Покидая здание Альффэмили, Эйни держалась за руку Чака, будто боялась упасть, хотя ни девушка, ни парень сегодня не прикоснулись к алкоголю. Вечер, который был устроен, чтобы развлечь волков, вовсе не принёс героям межклановой войны ни развлечения, ни даже банального переключения ума на другой род деятельности. — Я познакомился с твоим отцом, но Генезис я им отдавать не планирую. Слишком серьёзное оружие, чтобы оно находилось в чьих-то руках. Чак вынырнул сознанием из паутины магических циклов и снова был в этом мире. Виски парня давило — повышенная невидимость отводила глаза всем кому ни попадя. — Это я поняла, а по поводу Самалит? — Идея с перемещением сквозь зеркала сумасшедшая, но ведь как-то маг, копия Т-пятого, смог сюда пройти? Если мы на это решимся, то вовсе не обязательно убивать отрицательных, чтобы не развязать новую войну, — сформулировал свою мысль Чак. Они прыгнули в такси, вбив адрес на другой стороне города. Прибыв на место и совершив пятиминутный променад, пара снова заказала такси. Несмотря на магическую маскировку, добираться до базы напрямую было опасно. Мир магии и сверхвозможностей лишь на одну треть приоткрыл свои прелести для этих двоих, поэтому Чак и Эйни путали следы всеми возможными путями. Повторив процедуру с гулянием ещё раз, они уже третьей по счёту машине доверили отвезти их в гетто. По прибытию на базу ячейка Спирит устроила долгое совещание, по итогам которого мнения касательно планов на будущее разделились. Длиза решительно отказался прыгать по мирам даже в теории, и его можно было понять: щенки, семья, бизнес. Мяч же, наоборот, выказал желание посмотреть на другие реальности, однако идея не убивать чёрных магов ему претила: слишком свежи были воспоминания о демонах и кошмарах, которых он натерпелся от разного рода кастеров. — Нам нужно захватить зеркало и доставить его сюда. Только тут я смогу спокойно разобраться, что с ним да как, — заключил Чак. В группе Спирита как-то само сложилось, что по всем важным решениям прибегали к прямой демократии. Всё определяло обычное голосование, и каждый должен был разделить долю ответственности за их общее боевое будущее. Поэтому и в данной ситуации все присутствующие подняли единогласно руки, прекрасно понимая, что предложение Чака вполне имеет место быть. Сначала действительно стоило разобраться в принципе работы зеркала, а уж там дальше видно будет, как поступать. Ни нам, ни вам, как говорится. Длиза подключил к компьютеру, несоединённому с внешними сетями, устройство Самалит, и машинка выдала с десяток адресов и пользователей чёрных зеркал по всей планете. — Блин, почему просто нельзя указать то, которое менее охраняемо? — нахмурился Мяч. — Потому что если мы выберем сами, то исключим вероятные подозрения в сторону Самалит о том, что это всё подстроено специально, — обратилась к своему здравому смыслу Эйни. — Берём второе по удалённости от нас? — предложил команде Чак. — Да, это логично, — согласилась лисодевушка. — Не вижу логики, — оглянулся на боевых товарищей Длиза. — То, что ближе, скорее всего принадлежит ближайшей к нам ячейке Тэшек, а мы не хотим новой войны, — пояснил Чак. — И потому мы лезем в другой мир, где в теории есть копия положительной Самалит, — съязвил Мяч. Чак повернулся к девушке. — Эйни, ты можешь проверить предвидение бабушки? Что произойдёт с нами после того, как у нас не станет Генезиса? — Я пробовала. Не могу пока. Уровень задачи слишком высок. — Эйни спрятала ушки, будто была в чём-то виновата. — Длиз, нужен грузовик без опознавательных знаков, — решил Чак. — Нужен — будет, — согласился бультерьер. — Завтра утром. Более-менее набросав план ближайших действий, команда разошлась по своим комнатам, готовясь к сну перед очередной боевой вылазкой. * * * Пространство разливалось гудящими, практически музыкальными раскатами грома. Земное небо почернело от объектов правильной треугольной формы, которые, подобно рою, заслоняли солнце. В опустевшем тронном зале среди белоснежных колоннад стоял фурри мужчина. Его кожа была столь же черна, как и его душа. Взгляд псового был устремлён ввысь — туда, откуда падали на землю тысячи треугольных теней от враждебного флота, находившегося на ближайшей орбите. — Анубис! Что ты натворил? Теперь мы все погибнем! — закричала проявившаяся рядом голопроекция золотистой фурри кошки. — Не все, а лишь этот мир, — спокойно произнёс в ответ пёс, не поведя и ухом, будто был готов к крикам появившейся девушки. — И всё ради первого уровня в Тирипсе? Ты погубил весь Мир ради этого⁈ — Мир, что не может вырваться за рамки солнечной системы, не имеет права на существование, — ответил Анубис. Его золотые одежды бликовали на лучах солнца, сочившихся сквозь щели в рядах заполонившего небеса вражеского флота. — Ты развязал эту войну специально, чтобы они пришли и убили всех нас! — продолжала кричать кошка. Всё её лицо было залито слезами, девушку трясло. — Я никогда не любил эту планету с вашим миром, с вашими пирамидами, львиными статуями и деревьями под небеса. Посмотри на