Сразу в кабинет Константина Сергеевича не пошла, решила заглянуть в собственный, где уже горел свет. Все двери распахнуты настежь, а Андрей Николаевич сидел за своим столом. Он поднял голову и уставился на меня удивленно: - Не понял, а ты тут что делаешь? - А вы? – осмелилась спросить я. - Да у нас тут проблемка возникла, надо срочно переделать и распечатать договор. Я от юриста сообщение получил и сразу сюда. Значит, все правда! Я с облегчением выдохнула – в напряжении уже придумала себе невесть что. И подхватила уверенно: - Да, я по тому же вопросу. Как закончите, я распечатаю. А вы пока позвоните другу, он поехал к вам, потому что не мог дозвониться. - А, да, я когда увидел пропущенные, сразу ему перезвонил… - задумчиво ответил Андрей, не отвлекаясь от монитора. – Сейчас Костя едет сюда, нужны подписи обоих. Я не сдержалась, выдав рассуждения вслух: - Значит, это не подстава. Тогда почему он улыбался?.. - Кто? – Андрей отвлекся от компьютера и перевел взгляд на меня. – Подстава есть, Ань. Дело в том, что я обычно очень внимательный. Не знаю, как объяснить… В общем, я не пропустил бы такую ошибку. А если бы юрист не решил проверить еще на раз, то мы бы очень конкретно вляпались. Вплоть до уголовки. - Подождите, вы сейчас о какой подставе говорите? Он снова смотрел в монитор, а глаза забегали по строчкам: - О той самой. Я почти уверен, что кто-то подменил файл уже после утверждения. И если бы не наш юрист, который заслужил в этом месяце просто огромную премию, то нам бы тихо стало. Забыв о предыдущих волнениях о собственной персоне, я всерьез озаботилась: - Но кто мог такое сделать? - Большой бизнес – перманентная война. А вот кто… - его глаза замерли, а потом медленно перешли на меня. – Вопрос-то очень хороший. Доступ к таким файлам есть всего у нескольких людей: у наших секретарей и юриста. Мне очень не хочется озвучивать такое решение, поскольку ты мне симпатична, но и иметь себя я не позволю. Метод исключения не приводил ни к каким результатам. Юрист и Светлана предупредили директоров. Я не могла поверить в намек: - Вы подозреваете меня?.. - Честно, не знаю. Ты не производишь впечатление прожженной стервы, которая так успешно разыграла роль. Но… с другой стороны, а кто еще? У меня задрожали и руки, и голос: - Но это неправда! Я ничего подобного не делала! Да я даже в юриспруденции не разбираюсь, чтобы подобное провернуть! И сама слышала, что звучит неубедительно. На его месте я бы тоже сомневалась. Я входила в его кабинет, когда его там не было – факт. Кто-то мог подкупить меня, дать конкретное задание – что именно нужно исправить. А единственным аргументом оставалось только то, что я физически не была способна ни на какие подобные трюки. Затихла, позволяя Андрею сосредоточиться на работе, а сама ждала, когда же отыщется любое другое объяснение. Может, просто пропустили? Даже Андрей Николаевич должен ошибаться хоть раз в тысячелетие! И не удивилась, когда он сам подошел к принтеру, чтобы распечатать. Не попросил даже о такой мелочи – недоверие в чистом виде. Константин Сергеевич появился в открытой двери и выглядел весьма напряженным. - Порядок? - Да, - ответил ему друг. – Подписываем и отвозим к юристу. Поздравляю, друг, мы пропустили над собой охеренную беду. Константин Сергеевич кивнул, а потом перевел взгляд на меня. И после паузы сказал: - Мы должны написать заявление в полиции. Анют, я очень надеюсь на то, что это ошибка. Внизу уже проверяют все записи с камер. Но пока не разберемся, тебе придется побыть там… - В полицию?! – я, кажется, до сих пор пребывала в каких-то иллюзиях. – Но я этого не делала! Константин Сергеевич, Андрей Нико… - не закончила, поскольку осознала бессмысленность. Константин Сергеевич подошел к столу, чтобы подписать каждый лист. А Андрей Николаевич шагнул ко мне и протянул руку, от которой я отшатнулась. - Так, - сказал он сухо. – Давай пока без истерик. Мы не делаем никаких выводов! Но показания с тебя возьмут. Возможно, дашь подписку о невыезде. Тебе выдвинут обвинения, но если пойдешь на сотрудничество, то тебе грозит только административка. Нас интересует только заказчик, а не исполнители. Перед глазами поплыло. Понятное