– Товарищ сержант, вы идите поспать, а я покараулю. У меня все равно бессонница, а у вас завтра тяжелый день. Такую толпу гражданских неумех построить и до расположения части довести – не каждый справится. Кроль надулся от гордости, стрельнул еще пару сигарет про запас и завалился в свое купе. Тьфу, какая мерзость этот табачный вкус. Открыл дверь, сразу пахнуло йодом и морем – Каспий где-то рядом, но в темноте его не видно. Хорошо, блин! До скрежета зубов. Но отчего такая тоска на душе? До сих пор не верю до конца, что это со мной случилось. Вторые сутки пошли, а только сейчас накатило. Похоже, я здесь насовсем или очень надолго. Придется вживаться и привыкать к реалиям этого времени. Самое удивительное, это отношения между людьми. Я уже и забыл, что мы такими были. Немного наивные, немного романтики, доверчивые и открытые. Даже местные спекулянты и аферисты вызывают умиление – они такие… Даже не знаю, как сказать. Начинающие проходимцы – вот! Хитрость их наивна и примитивна, без особых изысков и подстав. Простой народ – это просто невероятное что-то. Даже речь другая, правильная и, я бы даже сказал, литературная в массе своей, сказывается хорошее всеобщее среднее образование. И даже блатной жаргон, который частенько вставляют в разговоре, не скрадывает это впечатление. Здесь даже в телевизоре изъясняются исключительно культурно на языке Пушкина и Достоевского. Народ подсознательно впитывает, к тому же самая читающая страна – это тоже чувствуется. Печально, что это последние мгновения великой уходящей эпохи, дальше только падение в пропасть, и ничего изменить нельзя. Или можно? Вопрос слишком сложный, чтобы ответить на него вот так сразу. Для начала надо осознать свои возможности и перспективы, потом уже делать что-то. Торопиться надо, но аккуратно. Тем более что ближайшие месяцы мне ничего не светит кроме изучения Устава и матчасти, а также увлекательной шагистики на плацу. Прежде всего, стоит оценить общую обстановку и вспомнить хронологию последующих событий. Итак, Лениноран – это небольшой город на юге Азербайджана. Здесь расположен одноименный погранотряд. В зону ответственности входят более ста километров иранской границы в горной местности и прилегающая часть побережья Каспийского моря. Единственный пропускной пункт на железной дороге в городе Астара, о котором я упоминал раньше. Морчасти погранвойск к нам не относятся, они ловят нарушителей пограничного режима и браконьеров на воде, мы – на суше. В самом городе находятся штаб, рота связи, авторота и некоторые другие подразделения. Так сказать, центральная структура, как паук в центре паутины. Кроме самого отряда есть еще шестнадцать пограничных застав и один КПП. Остальные подробности пока не важны, да и эти вспомнил чисто для упорядочения информации. Казалось бы, дыра дырой, один из почти сотни пограничных отрядов СССР, что здесь может случиться или произойти, способное войти в историю или тем более удостоиться попадания в Википедию. Но не все так просто, как кажется. Именно здесь менее чем через год начнется фактически демонтаж одного из главных символов Советского Союза – государственной границы! На протяжении нескольких сотен километров «система» будет снесена и по факту граница уничтожена. Осенью-зимой 1989 года! Еще ни одна республика не заявила о выходе или независимости, еще никто даже не думал о ГКЧП, а великая империя уже имеет гигантскую, никем не охраняемую дыру на сотни километров в своем подбрюшье. И даже переброшенная из Витебска парашютно-десантная дивизия ничего исправить уже не сможет, лишь выведет под обстрелами из окружения пограничников с отдаленных застав. Кроме того, недалеко отсюда, буквально в сотне километров, уже разгорается кровавый конфликт в Карабахе, и конечно же неотвратимо нависает январская катастрофа в Баку после ввода войск с танками и бронетехникой. Но это все еще нескоро, сейчас же более актуальная задача: как жить дальше мне? И это не такой простой вопрос, как кажется. Для этого я и привел обзор политической обстановки вокруг и ближайших перспектив. Год спокойной и интересной жизни у меня в запасе точно есть. И в принципе, можно наслаждаться молодостью, здоровьем, благодатным климатом и прочими радостями службы. Их кстати, здесь много. Насчет климата – тоже не шутка. Лениноранский район – это единственное в