– Кто там? – окликнул их низкий голос. Скакун остановился. Клэр увидела, как из палатки возник мужчина с заплетённой бородой и толстым кнутом, закручивавшимся у него на бедре. Он схватил поводья. Наездник позади Клэр быстро спешился. Он сдёрнул свои меховые наушники, спрыгивая на землю. – Это я – Ворс! – ответил наездник, встряхивая волосами до плеч. – Что ты сказал, Узел? – В тусклом свете Клэр увидела, что вокруг прядей наездника были закручены нити разных цветов. Её ладони стали липкими. Они из прядильщиков. Мира Бахрома… она тоже здесь? Где… ой, точно, где Софи? Мурашки пробежали по телу Клэр. У неё снова помутнело в глазах. Но оба прядильщика, казалось, и понятия не имели, какая буря беспокойства разыгралась внутри её. – Что нашёл? – спросил бородатый Узел. – Семь призраков – ты можешь в это поверить? Они примерно в пяти километрах отсюда. Бенну и Тюльпан о них позаботятся. Узел кивнул, и его заплетённая борода качнулась: – А что насчёт синего света? – Ты оказался прав, – ответил Ворс. – Это был самосвет. Созданный ею. – Он мотнул головой в сторону Клэр. Секунду спустя чьи-то руки стащили Клэр с лошади. Едва ноги девочки коснулись земли, как что-то невидимое оплелось вокруг её запястий. – Эй! – возмутилась она, позабыв от страха о манерах. – Зачем… – Беглянка-самоцветчица? – спросил Узел у Ворса. Ворс втянул щёки и кивнул: – Думаю, да. Клэр нахмурилась. Речь прядильщика звучала так, словно он говорил о щебне. И ей было холодно. Очень-очень холодно. Возможно, в ушах у неё был лёд… Бородач посмотрел на Клэр, нахмурившись: – Она в порядке? – Получила призрачный ожог, – ответил Ворс, запуская руку в седловую сумку. – Ты прав, призраки ведут себя странно. Теперь они перемещаются группами. – Он вытащил бутылку и, наполнив её содержимым маленькую деревянную кружку, протянул Клэр. От жидкости шёл пар, хотя девочка не видела, чтобы мужчина её подогревал. – Ну же, пей, – сказал он Клэр. – Это поможет унять дрожь. Если призрачный ожог не лечить, он постепенно распространится на другие органы чувств, и ты больше никогда не испытаешь ничего, кроме холода. – Мужчина развязал то, что скрепляло запястья Клэр, и вложил в её дрожащие ладони кружку. Она отпила. Благостное тепло пробежало по телу девочки волной, согревая даже пальцы ног. Она сделала ещё глоток, и лёд в её ушах, казалось, треснул. – Видишь? – сказал Ворс, улыбаясь. В этот раз его голос был чётким, как несмываемый маркер на белой стене. Он протянул ей маленькое печенье. – Прошу, – произнесла Клэр, не глядя на предложенное угощение. Теперь, когда к ней вернулись чувства, в желудке у девочки образовался такой большой ком, что у неё совсем не было аппетита. – Где… Но она осеклась: что-то пролетело у её носа. Мгновение спустя на ладонь Узла опустился крошечный лебедь. Секунду он сидел на его ладони – один в один свёрнутая салфетка из дорогого ресторана. Лебедь расправил крылья и развернулся в квадратный кусок ткани. На нём были нацарапаны каракули. Записка. Узел взглянул на записку, после чего кинулся ко второй лошади, привязанной к ближайшей ветке. – Нужно ехать! – бросил он. – Тюльпана ранили! – Но как быть с девчонкой? – Посади её в лазарет! – ответил Узел. – Живее! Клэр резко потянули за запястье и увлекли в тускло освещённую палатку. Не знай девочка, что это палатка, она бы подумала, что стоит в одной из комнат уютного домика с деревянными балками на потолке. А с балок свисало множество сеток из узловатых верёвок. Они неспешно кружились в воздухе, словно мобили