К счастью, наш рейс был только ночью. Потому несколько часов нам пришлось провести на месте до выезда в аэропорт. За это время мама вызвала владельца квартиры, сообщила, что больше мы это жилье не снимаем. Мне уже было все равно от бесконечной усталости. Умылась ледяной водой, успокоилась, села пить чай – в последний раз за этим столом. Хорошая квартирка, удобная и недорогая. И с владельцем у нас никаких конфликтов не возникало. Он теперь тоже был расстроен, что такая тихая и ответственная девушка съезжает, придется искать других жильцов. Мама уже тоже пришла в себя и даже смеялась, громко обсуждая с ним в зале какие-то мелочи. Он пытался сбежать, повторял, что вернется за ключами позже, но из рук матери простому смертному запросто не вырваться, мне ли не знать. Я успокоилась настолько, что теперь смогла думать. Петя сообщил матери о моих ночных гостях – и неизвестно, в каких красках. Она, накрученная рассказом, приехала, чтобы удостовериться. И застала меня с Андреем. Какая еще реакция у нее должна быть? Особенно с ее характером. У меня синдром… не помню, как называется. Когда жертва оправдывает своего гонителя. Я – жертва. С самого детства, без права на собственное мнение. И потому я понимаю, в чем мама права, а в чем не права я. И даже эта мысль ничем не помогла – из таких петель не выбираются. Через некоторое время я снова подниму вопрос о том, что хочу переехать в столицу. И когда-нибудь они сдадутся, потому что я не буду истерить, как сегодня, а буду монотонно повторять одно и то же, пока всем вокруг не надоест. Уже совершенно равнодушно я взяла свой мобильник и вернулась на кухню. Говорила предельно спокойно, обдумав заранее каждое слово: - Андрей Николаевич, извините, что беспокою поздно. Я вынуждена уехать по семейным обстоятельствам. К сожалению, я не написала заявление на увольнение, но примите его устно… - Не понял, - он говорил очень сдержанно, как на работе. – Ты из-за нашего разговора разозлилась настолько сильно? Не пори горячку, Ань. Там вопрос яйца выеденного не стоит. - Нет, - я все еще могла произносить слова отчетливо, сухо. – Дело вообще в другом. И позвонила только затем, чтобы вы знали. С завтрашнего дня я уже не смогу… - Так, стоп! – Андрей чуть повысил голос. – Ну-ка поподробнее. Что-то случилось? Объяснишь, когда сможешь, потом вернешься на работу. Заменим тебя на время кем-нибудь. Не знаю почему, но глаза снова начало застилать мутью. Но в тоне это не отразилось: - Я не вернусь, Андрей Николаевич. Прошу отнестись к моим словам серьезно. - Алё, Ань, - он вдруг сказал почти со злостью. – Тогда давай серьезно! У нас так-то законы есть. Пишешь заявление, потом две недели отработки, после чего получаешь трудовую книжку. Не слыхала о таком? - Андрей… - поняла, что выбрала совсем неправильный способ. – Я должна уехать… Просто прими как факт. С трудовой как-нибудь потом разберемся. Я просто не хотела никого на работе подводить и не хотела, чтобы вы переживали, куда я делась. У меня все в порядке, просто я больше не работаю на тебя и улетаю домой. Все, я отключаю вызов. - Стоп, сказал! Еще разок напоследок – кто-то умер из твоих родных? Заболел? Что случилось? Ань, просто расскажи, я помогу, если буду в силах. - Не могу объяснить. Пока. Отложила телефон, встала. Почувствовала какое-то бесконечное спокойствие, уверенность. - Вот и правильно, - непонятно за что похвалила мама. – Через сорок минут такси. Иди умойся, глаза до сих пор красные. И давай больше не ссориться, доченька. - Он сейчас приедет, - сказала я, глядя ей в глаза. Знала это наверняка. Хотя нет, не совсем точно, я рассуждала вслух: - Нет, приедет Костя, потому что он ближе. Но Андрей приедет чуть позже, если ты так хотела с ним познакомиться. Это был тот редкий момент, когда моя мама застыла в изумлении: - Так у вас с ним серьезно? Почему же ты его раньше не пригласила? - Я и сейчас не приглашала. Но он приедет. И я никуда не полечу из Москвы, потому что не хочу лететь. - Но… Аня, да что ты мелешь? Я же и аренду здесь закрыла! - Плевать. Когда вернется владелец забирать ключи, скажу, что передумали. Он будет только рад. - Да что ты несешь… Отмахнулась и пошла заваривать чай. А ведь только недавно вымыла чайник. Что-то я все-таки переняла от Андрея. Наверное, он заразный. Потому что буквально все дальше происходило именно так, как уже выстроилось у меня в голове. Я только наблюдала, не вмешиваясь и с каким-то отстраненным равнодушием. - Мама? – слышу громкий голос Кости в прихожей. – Радость-то какая! Идемте, мама, гостя потчевать будем, а то я сегодня без обеда. Привет, Анют. Чего такая опухшая? А может, и хорошо, что Костя живет ближе. От Кости даже мама растеряется. Его можно против вражеской армии выставлять – и у той бы шанса не было. Ее неловкие вопросы, попытки перехватить инициативу были едва слышны на фоне громогласных ответов: - Трудовой кодекс, Зинаида Васильевна! – я вообще пропустила тот момент, когда они друг другу представлялись. Я вроде бы не представляла. – Я человек нервный, такую ей статью влеплю, что она больше никуда на работу не устроится. Без обид, Анют, я от чистого сердца. Откуда-то