– Какой он? – Мертвенно-бледная, я привалилась к стене, скрестив руки на груди. – Дряхлый Сиротка? – Он нам не только лидер, но и брат. Рейнельда примкнула к нему первой. Они оба родом из Сайенской цитадели Лион, местечка, где заправлял Лувель, лютый паранормал, питавший известного рода интерес к Рейнельде. Плащаница с улыбкой внимала Мальпертюи. Ее пальцы неустанно порхали, переводя реплики с языка жестов и обратно. – В шестнадцать она познакомилась с Сироткой, – вполголоса вещал Мальпертюи. – Хотя ему шел всего восемнадцатый год, он приютил ее в своей книжной лавке и обещал помочь. Правда, Рейнельда справилась сама… но тут в Лион нагрянул Менар и фактически сразу взял их с Орфелей на карандаш. – Он искоса глянул на Плащаницу. – Они бежали в Париж, там встретили Леандра и Ля Тараск. А потом всех остальных. Анку присоединился к нам последним. – Дай угадаю. Вы называетесь скитальцами, потому что вас помотало по белу свету? – Помотало – мягко сказано. Анку и вовсе беглый преступник. За его поимку несколько месяцев кряду обещали вознаграждение. – Не припомню, чтобы его фотографию транслировали, – заметила я. – А в чем он провинился? – Понятия не имею. Вье-Орфеля в курсе, но он запретил нам расспрашивать. Его слово – закон. – А с тобой что приключилось? – Когда мне было двенадцать, дядя вышвырнул меня на улицу. Пожалел, хотя мог бы сдать легионерам. – Мозолистые пальцы Мальпертюи крепче стиснули лебедку. – Я попытался обворовать Рейнельду. Думал, она меня прикончит. А она свела меня с Дряхлым Сироткой. По-моему, вы с ним похожи. – Он посмотрел на меня в упор. – Вы оба меняете мир паранормалов к лучшему. Пытаетесь обезопасить нас от врагов. Такая непоколебимая вера умиляла и вместе с тем здорово действовала на нервы. Трос натянулся. Воспользовавшись передышкой, я выудила аптечку и проглотила очередную пилюлю, запив ее предельной – для меня – порцией воды. Наконец в поле зрения возникли сапоги, потом белоснежная копна волос. – Bon travail[67], – похвалил Леандр, и все разом встрепенулись. – Нечего рассиживаться, в путь! – Погодите! – вырвалось у меня. – А где Страж? Изогнув бровь, Мальпертюи кивнул куда-то мне за спину. Я разинула рот. Позади меня с самой нахальной физиономией маячил Арктур. – Как ты тут очутился? Его глаза спасательным кругом горели во мраке. – У рефаитов свои секреты. – Не поделишься списком своих талантов? – Ни в коем случае. Должна же во мне быть хоть какая-то загадка. Я прыснула и, повернувшись к остальным, перехватила настороженный взгляд Иви. – Добро пожаловать в Воровской туннель, – возвестил Леандр. – Впереди нас ждет лишь беспросветная мгла. – Он кивнул на лампу. – Местами воздух разреженный. Не разбредаться, не болтать. И молитесь, чтобы не случилось обвала. Долгое время наш путь лежал только вниз, по сужающимся туннелям. Фантомов становилось все меньше, а тьма – все гуще. Если верить Рейнельде, высоко над нами раскинулся Медон, один из двух старейших заповедников Парижа. – Как вам удалось перетащить на поверхность весь этот антиквариат? – вполголоса обратилась я к Леандру. Тот вздрогнул от моего шепота, как от крика. – Люстру… – Мы демонтировали все, что смогли, а крупные предметы разбили на несколько ходок. Казалось, его антипатия ко мне росла с каждым произнесенным мною словом. – Арфу мы развинчивали чуть ли не со слезами, но, к счастью, нашелся специалист, который собрал ее заново, – тихонько сообщила Рейнельда. Мне сразу вспомнился мой дедушка, обожавший реставрировать инструменты. – Антиквариат пользуется спросом на черном рынке. Мы выручили за него солидный куш и скоро получим свою долю. – Если Дряхлый Сиротка соизволит поделиться, – проворчал Леандр. – Куш ведь его, как ни крути. Нас окутало безмолвие. Спокойно, Пейдж, надо беречь силы и психику. Пальцы машинально нащупали стимулятор. Впрочем, Леандр вот-вот устроит привал, ведь мы уже полдня бредем без остановки. Однако Леандр и не думал снижать темп. Впереди зашумела вода, среди камней струился темный, словно пролитая нефть, ручей, появившийся то ли из подземных источников, то ли из какого-нибудь неведомого скитальцам заповедного озера. Темная владычица не желает промочить горло? Погребенная заживо. Без единого шанса спастись. Ноги подкосились, живот скрутило, меня зашатало, как пьяную. Тьма обступала со всех сторон. Угнетала, перекрывала кислород. Несмотря на все мои старания, силы стремительно таяли. Схватившись здоровой рукой за стену, я судорожно задышала, но воздух – вязкий, словно мокрая глина, застревал в горле. Арктур мгновенно сориентировался: – Мальпертюи, попроси Леандра притормозить. – Он будет не в восторге, – честно предупредил Мальпертюи. – Не надо, – прохрипела я. – Со мной все хорошо. Сейчас отпустит. – Нет, не хорошо, – отрезала Рейнельда. – А ну присядь. Она помогла мне сесть. Увидев мое состояние, Мальпертюи выругался и пошел догонять Леандра. Есть масса способов заставить человека страдать. Я замотала головой в попытке избавиться от голоса. Стиснув зубы, попробовала встать, но ноги словно свинцом налились. Подбородок уткнулся в грудь. Не бойся, темная владычица… – Ну, чего копаетесь? – С появлением Леандра галлюцинация рассеялась. – Хватит прохлаждаться, – прошипел он с плохо скрываемой злостью. Я вскинула на него мутный взгляд. – Что за фокусы, marcherêve? Если у тебя кишка тонка для таких походов… – Угомонись, фраер! – рявкнула Иви. Ее слова эхом разнеслись под сводами. – Она хлебнула горя на водной доске! Из Леандра выветрилась вся злость. Он странно покосился в мою сторону. – Ладно, привал. Один, – леденящим кровь шепотом произнес он. – А если еще кто-нибудь повысит голос, брошу подыхать в туннеле. Иви с ненавистью уставилась на него. Наконец Доходяга отвел глаза и зашагал прочь. Арктур, изображая из себя телохранителя, отступил в темноту. Анку протянул мне фляжку с резко пахнущим содержимым. – Откуда ты взял алкоголь? – спросила я. Анку пристально всматривался в меня, потом повернулся к Рейнельде. Та выставила ладонь и дважды провела ею на уровне его рта. Губы Анку дрогнули в улыбке. – Скромничает, – сообщила Рейнельда, не переставая жестикулировать. – Анку вообще парень скрытный. Прорицатель пожал плечами. Интересно, какое преступление он совершил? Хотя, если Анку не рассказал соратникам, мне не скажет и подавно. Рейнельда вытерла пот и кивнула на удаляющегося Леандра: – Не сердись на него, темная владычица. Они с Дряхлым Сироткой… âmes jumelles[68]. Боль разлуки пожирает Доходягу изнутри. – Плащаница уткнулась лбом в стену. – Мне тоже хочется спасти Вье-Орфелю. Мы ведь знакомы с шестнадцати лет. Однако я понимаю, что если мы явимся в Версаль измученные и уставшие, проку от нас не будет. Жаль, Леандр в своей тоске по возлюбленному отказывается внимать здравому смыслу. Доходяга тем временем изучал расщелину на противоположном конце туннеля. – Понимаю, – вздохнула я. – Еще он немного ревнует, – еле слышно добавила Рейнельда. – До своего исчезновения Сиротка только о тебе и говорил. Радовался, что Лондоном правит бесстрашный революционер, а не очередная алчная скотина. Он мечтал объединить наши Синдикаты, а Леандр боялся остаться не у дел. Вдруг Орфеля назначил бы тебя compagne d’armes. – Он меня даже не знает. При встрече его наверняка ждет разочарование. – Не представляешь, как сильно ты заблуждаешься, ma chère[69]. Рейнельда отправилась переговорить с Леандром. По одну сторону от меня сидела Иви, по другую устроился Анку. – Прости, Пейдж, – буркнула Иви. – Про доску само вырвалось. – Может, оно и к лучшему. Кивнув, хиромантка привалилась к сырой стене. Я зажмурилась в попытке отрешиться от происходящего и отхлебнула из фляги. От бренди по телу разлилось блаженное тепло. Глаза у меня слипались. Если не встану сейчас, не встану никогда. Всучив фляжку Анку, я выпрямилась и побрела вперед, не дожидаясь, пока Леандр возьмет меня за шиворот. Следом подтянулись остальные. На месте следующего коридора зияла воронка. Леандр по-пластунски сполз на дно и протиснулся в узкую щель. Собравшись с духом, я повторила маневр. Сверху плотной грядой нависали каменные глыбы. Я ползла за Леандром, сзади волочился примотанный к лодыжке рюкзак. По спине градом катился пот. Мне чудилось, город вот-вот проломит хрупкую парижскую мостовую и раздавит нас в лепешку. Во рту пересохло, однако я упорно ползла вперед, цепляясь за то единственное, что помогло мне выстоять в Вестминстерском архонте. За искру протеста. Казалось, минула целая вечность, прежде чем мы очутились в тесной пещере. Влево уходил очередной лаз, где уже успел скрыться Леандр. Впереди зиял разлом. Луч фонаря выхватил отвесный, сочащийся сыростью склон, ведущий в недра Воровского тоннеля. Иви наполовину протиснулась в пещеру и вдруг застыла, закупорив проход. Перемена в ней была разительной. Лицо в бисеринках пота, губы дрожат. – Не могу. – Пряди коротких волос прилипли ко лбу. – Дальше без меня. Я помогла ей выбраться из расщелины. Вскоре к нам присоединился Анку, и мы набились в тесное пространство, как сельди в бочку. – Что стряслось? – допытывалась я. – В Абаддоне ты была как рыба в воде. – Мне страшно. – Иви подняла на меня воспаленные глаза. – Я думала, что справлюсь. Пройду путь до конца и посмотрю в лицо своим страхам. Тогда этот выродок перестанет преследовать меня в кошмарах. – По щекам хиромантки катились слезы. – А по факту я играю ему на руку. Мучаю сама себя. Каждый шаг только приближает меня к нему. Не мо-гу-у… Я узнала затравленный взгляд, который неоднократно наблюдала в зеркале. – Ладно. Останешься здесь?