— Ох, жизнь моя — жестянка, — тяжело вздохнул я и снова переставил ходунки. Полицейский внимательно следил за моими потугами, но с места даже не поднялся. Ну и правильно, чего напрягаться, если я до туалета каких-то пять метров почти двадцать минут скоблю. Ему ведь невдомёк, что в реальности я уже могу управиться и за пять. Да, может быть, я всё ещё не великий воин, но и не улитка. Сбежать в таком состоянии у меня пока вряд ли получится, однако пара недель усердных тренировок — и хрен он меня догонит. Скуки ради я периодически составлял различные планы побега. Хотя особого выбора у меня нет: либо в окно, либо мимо полицейского. В последнем случае без драки не обойтись, но и с четвёртого этажа прыгать — не фонтан. Разве чтобы снова в палате полежать да знакомые ходунки ещё раз освоить. Время шло, дважды в неделю появлялся следователь, которому обязательно требовалось что-нибудь уточнить. И каждый раз он призывал меня признаться в содеянном и обязательно рассказать, где я прячу Алису. Достучаться до здравого смысла не удавалось. Он словно забыл, в каком состоянии я находился, когда меня обнаружила полиция. Хотя и на этот счёт у него имелась собственная версия. Мол, я вначале девушку похитил и спрятал, а затем с её мужем схлестнулся, когда тот благородно прибыл спасать жену. А в один из таких дней я вдруг заметил в ауре Маркина странное чужеродное пятно. Не сказать, что сразу, но для меня многое стало ясно. Демонам всё же удалось убрать меня с пути. Хотя я всё ещё не понимал их целей. Отца Владимира ко мне больше не пускали, а других способов с ним связаться у меня не было. Я пытался отыскать ответ во снах, но и они не приносили ничего нового. Чаще я участвовал в различных сражениях, и не всегда современных. Как-то сны занесли моё сознание в натуральную сечу. Такого, конечно, ни один кинематограф передать не сможет. Все наши современные войны только кажутся хаосом в сравнении с огромной толкучкой, где непонятно кто, кого и чем рубит. Месиво — иначе не назовёшь. Лишь однажды я получил частичку знаний. Точно не скажу, в теле кого из пращуров я в тот момент находился, но одно понял наверняка: чтобы демон не смог занять моё тело, на нём должен присутствовать крест. И не совсем простой, а с неким замысловатым узором. Именно его мне кололи на груди в том самом сне. И старцу даже не нужно было объяснять, почему так будет лучше, чем носить его на цепочке. Однако некоторую странность в мышлении предка я всё же уловил. Ведь в его понимании, к современной религии крест отношения не имел. На нём даже распятия не было. Для предков он означал нечто иное. Что-то связанное с истоком жизни, её началом. Притом не только человеческой, а во вселенной в принципе. И этот момент стал для меня настоящим открытием. Одного я не мог понять: почему весь этот символизм так сильно влиял на иномирных тварей? Почему демоны не могли противиться замысловатым узорам и рунным заклятиям? Честно говоря, не имею ни малейшего понятия, существует ли вообще ответ на этот вопрос. В любом случае больничный покой пошёл мне на пользу. Ввиду отсутствия физических нагрузок (по крайней мере, в том виде, к которому я привык в спортзале) я вовсю занимался развитием новых талантов. Так, ауры людей перестали быть для меня тайной. Я научился, буквально по щелчку пальцев видеть эти радужные ореолы и даже примерно распознавать настроение. К примеру, полицейский за дверью пребывал в постоянном стрессе. Его аура бурлила тёмно-красными оттенками, а иногда даже уходила в откровенно чёрный. Зато теперь я прекрасно понимал слова отца Владимира, когда он говорил мне о неверном выборе профессии. Судя по всему, сегодняшний сменщик ненавидит свою работу. Тот, что был вчера, напротив, наслаждался покоем и отсутствием дел. Степан Алексеевич чаще светился в зелёных, местами жёлтых тонах. Впрочем, он и по характеру казался мне крайне добродушным человеком. Иногда даже чересчур. А вот следователь имел бледный спектр, в большинстве своём серый, будто