- Приходится гадать, что ты на самом деле думаешь. Конечно все, что она делала или не делала, интересовало меня. - Я всегда говорю тебе то, что на самом деле думаю. - Кое-что ты наверняка исправляешь. Она снова закусила губу. Она казалось, не придавала этому значения – это было подсознательной реакцией на напряжение. - Не так уж и много. Этих слов было достаточно, чтобы подзадорить мое любопытство. Что же она хотела от меня скрыть? - Достаточно, чтобы свести меня с ума, - сказал я. Она запнулась, и затем прошептала: - Тебе бы не хотелось это услышать. Я задумался на мгновение, вспоминая весь наш вчерашний разговор, слово за словом, прежде чем связал все воедино. Возможно, мне нужно было по лучше сосредоточится, так как я и представить не мог того, что не хотел бы услышать из её уст. И только мгновения спустя, поскольку тон ее голоса стал таким же, как прошлым вечером - в нем снова неожиданно заскользила боль – я вспомнил. Я запретил ей говорить, что она думала. Никогда так не говори, прорычал я на нее. Из-за меня она плакала… Это было то, что она скрывала от меня? Глубина ее чувств ко мне? И то, что во мне живет чудовище, не имело для нее значения? И то, что она считала, что для нее слишком поздно менять свое решение? Я был не в состоянии говорить, так как ту радость и боль, что я испытывал невозможно было выразить словами, противостояние между этими чувствами оказалось слишком острым, что не позволило бы мне внятно ответить. В машине воцарилась тишина, за исключением равномерного ритма ее сердца и дыхания. - Где все твои братья и сестры? – спросила она неожиданно. Я сделал глубокий вздох и впервые ощутил её аромат со всей полнотой обжигающей боли и с удовлетворением понял, что почти привык. Это позволило мне вновь говорить с небрежностью. - Они взяли машину Розали, - я припарковался на открытом месте прямо за той машиной, про которую только что сказал. Увидев как её глаза опять округлились я подавил улыбку. - Шикарно, не правда ли? - Вот это да! Если у нее такая машина, зачем она ездит с тобой? Розали бы понравилась такая реакция Беллы… если бы она могла объективно относилась к ней, что вряд ли это когда-нибудь случится. - Все-таки слишком шикарно. Мы же стараемся не выделяться. - Без особого успеха, - сказала она мне и затем жизнерадостно рассмеялась. Беспечный, полностью беззаботный звон от ее смеха согрел даже мою пустую грудную клетку, хотя меня и преисполняли сомнения. - Так почему сегодня Розали приехала так заметно? – спросила она. - А сама не догадываешься? Я же нарушаю сейчас все правила. Мой ответ должен был быть, мягко говоря, пугающим – наверное поэтому, Белла в ответ только улыбнулась. Она не дождалась, пока я открою ей дверь, так же как и прошлым вечером. Здесь, в школе, я должен был притворяться нормальным – поэтому я не смог передвигаться достаточно быстро, чтобы помешать ей – но она просто пока не привыкла к более учтивому обращению. Но скоро ей придется привыкнуть. Я подошел к ней настолько близко, насколько мог себе позволить, осторожно наблюдая за появлением любого признака того, что моя близость может быть ей неприятна. Дважды ей рука вздрагивала, словно она хотела дотянуться до меня, но этого так и не произошло. Это выглядело, будто она хотела прикоснуться ко мне… Мое дыхание участилось. - Тогда зачем вам такие машины? Если хотите не выделяться? – спросила она, пока мы медленно шли. - Потворствуем своим желаниям, - признал я. - Все мы любим быструю езду. - Воображалы, - кисло прошептала она. Она не подняла глаз, чтобы увидеть мою ответную ухмылку. О Боже! Я не верю этому! Черт, как Белла добилась этого? Я не понимаю! Почему? Мысленное потрясение Джессики вторглись в мою голову. Она ждала Беллу, укрываясь от дождя под козырьком крыши столовой. С расширившимися от неверия глазами, она сжимала в руках Беллину куртку. Через секунду её заметила и Белла. Ее щеки слабо порозовели, когда Белла отметила выражения лица Джессики. Мысли в голове Джессике ясно отражались и на ее лице. - Привет, Джессика. Спасибо, что вспомнила, - поздоровалась с ней Белла. Она протянула руку за курткой и Джессика молча отдала её. Мне стоило быть любезным