– Но я правда не понимаю… – Что здесь непонятного? У тебя нет шансов. Победа достанется отпрыскам наших обожаемых правителей. – Ты имеешь в виду Кианита с Эгирином? – А кого же еще? – Нет, отец! Неважно, что они внуки правителей! Это не дает им никаких привилегий! – Это ты так думаешь. Но на самом деле там все подстроено. И я не позволю тебе позориться. – Неправда! Поединки – честные соревнования. Они устроены так, что сжульничать невозможно. – Да? А почему тогда в судейской коллегии сидят правители? А я тебе скажу! Они там сидят, чтобы помогать своим дочкам-сыночкам или любимым ученикам… – Ну нет! Позволь мне с тобой не согласиться, отец. Правители никогда не давали повода усомниться в своей честности. А сидят они там, чтобы участники не хитрили. И баллы считают. От них же ничего не зависит, это всем известно. – Это все твоя Луна! Крутишься там возле нее во дворце, а потом их защищаешь! Но я знаю, что говорю. Поэтому ты в поединках участвовать не будешь. И точка! Неизвестно, на что рассчитывал Гиацинт. На то, что Аметрин покорится и забудет о поединках? В таком случае он плохо знал своего сына. – Ну уж нет! – вспылил Аметрин. – Я не верю, что правители помогают своим детям и внукам. Хочешь так думать – думай, а я буду участвовать, и ты мне не запретишь! В конце концов, мне уже шестнадцать. – Это что за тон? – Гиацинт тоже повысил голос. Он наконец-то повернулся к сыну и отошел от окна. Его янтарные глаза сузились, а лицо исказилось от гнева. – Я сказал нет, значит, нет! Как ты смеешь спорить и не подчиняться? – Я не твой солдат! Я твой сын. Ты не можешь мной командовать. И мне не нужно твое разрешение. Я уже достаточно взрослый, чтобы самому думать о своей судьбе. Гиацинт в один миг оказался рядом с сыном и наотмашь ударил его по лицу. Рука Аметрина сначала инстинктивно дернулась, чтобы блокировать удар, но потом безвольно повисла вдоль тела. Лисса, до этого сидевшая на стуле, огненной молнией взлетела ему на плечо, зашипела, взмахнула хвостом, и в Гиацинта полетел сноп искр. Аметрин успокаивающе погладил ее. Раздосадованно отмахнувшись от искр, Гиацинт произнес сквозь зубы: – Не смей мне перечить. То, что вы каким-то чудом одолели Жадеиду, не сделало тебя всесильным. Спустись с небес на землю! Тебе ни за что не победить в поединках. В финале будут Эгирин и Кианит, а ты слетишь еще в отборочном туре. Нашей семье такой позор не нужен. К тому же у меня на тебя другие планы. Может, тебе даже и экзамены не понадобятся. Последние слова были сказаны так тихо, что Аметрин не услышал их. – Я буду участвовать! И теперь я еще больше хочу победить. Чтобы доказать тебе, что ты не прав! Выкрикнув это, Аметрин с горящей щекой вылетел из кабинета. Он чувствовал себя униженным, и это чувство ему не нравилось. Отец всегда был строг с сыновьями, иначе невозможно поддерживать дисциплину, но чтобы так?! Выскочив из дома, юноша широкими шагами прошел сквозь крохотный сад и, выйдя за забор, сел под раскидистым деревом. Ему нужно было остыть и прийти в себя. Лисса тоже никак не могла успокоиться, она гладила крохотными лапками красную щеку Аметрина и чуть не плакала. – Я не должна была допустить этого, – сокрушалась она. – Хранители не могут вмешиваться в отношения родителей и детей. Но то, что произошло сегодня, выходит за всякие рамки. Он не имеет права бить тебя. Я должна была… но я растерялась. Крохотная слезинка скатилась по рыжей шерстке. Аметрин еще раз погладил Лиссу. – Ты ничего не могла сделать. Я бы все равно не стал драться с отцом. – Ты как? – тихо спросил Пиритти, подходя к Аметрину и садясь рядом. С другого бока примостился Пироппо, в чьих глазах стояли слезы. Он-то уже предвкушал, как они с Пиритти будут хвастаться победой брата, в которой оба не сомневались. Но, подслушав разговор Аметрина с отцом, мальчишки вообще перестали понимать, что происходит. А то, что отец не считает важным их участие в победе над ведьмой, оскорбило их до глубины души. Лица братьев горели не меньше, чем у Аметрина, на правой щеке которого все еще виднелся след от удара. – Нормально, – глухо ответил Аметрин, ни капли не удивившись тому, что Пиритти и Пироппо всё знают. Сейчас он настолько растерялся, что даже обрадовался их присутствию. Оставаться один на один с непонятными мыслями ему не хотелось. – Что бы там папа ни говорил, мы за тебя! Мы знаем, что поединки честные, и ты обязательно победишь, – воскликнул Пиритти. – И я, когда окончу школу, тоже буду участвовать. – Я тоже! – подхватил Пироппо. – Спасибо вам, – Аметрин благодарно потрепал братьев по плечам. Потом поднялся и побрел ко дворцу, чтобы узнать, не нужна ли там помощь. Возвращаться домой ему совершенно не хотелось. 