дымка от костра. И да, это прекрасно вписывалось в его безэмоциональное поведение. Даже когда он улыбался, всё равно оставался холоден и расчётлив. Не люблю таких людей, потому как не понимаю, чего от них ожидать. * * * Прилюдно я всё ещё пользовался костылями. Однако в минувшие две недели моя форма пришла практически к изначальному состоянию. В бою я себя всё ещё не испытывал, но к побегу был уже готов. Оставалось лишь решить, как и в какое время лучше всего покинуть сие гостеприимное заведение. И счёт уже шёл на часы. Не далее как после ужина в палату снова явился Маркин. Очередная серия глупых вопросов с подковыркой ничего ему не дала. Мало того, я откровенно издевался над ним во время допроса, стараясь приметить хоть какие-то всполохи в ауре. И я своего добился. Жаль, результат оказался совсем не тот. Всего на миг в глазах Маркина промелькнула тьма, и мне окончательно всё стало ясно. То пятнышко, которое я однажды заметил, разрослось. Это из-за него аура следака превратилась в сплошную серую дымку. Жаль, я не обратил на неё внимания при первой нашей встрече, глядишь, быстрее бы понял, что с ним не так. С другой стороны, мне бы это вряд ли чем помогло, ведь я больше месяца был беспомощнее котёнка. Тем более что я изначально грешил на какую-нибудь порчу. Ведь не просто так, из собственной вредности, следак решил меня потопить. С этого момента моё положение сильно усложнилось. Маркин уверился, что данной стадии выздоровления уже достаточно, чтобы переместить меня в камеру. И слава всем богам, что в нашей стране существует огромная бюрократическая машина. Пока Степан Алексеевич не поставит подпись на нужных бумагах, ни о каком переводе не может быть и речи. Да, его могут принудить, но для этого требуется судебное решение, которое тоже зависит от энного количества бумажек. А так как на дворе уже вечер, их, естественно, никто собирать и рассматривать не станет. Не факт, что даже завтрашний день даст Маркину всё необходимое, но лучше не рисковать. Бежать нужно сегодня ночью. И да, я прекрасно понимал, как это будет выглядеть в глазах правосудия. После такого меня точно объявят в федеральный розыск. Я собственноручно вынесу себе обвинительный приговор, и если попадусь в лапы полицейским, обязательно сяду. Вот только есть один маленький нюанс: в отличие от обычных преступников, у меня есть определённые навыки. Меня учили, как нужно себя вести на вражеской территории, я умею скрываться и выживать в условиях, практически непригодных для жизни. Да, в то время мне в этом помогало государство, но и здесь не «горячая точка». Будто на удачу, сегодня в смену заступил тот самый полицейский, что ненавидел свою работу. Наверняка он ещё не успел до больницы добраться, а уже мечтал отправиться домой. При подобном подходе о хорошей работе не может быть и речи. Я не первый день за ним наблюдал, что позволило изучить поведение и даже запомнить некоторые привычки. А ещё я знал, что он позволяет себе спать на посту, и именно этим как раз собирался воспользоваться. Первая проверка на вшивость состоялась в два часа ночи. Однако сон стража порядка оказался довольно чутким, и едва я приоткрыл дверь, как он туту же на меня уставился. — Куда, бля? — недовольным тоном спросил он. — Поссать, — пожав плечами, ответил я и, громыхая костылями, направился в сторону туалета. — Пиздец, — выдохнул он и поднялся со стула. С недавних пор без сопровождения я не оставался даже здесь. Хотя ума не приложу, чего они так боялись. Туалет располагался в полностью замкнутом пространстве. Было лишь крохотное вентиляционное отверстие под потолком, но в него я не влезу при всём желании. Туда и рука-то с трудом проникнет, не то что взрослый мужик. Вторая попытка тоже не увенчалась успехом. Видимо, поняв, что едва не прошляпил подопечного, полицейский переставил стул к самой двери. И теперь при попытке покинуть палату я неминуемо его будил, ударяя полотном по спинке. — Ты заебал уже шастать туда-сюда! — не скрывая раздражения, обругал