над детскими кроватками. Вот только Клэр не покидало тревожное чувство, что эти сетки служили не украшением… Не успела Клэр закончить мысль, как Ворс щёлкнул пальцами, и её подняло в воздух. Окружающий мир закачался взад-вперёд, когда толстая сеть зачерпнула девочку, словно ковш. Её свободные концы мгновенно переплелись между собой, пригвоздив Клэр к потолку. Она очутилась запертой в верёвочной клетке. – Будь здесь, – велел ей Ворс, выбегая из палатки. Свет исчез вместе с ним, погружая в темноту Клэр, которая висела по меньшей мере в двух метрах над полом. Где она? …и что стало с Софи? Рука Клэр машинально потянулась к уху. Но вместо успокаивающей древесины своего нового карандаша она ощутила лишь мягкость волос. Испуганный крик сорвался с её губ. Она быстро ощупала голову со всех сторон на случай, если карандаш каким-то образом затерялся в её кудряшках, как это порой случалось. Но нет, его там не было. Она потеряла единственную вещь, вселявшую в неё хоть какую-то уверенность в своих силах. И хуже того, это был подарок Терры. Клэр поёрзала, и сетка закачалась. Закрыв глаза, она попыталась собраться с мыслями. Несмотря на то, каким неустойчивым было всё вокруг. Несмотря на то что с той самой секунды, как Ковало покинул их в Горнопристанище, всё шло наперекосяк. Начиная с уроков самоцветного ремесла и заканчивая испытанием с хрустальной флейтой… хрустальная флейта! Она запустила руку в глубокий карман своего одеяния и вытащила из него флейту. Облегчение окатило её волной. Инструмент по-прежнему сиял. Он не был повреждён и был всё так же прекрасен, несмотря на события этого вечера. Поднося флейту к губам, она чуть не выронила её из рук, но всё же успела разок дунуть. Ничего. – Почему ты не играешь? – прошептала Клэр. – Цыц! Девочка приподнялась, и мир вокруг неё накренился снова. Но в этот раз она не закрыла глаза. Потому что внизу, прошмыгнув внутрь палатки, стояла… Софи! Сестра выглядела, как сказал бы папа, видавшей виды. Её волосы превратились в нечто вроде узла из водорослей, а руки, лицо и платье (если его ещё можно было так назвать) были перепачканы грязью. Клэр схватилась двумя руками за верёвки и подняла себя на колени. – Как ты здесь оказалась? – Тсс! – велела ей Софи. Она на цыпочках прошла на середину палатки и, остановившись под сеткой, подняла глаза вверх. Хотя Софи и была высокой, между её головой и сеткой (а значит, и Клэр) всё же оставалось около полуметра. – Сюда, – прошептала Клэр, показывая себе за спину, где она заприметила табурет. Софи поспешила его схватить и подтащить к сетке. Посмотрев наконец сестре в глаза, она улыбнулась во весь рот. – Хвала силам алмазным, – выдохнула Софи. Клэр попыталась улыбнуться самоцветной присказке, сошедшей с языка сестры, но это было непросто. Она отползла в самый дальний конец сетки, когда Софи вытащила компа́с. Сестра прикоснулась к орлиному клюву, вырезанному на его крышке. Затем с силой надавила на него, словно на кнопку, и из латунного кружка высунулся ножичек, о существовании которого девочка и не подозревала. Как это похоже на кователей. Они всегда добавляют предметам острые грани. – Как ты здесь оказалась? – пробормотала Клэр. Не отрывая взгляда от верёвки, которую она принялась пилить, Софи объяснила: – Меня тоже поймали и посадили в другую верёвочную штуковину. Вот только они не проверили мои карманы. Не вертись! Мне нужно вытащить тебя отсюда, пока нас не нашли земледельцы. – Земледельцы? – удивилась Клэр, стараясь шевелить только губами. – Но