СССР место с субтропическим климатом! Так и записано во всех географических справочниках. Формально еще и Батуми, но то – жалкое подобие. Здесь и зимы-то в привычном понимании нет, снег пару дней держится, а в феврале температура плюсовая даже ночью. Летом красота неописуемая, а какой чай растет – лучше цейлонского! Конечно, если его не бадяжить ветками и грузинской травой для выполнения плана. Гранаты, инжир, кизиловые заросли и еще куча всего вкусного – все это добро растет свободно вдоль дорог. Конечно, если бы не погранзона, то ободрали и вывезли бы на продажу, но пока здесь просто райское изобилие дармовых фруктов. Так что авитаминоз нам не грозит при должной сноровке и предприимчивости. Конечно, райский климат не отменяет всех трудностей солдатской службы, и добраться до фруктов можно только в самоволке, но все же приятнее, чем в Салехарде служить. И даже на этом фоне выделяется 15-я застава, которая, по сути, лучший курорт на Каспийском море с песчаными пляжами и уютными командирскими домиками-бунгало. Но там предельно жесткая «уставная» жизнь, слишком часто там появляется начальство с генеральскими погонами, причем не только пограничными. На моей памяти даже парочка адмиралов засветились. Хотя, если память мне не изменяет, на Каспийской флотилии ни одного не было в таком звании, значит, с других флотов приезжали. Жить по Уставу – это худшее, что вообще можно придумать для солдата. В некоторых случаях даже хуже, чем откровенная дедовщина. Тем более мне откровенно западло в генеральской обслуге два года пахать. Хотя, конечно, нужный контакт наверх там найти на порядок проще. Нет, однозначно вычеркиваем из списка. На 15-ю заставу я и так попаду, если приспичит, но зато в качестве свободного человека, а не обслуги. Жизнь пограничника чудесна и насыщенна во всех ипостасях, но самый смак и полнота ощущений, конечно, только тогда, когда тянешь лямку на самой границе. Шикарные пейзажи, крутые горы и живописные ущелья, уникальные природные ландшафты – курорт да и только. Плюс питание намного лучше, чем в отряде. И подсобное хозяйство свое, и кабанчика можно подстрелить на мясо. И начальства поменьше, и с дедовщиной вопросов нет. Боевое оружие под рукой, оно уравнивает и сглаживает противоречия в сроках службы. Нет, конечно, дедушка, он и там пользуется некоторыми привилегиями, а молодежь шуршит в полтора раза больше, но с настоящей дедовщиной и рядом не стояло. Но тут есть шанс вытянуть вместо кота из мешка целого крокодила за хвост. Не все начальники застав одинаково прекрасные люди, и я, хоть убей, не помню, кто из них добрый самаритянин, а кто кровопивец натуральный. Попадешь к людоеду и будешь оставшиеся полтора года как на каторге. Такой расклад меня категорически не устраивает. Тем более что с заставы уже никуда не выберешься. Так и просидишь, как репа в грядке, пока доблестные десантники тебя оттуда на броне не вытянут в 1990 году. Но самое главное, что в прошлой жизни я в отряде весь срок отмотал, здесь мне все знакомо, привычно и, главное, свобода действий кое-какая имеется. Опять же, почти все начальство как облупленных знаю, общий язык найти легче. Понятно, что в предыдущей реинкарнации у меня не было свободы выбора, где служить и в качестве кого. Призывник – существо подневольное, куда судьба закинет, там и пригодился. Ближе ко второму году службы появляются варианты улучшения карьеры, но кардинально изменить что-либо уже трудно. Поэтому выбор воинской специальности и должность следует выбирать заранее. Желательно на гражданке. Но этот этап мы уже прошли, хоть и не сказать, что без пользы. Само по себе попадание в погранвойска – уже удача. Но этого мало. Прежде всего, рассмотрим «блатные» места. Попасть на них сложно, но вполне реально при должной настойчивости. Писарь в штабе. На самом деле, это несколько должностей, связанных с ведением учета, заполнением документов и прочими интеллектуальными извращениями, чуждыми настоящему солдату. Есть множество плюсов, в том числе освобождение от нарядов, погрузо-разгрузочных работ, конкурсов строевой песни и прочих радостей солдатской жизни. Но самое главное: «ноябрьский» писарчук идет на дембель самом первым – 10–15 января! Отличники боевой и политической подготовки, например, едут домой только в середине февраля, а особо невезучие или «залетчики» – вообще в марте. Это про осенний призыв, кстати. Разновидность писаря – художник в штабе. К сожалению, эту должность судьба уже отдала Лёхе в прошлый раз, лишать друга такой удачи – некомильфо. К тому же он художественную школу закончил, а мой опыт рисования плакатов в армии слишком печален, чтобы о нем вспоминать. Кто бы мог подумать, что приложить рядового Имбергенова вместе с автоматом к холсту и обвести карандашом – это не самый удачный способ изобразить Героя Границы к празднику. Начальство не оценило новаторских изобразительных методов, и я два дня после этого чистил картошку, причем не для себя ночью в парке, а для двухсот молодых, нагло дрыхнущих в этот момент, новобранцев. И вообще, моя свободолюбивая личность не согласна протирать штаны два года рядом с начальством. Это ни в самоволку сходить, ни к ба… Нафиг такая служба, спрашивается? Насчет баобабов это оговорка, некуда здесь ходить налево, барышни в темных платках, укутанные до ног, лишь нос торчит наружу. И это на семидесятом году Советской власти! Или семьдесят втором уже? Упс, так и проколоться можно – такие даты от зубов отскакивать должны. Как можно женскую красоту определить под толстым платком на расстоянии? Вдруг там крокодил натуральный? Вот то-то и оно! Идем далее по списку. Следующая по степени привлекательности должность – это помощник продавца в «чипке». В Уставе караульной службы такой должности вы не найдете, да и в любом другом Уставе – тоже. Но это не значит, что ее нет. Чипок – это буфет или магазинчик на территории части, в котором продают сладости, напитки, сигареты и выпечку. Вариант идеальный со всех сторон, кроме опасности растолстеть к концу службы до безобразия. Но этот лотерейный шанс уже занят. Рядовой Гасанов служит помощником буфетчика всего полгода, и на дембель уйдет нескоро. Он до службы весил центнер, а сейчас еще больше. Упаси Боже от такой напасти. Он даже обедает пирожными, в солдатской столовой его никто ни разу не видал. Удивляюсь, где ему форму подобрали. Наверное, по заказу шили, он местный, родом из Ленинорана, папа заведует торговой базой, по местным понятиям это фигура, равная второму секретарю райкома. С глубоким сожалением вычеркиваем и этот пункт из числа возможных. У меня такой мощной родни нет, тем более в этих краях. Зато фигуре тоже ничего не грозит. Помнится, я похудел на двенадцать килограммов к концу учебки. Из высшей лиги «блатных» должностей переходим в первую. Здесь имеются две примерно равные вакансии. Обе связаны с ветеринарией, хотя и несколько разные по степени съедобности. Первая и самая вероятная, в свою бытность, я на неё чуть не попал. Начальнику служебного собаководства майору Джафарову требуется водитель на УАЗ-469, его как раз уходит на дембель. Очень хороший, замечательный человек, о котором у меня остались только самые лучшие воспоминания. В прошлый раз не сложилось, уже не помню почему, наверное, опыта вождения легковушки у меня не было. Огромный плюс: постоянные разъезды вне территории части, ветслужба следит за всеми «парнокопытными овчарками» на всех заставах. И за собаками, и за лошадьми. Своя отдельная вотчина в отряде, там же стоянка автомобиля. Проживание вне роты – тоже неплохо. Единственный недостаток, кроме постоянного запаха псины в машине – свободного времени вообще нет, круглые сутки в дороге. Вторая ветеринарная должность настолько курьезная, что всерьез ее воспринимать я не могу. Не знаю, в чью гениальную голову пришла мысль выращивать свиней в мусульманском регионе, но у нас в отряде имеется свой собственный свинарник. И я не о казарме перед генеральной уборкой. На полном серьезе здесь целая свиноферма на три десятка пятачковых монстров. Объедков им от столовой хватает с излишком. Заведует фермой мадам Зотова, вольнонаемная мадам, лет сорока. К ней прикомандирован один неволь… солдат, который с ней и живет. Тьфу, неправильно выразился. Впрочем, ходили слухи, что я правильно выразился. Собственно, все. Остались только рабочие профессии, самые массовые и рассчитанные на трудолюбивых и выносливых, любящих маршировать и обожающих плац, как самое дорогое в жизни. Комендантская рота, рота связи и авторота. Выбирай – не хочу. Так и не решив, кем и в какой должности хочу провести ближайшие два года, я приступил к диверсионной деятельности в охраняемом мной вагоне. Именно