меня он. — Ну мне теперь что, в штаны ссать? Я не виноват, что снова припёрло. — Давай шустрее, — поморщился полицейский и слегка отодвинулся. Я кое-как протиснулся в узкую щель и, работая костылями, двинул к заветной двери, судорожно соображая на ходу. Как-то у меня изначально всё пошло не по плану. И чего он сегодня на стрёме? Будто чувствует, что я собираюсь «встать на лыжи». Опа… А вот и первый положительный звоночек. В туалет он со мной не пошёл, хотя это мало чем может быть полезно. Однако уже что-то. А что, если его ещё пару раз пнуть? Глядишь, он и стул отодвинет? Хотя это, конечно, вряд ли. На идиота он совсем не похож. Ладно, переходим к плану «Б». Надеюсь, я достаточно восстановился, чтобы вступить в схватку с человеком. Демона я сейчас точно не одолею, а вот ленивого и злого мента — вполне вероятно. Главное — подобраться поближе, чтобы он не смог шокер применить. Я спустил воду и выбрался обратно в коридор. Полицейский при виде меня встрепенулся, но, в отличие от своего сменщика, бдительности не проявил. Тот при виде меня всегда держал шокер наготове и старался соблюдать дистанцию. Этот даже задницу от стула не оторвал, за что и поплатился. Он, наверное, и движения моего не заметил, когда его сознание погрузилось во тьму. Я нанёс очень опасный удар. Достаточно не рассчитать силу и всё — человек больше не очнётся. Зато он эффективно отключает мозги, хоть и ненадолго. Главное — точно попасть по сонной артерии, чтобы лишить мозг притока крови. Впрочем, её не просто так называют «сонной». Далее, продолжая пользоваться костылями, я поспешил к посту медсестры. При этом состряпал крайне озабоченную рожу. — Девушка, там полицейскому плохо, — не моргнув глазом, соврал я. — Я из туалета вышел, а он там лежит. — Что? Где? Вы вообще почему здесь разгуливаете⁈ — Я же вам говорю: в туалет ходил, а он там лежит. — Так, стойте здесь. Девушка закрыла книгу и выглянула в коридор. А я отсчитывал каждую секунду из тех, что у меня остались. Полицейский действительно обмяк на стуле в странной позе, и это не ускользнуло от профессионального взгляда медсестры. Ей бы помощь по телефону вызвать, вот только инстинкты, отточенные годами работы в больнице, сработали иначе. Хотя я как раз и рассчитывал на этот результат. Очень уж не хотелось бить ни в чём не повинную женщину. Едва она двинулась в сторону стража порядка, я осторожно прислонил костыли к её посту и рванул к выходу. Лестницу преодолел меньше чем за минуту. Выбрался в фойе и — о чудо! — ни одной живой души. Лишь слабый свет пробивался из-под двери приёмного покоя. М-да, я представлял это сильно сложнее. Какие-то хитрости всё время придумывал, словно из суперохраняемой тюрьмы бежать собирался. Видимо, от скуки. Несмотря на самый разгар мая, ночи всё ещё были холодными. Я же в тоненьком спортивном костюме и резиновых тапках на босую ногу. Но это не страшно, сейчас перейду на бег и быстро согреюсь. Однако я отчего-то медлил. Не знаю, наверное, такие чувства наваливаются на каждого беглеца. Да, вот я на свободе, но что дальше? Куда бежать? Просто подальше отсюда? Тоже мне, профессионал хре́нов. Городок у нас небольшой, и спрятаться в нём практически невозможно. Впрочем, это распространяется на весь современный мир. В мегаполисе скрыться от правосудия ещё сложнее, там на каждом шагу висят камеры. Сотовая связь тоже прекрасно работает в качестве маячка. Если кто-то берёт с собой на преступление телефон, значит, этот человек дебил в квадрате. Хорошо, что мне на этот счёт переживать не нужно, у меня с собой вообще ничего. Территорию больницы я покинул без проблем. Перемахнул забор и нырнул в чахлый лесок вдоль дороги, ведущей к городу. В этот момент в здании уже началась суматоха. За окнами мелькали фигуры, хлопнула входная дверь, и кто-то выскочил на улицу. Всматриваться в происходящее я не стал, время сейчас работает против меня. Так, теперь нужно подумать, и хорошенько. Домой мне путь заказан, как, впрочем, и в кладбищенскую сторожку. Там