с друзьями Беллы, не смотря на то нравились они мне или нет. - Доброе утро, Джессика. С ума сойти… Глаза Джессики стали еще шире. Это было странно и забавно… и, честно, даже немного смущало… осознание того, насколько я смягчился из-за Беллы. Выглядело так, будто никто больше не боялся меня. Если Эмметт узнает об этом, он будет смеяться всё ближайшее столетие. - Эээ… привет, - пробормотала Джессика, многозначительно сверкнув глазами в Беллу. – Надеюсь, свидимся на тригонометрии. Ты мне обязательно все расскажешь. Я не отвяжусь, пока не получу ответа. Детального. Мне нужны детали. Ненормальный Эдвард КАЛЛЕН!! Жизнь так несправедлива. Рот Беллы скривился. - Конечно, увидимся позже. Пока Джессика шагала на свой первый урок, постоянно оглядываясь на нас, мысли в её голове бешено вращались. Целая история. Не могла и вообразить такого. Планировали ли они встретиться прошлым вечером? Они встречаются? И как она может такое скрывать? Почему она вообще согласилась? Это определенно не случайно – у нее что-то серьезное с ним. Какие-нибудь другие варианты? Я все выясню. Я не могу оставаться в неведении. Интересно, было ли у неё с ним что-нибудь? О, я в экстазе…. Мысли Джессики внезапно стали несвязанными, и она позволила бессловесным фантазиям вихрем закружиться в своей голове. Я вздрогнул от ее домыслов, и не только потому что она ставила себя на место Беллы в своих мысленных образах. Это не могло так выглядеть. И все же я… я хотел… Я не хотел признаться, даже самому себе. Сколько неверных путей я открыл перед Беллой? Убьет ли ее один из них? Я встряхнул головой, стараясь забыться. - Что ты собираешься ей сказать? – спросил я Беллу. - Эй, - прошептала она сердито. - Я думала, ты не можешь читать мои мысли! - Не могу. В удивлении я пристально посмотрел на нее, стараясь понять ее слова. О… мы должно быть думали об одном и том же в одно и тоже время. Хммм… Мне определенно понравилось это. - Как бы то ни было, - сказал я ей, - ее мысли я могу читать – она собирается подкараулить тебя в классе. Белла тяжело вздохнула, и затем позволила своему пиджаку скользнуть с её плеч. Я не понял, что она собирается сразу же вернуть его обратно – и не спросил ее об этом, я предпочел, если бы она оставила его у себя…просто так – поэтому я не слишком спешил с предложением помочь. Она отдала мне пиджак, и тут же одела свою куртку, не обратив внимания на мои протянутые руки, чтобы помочь ей одеться. Мне это не понравилось, и я нахмурился, но убрал это выражение с лица прежде, чем она могла заметить. - Так, что ты ей скажешь? – настаивал я. - Может, подскажешь? Что она хочет узнать? Я улыбнулся и покачал головой. Я хотел услышать, что она думает без подсказок. - Это нечестно. Она сощурила глаза. - Нет, ты не делишься тем, что знаешь – сейчас это нечестно. Точно – ей не по душе двойные стандарты. Мы подошли к двери ее класса – где я должен был покинуть ее, я тщетно хотел, что бы мисс Коуп была более уступчива, и поменяла мое расписание занятий английского… Я заставил себя сосредоточиться. Я мог быть честным. - Она хочет узнать, не встречаемся ли мы тайком, - медленно проговорил я. И она хочет узнать, как ты к этому относишься. Она вновь округлили глаза – не из-за удивления на этот раз, но искусно подражая ему. Они были открыты для меня и я мог прекрасно это прочитать. Она изображала невинность. - Да уж, - прошептала она. И что мне ответить? - Хммм… Она всегда пытается вытянуть из меня больше, чем говорит сама. Я обдумал как ответить. Непослушная прядь ее волос, слегка влажная от тумана, упала с плеча и легла завитушкой на её ключицу, спрятанную за нелепым свитером… притягивая мой взгляд… привлекая его к другим спрятанным частям… Я осторожно коснулся пряди, не касаясь кожи – утро и без моего прикосновения было достаточно прохладным – и заправил ее обратно в ее беспорядочный пучок, так чтобы она не смогла меня больше отвлечь. Я припомнил, как Майк Ньютон коснулся ее волос, и сжал челюсть при воспоминании. Она уклонилась от его прикосновения. Сейчас ее реакция не была такой же; вместо этого, ее глаза слегка расширились, кровь прихлынула к коже, и внезапно сбивчиво заколотилось сердце.