И я побежал. Снова бег, снова он дарил мне всевластие, но только не над собой. Сегодня я смог остановиться, едва сдержался, но что будет в следующий раз. Надо признать – я не мог контролировать свою тягу к Белле, как не мог контролировать те эмоции, которые вызывала ее близость. Сейчас она успокоилась. Даже через одежду я чувствовал мерный стук ее сердца. Я старался впитать ее спокойствие, мне оно сейчас было так необходимо. Так же, как Белла дарила мне шквал эмоций, она же приносила в мою жизнь покой. Я остановился в лесу, в паре шагов от поля. Отсюда я уже слышал мысли моей семьи. Я коснулся ее волос. - Приехали, Белла! - стараясь держать все под контролем, предупредил я. Она оторвала голову от моего плеча, разняла руки и свалилась на землю. - Ох! – вырвалось у нее. Она смущенно взглянула на меня, вспыхнула, начала неуклюже подниматься и выглядела при этом как нашкодивший котенок. Я расхохотался. Ее слабые попытки стряхнуть прилипшие к плащу грязь и траву, вызвали еще один приступ моего смеха. Она больше не встречалась со мной взглядом, и, резко развернувшись, решительно зашагала в лес. Схватив ее за талию, я поинтересовался: - Белла, ты куда? - На бейсбол. - Не туда идешь! Она развернулась на 180 градусов и сделала пару шагов в новом направлении. Мне снова пришлось ее остановить - Слушай, не злись! Я просто не мог сдержаться! Жаль, что ты не видела свое лицо, - я чувствовал ее обиду и решил, что не стоило так смеяться. - Значит, только тебе можно злиться? – ошеломила она. - Я вовсе на тебя не злился. - «Белла, в один прекрасный день ты меня погубишь!» - удивительно четко копировала она мою интонацию. Понимание истинной причины ее обиды, поставило все на свои места. Она опять взяла вину за мою несдержанность у джипа на себя и еще приписала к ней мою гневную тираду по этому поводу. - Простая констатация факта! - В голове кружился целый вихрь мыслей, как же она не понимает, что всеми виной я. Она дернула плечиками и попыталась вырваться, но я не хотел завершать разговор на такой ноте. Ей не за что было винить себя, и мне надо было ей это объяснить. - Ты злился, - твердо произнесла она, не опуская глаз. - Да, злился, - я видел, что мои слова поставили ее в тупик. - Но ты же сказал… Повысив голос, я не дал ей закончить и перебил: - Я сказал, что не злился на тебя. Белла, ты что, не чувствуешь разницы? – Пристально глядя на нее, я ждал, когда она осознает сказанное, но она молчала. - Неужели ты не понимаешь? – уже тише добавил я. - Не понимаю чего? – она была явно растеряна, мое поведение было непоследовательным и противоречивым. - Я никогда на тебя не злюсь! Как можно, если ты такая храбрая, доверчивая… любящая? С самой первой встречи я хранил ее, как самое ценное сокровище на свете. Как я мог на нее злиться? Это не укладывалось в моей голове. Но с ее стороны мои слова и моя злость там, у машины, выглядели именно так. - Тогда в чем проблема? – в замешательстве переспросила она. Ну, как же мне донести до нее двоякость моего положения. Я взял ее лицо в ладони и приблизился. - Я злюсь на себя, - тихо и с расстановкой проговорил я, - Из-за того, что постоянно подвергаю тебя опасности. Иногда я так себя ненавижу! Мне нужно быть сильнее, нужно… Ее ладонь прижалась к моим губам, не дав договорить. - Не надо! Отведя ее руку от губ, я приложил ее к шее. Ее тепло и чувство ее пульса, вот что мне сейчас надо. - Я тебя люблю! Наверно, моим поступкам нет оправдания, и, тем не менее, это – правда. Да, я любил ее и страстно желал. Но все мои чувства не могли ее спасти от меня самого, моей сущности. И это заставляло меня разрываться на две части. В ее глазах застыло престранное выражение нежности и любви. Что же она делает? Мой контроль снова стал трещать по швам. Когда-то она мне призналась, что мой взгляд ее ослепляет и поражает. Теперь же я был готов ей сказать тоже самое о ней. - А теперь, пожалуйста, будь хорошей девочкой! – легко коснувшись ее губ, попросил я. Она закрыла глаза и, собравшись мыслями, напомнила: - Ты обещал шефу Свону вовремя доставить меня домой, помнишь? Так что нам лучше поторопиться. - Да, мэм! – отрапортовал я