меня будут искать в первую очередь. Валерич, отец Владимир и все остальные знакомые — тоже мимо. Голосовать на трассе в подобном виде… ну, такое себе. Может, повезёт, но, скорее всего, сделает только хуже. Впрочем, город я пока покидать не собирался. Сейчас главное одежду сменить и затаиться на несколько дней, пока основная шумиха не уляжется. Вопрос: где это сделать? Все забросы в городе известны, и их наверняка тоже проверят. Ладно, попробую отсидеться в лесу, на окраине. Надеюсь, с собаками меня искать не станут. Я в очередной раз обернулся и убедился, что преследователей не видно. Ну да, для них ещё рановато. Лёгкой трусцой я передвигался по лесу. Когда закончилась тропинка — перешёл на шаг. Лишь спустя двадцать минут до меня дошло, что именно всё это время мне казалось странным. Зрение! Я, мать его, видел в темноте! Будто на глазах ПНВ, вот только спектр не зелёный, скорее чёрно-белый, но тем не менее. Мне без каких-либо сложностей удавалось рассмотреть каждую иголочку на раскидистых ветвях елей. Настроение сразу пошло в гору. При таких условиях у погони нет ни единого шанса. Да они даже с фонарями не смогут видеть так, как я сейчас, а ведь это огромная фора. Ночью в лесу не каждая собака ориентироваться сможет, а уж о наших трёх с половиной участковых я вообще молчу. Честно говоря, я вообще сомневаюсь, что меня станут ловить по горячим следам. Здесь не зона, где обученная охрана и куча инструкций в случае побега. В нашем участке машина-то всего одна, и та не на ходу. Скорее всего, они дождутся людей из района и разошлют ориентировку по «гайца́м». Ну и в федеральный розыск объявят, чтобы лишить меня возможности передвигаться общественным транспортом. Заодно каждый патруль будет знать меня в лицо. Приятного во всём этом, конечно, мало, но жить можно. Главное — осторожно. Ладно, пока притворюсь лешим. Два-три дня продержусь, заодно решу, как и куда двигать дальше. Мне бы хоть конечную цель понять, а уж вектор к ней я построю. Глава 10 Выживание Казалось бы, что сложного выжить в лесу в течение недели? У современного человека столько всяких приспособлений, что подобная задача кажется смешной. Да что там говорить, если многие называют это «отдых». Впрочем, я и сам не сильно переживал бы, будь у меня хоть час времени на подготовку. Вот только я вошёл в царство природы практически голым. Погода в мае радует ласковым теплом днём, но в ночь столбик термометра легко может опуститься на минусовую отметку. Спать в таких условиях на голой земле чревато летальным исходом. Помимо прочего, начинает оживать всякая мерзость, которая тоже несёт угрозу здоровью. Одни клещи́ чего сто́ят. Первым делом я углубился на достаточное расстояние, чтобы никому не попадаться на глаза, но и не сильно далеко от цивилизации. Случайные грибники или охотники не в счёт, их я собирался выявлять по факту. Далее старался пребывать в постоянном движении, чтобы не замёрзнуть, а главное — не уснуть. Именно так умирают от холода. Благо до рассвета оставалось не так далеко, и едва сквозь ветви деревьев начало пробиваться солнце, я взялся за дело. Шалаш соорудить несложно, особенно когда под руками нож. Его я и собирался добыть, осторожно приблизившись к трассе. Раннее утро, да после бодрящей чашечки кофе, ммм… По себе знаю, что кофеин порой действует круче любого мочегонного средства. Этому способствует повышение давления. В общем, не суть, я не медик и точных процессов, что протекают в этот момент в организме, не знаю. Да мне оно и не нужно, я лишь хочу дождаться какого-нибудь ссыкуна, чтобы разжиться трофеем. В таких вопросах сильно помогает знание местности. Есть у нас, в паре километров от города, один удобный пятачок, на котором тормозят все кому приспичило. Пологий заход в лес с одной стороны прикрыт плотной стеной кустарника. И даже сейчас, когда листья на нём едва распустились, он прекрасно скрывает весь интимный процесс от постороннего глаза. Что, собственно, мне и нужно. К тому же утром автомобильный поток