– Готовим самые мощные заклинания, – бросила Рози, подбегая к нам и вытягивая руку в направлении спины архимага. – Бьем по моей команде! – Не вздумайте! – осадила нас Эвангелин, выдержка которой, похоже, наконец-то дала трещину. Магесса была бледна, покусывала губы и перебрасывала из руки в руку шарик, сплетенный из белых искрящихся молний. – Слишком велика сила отдачи энергии от тех заклинаний, которыми они пользуются, нас всех тут перемелет в муку. Если вам жизни не дороги, то я своей дорожу. – Врет она! – рявкнул Фальк, сделав шаг в ее сторону. – Дружка спасает! – Не врет, – опустила руку Рози. – Я про это читала, все на самом деле так. Ладно, подождем, а после добьем того, кто уцелеет. Мы в любом случае в выигрыше окажемся. И как раз в этот момент Белая Ведьма допустила ошибку, неверно считав заклинание, которое использовал мастер Гай. Синеватый росчерк, более всего похожий на еле различимую кривоватую саблю, рассек ее на две части от левого плеча до правого бедра, и секундой позже верхняя половина тела с неприятным звуком соскользнула с нижней, упав на выжженную траву. Но это был еще не конец. Кровь, хлынувшая из оставшегося стоять на ногах обрубка, вдруг начала принимать очертания жуткого существа, как видно, того самого демона, который не умер после того, как жизнь покинула тело, служившее ему верой и правдой. – Ах да, окончательный расчет, – устало произнес мастер Гай. – Как я мог забыть? И он, сделав шаг вперед, нанес демону удар своим посохом, который теперь выглядел как длинный и зазубренный меч цвета старой кости. Глава девятнадцатая Вопль, который издало это существо, чуть не взорвал мне голову, и это при том, что он наяву, похоже, даже и не прозвучал. Пока я мотал головой из стороны в сторону, огромный сгусток крови разлетелся на брызги, превратив и без того малосимпатичное лицо Туллия в жуткую красно-белую маску. Архимаг теперь сам более всего демона напоминал, особенно если учесть то, что он сразу же склонился над телом Аманды и, сопя, вонзил нож, который достал невесть откуда, ей в грудь, несомненно, собираясь вырезать сердце. – А вот теперь самое время, – мелодично произнесла Эвангелин и метнула искрящийся и изрядно увеличившийся в размере кругляш в спину архимага. – Эви, Эви, – укоризненно произнес тот, после чего не глядя отбил его посохом, который теперь снова выглядел так, как и прежде. Причем так умело, что он отлетел к своей создательнице, а после взорвался, соприкоснувшись с ней. Так сказать – уделал он ее одной левой. Правая была занята, правая копалась в груди Аманды. – А ведь я мог тебя по старой памяти и пожалеть. Ага, вот оно! Красное, ноздреватое, еще бьющееся сердце пульсировало на ладони архимага. Гай Петрониус обвел нас взглядом, после поморщился и было собрался вцепиться в предмет своих устремлений зубами, как вдруг сердце вылетело у него из рук. Гарольд. Это сделал Гарольд. Ему лучше всего удавались заклинания, связанные со стихией воздуха, и одним из них он сейчас воспользовался. Самым простым, самым незамысловатым, не требующим даже жеста, – тем, что называется «воздушный удар». Он мне еще в те времена, когда мы учились в замке, при его посредстве любил пендели отвешивать, находя сие действо довольно забавным. – Что? – недоуменно произнес архимаг, который, похоже, нас вообще в расчет не брал. – Как? Движения его я не заметил, оно было молниеносно, зато увидел, как падает на землю мой друг, и в груди его зияет огромная дыра, не оставляющая никаких надежд на то, что он жив. – Негодяй! – мастер Гай бросил взгляд на измазанный золой кусок плоти, который все еще пульсировал, и прыжком подскочил к нему. – Мерзавец какой, а?! Земля под ногами архимага вспучилась, он опрокинулся на спину, но тут же снова вскочил на ноги, злой до невозможности. – Да сколько можно тебя убивать! – заорал он на Эвангелин, порядком подзакоптившуюся, всклокоченную, в изгвазданном платье, но живую! Надо же, я тоже думал, что она умерла. Магесса ничего не ответила, вместо этого свела руки воедино, после разъединила, и из них вылетел довольно крупный призрачный дракончик, стремительно помчавшийся к мастеру Гаю. Впрочем, до него эта рептилия не добралась, рассыпавшись по дороге на сноп искр, зато мои «ножи крови» почти достигли успеха: их мастер Гай еле успел отбить. По сути, подобный успех можно засчитывать в качестве сданного экзамена на звание полноправного мага. И уж совсем удачно сработала Рози, чья руна отбросила архимага назад, ударив его в грудь. Правда, не особо она ему и навредила, я даже крови на балахоне не увидел, но все-таки! Эвангелин времени не теряла: на лежащего Гая Петрониуса с небес обрушился огненный столб, следом за ним рухнул огромных размеров валун, а после жуткого вида земляные лапы попробовали разорвать его на две части. Одно плохо – толку от этого всего было чуть. Огонь потух, не долетев до земли, валун растаял в воздухе, а лапы вовсе подтолкнули его, помогая встать. И самое скверное – архимаг проделал это все как бы между прочим, даже не вспотев. Мы осыпали его заклинаниями, пустив в ход все то, что знали, но что толку? Он развеял их в прах, а после крутанул посох над головой, и мы все, кроме Эвангелин, разлетелись в стороны, словно деревянные чурочки из детской игры «расшибалки». Этот удар о землю был похлеще предыдущих, хотя бы потому, что я еще и о камень спиной приложился, причем изрядно. Видно, у меня нынче день полетов. И последний из них, судя по всем, я совершу к Престолу Владык. Нет бы нам, дуракам, сообразить, что тут не воевать следует, а ноги уносить? Была ведь возможность, когда эта старая сволочь Аманду потрошила. Он бы, скорее всего, нас даже поначалу и искать не стал, у него цели посерьезней имеются. Может, и успели бы в Халифаты пробраться. А там, за морем, у него власти особой нет. И Гарольд был бы жив… – Вот отчего ты такая правильная, Эви? – осведомился тем временем архимаг у магессы. – А? Я же тебя не трогал. – Да что ты? – иронично возразила ему Эвангелин. – А те эльфы на лесной дороге? Это твоих рук дело, Гай, и не говори, что это не так. Могу еще вспомнить яд, в основе которого лежала пыль из гробницы царя Леода, трех наемников с очень и очень древним артефактом, который вот так просто не найдешь… Мне продолжить перечислять? – Это были просто шутки старого друга, – закхекал архимаг. – Что тебе этот яд, что эти наемники? Так, разминка для бодрости ума и резвости плоти, не более. Хотел бы убить – убил бы, ты же это знаешь. Просто до сего момента у меня в планах это не значилось. Ты последняя ниточка, которая связывает меня с прошлым, не желал я ее рвать. Но у любого терпения есть предел, моя дорогая. Ты не дала мне сделать тот шаг, за которым лежали новые горизонты мощи, и этого я простить не могу даже тебе. Да, непосредственный виновник уже наказан, но он только орудие. А основа сего деяния – это ты. Прощай! Эвангелин нанесла удар еще до того, как архимаг закончил свою речь, – это было сильнейшее заклинание, выглядящее как иссиня-черное марево, в котором угадывалась некая скелетоподобная фигура, расставившая в разные стороны свои длиннющие костистые руки. Подозреваю, что тот, кто попадет в их объятия, расстанется со всем, чем только можно, включая посмертие. Явно наследие старых магов, причем, скорее всего, из числа запретных. У меня по спине прямо дрожь прошла – так от этой погани могилой веяло. Надо думать, очень много сил в него Эвангелин вложила – даже покачнулась, когда последний клок синего цвета истек из пальцев ее рук. Видно, откат дал о себе знать, потому и не сотворила следом за этой волшбой еще пару заклинаний попроще, чтобы наверняка противника добить. Я бы ей помог, да в башке очень шумело после удара. Ну и силенки источились, что скрывать? Крепко я выложился нынче… Мастер Гай, между прочим, развеял синюю жуть далеко не с той же легкостью, как раньше. Он даже чуть попятился назад, поскольку пальцы неведомой твари почти до него дотянулись. Но – развеял, выкрикнув формулу на незнакомом языке, а после извергнув из посоха огненного змея с огромной пастью, который порождение Эвангелин и сожрал. Магесса, бледная как смерть, все же нашла в себе силы на еще один удар, но – поздно. Архимаг воспользовался правом своего хода, и сделал это привычно мастерски. Что именно ударило в грудь Эвангелин – не знаю. Внешне это более всего напоминало гнездо диких лесных пчел – и округлостью формы, и болотно-зеленым цветом. Вот только никаких насекомых в этой штуке не имелось, она вообще превратилась в пыль после столкновения с женщиной. Эта самая пыль окутала ее фигуру облаком, а после словно впиталась в кожу, в платье, в волосы. И ничего хорошего магессе это не сулило. Не знаю, как расценивать случившееся после. Правда – не знаю. Что это было – последнее проявление доброты со стороны Гая Петрониуса по отношению к своей соученице или, напротив, особо циничный выбор магического средства для ее умерщвления? Лицо магессы начало стремительно покрываться морщинами, а тело, приятно радовавшее глаз исключительно идеальной формы округлостями, принялось усыхать, да так, что вскоре платье на нем болталось, что на палке. Эвангелин старела на глазах, годы для нее теперь исчислялись секундами. Роскошные волосы сначала поседели, после поредели, а под конец превратились в несколько прядей, не скрывавших проплешин пергаментного цвета. Беззубый рот что-то попытался прошептать, она, как видно, поняла, что с ней происходит, но эти слова никто не услышал, а рука, протянутая к старинному приятелю, просто сломалась, ровно гнилая ветка. Еще мгновение – и пустое платье, где вместо магессы теперь имелась лишь костная труха, упало на землю, на него сверху плюхнулся череп, который, впрочем, тоже рассыпался на десяток желтых кусочков. Дунул ветерок – и пыль, представлявшая собой останки женщины, еще несколько минут назад звавшейся Эвангелин, легким облачком полетела над равниной. – Вот так кончается эпоха, – не без удовольствия заметил архимаг, после бросил взгляд на грязный комок, которым стало сердце Аманды, и его лицо мигом посуровело. – А теперь… – Ста-а-аль! – невесть откуда, вернее – из-под нескольких трупов, лежащих друг на друге, метнулась поджарая мужская фигура, ловко запрыгнула на спину Туллия и всадила ему нож в то место, где спина смыкается с шеей. – Сталь, не магия! Кричал Агриппа, про отсутствие которого здесь я как-то даже и не задумывался. Не до того было. Из шеи архимага хлынула кровь, но при этом он и не подумал падать на колени, хрипеть и начинать умирать. Какой там! Он крутанулся на месте, пытаясь сбросить своего бывшего слугу, который тем временем все же успел вогнать лезвие кинжала в его тело второй раз, теперь точно в шею. Я заметил, что он пытался запрокинуть голову мастера Гая назад, чтобы попросту перерезать ему глотку, но успеха не достиг. Взмах руки – и Агриппа с криком боли отлетает в сторону: похоже, ему неслабо досталось. Но он выиграл для нас несколько секунд. Очень важных секунд. Карл, который быстрее всего остальных понял, что имел в виду воин, навалился на архимага всей своей массой и сбил его с ног, сильно сжав при этом его руки. Да что там – попросту припечатав их к туловищу. Вдобавок он умудрился крутануться так, что оказался под Гаем Петрониусом, открыв его спину для наших кинжалов. А под конец он еще ему зубами в нос вцепился, на полном серьезе собираясь его отгрызть, отчего архимаг взвыл, как волк. Как видно, очень больно ему было. Хотя, может, и не от этого голосить начал. В это же время в его спину воткнулись сразу три кинжала, причем не по разу. – Голову рубите, идиоты! – завопил Фальк неразборчиво. – А-а-а-а-а-а! Вспышка – и мастер Гай, изгвазданный в крови с головы до ног, свободен и уже привстал, а наш друг, выгнувшись дугой, держится за бок, из которого хлещет кровь. Мартин было лихо цапнул мага за бороду, задрал его голову и почти воткнул кинжал в горло, но этот старый хрыч ловко изогнулся и, тоже плюнув на всякую магию, одним коротким движением свернул нашему другу шею, а после вытянул руку в направлении Рози – единственной, кто не пустил оружие в ход, зато державшей наготове какое-то из своих заклинаний. Росчерк стали – и кисть руки архимага после удара Эль Гракха отлетает в сторону, а следом за этим раздается омерзительный хруст, и я вижу острие, вылезшее из его рта. Мы всегда смеялись над Карлом, кинжал которого был размером с небольшую саблю, он же знай безобидно отругивался и объяснял, что таким жареную хрюшку разделывать куда удобнее. И архимага, выходит, тоже. А мастер Гай по-прежнему не собирался умирать. Обычный человек, получив столько ран, давно бы окочурился, но только не он. Подозреваю, даже по меркам нашего цеха Туллий был на редкость живуч. Наконец-то добравшаяся до архимага Фриша внесла свою лепту, воткнув кинжал ему в глаз, но это уже не имело смысла, потому что мгновением позже Эль Гракх наконец-то снес моему бывшему нанимателю голову с плеч. Он всегда предпочитал простые, верные и практичные решения, наш пантариец. Самое жуткое, что и после этого архимаг не расстался с жизнью. Тело его, стоящее на коленях, попробовало встать, а глаза на голове пару раз моргнули. Мне даже подумалось о том, что если его башку обратно к шее приложить, то она, наверное, прирастет к ней. Но проверить, верно это или нет, возможности не представилось, потому что руна, запущенная Рози, превратила голову неугомонного мага в прах и пепел. Так что цели мы достигли – убили архимага Туллия, и отомстили за… За всех, наверное. Вот только цена этой мести оказалась куда как высока. Мы заплатили за этот товар больше, чем могли себе позволить. – Сделайте что-нибудь, – попросил нас Фальк. – Из меня кровь хлещет, как из свиньи! – Убирайтесь отсюда, – прохрипел Агриппа откуда-то сбоку. – Быстрее! – Быстрее не получится, – Фриша косматой птицей метнулась к телу Мартина. – Надо их тела с собой… С собой!