спину Степана и увидела улыбающуюся Людмилу Ильинскую. — Вот как прилетел, сразу потребовал свою Аленушку. — Ой! Спасибо вам всем, дорогие мои — девушка неожиданно для самой себя разревелась. Степан смущенно обернулся, прижав девушку к себе — Извините, на меня нашло что-то. Да вы проходите на кухню. Алена неожиданно поняла, что одета через чур легко, в полупрозрачный халатик, несколько засмущалась и тут же убежала в комнату переодеваться. — Вкусно — Степан глядел поверх блюдца, чай он пил из него, «по-сибирски». — Бери еще — девушка пододвинула ближе тарелку с сырниками. — Олег, гляжу, тут как сыр в масле катается — Удальцов подмигнул заговорщески Алене. А Людмила придирчиво оглядела кухню и одобрительно кивнула. — Сразу заметна женская рука. — Это меня бабушка приучила, говорит, что без женского пригляда и дом не родной. — Интересная у тебя бабушка — заулыбался сразу Степан. — Да, только она сейчас в больнице — Алена огорченно опустила глаза, а молодой человек поставил на стол блюдце, жилы на его руках вздулись, и глаз стал недобрым. — За это они еще ответят. — Степка, держи себя в руках — Людмила погрозила пальцем — тут столько людей в дело впряглось. — Извини. Просто не могу думать, что… такую девушку незаконно обидели. Эх, много еще у нас работы, много и борьбы за наше будущее. На наш век хватит! — Алена — Ильинская села поближе — Мне просили передать тебе, что от лица общественных организаций города мы сделали запрос в общественный департамент КОБ. Сейчас ждем ответа. — И я снова смогу спокойно выйти на улицу? — Пока не знаю. Но ясно только одно, без присутствия юриста и общественного защитника они и пальцем тебя сейчас тронуть не смогут. А мы уж, не беспокойся, все это вынесем на общественный уровень. Нам бы только получить официальный ответ. А не ответить они не могут по закону. — Хорошо. А то я даже бабушку посетить не могу, и одежду бы забрать из дома — Алена бросила смущенный взгляд на Степана. Сейчас на ней был надет купленный впопыхах по пути спортивный костюм. — Ты мне и такая нравишься — щеки у Удальцова неожиданно смешно покраснели, и обе девушки прыснули. Ильинская получила звонок и кому-то долго отвечала, а затем повернулась к Алене. — Нас вызывают в суд. Похоже, дело получает благоприятный для нас оборот. — Ой! Я бегу одеваться! — Вот егоза! — Степан проводил ее заблестевшим взглядом. — Нравится? — Ильинская подошла к старому другу ближе и внимательно посмотрела в его лицо. — Не то слово. — Она хорошая девушка, Степан. Не обижай ее. — Да ты что! Она лучшее…, что было у меня — Удальцов неожиданно для себя понял, что сказал сейчас чистую правду. — Ох, Степа. Скольким девчатам ты разбил сердца. — Молодой был, все искал чего-то. И, знаешь, вот сейчас нашел. Уехал к себе в Арктикград, а сердце здесь оставил. Веришь? — Сейчас верю! Выглядишь, как совершенный дурачок — Людмила ласково потрепала его светлые лохмы. — Я готова! — Алена вышла к гостям в том самом туристическом костюме, в котором сбежала из дома. Они уже подходили к зданию суда, когда из-за угла на полном ходу выкатил черный микроавтобус, и из него выскочили несколько крепких молодых мужчин в черных костюмах. Один из них удивленно смотрел на планшет, переводя затем глаза на Русакову. Другой, высокий и представительный подошел ближе и спросил, сверля девушку тяжелым взглядом: — Это вы гражданка Русакова? — Если она, то и что? — между девушкой и неизвестным мужчиной встал Степан, ростом он безопаснику не уступал, а в плечах, пожалуй, был и заметно шире. — Вас это не касается гражданин! — Почему это не касается! Меня, как гражданина Союза, как раз все касается. — Уйдите с дороги! — высокий помрачнел и бросил взгляд на других безопасников. — И не подумаю. Какие у вас вопросы к этой девушке? И вообще кто вы такие? — Я капитан Гудимов, КОБ. — А я Степан Удальцов, строитель Арктикграда. А что, теперь в Москве КОБу позволено на улице приставать к девушкам? Ты ничего не попутал, капитан? Руки коммунара напряглись, на мощной шее вздулись жилы. Ситуация между тем резко изменилась: рядом со Степаном будто бы ниоткуда появилась группа таких же физически крепких молодых людей. Они встали живой стеной между девушками и безопасниками. Люди в черном замялись, начинать свалку прямо посреди улицы им явно не хотелось. Да и парни в светлых рубашках вели себя как-то больно уверенно. — Разойдитесь, граждане. Нам только надо переговорить с гражданской Русаковой. У меня есть законный ордер на ее задержание. «Знаем мы твой ордер, капитан. Парни, не пускайте их! Опять беспределите, КОБовцы? Это вам еще отольется! Мы тебя, капитан, запомнили!» Высокий кобовец побледнел, видимо такого отчаянного отпора он никак не ожидал, контора привыкла работать тихо, «без шума и пыли». Он еще раз поднял руку с планшетом: — Это наш ордер, граждане, вы совершаете противозаконные действия! — А вы не совершаете?! — через толпу людей пробилась Курбатова — Я общественный защитник товарища Русаковой. Капитан, вы же в курсе, что Русакову вызвали в суд свидетелем? Поэтому ваше здесь появление на данный момент совершенно незаконно! Прошу не мешать нам, а на счет лично вас и ваших действий у меня еще будут вопросы к вашему начальству. Высокий безопасник зло зыркнул на толпу и махнул своим бойцам. Уходя, он бросил Степану: — Мы еще встретимся, белобрысый. — Жду, на ринге — Степан улыбался, столкновение на улице его только взбодрило — Или в открытую ты не боец? Только в подворотне девушкам руки заламывать и умеете! Так, в живой «коробке» из мощных спин коммунаров, Алена и прошла в здание суда. В сам зал пустили только представителей общественных организаций, в том числе и Удальцова. Девушка прошла вперед и села рядом с Курбатовой. На другой стороне прохода она заметила мужчину в синей форме прокуратуры, а рядом с ним уже знакомую ей женщину, только сейчас та была не в форме. Это именно она участвовала в том, незаконном допросе. — Это она, та следователь из КОБа — тихо прошептала Алена Курбатовой. — Она и представляет в суде сам КОБ — также тихо ответила юрист, затем встала и уже громко, на весь зал произнесла — Я хочу заявить об еще одном незаконном деянии КОБ. Только что их оперативники пытались задержать мою подопечную у входа в здание суда.