дело, что я никогда не оказывалась в подобных ситуациях, никогда не бывала в полицейских участках даже в качестве свидетеля, и уж точно меня никогда не обвиняли в преступлениях! Кому надо позвонить? Отцу? Конечно, он выручит – хотя бы адвоката мне пришлет. А потом я неизбежно окажусь под родительским крылом. Но в данный момент это уже казалось меньшим из зол. О каком сотрудничестве он говорит? Мол, я должна выдать заказчика, чем и отделаюсь? И это он не делает никаких выводов?! Константин Сергеевич выпрямился. - Андрей, ты дуй к юристу, а я с Аней в полицию. Все-таки сильно сомневаюсь, что она участвовала. - Хорошо, - Андрей Николаевич снова обратился ко мне: – Пожалуйста, просто расскажи им все, как было. Надеюсь, ты понимаешь, что мы сейчас не можем поступить иначе? - Так ведь я ничего не делала! Он кивнул, как будто принял мой ответ, и направился к выходу, не дожидаясь нас. Константин Сергеевич аккуратно взял меня за локоть: - Все, Анют, выдохни. Это ненадолго. - Но я ничего не делала! - Кстати говоря, я тебе верю. Не бывает таких актеров. - Но тогда зачем это? - Надо, чтобы полиция открыла дело. - Но обвинения… - Эй, ну ты чего такая бледная? Неужели тебя ни разу ни в чем не обвиняли? - Представьте себе! – у меня в голосе появилась энергия, поскольку он слушал. А мне было важно, чтобы хоть кто-то меня услышал. – Я в жизни в подобной ситуации не оказывалась! - Успокойся, Анют, - он приобнял, а я не стала отстраняться. – Идем вниз. Поедем и заполним заявление. Не буду я против тебя обвинений выдвигать. Андрей уже через пару часов поймет, что был неправ. Это сработала крупная рыба. А ты точно не из крупных, - и широко улыбнулся. Мне стало спокойнее. Мы спустились по той же лестнице, а из затемненного холла на первом этаже раздавались голоса и какой-то шум. Мужчины явно ругались. Константин вдруг остановил меня за плечо и рванул назад. - А вот и твое алиби... Это не полиция и не наши. И потянул обратно. На одном из пролетов я скинула туфли, чтобы шагов не было слышно. Он объяснял, постоянно останавливаясь и прислушиваясь: - И не частная охрана... Я увидел только одного, он был не форме. - И что им надо? - Возможно, кто-то уже в курсе, что нас подставить не удалось. Решили действовать грубее. - И что им надо?! – повторила я вопрос. - Уж точно не погоду обсудить. Интересно, Андрей успел выскочить? Снизу голоса раздавались уже ближе, а потом шаги. Кто-то бежал по лестнице вверх, но молча. И это не могло обнадеживать. На четвертом этаже Константин Сергеевич рванул меня в сторону. Темный коридор пугал, но двери кабинетов все были заперты. Слабый свет в небольшом пролете осветил углы мебели – тут сотрудники отделов собираются в перерыве. Я и не думала сопротивляться, когда Константин Сергеевич впихнул меня в шкаф и сам залез следом. Я не дышала, но он прошептал довольно спокойно: - Охрана вызовет полицию. Лишь бы нас до тех пор не нашли. Я смогла открыть рот только через пару минут – когда убедилась, что нас окружает непроницаемая тишина: - Вы думаете, что они хотят нас убить? - Тебя-то? – он усмехнулся. – Вряд ли. - Вас?! - А почему нет? Я – это примерно пятьдесят процентов управленческого состава компании. - Но кому вы перешли дорогу?.. И замолчала, расслышав отдаленные голоса. Какое счастье, что здание такое огромное! Преследователи не уловили, на каком этаже мы свернули, потому сейчас спокойно обходят все. А когда снова стихло, подалась вперед, чтобы шептать совсем на грани слышимости: - А что же они сделали с охраной? И успел ли кто-то вызвать полицию? - Думаю, минут через двадцать мы об этом узнаем. Он перехватил меня и прижал к себе. Сопротивляться я и не подумала, чтобы не создать шума. Да и в такой тесноте мы все равно не могли друг к другу не жаться. - Страшно? – вдруг спросил Константин Сергеевич. - Очень, - тихо ответила я. - Лучше, чем аттракционы? - Что? – пискнула я громче, чем собиралась. Попыталась отпрянуть от него, но он каким-то невероятным образом развернул меня и прижал спиной к себе. Картина вроде бы вырисовывалась, но это была какая-то сумасшедшая картина – такую в голову разом не уложишь. Потому я осторожно поинтересовалась: