- Я поведу, - хмуро сообщил Андрей Николаевич. - Ага, мечтай, - весело отреагировал Константин Сергеевич. – Мы с твоей скоростью до послезавтра никуда не доедем. - А у тебя штрафов больше, чем бюджет фирмы! - Давай на разных поедем! - Нет. Просто поведу я. И точка. - Тогда, может, мою прабабушку из Владивостока позовем? Она довезет. И то быстрее получится, вместе с перелетом. - Я больше не сяду в машину, когда ты за рулем. У меня после прошлой пятницы волосы седые. - Не седые, Андрюх! Хоть один седой волос покажи! - Я тебе потом покажу, где именно у меня волосы поседели. Заодно и станет понятнее, куда именно тебе стоит пойти… - Да ты бы еще свой день рождения вспомнил, злопамятный! - А-а! День рождения! Я немного подотстала, ошарашенно наблюдая за этой перепалкой. Мы уже до парковки добрались, а они все не унимались! Я только взгляд переводила с одной широкой спины на другую и не могла поверить, что два серьезных бизнесмена могут вот именно в таком занятии коротать свободное время. И, когда они синхронно обернулись ко мне, я по инерции выдала: - Вы как дети малые! Простите… Андрей Николаевич спросил очень серьезно – я прямо на рабочем месте себя почувствовала: - Анна, у тебя права есть? - Действительно, - подхватил и Константин Сергеевич. – Если ты только не хочешь лицезреть тут еще и драку. Я вытаращила глаза. Драку я точно лицезреть не хотела, но почему-то легко верилось, что и до этого дойдет, если не будет принято какое-то компромиссное решение. Вспомнила о том, что я профессионал и вообще-то работаю на одного из этих мужчин, вынула сотовый из кармана и объяснила на ходу: - Я не вожу. Но ведь вы, Андрей Николаевич, с водителем вчера ездили на встречу, я сама с ним связывалась! Зачем ругаться, если у вас есть штатный водитель? – я отвлеклась на голос в трубке: - Григорий? Аня, да. Вы уже пообедали? Можете выйти на парковку, здесь Андрею Николаевичу… да, спасибо! – и выдала итог: - Григорий за рулем обоих устроит? Довольная собой, я победоносно оценила их реакцию. Как здорово, что догадалась все важные номера внести в память телефона. Вот, впервые показала свою пользу, как помощницы! Но Андрей Николаевич почему-то посмотрел в сторону – наверное, высматривал Григория на крыльце. Однако голос его был странным – сдавленным, как если бы он с трудом сдерживал смех: - Да, пожалуй, устроит. Константин Сергеевич вообще нижнюю губу закусил и глянул в небо: - Григорий – отличное решение. И, едва только водитель обозначился у машины, одна пара рук меня зашвырнула на заднее сиденье и тут же с двух сторон меня прижали. А они вообще-то немаленькие! Тесновато. Я поерзала, но когда дошло, то нервно воскликнула: - Вы это специально, что ли, устроили? - Нет, конечно, - фальшиво протянул Андрей Николаевич. – Кто же специально будет ругаться, лишь бы ты забыла о том, куда мы едем… И Константин Сергеевич закончил на той ж ноте: - И даже сама поездку организовала. Сразу видно, что очень хочешь срочно переодеться, а до сих пор притворялась. Я охнула. Подумала немного – и снова охнула. Куда я попала? Они беспощадно пользуются моей наивностью! Веселятся, глумятся, тащат меня куда-то… как будто я не секретарь, а какая-то забавная зверушка! Да они мною просто от работы отвлекаются! Меня, одеревенелую, обиженную и переосмысливающую все свое существование, под белы рученьки так же вывели из машины. И только после этого я задышала. А во время поездки казалось, что они буквально давят на меня своим присутствием. Утешала нелепая мысль: если бы кто-то из них ко мне приставал, то вряд ли бы выбрал момент, когда это делает и второй. Оказаться наедине с одним из них в такой же близости почему-то