нашлись силы улыбнуться и приподнять кружку с чаем, как будто тостую и даю ему право делать все, что вздумается. Это же Костя – лучший переговорщик, как говорил Андрей. А Андрей никогда не ошибается. - Нет, ну нормально? Да, я ко всем сотрудникам так срываюсь, потому что у меня не шарашкина конторка. Друг звонит и сообщает, что мою секретаршу тут фактически похищают. И что с того, что у них с Андрюхой любовь? Срать я хотел на производственные романы, если делу не мешают. Простите за выражение. Хотя хрен с ним, не прощайте. Мама в конце даже уже не пыталась что-то вставить, ошалело глядя на это торнадо. Нет, она не сдалась и нервно поглядывала на часы, все еще думая, что к приезду такси все само собой разрешится и почему-то обязательно в ее пользу. Но через двадцать минут после Кости явился и Андрей. И вот только теперь я начала удивляться – похлеще самой мамы. Сообразив, что происходит, он скрестил руки на груди, облокотился на дверь и смотрел только на меня. Говорил тихо и с улыбкой: - Кажется, мы неожиданно начинаем жить вместе, Ань. Заметь, я не давлю. - Нет, Андрей, - теперь и я могла улыбаться. – Останусь здесь. Рано нам еще съезжаться. Жду, когда ты мне сделаешь предложение. - Сделать? – он иронично приподнял бровь. – Анна Владимировна, ты выйдешь… - Хватит, - я перебила больше от того, что не хотела слушать эту фразу до конца, понимая, что он просто разыгрывает роль для мамы. – Давай решать проблемы по мере их поступления, как ты сегодня и говорил! - Давай, - он не отрывал от меня взгляда. - Но… - мама подала голос. Однако Костя снова вошел раж: - Да пусть молодые любятся, Зинаида Васильевна! Вы не смотрите, что он такой невоспитанный, тещеньке внимания не уделил. Зато не пьет, не курит, машину водит, как моя прабабушка – аккуратный, в общем. А, нет, пьет. Но не сильно. Я его ради вас в должности повышу, чтобы им на свадьбу начинать копить. Нет-нет, Зинаида Васильевна, Аня никуда не полетит. Помните про статью? Так я только повода жду! Какое такси, милейшая барышня?! Карета у подъезда! Дочка ваша сейчас разморозится и тоже любимую маму поедет провожать под ручку с будущим зятьком… Слышь, зятек, я за тебя вообще любые переговоры вывозить должен? Но Костя и без помощи Андрея справлялся превосходно, на каждый аргумент палил десятком контраргументов. Он был так впечатляющ в этой роли, что маме даже не пришло в голову удостовериться, что он действительно мой начальник, а не какой-то мимокрокодил. И в машине всю дорогу до аэропорта песни становились все более ужасающими: - Любовь с первого взгляда, Зинаида Васильевна! Я как Анютку вашу увидел, вот сразу же понял, что любовь будет. У них с Андрюхой, в смысле. Кстати, а почему вы раньше не приезжали? Такая очаровательная дама, сразу видно, в кого Анютка пошла! Присмотрю, присмотрю, серьезно! Я с этих двоих теперь глаз спускать не буду, только серьезные отношения. И никаких там погуляли и разбежались… Я уже почти хохотала в ладони. Глаз он с нас спускать не будет, кто бы сомневался. В самой непосредственной близи за нами пронаблюдает. Я понятия не имела, что будет дальше, но сейчас совершенно обескураженная мама заявила, чтобы в отпуск оба прилетали в гости, с отцом знакомиться, а потом отправилась на посадку. Как только она скрылась, я повернулась к блондину и распахнула объятия: - Костя, ты мой герой! Ты просто феерический! Но он неожиданно изменился. Клоунада закончилось, а лицо его стало серьезным. Он не обнял меня в ответ, сделал только шаг и сказал очень сдержанно: - То есть бы просто улетела? Так? А потом что? Сменила бы симку, чтобы мы тебя не доставали звонками? Правильно? Я растерялась: - Я не хотела улетать, Костя… Ты просто не понимаешь… - Да, не понимаю. Я принципиально отказываюсь понимать людей, которые делают то, чего от них хотят другие. С нами тоже так? Ты с нами, потому что мы этого хотим? И все? - Костя… - позвала уже в спину. Но он просто шел из аэропорта, не дожидаясь нас. Андрей взял меня за руку и повел следом. Нарушил тишину через несколько минут: - Он отойдет, Ань. Но я тоже злюсь. Сегодняшнее было очень показательным – ты вроде бы не хотела уезжать, но уехала бы. - Не нагнетай хоть ты, - настроение, недавно поднявшееся, было снова испорчено. – Я все знаю, Андрей. Я не могу ей сопротивляться. И да, у меня тоже иногда возникает чувство, что я выбираюсь из-под ее опеки только затем, чтобы попасть под вашу. Он резко развернул меня к себе, посмотрел в глаза. - Ань, скажи честно, ты хоть что-то к нам испытываешь? Или просто поддаешься? - Испытываю, - признала и даже смогла не отвести взгляда. Андрей смотрел несколько секунд, потом снова перехватил за руку, переплетая пальцы, и повел дальше. - Тогда говори всегда, если тебе что-то не будет нравиться. - Постараюсь. - А мы постараемся услышать. faad6 - Спасибо, Андрей. После паузы он спросил: - По поводу переезда. Я хочу, чтобы ты жила в моем доме. Костя, уверен, не откажется, чтобы ты перебралась к нему. Тебе решать. - Нет, Андрей, я останусь у себя. Владелец не будет против. - Хорошо. Пока. - Пока? - Да. Я задам этот вопрос снова через некоторое время. Я не ответила.