это! — Анубис поставил голограмму на беззвучный режим, чтобы та не мешала ему говорить. — Термоядерная орбитальная бомбардировка — это то, что они выбрали в ответ на наше желание быть среди звёзд. Но не думай, что я не доберусь до них. Земля ещё будет отомщена. Он разразился смехом, пока заливающие светом волны растекались по земной поверхности, выжигая моря и испаряя океаны, превращая их в пустыни, плавя горы, землю и камень. Он смеялся, а рейтинг Тирипса начислял ему отрицательные несгораемые цифры. Чёрный псовый шагнул прочь из мира в зияющий разлом за секунду до того, как белоснежный храм расплавился и растёкся радиоактивной однородной жижей, как и всё вокруг. Эйни проснулась в холодном поту. Заметив её шевеление, Чак повернул голову к девушке. — Опять кошмары? — Снова, — проговорила она. — Я вижу орбитальные бомбардировки, будто Земля проиграла межпланетную войну и нас стирают в порошок. — Это будет? — Нет. Это уже было. Отрицательные уже побеждали на Земле. Всё, как рассказывала Суппи. Одного я не могу понять: зачем уничтожать полностью планету? Чак взглянул на магическую клетку с Генезисом. — Возможно, там находилось что-то, чему нельзя было давать шансов. Слизистая и переливающаяся тварь не спала, замерев в своей тюрьме и уставившись на мага своим единственным зелёным глазом. — Матовый, — произнёс маг, и поверхность клетки-куба покрылась дымкой, скрывая их от взора чудовища. — Чак, эту штуку надо уничтожить. Даже если после этого на нас устроят открытую охоту, — выдохнула Эйни, прижавшись к обнажённой груди парня. — Хорошо, — согласился Чак, просматривая через Спирит канал воспоминания Эйни о древних бомбардировках Земли. Он сел на край дивана, собравшись для одного-единственного, но такого важного действа, где никак нельзя было ошибиться. Но мысли не отпускали мага, а внутренний диалог всё никак не хотел прекращаться. «Генезис — весьма странное существо. Где и как оно появилось? И почему обладает такими уникальными качествами по регенерации и поглощению органики? Оно произошло случайно в ходе эволюции или его вывели селекцией? Генномодифицированное или созданное с нуля уже сразу столь смертоносным?» Вопросов, как всегда, больше, чем ответов. Чак поймал себя на мысли, что скилл магии буквально заставляет его ум работать дополнительно. Заставляет быть не просто бывшим копом, а своего рода учёным в его персональной магической области. Но научный интерес в случае с Генезисом был не совсем уместен, и парень усилием воли всё же привёл себя в боевую форму, активировав способность и приготовившись уничтожать. Его рука потянулась к кубу, будто маг желал дотронуться до блеклой стекловидной поверхности, а сознание уже готовило казнь для оружия, накладывая друг на друга циклы — вариации и страховки уничтожения аморфной сущности. Важно было сделать всё так, чтоб ни одна частица Генезиса не осталась на этой планете. Внезапно в комнате стало непереносимо ярко. Чак зажмурился, а Эйни прыгнула за разложенный диван, вероятно, восприняв вспышку за взрыв, и подобрала дробовик, лежавший на полу, автоматически переводя оружие в боевой режим. Свет шёл из потолочного угла, под которым стоял куб. Щит мага от физического урона поставился сам собой. Вульфен отступил к Эйни, готовясь принять бой, но сияние погасло так же неожиданно, как и появилось. Драться оказалось не с кем. — Что это? — спросила Эйни, выглядывая из своего укрытия и шаря по комнате взглядом сквозь целик и мушку. — Спирит! — Идентифай! — проговорил Чак, хотя можно было и не использовать вербальную формулу. — Это была магия, — сообщила Эйни. Тем временем Чак нашёл укрытие, встав к стенке за металлическим шкафом. Его цикл идентификации шкалило от потраченной кем-то силы. Тот, кто совершил сияющий каст, не скупился на энергию. — Генное копирование и телепортация кода, — прочитал пиктограммы бегущих перед глазами символов Чак. — Они что, скопировали это? Чак! Найди, кто это сделал! Он не должен уйти с образцом твари! — закричала Эйни, применяя своё предвидение и понимая, что загадочного мага тут не было. Он находился где-то далеко, откуда и произвёл дистанционное копирование. — Не могу! Всё плывёт и разрушается за мгновение до того, как я на это взгляну! — в отчаянии произнёс Чак, разглядывая исчезающие магические нити. — Будто их кастер знает, в какой последовательности я буду смотреть и какие принципы использовать! Видимые магу нити исчезли сами по себе, не сохранив и следа, оставив неведомым и место произнесения заклинания переноса, и личность кастующего. — Сука, — выдохнул Чак, укоряя себя, что не успел убить тварь секундой ранее, размышляя про научную ценность сущности. — Спирит! Немного отойдя от произошедшего, полуволк решил закончить начатое. Он творил с кубом то же самое, что делал с домом Т-пятого, уничтожая, разрушая, испепеляя, развеивая так, чтобы Генезис, с которого только что сняли пробу, погиб, не оставив от себя и следа. Когда маг закончил, то печально взглянул на Эйни. — Я это убил. Но теперь оно есть у кого-то ещё. Глава 4. Клятвы