казалось намного более неловким. Константин Сергеевич на входе в магазин коснулся двумя пальцами моей спины и наклонился, чтобы сказать почти в самое ухо: - Расслабься, Анют. Еще не поняла, что ты и провоцируешь желание тебя растормошить? Вот прямо всем своим видом кричишь: «Возьмите меня и приведите в чувство!». - Я не кричу! - Или просто «Возьмите меня»… Я еще не определился. - Константин Сергеевич! - Кто? А, ну да. Только не начни опять краснеть, Анют! Да что же ты творишь, бессердечная? Из двоих мой босс казался все же более вменяемым, потому я обратилась к нему: - Андрей Николаевич, ваш друг говорит какие-то дикие вещи. В мои обязанности входит его слушать? Он посмотрел на меня. Глаза сузились до узких щелочек… Вот, именно об этом выражении лица Светлана и упоминала с особой настойчивостью. - Анна, я принял тебя на работу. Но не подписывался на то, чтобы голыми руками останавливать торнадо. - Вы о чем? - Сама от него отбивайся. - Но… - А у меня к тебе всего два вопроса: тебе нужна эта работа, и какой у тебя размер? Да что ж такое-то? Они будто бы сговорились довести меня до обморока. Теперь уже возвращение в родительский дом не казалось такой уж ужасной перспективой. Я попыталась сощуриться точно так же, как он: - Андрей Николаевич, это ультиматум? Или я покорно принимаю все эти… переодевания, или пишу заявление? - Путаешь термины, Анна. Это были обычные вопросы, а ультиматум – это, например: ты сама заходишь в примерочную, или мы заходим вместе с тобой. Чувствуешь, разница принципиальная? Я тотчас осознала: - Не надо со мной в примерочную! Он неожиданно тепло улыбнулся: - Тогда сорок второй? - Ага, - смирилась я окончательно. Удивительно, но через пару минут мне в руки впихнули вполне приличный костюм: юбка до колена и приталенный пиджачок. После бесшабашного натиска я была готова к чему угодно, включая развратное нижнее белье, вместо нормальной одежды. А тут… ничего вопиющего. Это неожиданно успокоило. Или я уже попросту устала психовать. В примерочную мои пленители, к счастью, не пошли. Остались снаружи, зато я могла слышать их голоса. - Меня обуревают смутные фантазии о латексе, - мечтательно протянул Константин Сергеевич. Его друг рассмеялся: - Не все сразу. - Эх… - тот тяжело вздохнул. – Подожду день-другой. - Держи себя в руках, Костя! Что-то я не припомню, чтобы мы твою Светланку переодевали. - Ее не так интересно. - Интересно ему… Осторожнее, торнадо. И не мешай моей секретарше работать. А то я твоей Свете устрою такие же фейерверки, будешь знать. - Устрой, - тот согласился легко. – Андрей, а если мы будем каждую неделю меняться секретаршами, то это какое-то извращение или рабочий процесс? Андрей Николаевич вместо ответа расхохотался еще громче. Я уже застегивала замок на юбке, но буркнула: - Вы ведь понимаете, что я вас слышу? - Так для тебя и говорим. Выходи уже. Я напоследок глянула на себя в зеркало. У Андрея Николаевича, похоже, глаз наметан, что он сходу и размер угадал, и модель выбрал такую, которая села, как влитая. Да и синий мне всегда шел – голубые глаза от этого становятся ярче. Отодвинула шторку, сделала пару шагов вперед, не дождалась никакой реакции. Потому раскинула руки и крутанулась. Обычно в фильмах, когда девушка неожиданно преображается новым нарядом, трепетные юноши хором ахают, а главный герой застывает на месте с отвисшей челюстью. Очевидно, я оказалась не в одном из таких фильмов. - Нормально вроде, - Константин Сергеевич пристально осматривал костюм. - Обувь вообще не в тему, - добавил Андрей Николаевич. – Но сидит хорошо. Видимо, это означало, что образ получил холодное одобрение, и на том моя экзекуция окончена.