для этого я и сменил Зайца на посту. Время двенадцать, и пора приступать к делу. Следует сделать отступление и пояснить, зачем мне эти странные телодвижения и невнятные контакты то с билетным спекулянтом, то с проводницей бакинского поезда. Прежде всего, это тренировка коммуникативных способностей, адаптация под текущую эпоху, все же менталитет за тридцать лет изменился очень сильно. То, что попытки «вербовки» выглядят неуклюже, то мне простительно, я в Службе внешней разведки не служил, и весь мой опыт почерпнут исключительно из книг и телесериалов. Вы когда-нибудь видели драку в лифте? Сильно она похожа на нормальную? Ни размахнуться, ни увернуться, ни кирпичом приложить. В спецслужбах это отдельная дисциплина – бой в ограниченном пространстве. Вот у меня нечто подобное, только в плане налаживания контактов с окружающими. Жесткое ограничение по срокам и крайне скупой выбор объектов для вербовки. К тому же непрезентабельный внешний вид и подконвойный статус по сути. Конечно, лезть к фиксатому прямо на республиканском вокзале с таким предложением – верх безрассудства, там кроме линейного отдела милиции, еще и представитель КГБ обязательно сидит. Но на безрыбье и этот за лангуста сойдет, тем более что вроде удачно проскочил. Теперь очередь за гражданкой Тагиевой Наргиз Гамбар кызы. Дал же бог имечко и отчество. Впрочем, здесь у всех такие. Информацию о том, что проводница именно «Гамбар кызы», я почерпнул из почетной грамоты, висящей в рамочке около окна в проходе. Традиция вывешивать свои почетные грамоты в поездах мне больше нигде не встречалась, только в этих краях. Попадалась на глаза даже благодарность проводнику за поимку шпиона от имени начальника погранзаставы, с синей печатью, между прочим. У моего дедушки, передовика социалистического производства, таких грамот было штук двадцать, у бабушки столько же, и не менее десятка почетных наград и медалей на двоих, но им никогда в голову не пришло бы обклеивать ими свой комбайн или ферму. Тут другие порядки и другой менталитет. Почетная грамота в закавказских республиках – это прежде всего признак статуса и тонкий намек на хорошие связи в верхах и на влиятельного покровителя. В девяностые сказали бы, что это опознавательный ярлык от крышующей бригады, но мы не будем пользоваться такими сравнениями, ибо если не доказано, значит, не стопроцентный факт. Совесть моя чиста, не я первый начал, можно было в чай и настоящей заварки насыпать хоть немного, не обеднела бы мадам Тагиева. Еще раз осматриваю вагон, чтобы составить впечатление о его хозяйке. Конечно, она тут не одна работает, но судя по манерам и напористости, сменщик тут ничего не решает. Почему я так думаю? Видели бы вы бархатные шторы бордового цвета, с бахромой, как у переходящего знамени. А национальный орнамент на занавесках «вырви глаз», такое продавить – это надо настоящей гром-бабой быть. Так что ни один нормальный человек в сменщиках здесь не выживет. Да и чужая грамота на стене здесь и минуты не продержалась бы. Очень удобно искать черную кошку в светлой комнате, когда ты точно знаешь, что она там есть. У классика несколько по-другому было сказано, но в данной ситуации и так сойдет. Ни секунды не сомневаюсь, что наша мадам промышляет перевозкой контрабанды и прочих нужных и дефицитных товаров в оптовых количествах. Конечно, речь не идет непосредственно о перевозке через границу, поезд идет только до Астары, но скупает иранский товар на нашей стороне – к бабке не ходи. К сожалению, удача с контрабандой мне пока не светит – ценный груз будет только на обратном пути. Но кто же будет ехать порожняком в погранзону, куда пускают только по пропускам. Кордон он не только с той стороны мешает вывозить, но и туда не всякий товар нормально привезти можно. В результате в приграничных районах случается дефицит самых неожиданных вещей. В советских пассажирских вагонах есть встроенные емкости для перевозки багажа, о которых редко кто знает. Например, большой ящик в полу, прямо под ногами в проходе. Надо лишь убрать декоративный коврик и открыть люк. Днем это сделать незаметно никак не получится, коврик, а точнее, ковровая дорожка длиной метров десять, тянется на весь вагон и крепится с двух сторон. Среди ночи это сделать намного проще. Что я и проделываю. Внутри ящика обнаруживаю две серые картонные коробки.