это деревня прядильщиков. – Нет, не прядильщиков, – возразила Софи, продолжая водить лезвием по верёвке. – Ты разве не видела, из чего сделана эта палатка? – Из ткани… – Клэр осеклась, пристальнее всматриваясь в оранжевые стены. Теперь, с восходом солнца, она разглядела тонкие линии. Они пробегали по стенам, как прожилки по листу. И тут девочка с изумлением поняла, что это именно то, чем была эта палатка – оранжевыми листьями, сшитыми вместе. Она подняла глаза к потолку и обнаружила, что он на самом деле был сделан из широких осенне-рыжих папоротниковых листов, соединённых между собой в водонепроницаемое покрытие. Это из-за лиственной крыши палатка внутри была бледно-оранжевой. Солнечные лучи, проникавшие сквозь неё, окрашивались в цвет тонкой оболочки из листьев. – Но, – заметила Клэр, мысленно возвращаясь к Узлу с его кнутом и салфеткой-лебедем и ниткам в волосах Ворса, – получается какая-то ерунда… Ой-ой! Ножичек компа́са разрезал последний узел, и Клэр грохнулась на пол. – Извини, – сказала Софи, протягивая Клэр руку, чтобы помочь ей подняться. – Но нам нужно уходить, немедленно. Софи с опаской отогнула полог палатки и выглянула из-за него. Через секунду она выскользнула наружу, Клэр молча проследовала за ней. Она заморгала, разглядывая окрестности. Где бы они ни находились, это не было похоже ни на одно из мест, в которых она бывала прежде – как в их мире, так и в Ардене. Большинство деревень и городов Ардена, которые ей довелось увидеть, отличала незыблемость, словно они стояли на своём месте уже долгое время. Это же поселение выглядело так, будто оно в любую минуту могло сорваться и переместиться на другой участок земли. Эта община укрылась в неглубокой долине и скорее походила на лагерь, чем на настоящее поселение. Здешние постройки отличались друг от друга. Так среди них были палатки из яркого шёлка и палатки, свитые из тростника и тонких веточек, подобно затейливым гнёздам. Но и у тканых, и у растительных жилищ было одно сходство – их крыши покрывал пушистый мох красного, жёлтого, оранжевого и зелёного цветов. Клэр представила, как поселение выглядит с вершины долины – как бескрайний лес деревьев, окрашенных в оттенки осени. Это место было надёжно скрыто от посторонних глаз. Пока они сновали между палатками, Клэр показалось, что она заметила лейтенанта Узла – того самого мужчину, которого она видела накануне. На поясе у него по-прежнему висел свёрнутый кнут. Вдруг послышался крик. Секунду спустя из-за шёлковой палатки хлынул поток мужчин и женщин. Они ринулись к оранжевой палатке, из которой только что сбежали девочки. – Они заметили, что нас нет! – прошептала Софи. – Быстрее, нам нужно спрятаться. – Сюда, – сказала Клэр, указывая на длинную деревянную постройку, похожую на конюшню. – Лошади! – Не беги, – велела ей Софи, – так мы привлечём ещё больше внимания. Клэр пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы не кинуться вперёд сломя голову. Она шла быстрым шагом, глядя себе под ноги. Когда до конюшни им оставалось чуть больше метра, сёстры услышали чей-то крик: – Они ушли! Прочесать лагерь! Клэр (как и Софи) кинулась к двери. – Осмотреть палатки! Клэр заработала ногами шустрее. Софи вытянула руку вперёд и открыла вход. Завалившись внутрь следом за сестрой, девочка захлопнула дверь. Затаив дыхание, Клэр подождала, когда её глаза привыкнут к тусклому освещению. Она услышала негромкий скрип, когда что-то прошмыгнуло у её ног. Крысы? Она схватила Софи за руку. – В чём дело? – спросила сестра.