по военному и для убедительности щелкнул каблуками. Но моя бравада не спасла ситуацию. Я взял ее за руку, и сквозь заросли папоротника мы вышли на поле. Вся моя семья уже была здесь. Карлайл размечал базы, а Элис и Джаспер перебрасывали мяч. На границе поля, в паре десятков метров от места, где мы вышли из леса, на груде камней сидели Эмметт, Эсми и Розали. Мысли брата взорвались в моей голове: - Эй, Эдвард! Я уже думал, что ты дезертировал, поняв бесполезность попыток меня обыграть, - он буквально гудел ожиданием игры. - Ты же у нас теперь влюбленный вампир! - продолжал насмехаться он, - Где тебе справиться со мной, если ты неспособен напугать даже школьницу. Может, заранее сдашься на милость победителю, то есть мне, - продолжил Эмметт, но я старательно проигнорировал его мысли. Мы подошли ближе, и троица встала с импровизированных стульев. Эсми чувствовала себя уже не так скованно рядом с Беллой, и уверено сделала пару шагов в нашу сторону. Эмметт разрывался между Роуз и желанием поговорить с Беллой. Розали же кроме возмущения от вмешательства в ее жизнь постороннего, то есть Беллы, и презрения к ней ни о чем не думала. Порой ее мысли были слишком грубы. Но это была Розали, за столько лет я научился безразлично воспринимать ее выходки. И зачем что-то пытаться ей доказать или пробовать переубедить, она останется собой, как не крути. - Да кто она такая и что ей тут делать. Она – человек, и ей не место среди нас, - таковы были последние мысли Роуз, после чего она встала и, не удостоив нас даже взглядом, демонстративно развернулась и вышла на поле. Ей было проще злиться на Беллу, чем признать, что она ревнует к ее человеческой природе. Как изрек один французский романист конца 19 века: ненависть - это гнев слабых. И он был абсолютно прав! Если Розали не хватает сил смириться с жизненной несправедливостью, сделавшей ее вампиром, то ее верной реакцией стала ненависть ко всем, кто остался человеком. - Эдвард, это твой смех мы слышали? - поинтересовалась Эсми, перебив мою сосредоточенность на мыслях сестры. Не то чтобы я хотел заставить Роуз поменять мнение, но я опасался, что она может задеть или обидеть Беллу. Язычок у Розали острый и если ей что не нравится, она молчать не будет. - Мы испугались, что у голодного гризли начались колики! – добавил Эмметт, заметив мою отрешенность. - И как всякого гризли, я тебя сейчас положу на обе лопатки, - уже мысленно добавил он. - Да, это был Эдвард, - подала голос Белла. Надеюсь, она стушевалась не из-за грозного вида моего братца. - Белла меня рассмешила, - поддержал ее я. Маленьким метеором к нам подлетела Элис и замерла обманчивой пассивностью. - Пора начинать! - объявила она. И тут над головами прокатился гром, пуская раскатистое эхо по горам, а над Форксом стояла сплошная стена дождя. - Жутко, правда? – зловеще произнес Эмметт, а потом подмигнул Белле. Мысли же его снова обратились ко мне: - И, кажется, здесь не только Белла испугалась, а, Эдвард? Ну все, это переходит все границы. Его намеки заставили почувствовать вызов. Я бы с удовольствием сам уложил его в нокаут прямо здесь, не сходя с места. Но лучше это сделать во время матча, а то он опять спишет победу на мой дар и обвинит в жульничестве. Азарт игры уже охватывал мое тело. Сегодня сама судьба благоволит мне с победами. Если брат хочет, пусть попробует выиграть. - Пошли, хватит болтать! - Элис схватила Эмметта за руку и потащила к базам. - Присоединяйся, - бросила она мне на бегу. Я обернулся к Белле: - Готова к игре? – мой голос выдал возбуждение предстоящего матча. Она раскинула руки, как это делали болельщицы, и воскликнула: - Вперед, команда! Все, сильная поддержка со стороны зрителей нам обеспечена. Я быстро взъерошил ей волосы и, отпустив кипящую во мне энергию, рванул к полю, поравнявшись с Элис и Эмметтом, как раз когда они подбегали к Карлайлу. Спиной же я ощущал сосредоточенный взгляд Беллы. Раньше ожидание игры никогда не дарило мне столько радости. Да, было приятно размяться, поиграть в полную силу. Но сегодня что-то изменилось. И это – присутствие Беллы. Пусть звучало по-мальчишески, но я хотел выиграть для нее.