5 Через несколько часов в Манибионе стало шумно от гостей. За Гелиодором увязался Аметрин, который хотел отвлечься от ссоры с отцом и поддержать Эгирина. Узнав от гонцов, что во дворец отправилась и Сентария, он разволновался и твердо решил ехать. С Варисцитом приехал Кианит. Ему было до дрожи любопытно, будет ли у него в соперниках Эгирин. Некоторое время все пили чай и разговаривали. Затем правители направились в зал советов, а ребята – в сад, на ходу обсуждая проблему Аметрина. Не в силах выносить сочувствующие взгляды, он оглядел живописную компанию и нарочито радостно спросил: – Какие планы? – А поехали ко мне в гости, – неожиданно предложил Кианит. – Времени у нас до вечера. Ты, Луна, была у нас всего раз, когда знакомилась с петрамиумами. – Ничего подобного, я много раз приезжала в Сафайрин. – К бабушке с дедушкой. У нас ты видела только дворец, а сад пробежала мельком. Там есть на что посмотреть. – Да-да, – подхватила Сентария, – это что-то грандиозное. – Да что ты можешь помнить?! Вас привозили на экскурсию в первом классе. С тех пор многое изменилось. Я очень хочу похвастаться нашим садом, уверяю вас, вы будете удивлены. – Я согласна! – загорелась Сентария, которая обожала все новое и необычное. – И правда, в памяти остались только дома и много-много синего цвета. – А я тем более поддерживаю. Я вообще никогда не был в вашем саду, – подхватил Эгирин. – Можно взять лунфилет, – добавил Аметрин. – Он как раз свободен. Так мы сократим путь в несколько раз. Тут кусты затрещали, и оттуда, к огромному изумлению друзей, высунулись две лохматые рыжие головы. – Лунфилет? Мы с вами! – А если не возьмете, мы туда тайно проберемся. – А если вы нас найдете и прогоните, то мы побежим следом и будем кричать на всю округу. – И все узнают, какие вы злые и как нехорошо обращаетесь с нами. – Все будут нас жалеть, а вас ругать… Фразы вылетали из братьев с сумасшедшей скоростью. Друзья рассмеялись, даже Аметрин не выдержал. Луна весело добавила: – Мне кажется или кто-то слишком много общается с Фиччиком? При этих словах Фиччик сделал абсолютно невозмутимое лицо. Все еще посмеиваясь, Луна предупредила маму и заодно выпросила у нее лунфилет. Нефелина согласилась, но с одним условием – что полетит вместе с ними, чтобы в случае чего помочь. Луна немного обиделась на это решение, ведь она несколько дней в неделю под руководством мамы и бабушки училась летать и уже достигла успехов, но смирилась. Если маме так спокойнее, то пускай. Тем более Нефелина не собиралась гулять с молодежью. Оставив детей в Сафайрине, она планировала наведаться в свой бывший петрамиум, чтобы проведать друзей. Вся компания погрузилась в лунфилет. За руль сел довольный Аметрин, Нефелина, занявшая место второго пилота, бдительно наблюдала за всеми его действиями. Это немного смягчило страдания Пиритти и Пироппо, которые сами хотели управлять лунфилетом и ужасно обиделись. Но потом решили не тратить ни секунды полета на обиды. Через полчаса они уже спустились по веревочной лестнице около массивных ворот дворцового сада Сафайрина. Луна, пользуясь тем, что мама рядом, рискнула проделать этот путь по воздуху. Крепко держась за мамину руку, она попыталась изящно спланировать вниз. Но ветер бросил ее в полуметре от земли. Лишившись опоры под ногами, девушка приземлилась не совсем изящно, практически кубарем, чуть не упав носом на землю. Так бы и случилось, если бы не твердая рука Аметрина, вовремя пришедшего на помощь. Аметрин не упустил случая позанудствовать: – Учись группироваться при падении. – Без тебя знаю, – буркнула Луна и, погрозив кулаком ветру, со вздохом поплелась в сад. Аметрин остался, чтобы помочь остальным. После полета он находился в хорошем настроении, сопровождая спуск каждого шутками и смехом. И веселился до тех пор, пока не начала спускаться Сентария. Не глядя на него и с абсолютно каменным лицом, она изящно переступала со ступеньки на ступеньку, как будто это не веревочный трап, болтающийся в разные стороны под порывами ветра, а дворцовая лестница с перилами и удобными ступенями. Аметрин стушевался. Улыбка пропала с его лица, а заготовленная шутка испарилась. И как ни пытался он разыскать ее в закоулках памяти, шутка была утеряна навеки. К своему ужасу, Аметрин вообще не знал, что сказать. Сентария спускалась в полном молчании, тогда как остальные до нее хохотали. Спустившись до последней ступеньки, Сентария проигнорировала протянутую руку, ловко спрыгнула на землю и собиралась идти дальше, но он задержал ее. – Ты все еще обижаешься на меня за тот разговор про Оникса? Сентария высокомерно пожала плечами.