ещё скуден, и это ещё один неоспоримый плюс как для жертвы, так и для охотника, то есть меня. Первого кандидата пришлось отпустить. Из салона его автомобиля доносился счастливый детский писк и строгий женский голос. Да и водитель, не сильно стесняясь, опустошил мочевой пузырь прямо на обочине. Два следующих поступили аналогичным образом. Но мне-то спешить некуда. Лучше перебде́ть и сделать всё тихо, чем потом несколько суток от мусоров по лесам шарахаться. Словно кто-то могущественный в этот момент подслушивал мысли и сделал мне нереальный подарок. С тихим шипением на обочине замерла фура. Из кабины выскочил мужик, сжимая в руках рулон туалетной бумаги. А значит, пара минут на обыск у меня точно есть. Двигатель продолжал мерно тарахтеть, и даже водительская дверь была до конца не закрыта. Правда, в салоне может находиться напарник, но это не беда, всегда можно закосить под забулдыгу и съехать на дурака. Я потянул на себя дверь и едва не запрыгал от счастья. Прямо за пассажирским сиденьем обнаружился пластиковый ящик с кухонной утварью. На всякий случай я ещё и в бардачок заглянул, в надежде заполучить какой-нибудь нож. Ну и не сильно удивился, когда тот обнаружился поверх остального хлама, которым он обычно забивается. Заодно обул водилу на зажигалку, которая услужливо подвернулась под руку в самый последний момент. Заполучив всё необходимое, я снова нырнул в лес. На операцию ушло максимум секунд двадцать. Водитель за это время едва успел штаны спустить. Судя по его тихому мату, до машины сейчас ему не было никакого дела, он спешил оставить чистым бельё. Не факт, что он и пропажу обнаружит сразу. Скорее всего, хватится уже в пути, когда настанет время обеда. Вот теперь я был готов к выживанию. Мне собственно, и ножа для этого хватило бы, а здесь вообще Клондайк. Отойдя от места преступления примерно на километр, я остановился и уже внимательно изучил имущество. Маленький ковшик объёмом примерно литра в полтора, железная кружка, вилка, ложка и кухонный нож. Рядом — небольшой пакет с завязанными ручками. Внутри початая упаковка пакетированного чая и рафинад, что особенно порадовало. Здесь же дорожный кипятильник с разъёмом под прикуриватель на конце провода. Немного подумав, я всё же оставил его себе, хоть пока и не решил, где и для чего он мне пригодится. Вот, в общем, и всё. Так, теперь второй этап подготовки: нужно выбрать место для ночлега, а заодно и воду отыскать. Расположение пары местных родников мне известно, но о них знают и другие жители нашего городка. Некоторые даже регулярно за водой приезжают. В принципе, наугад таковые можно искать до бесконечности. Но зная, где вода выходит на поверхность, я, пожалуй, просто присосусь к ручью, который они непременно образуют. Там, по месту, как раз и осмотрюсь в поисках полянки для ночлега. На это ушло почти два часа. Зато обосновался я с относительным комфортом, отыскав в густых зарослях орешника небольшую полянку. До воды метров триста, до людей — километров семь. Короче — то, что нужно. Теперь пора заняться собой, наверняка уже всех клещей собрал. От комаров никакого спаса нет, того и гляди в нору утащат. Знаю я один дедовский метод, ещё старый друг отца научил. Тот самый Буржуй, у которого я патронами затаривался. Жаль, что всё это добро, скорее всего, теперь пылится на складе вещдоков в полиции. Сомневаюсь, что они оставили оружие подозреваемому в тройном убийстве. Ладно, этим вопросом озадачу голову позже, когда завершу все приготовления. День не такой уж и долгий, а дел — конь не валялся. Из укрытия я выбрался с двумя пивными бутылками, которые прихватил ещё сидя на обочине. В кармане три куска сахара, и этого должно хватить, чтобы создать волшебное средство от кровососущих насекомых. Два кубика я покрошил при помощи ножа на крупные осколки и закинул их в бутылки. Затем разместил их на муравейнике, который уже оживал после зимней спячки. Эти мелкие засранцы мне и нужны, а сахар — лучшее средство, чтобы заманить их в ловушку.